Уплата государственной пошлины при подаче исков, вытекающих из споров в сфере социального обеспечения

Также отличительным признаком спора в сфере социального обеспечения, разрешаемого судом общей юрисдикции, является возможность ретроспективного правового регулирования, то есть применения нормативных правовых актов, утративших юридическую силу, при разрешении вопросов в сфере пенсионного обеспечения граждан, однако действовавших во время протекания трудовой, иной общественно-полезной деятельности, с которой связывается социальное обеспечение того или иного вида. Применение законодательства осуществляется по правилам, предусмотренным ст. 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

Наиболее распространенными социальными спорами, рассматриваемыми судами общей юрисдикции, являются:

1. Споры о назначении досрочных трудовых пенсий по старости (ст. 27 и ст. 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации)

2. Споры о взыскании начисленной, но не выплаченной пенсии

3. Споры об установлении качественных и количественных характеристик трудового стажа

4. Споры о назначении пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, по уходу за ребенком

5. Споры о взыскании начисленных, но не выплаченных пособий по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, по уходу за ребенком

6. Споры о назначении страховых выплат в связи с несчастным случаем на производстве и профессиональным заболеванием

7. Споры о взыскании излишне выплаченных пенсий

22.4. Роль Конституционного Суда РФ,
конституционных (уставных) судов субъектов РФ
в защите прав граждан в сфере
социального обеспечения

Согласно ст. 125 Конституции РФ Конституционный Суд РФ по запросам Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, 1/5 членов Совета Федерации или депутатов Государственной Думы, Правительства РФ, Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, органов законодательной и исполнительной власти субъектов РФ разрешает дела о соответствии Конституции РФ:
а) федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ; б) конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов РФ, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению органов государственной власти РФ и органов государственной власти субъектов РФ; в) договоров между органами государст-
венной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ; г) не вступивших в силу международных договоров.

Конституционный Суд разрешает также споры о компетенции между органами государственной власти.

По жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов Конституционный Суд РФ проверяет конституционность закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле. Кроме того, по запросам Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, органов законодательной власти субъектов РФ Конституционный Суд дает толкование Конституции РФ. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу; не соответствующие Конституции РФ международные договоры РФ не подлежат введению в действие и применению. Кроме Конституции РФ деятельность Конституционного Суда РФ регулируется Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ
«О Конституционном Суде Российской Федерации». Статья 96 этого Закона устанавливает, что правом на обращение в Конституционный Суд с индивидуальной или коллективной жалобой на нарушение конституционных прав и свобод граждан обладают граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле, и объединения граждан, а также иные органы и лица, указанные в федеральном законе.

Согласно ст. 10 данного Закона суд при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции РФ закона, примененного или подлежащего применению в указанном деле, обращается в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности данного закона.

Весьма важным является вопрос о решениях Конституционного Суда РФ. В ст. 79 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ указано, что решение Конституционного Суда РФ окончательно, не подлежит обжалованию и вступает в силу немедленно после его провозглашения. Кроме того, данные решения действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами. Акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу, а признанные несоответствующими Конституции РФ не вступившие в силу международные до-
говоры РФ не подлежат введению в действие и применению. Решения же судов и иных органов, основанные на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях.

В случае если решением Конституционного Суда РФ нормативный акт признан не соответствующим Конституции РФ полностью или частично либо из решения указанного Суда вытекает необходимость устранения пробела в правовом регулировании, государственный орган или должностное лицо, принявшие этот нормативный акт, рассматривают вопрос о принятии нового нормативного акта, который должен, в частности, содержать положения об отмене нормативного акта, признанного несоответству-
ющим Конституции РФ полностью, либо о внесении необходимых изменений и (или) дополнений в нормативный акт, признанный неконституционным в отдельной его части. До принятия нового нормативного акта непосредственно применяется Конституция РФ.

Конституционный Суд принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из его места в системе правовых актов.

Особого внимания требует вопрос о правовых позициях Конституционного Суда РФ и о его решениях как источниках права. В конституционно-правовой литературе под правовыми позициями Конституционного Суда РФ понимается система выводов и аргументов, выявленных в ходе рассмотрения судом конкретных дел по сугубо определенным проблемам и имеющих как общий характер, так и обязательный.

