Внутрипартйные дискуссии о нэповской политике.

Хотя сам переход к НЭПу не вызвал каких-либо серьезных разногласий, уже первые его результаты вызвали споры внутри партии. Левое крыло в партийном руководстве, отрицающее возможность через НЭП построить социализм, оставалось на традиционной для левой социал-демократии позиции, что только "мировая революция" может решить дело социализма в России. Стратегической задачей определялось подталкивание “мировой революции”: с помощью первой мировой войны. Тактические расхождения были незначительны: Л.Д. Троцкий предлагал наступательную позицию, Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев определяли доминантой необходимость подготовки к неизбежному столкновению с системой капитализма. Следовательно, считали они, необходимо отказаться от "нэповских" методов экономической политики и сделать ставку на проведение индустриализации. Левым не удалось получить поддержки своей позиции в партии. Но организационный разгром левых не означал их идейного поражения.

В разгар "кризиса сбыта" осенью 1923 г. вспыхнула дискуссия. Ее итоги подвела ХIII партконференция (16-18 января 1924 г.) и закрепил ХIII съезд РКП (б) (23-31 мая 1924 г.). В центре экономической стороны дискуссии находились вопросы о путях создания целостного механизма хозяйствования, выработки приоритетов экономической политики.

Представители левых объясняли возникновение кризиса преимущественно субъективными причинами: хаотичностью промышленного строительства и кредитной политики, отсутствием резервов кредитных сумм для развития производства и выплаты зарплаты, недостаточно интенсивным проведением скупки государством зерна для экспорта, что сильно сбило хлебные цены. Антикризисная программа левых включала в себя: планирование развития государственного сектора, "диктатуру промышленности", перераспределение в их пользу части ресурсов из успешно работающих отраслей.

Оригинальная концепция причин кризиса сбыта 1923 г. и путей выхода из него предлагалась в этот период наркомом внешней торговли Л.Б. Красиным. Неустойчивость советской экономики он выводил из ориентации советского правительства исключительно на внутренние источники накопления, чрезвычайно скудные и неустойчивые, особенно учитывая ущерб, нанесенный империалистической и гражданской войнами. Красин предлагал прибегнуть к крупному, порядка нескольких миллиардов, долгосрочному внешнему займу, что позволило бы сделать за 5-7 лет мощнейший рывок. Однако эта перспектива была достаточно умозрительной: фактор сдержанного отношения западных банков к кредитованию СССР был напрямую связан с требованием признания советским правительством царских долговых обязательств. Рассчитывать на долгосрочный крупный займ было мало реально. Большинство в партии причины кризиса сбыта 1923 г. объясняло объективными обстоятельствами: диспропорциями в развитии промышленности и сельского хозяйства. Одновременно заострялось внимание на грубом просчете в политике цен. В центре антикризисной программы большинства находилась проблема нормализации рынка и завершения денежной реформы.

Очевидно, что уже первый кризис нэповской политики (кризис сбыта 1923 г.) определил коренные расхождения двух линий социально-экономической политики страны: приоритетного развития промышленности или сельского хозяйства. Кроме того, в ходе дискуссии возникло одно весьма важное концептуальное изменение – была обоснована идея о возможности построения социализма в России без помощи стран 3апада. Стратегически – преодоление технико-экономической отсталости СССР, как раз при условии использования “нэповских” методов строительства социализма.

Новый виток внутрипартийных дискуссий вспыхнет при анализе причин второго нэповского кризиса (1925 г.) и поиска путей выхода из него. Мнения внутри партии разделились. Позицию левых представлял видный советский экономист Е.А. Преображенский. Основное препятствие на пути к социализму он видел в технико-экономической отсталости Советской России, вынужденной в силу этого как можно быстрее пробежать особый период первоначального социалистического накопления. Преображенский скептически относился к возможности победы социализма в одной, отдельно взятой стране. Осуществить индустриальный рывок только на основе накоплений отечественной промышленности без перекачки в промышленность части избыточных ресурсов из деревни было невозможно.

На противоположном, правом полюсе, оказался видный большевик Н.И. Бухарин, с его знаменитым лозунгом по отношению к крестьянству "Обогащайтесь!". Бухарин настаивал на большей интеграции советского хозяйства в мировой капиталистический рынок и создании условий для развития в деревне фермерского капиталистического хозяйства, т.е. речь шла об усилении "нэповских" методов хозяйствования в деревне. Позицию центра в 1925 г. представлял И.В. Сталин: соглашаясь с возможностью построения социализма в одной отдельно взятой стране, он видел главным условием достижения этой цели пока еще возможность сбалансированного развития на основе одновременного, параллельного хозяйственного подъема города и деревни.

Эта же центристская позиция сохраняется и в директивах по составлению пятилетнего плана народного хозяйства, единогласно принятых ХV съездом ВКП(б) (2-19 декабря 1927 г.): необходимость ускоренного сбалансированного сочетания интересов накопления и потребления; темпов развития тяжелой и легкой индустрии, промышленности и сельского хозяйства.

Первые открытые расхождения в партии проявились после апрельского 1928 г. объединенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП (б) в оценке причин хлебозаготовительных трудностей. При анализе причин третьего, хлебозаготовительного 1927/1928 гг. кризиса, нэповской политики был сделан вывод, что кризис не случаен. Он выражает собой первое, в условиях нэпа, серьезное выступление капиталистических элементов деревни против советской власти. Фактически это означало победу курса на ликвидацию нэпа и форсированное строительство нерыночной экономики.