Постиндустриальное общество

У теоретиков постиндустриального общества не наблюдается единого мнения по поводу названия новой стадии социального развития – так для ее характеристики наряду с понятием "информационное общество" используются довольно широкий спектр эпитетов: "сверхиндустриальная цивилизация" (Тоффлер), "научное общество" (М. Понятовский), "телематическое общество" (Д. Мартин), "технотронное общество" (З. Бжезинский).

Цена товара зависит не от вложенного труда, а от значимости для покупателя

Критерии труда – ответственность, профессионализм, творчество

Развитие коммуникативных сетей. Политики – меняют информацию о высоких технологиях на сырье или готовую продукцию, произведенные странами третьего мира («бусики на слоновую кость») (Валлерштайн).

Россия маргинализована, посттоталитарный режим, харизма лидеров устарела, а общество регулируется по-старому

- преувеличение особых интересов перед общими (раньше - наоборот)

- идеологическое безверье

- протесты масс против любого насилия

- демилитаризация общества

- информационный плюрализм

Постиндустриальное общество – Белл. Глобальное общество – Валлерштайн, Коммуникативное общество – Никлас Лукач

Херберт Маршалл МАК-ЛЮЭН – канадский философ. Развитие общества – развитие коммуникативных связей, средства которых - язык, деньги, дороги, печать, науку, компьютеры, телевидение и др. Гуттенберг (15 в.), печатный станок – тиражирование, торжество визуального восприятия над аудиальным. Электронные коммуникации – нервная сеть нашей планеты, интернет-община.

БЕЛЛ Даниел амер. со­циолог, специалист в области истории обществ, мысли, политич. течений и социального прогнозирования. деидеологизация - противопоставление науки идеологии. концепция «постиндустриального общества», научно-технич. революция. Компьютер, по мнению американского социолога, является символом и одновременно материальным носителем технологической революции – именно компьютер коренным образом трансформирует общество второй половины ХХ века. Показатели перехода от постиндустриального к сервисному сектору достаточно очевидны.

Новая технократическая волна на Западе.www.soc.lib.ru/su/121.rar,

В США в 1970 г. 65% рабочей силы было занято в сфере услуг, около 30 - в промышленности и строительстве и неполных 5% - в сельском хозяйстве. Каждое общество функционировало на основе знания, но только во второй половине ХХ века произошло слияние науки и инженерии, изменившее самую сущность технологии.

Механизмы управления множествами. Поскольку интеллектуальная технология становится основным инструментом управления организациями и предприятиями, можно сказать, что она приобретает столь же важное значение для постиндустриального общества, какое для общества индустриального имела машинная технология.

Когда знание в своей систематической форме вовлекается в практическую переработку (в виде изобретения или организационного усовершенствования), можно сказать, что именно знание, а не труд выступает источником стоимости.

… компьютер является инструментом управления массовым обществом, поскольку он есть механизм обработки социальной информации, громадный объем которой растет почти экспоненциально в силу расширения социальных связей. Ясно, что экономисты вполне научились моделировать экономику и осуществлять компьютерный анализ альтернативных политик, дабы лучше уяснить себе их возможные последствия, - гораздо менее ясно, однако, могут ли такие модели помочь нам управлять экономикой. Дело в том, что для любого общества главные решения - политические, а эти решения не являются производными от экономических факторов.

Слияние технологий (интернет – как пример слияния СМИ, вычислит. технологий, телекоммуникаций. Новая инфраструктура. Первая – дороги, вторая – энергосообщения, третья – коммуникации (СМИ). Фактор, который повлияет на ближайшее будущее – коммуникации. Если раньше города располагались в транспортных узлах, потом – в энергетико-промышленных зонах, то теперь – интернет-деревни, - децентрализация городов, деурбанизация.

Манхейм Карл – деидеологизация, ведущая роль интеллигенции в массовом обществе

ДЕИДЕОЛОГИЗАЦИЯ, изобразить совр. идеоло­гию как беспартийную «чистую науку», претендующую на беспристрастное знание об обществе Сторонники Д. заяв­ляют, что в условиях научно-технич. революции на смену идеологии якобы пришла наука. Кон­цепция Д. стала органич. придатком теорий «индуст­риального общества»

«МАССОВОЕ ОБЩЕСТВО» (англ. mass society), В области социально-экономической «М. о.» связывается с индустриализацией и урбани­зацией, стандартизацией произ-ва и массовым потреб­лением, бюрократизацией обществ, жизни, распростра­нением средств массовой коммуникации и «массовой культуры». С кон. 19 в. идеи «М. о.» полу­чают развитие в элитарной критике т. н. омассовления, деспотизмамасс (Ницше, Шпенглер, Ортега-и-Гасет, Бердяев).

