ТЕМА 5. СПЕЦИФИКА ПРИКЛАДНОЙ ЭТИКИ

1. Профессиональная этика

2. Этика гражданственности.

3. Глобальные проблемы человечества и экологическая этика

4. Основные проблемы биоэтики

1. Профессиональная этика

Профессиональная этика - это нравственные нормы, которые регулируют:

✓ отношение человека к своим профессиональным обязанностям, долгу;

✓ взаимоотношения людей в трудовой деятельности.

Трудовая деятельность (производственная, экономическая, культурная и пр.) является основной сферой .общественной жизни. От нравственных целей и содержания трудовой деятельности зависит благополучие общества и человека.

В профессиональной деятельности существуют специфические отношения людей друг к другу и обществу и специфические нравственные нормы, которые регулируют эти взаимоотношения.

Содержание профессиональной этики:

✓ нормы поведения, предписывающие определенный тип нравственных отношений между людьми, необходимый для выполнения своего профессионального долга;

✓ обоснование, толкование кодексов, задач и целей профессии. Людям одной профессии предъявляются сходные требования (журналистская, врачебная этика и пр.).

Профессиональная этика изучает:

✓ качества личности специалиста, необходимые для выполнения профессионального долга;

✓ нравственные взаимоотношения специалистов и объектов их деятельности (врач и больной, педагог и ученик и пр.);

✓ взаимоотношения специалиста (коллектива) с обществом;

✓ взаимоотношения людей внутри трудового коллектива и нормы, которые их регулируют;

✓ цели и методы профессионального обучения и воспитания.

Теоретическое обоснование моральных отношений в сфере труда предполагает:

* определение цели и мотивов трудовой деятельности;

* определение нормативов, средств реализации намеченной цели;

* оценку результатов труда, их общественной значимости.

Профессиональная этика действует также в обыденных представлениях людей, в их практической трудовой деятельности.

Мораль в сфере труда может иметь социальный характер (мораль предпринимателя, менеджера, наемного работника и т. п.). К работникам некоторых профессий предъявляются повышенные требования. Это специалисты, от которых зависят жизнь и здоровье людей (медицина, транспорт и т. п.) и которые имеют право вмешательства во внутренний мир человека (педагогика, психиатрия и др.).

Важными моральными характеристиками личности являются профессиональные качества, отношение к труду. Нравственные качества человека рассматриваются как одно из условий его профессиональной пригодности.

Профессиональная мораль находится в тесной связи с общественным сознанием, системой общепринятых моральных норм. Нарушение трудовой этики влечет разрушение общих моральных установок, наносит вред обществу.

В период становления информационной цивилизации на первый план выходят проблемы:

* квалификации работников;

* профессионализма, компетентности;

* деловых качеств, компетентности.

Профессионализм основан на таких моральных нормах, как честность, долг, ответственность за результаты деятельности и др.

2. Этика гражданственности.

Этика гражданственности является основной нормативной этикой. Этика гражданственности напрямую связана с понятиями «гражданин» и «гражданское общество».

Гражданское общество – это общество, которое является совокупностью экономических и неполитических отношений между людьми, группа людей и организациями, которые не зависят от государства.

Гражданское общество сформировано на основании частной и общественной жизни человека. В таком обществе каждый человек может определять свои цели и действия в каждой конкретной ситуации.

Следовательно, на гражданское общество действуют отдельные личности без регуляции его государством. В таком обществе люди могут само реализовываться автономно, они защищены правовыми нормами от управления их деятельностью органами государства. В таком обществе возникает социальное неравенство людей, а также их индустриально-экономические отношения. Однако преимуществом такого общества является здоровая конкуренция, инициативность, возникновение демократических институтов, а также улучшается кооперативная деятельность отдельных членов обществ и групп граждан.

