Социально-экономический и политический уклады московского общества, его духовная жизнь и культура

В конце XV – начале XVI в. основу экономики России по-прежнему составляло земледелие с преимущественным господством трехпольной системы. Важные преобразования произошли в структуре феодальной собственности на землю. Изменился характер землевладения князей, которое практически стало аналогичным боярскому. Последние удельные князья и их владения, как соперники царского самодержавия, были уничтожены во времена Ивана IV Грозного. Увеличение численного состава дворянской конницы, насильственное дробление в ходе централизации власти боярских вотчин и переселение их владельцев на новые места привели к росту поместного землевладения. Многие земли удельных князей и их бояр были отписаны (стали собственностью) Великого московского князя. Крупнейшим собственником стала поддержавшая московских князей Русская православная церковь, которой на правах вотчины принадлежала 1/3 всех угодий, что составляло 3 858 396 десятин земли (1 дес. — 1,09 га), обрабатываемых 660185 крестьянами. Своеобразной чертой экономического развития России к середине XVI в. стало сосуществование поместно-вотчинного землевладения светских и духовных феодалов в обжитых центральных районах и общинное крестьянское владение землей на малонаселенных окраинах. Главными формами феодальной эксплуатации по-прежнему оставались барщина[120] в основном в поместьях, и оброк[121], характерный для вотчин. Крестьяне попадали в зависимость от феодала путем экономического принуждения (получение в долг зерна, аренда земли, орудий труда и т. п.) или внеэкономического (захват населенной крестьянами земли феодалом, пожалование ее великим князем).

Продолжалось совершенствование ремесла и рост городов, которых к середине XVI в. насчитывалось около 160, и проживало в них 2 % 7-миллионного населения России. В Москве проживало около 100 тыс. жителей, в Новгороде и Пскове — по 25 тыс. Начинается специализация отдельных районов на производстве различных групп товаров. Это вело к активизации внутрироссийской торговли.

Общей тенденцией социального генезиса российского общества в XV—XVI вв. было усиление его корпоративности. Крестьяне делились на 3 группы: владельческие[122]; дворцовые[123]; черносошные (позже государственные)[124]. Все группы крестьян являлись податным (тяглым) населением, то есть платили государственные налоги — подати. К тяглым людям принадлежали также городские жители: ремесленники; купцы и др.

Крестьяне и горожане имели социальную организацию в форме крестьянских и посадских общин. Купцы имели корпоративные объединения (гости, гостинная и суконная сотни) и во многом были уравнены в правах с феодальными землевладельцами.Все корпоративные общины жили на принципах прямой общинной демократии. Верховная царская власть вступала в отношения не с каждым членом общества, что стало практиковаться в Европе, а лишь с избранной верхушкой общины. Причем эти отношения регулировались не законом, а идеей подданства. К нетяглому населению относились холопы (полные, докладные, кабальные, жилые), не имевшие своего хозяйства, работавшие и проживавшие на дворе феодала. Крупнейшей социальной группой были служилые люди. “По отечеству” — государственная служба по наследству: чины думные (бояре, окольничие, думные дворяне); чины московские (стольники, стряпчие, дворяне московские, жильцы); чины городовые (дворяне выборные, дворовые, дети боярские городовые) “По прибору” — взятые на службу по вербовке — стрельцы, пушкари и др. Все служилые люди не являлись собственниками земли, а были лишь ее владельцами и не представляли угрозы для верховной власти.

Вотчинник был сведен царской властью к помещику и лишен любого феодального иммунитета. В данной связи представляет интерес наблюдение Джайсла Флетчера, английского дипломата, посетившего Москву в 1588 – 1589 гг. Он писал, что в России правление “чисто тираническое”. Все действия клонятся к пользе и выгодам одного царя, и “сверх того самым явным и варварским способом”. Оба класса, “и дворяне, и простолюдины”, — писал английский дипломат, — в отношении к своему имуществу, “суть не что иное, как хранители царских доходов, потому что все нажитое ими рано или поздно переходит в царские сундуки (курсив наш — авт)”.

Развитие системы приказов повлекло численное увеличение слоя государственной бюрократии. Постепенно она укрепила свои позиции в системе государственного управления и оттеснила от него старую аристократию — бояр, окольничих и др. Авторитет и место в обществе стали определяться не наличием собственности, не доходом и т.д., а занимаемой ступенькой в иерархии бюрократии.

К служилым людям относилось и казачество, сочетавшее в своей социальной организации воинскую дисциплину с вечевой демократией на принципах общины.