Конституционный Суд РФ обосновал целый ряд правовых позиций по актуальным вопросам теории и практики права социального обеспечения. Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16 октября 1995 г. № 11-П «О про-
верке конституционности статьи 124 Закона РСФСР от
20 ноября 1990 года “О государственных пенсиях в РСФСР” в связи с жалобами граждан Г. Г. Ардерихина, Н. Г. Попкова, Г. А. Бобырева, Н. В. Коцюбки» изложены правовые позиции Суда о прямой зависимости прав гражданина в области пенсионного обеспечения от его трудовой или иной общественно-полезной деятельности, ее объема и характера. Руководствуясь ими, Конституционный Суд признал, что лишение осужденного пенсионера трудовой пенсии путем приостановления ее выплаты является недопустимым ограничением конституционного права на социальное обеспечение, поскольку такое ограничение не согласуется с целями, перечисленными в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ. Указанные выше правовые позиции Конституционного Суда РФ о природе трудовых пенсий были развиты и в других решениях Суда. Рассматривая дело о проверке конституционности положений ст. 2, 5 и 6 Закона РФ от 2 июля 1993 г. № 5318-1 «О выплате пенсий гражданам, выезжающим на постоянное жительство за пределы Российской Федерации», в связи с жалобами ряда граждан, Суд указал, что права гражданина в области пенсионного обеспечения производны от его трудовой или иной общественно полезной деятельности. Пенсии по старости и другие пенсии, назначаемые в связи с трудовой или иной деятельностью, которую законодатель признает общественно полезной, заработаны, заслужены предшествующим трудом, службой, выполнением определенных значимых для общества обязанностей. С учетом этого Конституционный Суд РФ признал положения Закона РФ от 2 июля 1993 г. «О выплате пенсий гражданам, выезжающим на постоянное жительство за пределы Российской Федерации» в той мере, в какой ими допускается лишение пенсионеров права на получение назначенных им трудовых пенсий, если они выехали на постоянное жительство за границу до 1 июля 1993 г. либо после этой даты, но не проживали непосредственно на территории РФ, не соответствующими Конституции РФ, ее
ст. 19 (ч. 1 и 2), 39 (ч. 1) и 55 (ч. 3).

Выработанные ранее правовые позиции о природе пенсий Конституционный Суд РФ применил также при рассмотрении жалобы С. Я. Быховского на нарушение его конституционных прав положением п. «а» ст. 1 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих и жалоб В. Я. Мар-
тенса и Л. С. Столпнер на нарушение их конституционных прав положениями ст. 4 и 117 Закона РФ «О государственных пенсиях в Российской Федерации».

С помощью выраженной в Постановлении от 16 октября 1995 г. № 11-П правовой позиции Конституционный Суд 12 апреля 2005 г. вынес Определение № 184-О по жалобе В. А. Ефимова на нарушение его конституционных прав ч. 3 ст. 2 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих. При рассмотрении жалобы В. А. Ефимова Суд установил, что он после увольнения с военной службы в запас и назначения ему пенсии за выслугу лет был осужден к лишению свободы и лишен воинского звания. С этого времени выплата пенсии ему была прекращена со ссылкой на ч. 3 ст. 2 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих. В этой норме права речь идет о том, что лицам, лишенным воинских или специальных званий, назначаются трудовые пенсии. Вынося по этому делу решение, Конституционный Суд отметил, что в его Постановлении от 16 октября 1995 г. № 11-П изложена правовая позиция, согласно которой права граждан в области пенсионного обеспечения производны от их трудовой или иной общественно полезной деятельности. Из этого следует, подчеркнул Суд, что государство обязано выплачивать им пенсии независимо от того, отбывают ли они по приговору суда наказание в виде лишения свободы, проживают на территории РФ или выезжают за ее пределы на постоянное место жительства. В итоге Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что ч. 3
ст. 2 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих не может рассматриваться как устанавливающая или допускающая прекращение выплаты гражданам пенсии за выслугу лет в связи с лишением их приговором суда воинского или специального звания за преступления, совершенные после увольнения с военной или правоохранительной службы и назначения такой пенсии. При этом Суд подчеркнул, что конституционно-правовой смысл указанного законоположения, выявленный в Определении от 12 апреля 2005 г. № 184-О на основании правовых позиций, изложенных Конституционным Судом РФ в сохраняющих свою силу постановлениях, является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной
практике.