Особенности этики гражданственности Этические нормы гражданственности регулируют поведение граждан. Она опирается на моральные нормы и ценности, а также политическую мораль, которая регулирует действия людей, жизнь которых связана с политикой. Однако отличие этики гражданственности от политической морали в том, что первая регулирует не только сферу политики, но и отношение граждан в сфере хозяйствования и экономики. В таком случае граждане государства являются не только политическими объектами, но и гражданами, на которых действует закон о невмешательстве государства в определение ими самостоятельно своих жизненных тактик и стратегий.

Этика гражданственности не требует от человека любви и сострадания к ближнему своему. Однако такая этика требует от гражданина уважения ко всем членам общества. Помимо этого, гражданственная этика регулирует принадлежность личности к определенной группе людей.

Черты этики гражданственности

· Плюралистичность. Предполагается право каждого человека на действия, которые ведут к реализации своей модели. Это допускается в том случае, если выбранная модель не ведет к угнетению прав других личностей.

· Моральное равенство. Предполагается уважение к частной собственности, соблюдение законов честного рыночного бизнеса, а также честные средства конкурентной борьбы. К тому же не допускаются экономические и политические действия, которые будут социально оскорблять отдельную личность или группу лиц.

· Духовный суверенитет личности. Это значит, что в обществе не должны навязываться нравственность и образ жизни. Они определяются стремлениями людей к личной свободе, собственными нравственными пониманиями, а также личным моральным выбором.

· Социальная справедливость. Каждому своему члену общество гарантирует возможность его самосовершенствования, достижение поставленных целей, ограждение от произвола сограждан и властей.

Основная ценность этики гражданственности – это личная свобода каждого человека, свобода его морального выбора, самоопределение совести, различение понятий «добра» и «зла». Именно проявление таких качеств отдельными индивидуумами, заинтересованность в развитии общества составляют такое понятие, как «гражданственность». Личность, которая соблюдает этику гражданственности, может считаться не только гражданином, но и патриотом своего государства.

Политико-правовой основой этики гражданственности выступают права человека: личные (неотъемлемые), политические, социально-экономические и культурные.

Права человека неотъемлемы от его обязанностей. По Конституции Республики Беларусь основными обязанностями граждан являются следующие:

Каждый, кто находится на территории Республики Беларусь, обязан соблюдать ее Конституцию, законы и уважать национальные традиции. Каждый обязан уважать достоинство, права, свободы, законные интересы других лиц. Каждый обязан беречь историко-культурное, духовное наследие и другие национальные ценности. Охрана природной среды – долг каждого. Граждане Республики Беларусь обязаны принимать участие в финансировании государственных расходов путем уплаты государственных налогов, пошлин и иных платежей. Защита Республики Беларусь – обязанность и священный долг гражданина Республики Беларусь.

3. Глобальные проблемы человечества и экологическая этика

Акцентируя внимание на проблемах биосферы, всего живого, экологическая этика создает предпосылки действий, ориентированных на сохранение и развитие и природного, и человеческого бытия. Таким образом, предметом экологической этики является прежде всего отношение Человека к Природе, предполагающее в то же время и его отношение к самому себе. Речь идет о самосознании человека: о противопоставлении себя окружающей среде или включении в нее. Экологическая этика означает становление новой формы сознания — энвайронментального сознания, синтезирующего глобальное видение мира с подлинно гуманистическими ценностями. Благодаря этому такие абстрактно-теоретические положения, как единство человечества, единство судеб всех людей приобретают практическую значимость. Экологическая этика — это не этика отдельной личности или даже общества, основанная на экологических императивах культуры. Она — универсальная этика человеческой деятельности.

Появление экологической этики неизбежно порождает ряд вопросов. Одни из них носят общий ценностно-мировоззренческий характер, например: в какой мере оправдано возникновение нового — энвайронментального направления в этике и как в ней будут соотноситься такие понятия, как ценность природы, гуманизм и т.д. Другие вопросы направлены на выявление концептуальных оснований экологической этики, определение ее принципов и понятийного аппарата. Дело в том, что традиционная этика отражает нравственные явления и процессы в системе «человек — человек», «человек — общество». В какой же форме должны отражаться нравственные отношения в системе «человек — общество — природа»?