Многочисленным и влиятельным корпоративным объединением являлась церковь, обладавшая огромной собственностью. В то время, когда в Европе корпоративность церкви была разрушена Реформацией, в Московском государстве она, наоборот, усилилась.

В конце XV в. сложилась великорусская народность с центром в Северо-Восточной Руси. По мере включения в состав России народов Поволжья, Сибири, ориентированных на восточный тип развития, нарастала цивилизационная неоднородность общества. Однако царское правительство переносило сложившуюся в Великороссии государственно-правовую организацию на новые территории, часто не учитывая национальные особенности. Но, включая национальные районы в состав России, власть не делала их, в отличие от европейских держав, объектом беспощадного колониального ограбления. В хронологических и пространственных рамках Московского государства сложился феномен цивилизационного конгломерата России.

По форме политической организации российское централизованное государство было феодальной монархией. Во главе его стоял Великий князь, при котором существовал совет — Боярская дума, назначаемая самим же князем. Причем члены Думы одновременно возглавляли и какую-нибудь отрасль исполнительной власти. Местное управление осуществлялось назначенными Великим князем из бояр наместниками в уездах и волостелями в волостях. За свою службу они получали от князя право кормления — получение натурального и денежного доходов с населения управляемой территории. В 30 – 50-е годы XVI в. была проведена губная реформа, в ходе которой из суда наместников были изъяты дела о разбойниках, ворах и переданы в органы местного управления — губы, в которых в последующем было сосредоточено все местное управление. С начала XVI в. стали появляться приказы. Они состояли из боярина, которому была поручена какая-то область управленческих дел, и окружавших его функционеров — дьяков и подьячих. К 1525 г. всего насчитывалось около 10 приказов.

Новая система социальных и политических отношений в ценг-рализованном государстве юридически была закреплена в Судебнике 1497 г. Этот сборник законов регламентировал: компетенцию различных государственных лиц и органов в решении всевозможных дел и вопросов; защиту жизни и имущества феодалов и священнослужителей; взаимоотношения феодалов с зависимым населением; судебные отношения и другие вопросы. В Судебнике 1497 г. феодальное государство делает первый шаг в оформлении крепостного права. В условиях относительного дефицита рабочих крестьянских рук и значительной массы свободных земель великокняжеская власть предпринимала меры по прикреплению крестьян к земле в интересах служилого дворянства (помещиков). Если до 1497 г. крестьянин, рассчитавшись с феодалом, мог уйти от него в любое время, то теперь ст. 57 Судебника разрешала делать это лишь в течение недели до Юрьева дня — 26 ноября, когда закончены все полевые работы, и одной недели после, уплатив предварительно “пожилое” феодалу за проживание на его земле

Военная организация была важнейшей составной частью государственного аппарата централизованного государства в России. Общегосударственное войско, кроме великокняжеского двора, бывшего при князе постоянно, собиралось в случае войны или раз в два-три года на смотры. По данным Н.М.Карамзина, при Иване III в войске было: дворянской конницы — около 300 тысяч; сельских ратников-ополченцев — 60 тысяч; немецких наемных пехотинцев 2 тысячи. С.М. Соловьев указывал, что при Василии III численность войска достигала 400 тысяч. К началу XV в. в пограничных городах появляются городовые казаки. Артиллерия, первое упоминание о которой на Руси относится к обороне Москвы от хана Тохтамыша в 1382 г., находилась в основном на городских укреплениях.

Образование централизованного Московского государства сопровождалось формированием и развитием культуры великорусской народности. Прежде всего, быстро расширялись социальные границы грамотности, вплоть до черносошного крестьянства. К концу XVI столетия только среди взрослого мужского населения Москвы уровень грамотности достигал 24 процентов. Растущая потребность в книгах обусловила в 50-х гг. XVI в. начало книгопечатания в России. Из стен созданного по распоряжению Ивана Грозного царского печатного двора вышли первые русские печатные книги: “Апостол”, “Часослов”, “Псалтырь”. Всего в XVI в. было издано около 20 русских книг и 26 переводных изданий. Первыми книгопечатниками были Иван Федоров и Петр Мстиславец. С 1600 г. для информирования царского правительства о зарубежных событиях Посольским приказом издавалась первая рукописная газета “Куранты”. В XVI в. в городах создаются школы, где изучают арифметику, грамматику и другие науки. В сельской местности в домах священников создавались училища для обучения детей православных христиан. Первый епископ Пермской области Стефан, присланный из Москвы в XIV в., кроме обращения в православную веру зырян ((коми), разработал для них азбуку, т. е. создал письменность для этого народа. В начале XVII столетия царь Борис Годунов отправил для обучения за границу первых русских студентов.