Конституционный Суд РФ выработал правовые позиции по вопросам дифференциации в правовом регулировании пенсионного обеспечения граждан. Речь идет о дифференциации по полу, по семейным обстоятельствам и по условиям труда и его характеру.

Рассматривая жалобы В. Р. Березкина, Г. Н. Бушмелева, Н. К. Корниенко, Г. И. Кропотова и А. С. Мамаева, Конституционный Суд в Определении от 21 декабря 2000 г. № 276-О указал, что, установив для мужчин и женщин разный возраст выхода на пенсию по старости и необходимый трудовой стаж для назначения пенсии по старости на общих основаниях и на льготных основаниях, законодатель применил дифференциацию, основанную на физиологических и других различиях между ними, а также исходя из особой социальной роли женщины в обществе, связанной с материнством. Правовые позиции по вопросам дифференциации в правовом регулировании пенсионного обеспечения использованы также в Определениях Конституционного Суда от 27 июня 2005 г. № 231-О по жалобе
К. А. Галеева на нарушение его конституционных прав поло-
жением подп. 1 п. 1 ст. 28 Закона о трудовых пенсиях и от 1 декабря 2005 г. № 428-О по жалобе Е. В. Шеховцова на нарушение его конституционных прав положениями ч. 1
ст. 30 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих.

В первом Определении речь идет о том, что, устанавливая в законе правовые основания назначения пенсий, их размеры, порядок исчисления и выплаты, законодатель вправе устанавливать как общие условия назначения пенсий, так и особенности приобретения права на пенсию, включая предоставление для некоторых категорий граждан льготных условий назначения трудовых пенсий в зависимости от ряда объективно значимых обстоятельств. Такая дифференциация должна осуществляться законодателем с соблюдением требований Конституции РФ, в том числе вытекающих из принципа равенства (ст. 19, ч. 1 и 2), в силу которых различия в условиях приобретения права на пенсию допустимы, если они объективно оправданы, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им. В сфере пенсионного обеспечения, отметил Суд, соблюдение принципа равенства означает помимо прочего запрет вводить такие различия в пенсионных правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях). Суд опирался на правовые позиции, изложенные Конституционным Судом РФ в Постановлении от 3 июня 2004 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положений подпунктов 10, 11 и 12 пунк-
та 1 статьи 28, пунктов 1 и 2 статьи 31 Федерального закона “О трудовых пенсиях в Российской Федерации”», которые применимы и при оценке оспариваемой нормы подп. 1 п. 1 ст. 28 этого же Федерального закона. Оспариваемая норма исключает возможность досрочного назначения трудовой пенсии по старости отцам без разумного на то оправдания, чем нарушаются требования ст. 19, 38 (ч. 1 и 2) и 39 (ч. 1) Конституции РФ и имеет место несоразмерное ограничение конституционного права отцов детей-инвалидов с детства, воспитавших их без матерей, на пенсионное обеспечение на льготных условиях.

В итоге Суд признал положения подп. 1 п. 1 ст. 28 Закона о трудовых пенсиях, устанавливающие для матерей инвалидов с детства условия назначения трудовой пенсии по старости ранее достижения пенсионного возраста в той мере, в какой оно исключает возможность досрочного назначения трудовой пенсии по старости отцам инвалидов с детства, воспитавшим их до достижения восьмилетнего возраста без матерей, не соответствующим Конституции и подлежащим отмене (изменению).