Обоснование ценностно-мировоззренческих основ экологической этики базируется на необходимости отказа от «эгоцентризма» и признании существования в основах мироздания «благорасположенных» к человеку природных сил. Такое «одухотворенное» отношение к миру неразрывно связано с одухотворенным пониманием самой природы, поэтому только «одухотворенность» мира делает возможным нравственно-человеческое отношение к природе. Аргументация этой мысли такова: если признать, что человек создан природой, давшей ему телесно-душевно-духовную организацию, то следует допустить, что и общепланетарная организация жизни может обладать разумностью и психизмом — если не в ярко выраженной (личностной), то хотя бы в размытой форме. Конечно, это утверждение не бесспорно. Однако нельзя согласиться и с другой крайностью: будто смыслообразующая сторона жизни и деятельности человека исключает самостоятельный смысл существования и ценность природы.

Экологическая этика, по существу, обращает внимание, на вечную этико-мировоззренческую проблему: каков смысл существования человека во Вселенной и Вселенной — в человеке. Конкретным преломлением этой фундаментальной проблемы являются частные вопросы: должны ли принципы экоэтики основываться на признании независимости и внутренней самоценности природных целостностей, или они должны определяться в зависимости от человека и его потребностей, а объектом моральной оценки и регуляции должно являться лишь наше «человеческое» отношение к ней?

Как считает один из основоположников экологической (энвай- ронментальной) этики Альдо Леопольд, ее смысл — формирование нравственных ценностей и критериев вокруг двух стержней: чувства любви и сострадания к природе и чувства времени, перешагивающего рубеж одного человеческого поколения и предполагающего заботу о природных условиях существования будущих поколений.

Обращенность в будущее, которая предполагает и заботу о настоящем, кардинально отличает экологическую этику от традиционных направлений этики. Анализ понятия «долг перед потомками» показывает: действие, совершаемое в соответствии с моральным долгом, является наиболее ценностным из всех возможных действий. Наш долг перед потомками характеризуется тремя группами проблем:

- проблемы, в рамках которых определяется само существование подобного долга перед будущими поколениями, чье присутствие в современной жизни невозможно сделать актуальным;

-нормативно-этические вопросы, затрагивающие конкретные черты предполагаемых прав потомков по отношению к нам, идеал той социальной среды, которую мы стремимся создать для них, обоснование приоритета обязанностей перед будущим в случае его столкновения с нашими современными нуждами;

-практические проблемы, связанные с сегодняшним воплощением в жизнь социальных программ ответственности перед будущими поколениями.

В этой связи важной задачей экологической этики выступает создание ясных и четко выраженных ценностей, которые должны лежать в основе наших обязательств перед будущими поколениями,имеющими право на достойную жизнь. Эти обязательства выражаются в принципах, важнейший из которых — принцип хронологической объективности. Его суть такова: нельзя игнорировать интересы индивидуумов из-за их временного, пространственного или идеологического отдаления.

Экологическая этика уже сейчас может предложить следующие императивы диалога с будущим: отказаться от любых действий, которые могут подорвать возможность существования будущих поколений; мера ответственности перед потомками должна быть приоритетной при принятии решений, касающихся здоровья человека и состояния окружающей природной среды; недопустимо в интересах ныне живущих людей наносить ущерб интересам будущих поколений.

4. Основные проблемы биоэтики

Биомедицинская этика или биоэтика — междисциплинарная область знания и практической деятельности, имеющая своим предметом этические проблемы, связанные с медициной (прежде всего — вызванные новыми технологиями, такие как трансплантация органов, искусственное размножение, эвтаназия и т.д.), экспериментами на человеке, отношением к живому. Бурно развивается в последние десятилетия. Термин «биоэтика» возник в 1971 г.

Среди основных проблем биоэтики: этические основы взаимоотношений медицинского работника и пациента, искусственный аборт, новые репродуктивные технологии, медицинская генетика, генная терапия, эвтаназия, трансплантология, медицинские эксперименты, этические аспекты оказания психиатрической помощи и другие.

