Тема 5: ЭТИКА СТОИКОВ И РАННИХ ХРИСТИАН

Новый вклад в развитие этики сделал поздний римский стоицизм (Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий), основные этические идеи которого (фатализм, непротивление злу и др.) стали краеугольным камнем будущей христианской этики. Имея это обстоятельство в виду, неслучайно Сенеку называли «дядей христианства». Античный стоицизм положил начало этическому ригоризму. В нем абстрактно должное в индивидуальном сознании возвышалось над сущим. Он постулировал пренебрежение к обстоятельствам внешней жизни, полагал в основание морали субъективно-волевое начало. Это направление впоследствии, с одной стороны, вылилось в христианский аскетизм и в христианскую проповедь всеобщей любви и непротивления; а с другой стороны – в отвлеченно-философский ригоризм кантианского толка, в котором место «божественного нравственного закона» занял столь же мало зависящий от обстоятельств реальной жизни людей «категорический императив».

Мораль членов раннехристианских общин, которые первоначально состояли из вольноотпущенников и простолюдинов, была демократической и прогрессивной. Эта мораль получила отражение в этике евангелий, апостольских посланий и других первых документов формировавшейся церкви. Она несет на себе печать стоицизма. Однако, уравняв всех людей перед богом (но не перед властью) сделала громадный шаг вперед, создав систему идеалистической этики абстрактного гуманизма. Впервые в истории идея альтруизма стала главным принципом морали. В своей религиозной форме альтруистические требования распространялись (это особенно ярко выражено в так называемой нагорной проповеди Христа) на всех людей без изъятия, вне зависимости от их общественного положения, расовой, национальной принадлежности, пола и возраста. Монастырский уклад жизни (образ жизни монахов) становился праобразом братства, равенства, всеобщей любви, всепрощения и бескорыстия, подвижничества, непротивления и т.д. Раннехристианский коммунизм на протяжении тысячелетий был и остается питательным источником для надежд на возможность общества социальной справедливости, а не корысти, зависти и злобы. Космополитический характер этой этики как бы отражал особенности римского права, которое распространяло римское гражданство на широкие, разноплеменные слои свободного населения гигантской империи.

В последующие столетия абстрактный евангельский гуманизм продолжал существовать в виде чисто словесной церковной проповеди. Попытки воплощения евангельских нравственных установлений – братства, равенства, неосуждения, непротивления, всеобщей любви и др. – в реальную жизнь, внести их в образ жизни мирян, предпринимавшиеся в некоторых средневековых народных движениях, и демократических ересях, были с самого начала утопичными и обреченными на провал. В свою очередь официально церковная мораль постепенно утрачивала связь с абстрактно-гуманной евангельским содержанием, достигая порой предела лицемерия и цинизма, как это видно на примере этики и практики иезуитов. Официальное церковное богословие активно боролось против стремления видеть основу морали «в природе человека», а не в велениях бога. Поэтому воззрения гуманистов эпохи Возрождения неизбежно должны были ступить в противоречие с моралью церковного христианства, что и проявилось в своеобразном возрождении античного гедонизма (Рабле, Боккаччо) и эпикурейского эвдемонизма (Эразм, Томас Мор, Кампанелла и др.). Натуралистическая этика получила расцвет в этическом рационализме европейских материалистов и просветителей.

Вопросы для проверки:

1. Понятие "атараксия" означает невозмутимость духа.