В Определении от 1 декабря 2005 г. № 428-О Суд, опираясь на свои правовые позиции, изложенные в Постановлении от 3 июня 2004 г. № 11-П и в Определении от
27 июня 2005 г. № 231-О, указал, что поскольку в обращении Е. В. Шеховцова оспариваются законоположения, являющиеся по сути такими же, как положения, ранее признанные противоречащими Конституции РФ, оспариваемые положения также являются не соответствующими Конституции РФ и как таковые не могут иметь юридической силы. Суд определил, что положение ч. 1 ст. 30 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих в той мере, в какой им исключается право на пенсию по случаю потери кормильца мужьям погибших военнослужащих-женщин, занятым уходом за не достигшими восьмилетнего возраста детьми умерших, утрачивает силу и не подлежит применению судами, другими органами и должностными лицами.

Чрезвычайно важное значение для правоприменительной практики имеют правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам пенсионного обеспечения граждан, приобретших пенсионные права до введения нового правового регулирования.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 24 мая 2001 г. № 8-П «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 1 и статьи 2 Федерального закона “О жилищных субсидиях гражданам, выезжающим из районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей” в связи с жалобами граждан А. С. Стах и Г. И. Хваловой», Суд изложил свои позиции в отношении изменения законодателем ранее установленных условий предоставления жилищных субсидий, оказавшего неблагоприятное воздействие на правовое положение лиц, нуждающихся в этих субсидиях. Суд подчеркнул, что при изменении законодательства должен соблюдаться принцип поддержания доверия граждан к закону и действиям государства, который предполагает сохранение разумной стабильности правового регулирования и недопустимость внесения произвольных изменений в действующую систему норм.

Изложенные выше правовые позиции Конституционного Суда РФ были применены им при рассмотрении вопросов, связанных с оценкой пенсионных прав застрахованных лиц. Так, вынося Определение от 6 марта 2003 г. № 107-О по запросу Сормовского районного суда города Нижнего Новгорода о проверке конституционности подп. 2 п. 1, п. 2 и 3 ст. 27 и п. 1 и 2 ст. 31 Закона о трудовых пенсиях, Суд указал, что положения перечисленных выше статей Закона о трудовых пенсиях не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права граждан, которые в период с 1 января 1992 г. были заняты на работах с тяжелыми условиями труда и до 1 января 2002 г. имели право на пенсию в связи с особыми условиями труда, назначаемую ранее достижения общего пенсионного возраста. Благодаря такой позиции Конституционного Суда РФ были защищены пенсионные права граждан, работавших на работах, которые предусматривались списками № 1 и № 2, утвержденными Правительством СССР в 1956 г. Руководствуясь правовыми позициями Конституционного Суда РФ, Минтруда России 17 октября 2003 г. утвердило разъяснение № 70
«О некоторых вопросах установления трудовых пенсий в соответствии со статьями 27, 28, 30 Федерального закона
“О трудовых пенсиях в Российской Федерации”». Минтруда России разъяснило, что при исчислении продолжительности страхового стажа и (или) стажа на соответствующих видах работ в целях определения права на трудовую пенсию по старости, в том числе досрочно назначаемую, в указанный стаж включаются все периоды работы и иной общественно полезной деятельности, которые засчитывались соответственно в общий трудовой стаж и специальный трудовой стаж при назначении пенсии по ранее действовавшему законодательству, с применением действовавших тогда правил подсчета стажа (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа). По мнению Минтруда России, изложенный порядок подсчета стажа может применяться лишь в том случае, если с учетом такого порядка гражданин (независимо от его возраста) до дня отмены соответствующего закона или иного нормативного правового акта полностью выработал необходимый общий трудовой стаж и (или) специальный трудовой стаж, дававшие право на пенсию по старости или за выслугу лет. Однако, рассматривая дело о проверке конституционности отдельных положений ст. 30 Закона о трудовых пенсиях, Конституционный Суд 29 января 2004 г. в соответствии с правовой позицией, сформулированной им в Постановлении от 24 мая 2001 г. № 8-П о жилищных субсидиях, установил, что придание обратной силы закону, ухудшающему положение граждан и означающему, по существу, отмену для этих лиц права, приобретенного ими в соответствии с ранее действовавшим законодательством и реализуемого ими в конкретных правоотношениях, несовместимо с положениями ст. 1 (ч. 1), 2, 18, 54 (ч. 1), 55 (ч. 2) и 57 Конституции РФ. При этом Суд подчеркнул, что норма п. 4 ст. 30 Закона о трудовых пенсиях, в силу которой исключается льготный (кратный) порядок исчисления общего трудового стажа и отменяется включение некоторых нестраховых периодов в общий трудовой стаж при исчислении расчетного размера трудовой пенсии, по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм не может служить основанием для ухудшения условий реализации права на пенсионное обеспечение, включая размер пенсии, на которые рассчитывало застрахованное лицо до введения в действие нового правового регулирования (независимо от того, выработан им общий или специальный трудовой стаж полностью или частично). Это означает, что исчисление периодов до 1 января 2002 г., засчитываемых в трудовой стаж и стаж на соответствующих видах работ, может производиться с учетом правил и норм Закона о государственном пенсионном обеспечении и иных нормативных правовых актов, в соответствии с которыми исчислялся общий трудовой стаж до указанной даты. Продолжительность стажа работы, а также то обстоятельство, в какой период времени до 1 января 2002 г. протекала такая работа, значения не имеют.

Правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом в Постановлении от 24 мая 2001 г. по делу о жилищных субсидиях, была применена этим судом при рассмотрении 3 июня 2004 г. дела о проверке конституционности положений подп. 10—12 п. 1 ст. 28, п. 1 и 2 ст. 31 Закона о трудовых пенсиях. Вопрос стоял так: конституционны ли положения о том, что право на досрочную пенсию по старости педагогическим, медицинским и творческим работникам дает лишь работа в государственных и муниципальных учреждениях? Исходя из правовой позиции, изложенной Конституционным Судом РФ в Постановлении от 24 мая 2001 г. № 8-П по делу о жилищных субсидиях и подтвержденной им в ряде других решений, Суд на заседании 3 июня 2004 г. решил, что придание обратной силы предписаниям подп. 10—12 п. 1 ст. 38 Закона о трудовых пенсиях, которые ухудшили положение граждан, осуществлявших педагогическую, лечебную либо творческую деятельность на сцене, означает, по существу, для этих лиц лишение права на назначение пенсии, приобретенного ими в соответствии с ранее действовавшим законодательством. Суд посчитал это несовместимым с требованиями ст. 1 (ч. 1), 18, 39 (ч. 1) и 55 (ч. 2) Конституции РФ. Кроме того, Суд квалифицировал указанные выше предписания как порождающие такое неравенство в сфере пенсионного обеспечения, которое ведет к несоразмерному ограничению конституционного права этих лиц на социальное обеспечение и тем самым нарушающие положения ст. 19 (ч. 1 и 2), 39 (ч. 1 и 2) и 55 (ч. 2 и 3) Конституции РФ, а также как не согласующиеся с ее ст. 8 (ч. 2), 35 (ч. 1) и 37 (ч. 3).