Концепция постиндустриализма в футурологии сближается с концепцией постмодерна в культурологии. Наблюдается тенденция перехода к мелкосерийному производству за счет внедрения компьютерных технологий. До этого – массовое производство. Тоффлер подчеркивал, что демассификация производства происходит параллельно с утверждением новых стилей труда, новых ценностей, нового разнообразия, и эти изменения не сводятся только лишь к экономической сфере, они носят глобальный характер, проникая во все области жизнедеятельности людей. По его мнению, изменения в неэкономических сферах как раз и помогут определить, что происходит в сфере экономической.

Основными категориями, описывающими реальность постмодерна, являются плюрализм, децентрация, неопределённость, фрагментарность, изменчивость, контекстуальность. Если говорить об экономике, то разнообразие обнаруживается не только в типах техники, товарном ассортименте и видах услуг, но и в потребности в широком спектре различных профессий. Причем рабочий "третьей волны" мыслится уже не как придаток конвейера, которого можно заменить любым другим, а как разносторонне развитая, изобретательная, инициативная личность.

Как отмечает социолог-постмодернист Зигмунд Бауман, время начальственных кабинетов, в которых рождались всеобъемлющие планы, во имя которых от каждого можно требовать послушания и согласованности действий, уходит в прошлое вместе с эпохой модерна. Мир больше нельзя моделировать как объект администрирования, обозреваемый с высоты стола генерального директора. Принцип единоначалия, который символизировал индустриальную эпоху, становится неуместным в постиндустриальном обществе. Децентрация охватывает практически все сферы общества наших дней: в производстве мы наблюдаем процессы демассификации и разукрупнения предприятий, в сфере управления происходит перераспределение властных полномочий центра в пользу регионов, а базисное планирование переносится на локальный уровень, а что касается доступа к информации, то новейшие электронные технологии предлагают невиданные доселе возможности для пользователей самостоятельно получать необходимые им сведения, независимо от цензуры центра.

Фрагментируется также и социальная структура общества. Некогда монолитные классы распадаются на подвижные социальные группы, с которыми индивид себя уже не идентифицирует. Сознание перестает быть "универсальным" и становится "клиповым", то есть отходит от общезначимых и постоянно воспроизводящихся схем мышления, отдавая предпочтение коротким, но при этом нестандартным и насыщенным мыслям. По мнению Тоффлера, вместо длинных "нитей" идей, связанных друг с другом, в сегодняшнем мире мы имеем дело с новыми образами и представлениями – "блипами" информации: короткими сообщениями, объявлениями, командами, заголовками новостей, отрывками из песни или стиха, коллажами и т.д., которые не согласуются со схемами и не поддаются классификации – отчасти потому, что они не укладываются в старые категории, отчасти потому, что имеют странную, текучую, бессвязную форму.

В обществе конца ХХ века нет единой культуры – существует множество различных культур, что и указывает на фрагментарную структуру современного общества. Положение дел таково, что некогда маргинальные субкультуры выходят на передний план: возникает парадоксальная ситуация – меньшинства, будь то национальные, сексуальные, религиозные, в своей совокупности оказываются в большинстве (социальные племена). Вместе с тем, подобная ситуация указывает на то, что мир становится ближе к человеку: последнему уже больше не надо подстраивать свою индивидуальность под общую идею, он может полноценно жить своей собственной жизнью, выбирая собственный фрагмент культурного пространства, не оглядываясь на общепринятые стереотипы.

Стираются не только грани, разделяющие классы, расы, нации и государства, не только границы между реальным и виртуальным, но и меняются специфические модели половой принадлежности: и это проявляется не только в повсеместной эмансипации, но и вообще в новом отношении к сексуальной идентификации, ведь не случайно "unisex" как стиль поведения и самовыражения стал популярен в последнее время. Может показаться, что "стирание граней" противоречит фрагментации, что эти две направленности противоположны по своему духу и взаимоисключают друг друга. Да, фрагментация предполагает прочерчивание новых граней, но, при образовании новых происходит стирание старых, в основном искусственных границ. Т.о., речь идет лишь о другом способе организации действительности, не накладывающем на реальность сетку из бинарных оппозиций, таких как истина/ложь, вещь/знак, субъект/объект, мужчина/женщина, норма/отклонение и т.п.

Также (о постиндустриализме см. также стр. 36 данного конспекта).