Слово «эвтаназия» (раздел про эвтаназию – по А.А. Гусейнову) буквально означает: прекрасная (легкая, приятная) смерть. В современной биомедицинской этике оно приобрело терминологический смысл и обозначает безболезненное приведение безнадежно больного к смерти. Предполагается, что в особых случаях необратимой и мучительной болезни смерть может считаться благом для умирающего или, по крайней мере, не является для него злом. Речь идет о ситуациях, когда развитие фармакологии или биомедицинских технологий позволяет достаточно долго поддерживать жизнь больного, находящегося в необратимо бессознательном состоянии, либо продлевать жизнь смертельно больного и мучительно страдающего пациента. Обычно бессознательные состояния и невыносимые боли бывают в масштабе человеческой жизни кратковременными; они или быстро проходят или заканчиваются летальным исходом. Современные фармацевтические средства и биомедицинские технологии позволяют растягивать такие состояния на годы и десятилетия.

Различают эвтаназию пассивную и активную (критерий — позиция врача), добровольную и недобровольную (критерий — позиция пациента). Пассивная эвтаназия означает, что врач, устраняясь, не совершая действий, которые могли бы поддержать жизнь, пассивно санкционирует умирание (нередко мучительное) больного. В случае активной эвтаназии врачом целенаправленно, по заранее принятому решению предпринимаются специальные действия, ускоряющие смерть. Добровольной называется эвтаназия, которая осуществляется по недвусмысленной просьбе больного или с предварительно выраженного его согласия (заранее и в юридически достоверной форме выражать волю на случай необратимой комы стало широко распространенной практикой в США, других странах Запада). Недобровольная эвтаназия осуществляется без непосредственного согласия больного, хотя это не значит, что она в этом случае противоречит его воле — просто он из-за болезни не может выразить свою волю и не сделал этого заранее; при этом те, кто принимают решение об эвтаназии предполагают, что, если бы больной мог выразить свою волю, он бы пожелал этого. Комбинируя эти формы эвтаназии, мы получаем четыре ситуации эвтаназии: добровольной и активной; добровольной и пассивной; недобровольной и активной; недобровольной и пассивной. По поводу первой ситуации (добровольная и активная эвтаназия) и четвертой (недобровольная и пассивная) специалисты высказываются как «за», так и «против». По поводу третьей ситуации (недобровольная и активная эвтаназия) мнения чаще всего бывают отрицательными. Те, кто высказываются в пользу эвтаназии, как правило, имеют в виду вторую ситуацию, когда эвтаназия является добровольной со стороны больного и пассивной со стороны врача.

Основные аргументы, высказываемые в пользу эвтаназии, можно свести к следующим трем.

1. Жизнь есть благо только тогда, когда в целом удовольствия превалируют над страданиями, положительные эмоции — над отрицательными. В ситуации эвтаназии этот баланс необратимо нарушается, в результате чего жизнь становится сплошной мукой и не может уже больше быть благом, желанной целью. Этот аргумент является очень сильным, в особенности когда мучительность жизни очевидна и нежелание человека находиться в таком состоянии удостоверено его недвусмысленно выраженной волей. И тем не менее он уязвим. Против него возможны два возражения. Первое. При анализе допустимости эвтаназии некорректно сравнивать жизнь как страдание с жизнью как благом. В случае эвтаназии осуществляется выбор не между жизнью-страданием и жизнью-благом, а между жизнью в форме страдания и отсутствием жизни в какой бы то ни было форме. Страдания хуже удовольствий, отрицательные эмоции хуже положительных — в этом нет сомнения уже хотя бы потому, что данное утверждение есть логическая тавтология и жизненная банальность. Но можем ли мы сказать, что жизнь в страданиях хуже отсутствия жизни, а отрицательные эмоции хуже отсутствия всяких эмоций? Этого не берутся утверждать даже самые решительные сторонники эвтаназии. Если признать, что сама жизнь, жизнь как таковая есть благо, что она есть благо до того и независимо от того, как в ней конкретно распределяются удовольствия и страдания, что сама классификация проявлений жизни на положительные и отрицательные возможна только при общем допущении, что сама она есть нечто положительное, то при таком взгляде невозможно аргументировать нравственную оправданность эвтаназии. Жизнь есть благо и она остается благом даже тогда, когда становится по преимуществу страданием или даже сплошным страданием. Второе. Сознательно выраженная воля к жизни и бессознательная воля к жизни — не одно и то же. Последнее также не может быть проигнорировано в этическом рассуждении. Сознательно выраженная воля к жизни возможна только при наличии бессознательной воли к жизни. Первая не может иметь безусловного приоритета перед второй. Во всяком случае надо ясно признать следующее: аргументируя допустимость эвтаназии тем, что такова сознательная воля самого больного, мы тем самым признаем, что если бы больной был в состоянии распорядиться своей жизнью, когда та по принятым меркам оказывается невыносимой, то он бы сам прекратил ее, т.е. мы фактически признаем право на самоубийство. Однако не все, кто признает право на эвтаназию, признает право на самоубийство.

