ГЛАВА 16. Стихия мозга: эмоции

Большинство людей полагает, что эмоции только мешают нам совершать разумный выбор, но это не так. Эмоции (в отличие от настроения) возникают в ответ на события окружающего мира и помогают нашему мозгу сфокусироваться на решающей информации – от угрозы физического вреда до социальных возможностей. Эмоции помогают нам выбрать такое поведение, чтобы достигнуть желаемой цели и избежать того, чего мы опасаемся.

Большинство решений в жизни не могут основываться только на логических рассуждениях, поскольку имеющаяся у нас информация обычно бывает неполной или двусмысленной. Насколько просто решить, менять ли работу, если знать заранее, справишься ты с новой и насколько она тебя удовлетворит. Обычно, однако, все, что у нас есть, – это интуитивное чувство, что следует попробовать. Это отлично работает до тех пор, пока ваша орбитофронтальная кора, ключевая часть эмоциональной системы мозга, в порядке.

При повреждении этой области люди сталкиваются с большими проблемами. Один знаменитый пациент, EVR, был финансовым директором маленькой компании, жил с женой и двумя детьми, как вдруг в возрасте 35 лет у него обнаружили опухоль в передней части головного мозга. При проведении операции ему удалили большую часть орбитофронтальной коры. После этого он все еще мог вести разумные разговоры об экономике, импорте и текущих событиях и рассуждать по поводу сложных финансовых и этических ситуаций. Его память и интеллект не изменились, но это был уже не он. EVR сталкивался с проблемами при попытке принять самое простое решение. Он долго сравнивал различные рубашки по утрам, пытаясь определить, какая лучше. Более сложные выборы давались ему не легче. Довольно скоро он потерял работу, его бросила жена, и после неудачной попытки начать новый бизнес он переехал к родителям. EVR женился на проститутке, но и она через полгода ушла от него.

Такие катастрофические последствия часто встречаются у людей с повреждениями орбитофронтальной коры (хотя результаты повреждения мозга во многом зависят еще и от индивидуальных генов, истории жизни и личных характеристик до появления дефекта). Многие пациенты сохраняют способность планировать и выполнять сложные последовательности действий, но кажется, они не задумываются о последствиях своего поведения. Они не выражают особого беспокойства перед очень рискованным предприятием, они не смущаются поступками, которые большинство из нас нашло бы оскорбительными.

На самом деле они, похоже, не ощущают социальных эмоций, которые были бы адекватны в определенных ситуациях, хотя другие эмоции у них проявляются. Это может происходить из‑за того, что им сложно отслеживать собственное поведение и то, насколько оно соответствует социальным правилам. Если повреждение происходит во взрослом возрасте, то пациенты могут правильно назвать существующие правила, но обычно просто не применяют их в жизни. Те же, чей мозг пострадал в детстве, не могут даже описать существующие нормы социальных взаимодействий, а не только следовать им.