В качестве еще одного примера, когда Конституционный Суд РФ, обосновав правовые позиции по одному делу, применил их к совершенно другому делу, является Постановление от 18 марта 2004 г. по делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 6 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих в связи с запросами Верховного Суда РФ и Мещанского районного суда г. Москвы. В вопросах содержалась просьба проверить конституционность ч. 2 ст. 6 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих. Согласно этой норме пенсионерам из числа бывших военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов при поступлении их на военную службу или на службу в правоохранительные органы выплата назначенных пенсий на время службы приостанавливается. При обосновании своего решения Конституционный Суд РФ опирался на правовые позиции, выработанные им в Постановлении от 27 декабря 1999 г. № 19-П по делу о проверке конституционности п. 3 ст. 20 Федерального закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании». В данном Постановлении Суд указал, что конституционный принцип равенства (ст. 19 Конституции РФ) не препятствует законодателю при осуществлении правового регулирования устанавливать различия в правовом статусе лиц, принадлежащих к разным по условиям и роду деятельности категориям, в том числе вводить особые правила, касающиеся условий реализации трудовых прав и прав в области пенсионного обеспечения, если эти различия являются объективно оправданными, обоснованными и соответствуют конституционно значимым целям и требованиям. Эти же положения Суд применил и к делу о проверке конституционности ч. 2 ст. 6 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих. Суд обратил внимание на то, что, предоставляя лицам, проходившим военную и (или) правоохранительную службу, право на получение пенсии за выслугу лет за счет федерального бюджета независимо от возраста при прекращении службы и одновременно закрепляя правило о приостановлении выплаты этой пенсии при их возвращении на военную или правоохранительную службу, федеральный законодатель исходил из специфики и характера такой службы. Кроме того, законодатель преследовал цель не только гарантировать указанным лицам соответствующее материальное обеспечение в случае необходимости оставить службу (как правило, более высокое, чем у лиц, получающих трудовые пенсии по старости), но и стимулировать их переход в другие сферы занятости, способствовать своевременной ротации кадров на военной и правоохранительной службе. В результате Конституционный Суд признал положение ч. 2 ст. 6 Закона о пенсионном обеспечении военнослужащих, согласно которому пенсионерам при поступлении ими на военную или правоохранительную службу выплата назначенных пенсий за выслугу лет на время службы приостанавливается, не противоречащим Конституции РФ.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 18 марта 2004 г. № 6-П содержится ряд важных теоретических положений по другим вопросам пенсионного обеспечения. Так, в Постановлении указывается, что выслуга лет, выступая в качестве самостоятельного правового основания назначения пенсии лицам, проходившим военную и правоохранительную службу, по своему характеру является специальным трудовым стажем, приобретаемым именно в процессе службы. В то же время достижение требуемой для достижения пенсии выслуги, указал Суд, освобождает от необходимости продолжения службы, но не влечет обязанности прекратить ее. В указанном Постановлении дается определение понятия пенсии за выслугу лет. Эта пенсия рассматривается как государственная гарантия материального обеспечения лиц, проходивших военную и (или) правоохранительную службу, поддержания соответству-
ющего материального достатка, их социального статуса при оставлении службы по желанию самого гражданина либо в силу объективных обстоятельств, препятствующих ее продолжению, в том числе в случаях, когда гражданин уже не отвечает тем повышенным требованиям, которые предъявляются лицам, проходящим соответствующую службу. Несмотря на чрезвычайную насыщенность, это определение в целом верно отражает основные признаки данной пенсии.

Нельзя не отметить большое значение правовой позиции Конституционного Суда РФ по вопросу о допустимости влияния продолжительности непрерывного трудового стажа работников на размер пособий по временной нетрудоспособности. Рассматривая жалобу А. Ф. Каленова на нарушение его конституционных прав положением подп. «и»
п. 7 Правил исчисления непрерывного трудового стажа рабочих и служащих при назначении пособий по государственному социальному страхованию и абз. 2 п. 16 Постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС от 13 декабря 1979 г. № 1117 «О дальнейшем укреплении трудовой дисциплины и сокращении текучести кадров в народном хозяйстве», Суд в Определении от 4 марта 2004 г. № 138-О изложил свою позицию по рассматриваемому вопросу. Суд указал, что сохранение такого правового регулирования, которое связывает с реализацией работником права на прекращение трудового договора по собственному желанию негативные последствия в виде уменьшения размера пособия по временной нетрудоспособности, является, по сути, нарушением закрепленных Конституцией РФ в числе основных прав и свобод человека и гражданина свободы труда, права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (ст. 37, ч. 1) и противоречит целям и содержанию трудового договора как договора двухстороннего, в котором реализуются перечисленные конституционные права. Кроме того, подчеркнул Суд, оспариваемое нормативное положение также не согласуется с основными принципами, лежащими в основе обязательного социального страхования работающих граждан на случай временной нетрудоспособности, его предназначением, поскольку страховое обеспечение, призванное возместить работнику временно утраченный заработок, по существу, ставится в зависимость от причины увольнения по собственному желанию, а не от среднего заработка застрахованного работника, его трудового (страхового) стажа. В итоге Конституционный Суд РФ признал нормативное положение, содержащееся в подп. «и»
п. 7 Правил исчисления непрерывного трудового стажа рабочих и служащих при назначении пособий по государственному социальному страхованию и абз. 2 п. 16 Постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС от 13 декабря 1979 г. № 1117, не подлежащим применению судами, другими органами и должностными лицами, как противоречащее ст. 19 (ч. 1 и 2), 37 (ч. 1), 39 (ч. 1) и 55
(ч. 3) Конституции РФ.