2. Жизнь можно считать благом до тех пор, пока она имеет человеческую форму, существует в поле культуры, нравственных отношений.

Деградировав до сугубо витального, дочеловеческого уровня, она лишается этической санкции и может рассматриваться как объект, вещь и потому вопрос о ее прекращении — не более чем вопрос о том, срубить ли высохшее дерево или выполоть ли засоряющую огород траву. Этот аргумент поражает прежде всего своей схоластической вымученностью, эмоциональной пустотой, ибо помимо внешней стороны человеческой жизни существует ее внутренняя сторона. Однако рассматриваемый аргумент уязвим и в рамках бессердечной казуистики. Разумеется, человеческая, культурно-нравственная форма жизни и жизнь физическая — не одно и то же, и этика начинается со сделанного устами Сократа признания, что жизнь хорошая, достойная выше, чем жизнь сама по себе. Однако первое не существует вне второго. Человеческая форма жизни, или жизнь достойная, вне жизни самой по себе суть полная бессмыслица. Нравственно-ценностный мир всегда дан в чувственно-конкретной, вещественной форме. Нет матери, нет друга самих по себе вне телесной единичности данной женщины, данного мужчины, вне тех, кого я называю моей матерью, моим другом. Эта связь морального смысла с вещью, в которой он воплощен, является настолько плотной, что сама вещь предстает уже не как вещь, а как носитель (символ, знак) смысла. Здесь уместно напомнить об отношении человека к мертвым останкам своих собратьев: могилы, хранящие безжизненные кости, являются предметом благоговейного поклонения, и отношение к ним рассматривается как показатель отношения к тем людям, напоминанием о которых они являются. Если нравственное отношение к человеку распространяется на его останки, то тем более оно должно распространяться на живое тело, пусть даже исковерканное болезнью. Но если даже отвлечься от того, что человеческое тело сплошь символично, насыщенно смыслами и является скорее фактом культуры, чем фактом природы, и рассматривать его в сугубо физическом, природном аспекте, то и в этом случае оно остается в поле нравственности — по крайней мере, в той степени, в какой мы имеем обязанности перед природой. Жизнь даже в форме растений вызывает определенное благоговение. И вряд ли правильно отказывать в этом людям, оказавшимся на растительном уровне жизни.

3. Поддержание жизни на стадии умирания, осуществляемое с помощью сложных технологий, обходится слишком дорого. А именно: средств, которые тратятся на поддержание жизни в безнадежных ситуациях, хватило бы на то, чтобы лечить десятки, сотни, тысячи людей, которые поддаются лечению. Этот аргумент является сугубо практическим и имеет, разумеется, свое значение в пределах практических решений, связанных с распределением финансов, организацией системы здравоохранения. Но его нельзя принимать во внимание, когда речь идет о нравственном оправдании эвтаназии. Ведь в этом случае речь идет не о финансовой, социальной, психологической и прочей целесообразности эвтаназии, а о том лишь, можем ли мы считать ее нравственным актом.

Этическая санкция эвтаназии увеличивает опасность злоупотреблений со стороны врачей и родственников. Опасность злоупотреблений, которая существует вообще, усиливается применительно к ситуации безнадежной болезни. Врачи, дорожа профессиональной репутацией, не любят пользовать умирающих больных. Родственники могут желать смерти больному из-за наследства и прочих соображений. Мораль, как известно, является одним из последних барьеров на пути разного рода злоупотреблений. Если же признать эвтаназию благим делом, то этот барьер снимается. И люди в своем поведении по отношению к умирающим в страданиях собратьям получают неограниченные возможности для того, чтобы выдавать зло за добро, грешить с чистой совестью. Еще одно и самое важное возражение против эвтаназии состоит в том, что она нарушает принцип святости человеческой жизни. Табу, которое она снимает, есть табу самой нравственности. Эвтаназия исходит из тезиса, что благом является не жизнь сама по себе, а жизнь в определенном качестве. Сама эвтаназия мыслится как достойный способ поведения в ситуации, когда жизнь теряет качества, которые делают ее благом. Это — тонкий софизм: из утверждения, согласно которому жизнь, нацеленная на благо, выше, чем жизнь сама по себе, делается совершенно незаконный вывод, будто жизнь сама по себе не является благом. На самом деле жизнь, нацеленная на благо (достойная жизнь), возможна только потому, что она сама по себе обладает достоинством, является благом. В рамках мировосприятия, признающего жизнь благом, аргументировать эвтаназию невозможно. В самом деле, признать благом жизнь как таковую значит признать, что она остается благом до тех пор, пока она есть жизнь, даже тогда, когда становится по преимуществу страданием.

В реальном опыте современной медицины в странах, где практика эвтаназии имеет легально упорядоченные формы, соответствующие решения принимаются коллегиально, коллективно — специально предназначенными для этой цели комитетами, которые называются этическими. Туда входят лечащий врач, представители медицинского персонала и администрации больницы, священник, философ-этик, юрист, работник службы социального страхования и др. Это — коллективный орган, достаточно полно представляющий интересы общества и больного. Способ принятия решения говорит о его чрезвычайности. Оно чрезвычайно как минимум в двух отношениях: адекватно осмысленное, оно является ответственностью невыносимой тяжести и отсюда — необходимость коллективного распределения этой тяжести; будучи выходом за этически допустимые пределы, оно чревато беспредельностью злоупотреблений, да — всестороннее представительство, чтобы более надежно блокировать возможные злоупотребления. Осмысление практики эвтаназии, как и всей биомедицинской проблематики, является в настоящее время одной из острых, широко обсуждаемых общественных проблем.

Право человека на жизнь призвано распространяться на все этапы его бытия — от зачатия до смерти. Именно в этом ключе следует рассматривать непрекращающиеся (а в последнее время ставшие еще более острыми) споры по поводу искусственного прерывания беременности — абортов.

Убеждение в том, что аборты аморальны всегда и могут быть разрешены только в том случае, если речь идет о спасении жизни беременной женщины, называют консервативным. Противоположная позиция, утверждающая абсолютное право женщины на проведение аборта безотносительно к возрасту плода, может быть названа либеральной. Третья, «умеренная» позиция состоит в том, что проведение абортов этически оправдано лишь тогда, когда плод не достиг определенной стадии развития и если в данном конкретном случае имеют место обстоятельства, оправдывающие проведение этой процедуры.

С одной стороны, аборт по- прежнему остается одним из самых распространенных средств контроля над рождаемостью. С другой, это медицинское вмешательство (в особенности «по желанию») следует квалифицировать как моральное нарушение заповеди «Не убий», а со стороны врача — еще и клятвы Гиппократа. И даже в тех случаях, в которых мы определяем его как «выбор меньшего зла», нельзя забывать, что речь идет все-таки о зле. Поэтому моральный долг каждого мужчины и каждой женщины, каждого врача — предупреждение абортов и использование других, более гуманных в моральном отношении методов предупреждения беременности и регулирования рождаемости.