Окончательно вопрос о непрерывном трудовом стаже был решен Конституционным Судом РФ по результатам рассмотрения жалобы В. П. Корнилова. В Определении от 2 марта 2006 г. № 16-О Конституционный Суд указал, что положения п. 1 Правил исчисления непрерывного трудового стажа рабочих и служащих при назначении пособий по государственному социальному страхованию в части, увязывающей размер пособия по временной нетрудоспособности с длительностью непрерывного трудового стажа, с 1 января 2007 г. не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами как противоречащие Конституции РФ, ее ст. 19 (ч. 1 и 2), 37 (ч. 1), 39 (ч. 1) и 55 (ч. 3), и утрачивают силу. Одновременно Суд поручил федеральному законодателю урегулировать порядок и условия реализации конституционного права каждого на социальное обеспечение в случае болезни и обеспечить введение нового правового регулирования в срок не позднее 1 января 2007 г. Это поручение Конституционного Суда РФ Федеральное Собрание выполнило, приняв Закон о пособиях по временной нетрудоспособности.

Большой интерес для российской пенсионной системы представляет Определение Конституционного Суда от
15 февраля 2005 г. № 17-О по жалобе П. Ф. Енборисовой на нарушение ее конституционных прав п. 8 ст. 14 Закона о трудовых пенсиях, согласно которому сумма базовой и страховой частей трудовой пенсии по старости не может быть менее 660 руб. в месяц. По ее мнению, это положение, позволившее установить ее трудовую пенсию по старости ниже прожиточного минимума, противоречит ст. 15
(ч. 4), 18, 20 (ч. 1) и 21 (ч. 2) Конституции РФ, а также
ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Правовые позиции Конституционного Суда РФ по данному вопросу представляются противоречивыми и непоследовательными. С одной стороны, Суд констатирует, что из правового регулирования пенсионных отношений была исключена категория «прожиточный минимум»
(п. 4.2 Определения). С другой же стороны, Суд ссылается на
п. 6 ст. 17 Закона о трудовых пенсиях, в котором закреплена цель приблизить размеры базовых частей трудовых пенсий к величине прожиточного минимума пенсионера
(п. 4.1 Определения). Но, пожалуй, главное заключается в том, что основные положения Определения от 15 февраля 2005 г. касаются лишь Енборисовой, которая не только получает трудовую пенсию по старости, но и является инвалидом II группы, ветераном труда и тружеником тыла. Поэтому Енборисова может дополнительно к своей мизерной пенсии получить и другие виды социального обеспечения: социальное обслуживание, социальную поддержку и государственную социальную помощь. Однако это не гарантирует ей достижение прожиточного минимума, так как в настоящее время отсутствует правовой механизм, позволяющий целенаправленно доводить доходы малоимущих граждан до прожиточного минимума. Такого механизма нет ни в Федеральном законе от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ «О социальном обслуживании пожилых граждан и инвалидов», ни в Законе о ветеранах, ни в Законе о социальной защите инвалидов. Не стало этого механизма и в Законе о социальной помощи. В прежней редакции этого Закона содержалось положение о том, что размер государственной социальной помощи устанавливается законодательством субъектов РФ в пределах разницы между суммой величин прожиточных минимумов и общим доходом членов малоимущей семьи или малоимущего одиноко проживающего гражданина (ст. 11). В редакции же от
22 августа 2004 г. ст. 11 упомянутого Закона предусматривает, что размер государственной социальной помощи определяется органами государственной власти субъектов РФ.
Поэтому о достижении прожиточного минимума здесь не может быть и речи. При этом следует иметь в виду, что нормальное благосостояние пожилых лиц свидетельствует об экономическом процветании, а существование за чертой бедности — о наличии кризисных явлений в государстве. Положительное решение этот вопрос получил лишь с введением с 1 января 2010 г. федеральной и региональной социальной доплаты к пенсии.

В конституционных (уставных) судах субъектов РФ за-
щита <