Наряду с необходимостью морально-этического «взвешивания» ценности человеческой жизни в ее начальной фазе существует настоятельная потребность этико-гуманистического осмысления ее заключительной фазы — умирания. В связи с этим особенно актуальной становится проблема границы жизни и смерти. Именно в ней сосредоточены сегодня новые акценты в трактовке медицинского гуманизма. Огромное число философских, юридических, медицинских работ посвящается так называемому -«праву человека на смерть», связанному с «пограничными ситуациями» его жизни. Смерть — естественное явление, венчающее конец жизни. Все люди равны перед ее ликом. Выбирать не приходится: человек обречен, он конечен. Жизнь его ограничена зачатием и смертью. И, конечно же, поэтому важнейшая этическая задача — выработать механизмы защиты от страха перед смертью — и эмоциональные, и рациональные.

С феноменом «клинической смерти» тесно связана этическая проблема, порождаемая реаниматологией, — определение критерия смерти.Действительно, какую степень деградации жизненного процесса следует считать объективно наступившей смертью? Концепция смерти мозга предлагает считать таким критерием смерти человека омертвление его головного мозга.

Биомедицинская этика считает непреходящей ценностью не только человеческую личность, ее права и достоинство, носителем которых является мозг, но и саму жизнь — как суверенное природное бытие, автономную целостность жизни, ее индивидуальность. Однако смерть мозга как раз и есть расщепление основания жизни, ибо именно в этом случае утрачивается ее автономность и индивидуальность, даже в биологическом смысле. Поэтому искусственная вентиляция легких, протезирующая функцию дыхания, способствует воспроизведению лишь искусственной жизни, которая никогда не станет автономно-суверенной, поскольку обречена на прогрессирующую деградацию. В случае смерти мозга жизнь как суверенное, автономное существование биологической индивидуальности уже исчезла.

Среди проблем биомедицинской этики, обусловленных научно- техническим прогрессом, особое место занимают те, которые связаны с развитием новых биотехнологий и генной инженерии: генетической терапией зародышевых и соматических клеток, получением идентичных генетических копий данного организма и т.п. Эти формы генетического вмешательства в природу организма уже сейчас требуют оценки и обсуждения своих социально-экономических последствий — как в силу того, что вырабатываемые в ходе дискуссий решения воздействуют на направления и темпы проводимых исследований, так и с точки зрения формирования адекватной реакции общества на возможность и необходимость их использования.

Сегодня уже очевидно, что генная и биотехнологии обладают огромным потенциалом и возможностями воздействия на человека и социум. Однако перспективы эти оказываются двойственными. Так, отмечая научные и экономические перспективы генной инженерии, необходимо иметь в виду и ее потенциальную угрозу для человека и человечества, те опасности, которые могут возникнуть при дальнейшем проникновении человеческого разума в естественные силы природы.

Достигнутый к настоящему времени уровень развития генетики позволяет поставить вопрос об этическом обосновании вмешательства в биологические процессы, ответственные за воспроизводство потомства у человека. Наиболее важны здесь, причем не только для медиков, следующие проблемы:

выявление носителей наследственных заболеваний;

пренатальная диагностика и селективное проведение абортов;

принципиально новые пути преодоления бесплодия, включая внешнее вмешательство в репродуктивные процессы организма.

В последние годы к наиболее впечатляющим успехам биотехнологии относится внедрение в медицинскую практику новых методов преодоления бесплодия, позволяющих испытывать радость материнства все большему числу женщин. Широкое распространение получило оплодотворение вне организма яйцеклетки бесплодной, но способной к вынашиванию ребенка женщины спермой мужа (или другого мужчины) и последующая имплантация оплодотворенной яйцеклетки в ее матку. Во многих странах насчитываются уже тысячи детей, зачатых in vitro — в пробирке.

Вместе с тем эти гуманнейшие технологические возможности породили новые варианты их использования. Появился феномен так называемого «суррогатного материнства», сущность которого заключается в вынашивании ребенка, зачатого с целью последующей передачи его другим лицам.