В литературе периода образования централизованного государства господствовали идеи необходимости укрепления единства русских земель, их защиты от врагов, патриотизма. Наиболее значимыми литературными памятниками русского позднего средневековья стали: “Задонщина» (2-я половина XIV в.); “Житие Сергия Радонежского” (XV в.); 10-томный “Лицевой летописный свод” (середина XVI в.); “Новая повесть о преславном Российском царстве” (начало XVII в.).

В XIV столетии начинается создание московской школы каменного зодчества. При Иване Калите в Кремле были построены первые 4 каменных храма, не дошедших до нашего времени. В XV — начале XVI в. итальянские инженеры, взяв за образец древнерусские храмы, совместно с русскими зодчими возвели в Кремле Успенский (1479 г.), Благовещенский (1489 г.), Архангельский (1508 г.) соборы. В 1561 г. мастера Барма и Постник завершили строительство Покровского собора (храм Василия Блаженного). Усилиями великих князей, русских зодчих и итальянских инженеров Москва превращается в одну из мощнейших средневековых крепостей. В 1367 г. Дмитрий Донской возвел в Москве белокаменный Кремль. В 1425 —1495 гг. был возведен современный Московский кремль (Марк Руффо, Антонио Джиларди и др.). В 1535 – 1538 гг. торгово-ремесленный посад Москвы был окружен стеной Китай-города. В 1585 – 1593 гг. Федор Конь построил третью линию каменных укреплений — Белый город. Четвертую линию укреплений составлял Земляной вал с деревянной стеной, насыпанный в конце XVI в. С Московским княжеством связаны имена замечательных русских живописцев — Феофана Грека, Андрея Рублева, Даниила Черного, Дионисия.

Господствующим течением в официальной идеологии стало иосифлянство, закрепившее на длительный период союз церкви и государства. Основателем и духовным вождем его был игумен волоколамского Успенского монастыря Иосиф Волоцкий (1440—1515 гг.). Основные идеи иосифлянской концепции заключались в: отстаивании права церкви на феодальное владение землей, имуществом и крепостными; обосновании божественного происхождения царской власти; обеспечении союза самодержавия, властвующего над телом человека, и церкви, владеющей душой. Важное место в идеологии молодого Российского государства заняла концепция “Москва — Третий Рим”. Ее авторами являлись митрополит Зосима и старец московского Елизарьева монастыря Филофей. В своих обращениях к московским князьям они утверждали, что Москва является наследницей павших христианских Рима и Константинополя и призывали крепить могущество Московского государства, которому в преддверии ожидавшегося в 1492 г. конца света суждено было стать единственным и последним прибежищем всех истинных, т. е. православных, христиан.

Главными противниками иосифлян выступали нестяжатели. Их глава монах Нил Сорский (1433—1508 гг.) утверждал, что монахи должны жить своим трудом, заниматься духовным самосовершенствованием, и выступал против иерархической организации церкви. Последователями Нила Сорского стали родственник Рюрикопичей князь Вассиан Патрикеев, постригшийся в монахи, и афонский монах Максим Грек, игумен Артемий Троицкий. Против имущественного и политического могущества церкви выступали участники ересей “стригольников” в Новгороде (конец XIV в.) и новгородско-московской, или жидовствующей, поскольку она признавала приоритет Ветхого завета перед Новым заветом (конец XV в.). Эти ереси были во многом схожи с Реформацией. Лидеры еретического движения дьяки Матвей Башкин, Федор Курицын, беглый холоп Феодосии Косой провозглашали: свободу воли; необходимость практической созидательной деятельности, а не только духовного самосовершенствования; неприятие монашества, церковных обрядов и иерархии; отрицание троичности божества.

Идеологическая и политическая борьба окончилась победой и утверждением иосифлянских идеалов, ссылками и казнями противников руководства церкви. Подчеркивая объективную обоснованность союза иосифлянского руководства церкви и великих московских князей, С.М. Соловьев писал, что когда московские князья начали стремиться к единовластию, то стремления их совершенно совпали со стремлениями духовенства, можно сказать, что вместе с мечом светским, великокняжеским против удельных князей постоянно был направлен меч духовный.

Православие оказало огромное влияние на формирование ментальности московского общества. В нем утвердились идеал общества социального равенства с укором к богатым; идея общего, коллективного спасения, а не личного, как в протестантизме; приоритет духовного совершенства личности. Идея соборности подразумевала полифоничность, неделимую целостность мира, в котором нельзя переменить какую-то его часть — власть, законы, порядки и т.д. Все это имело далеко идущие последствия для русского и других народов России.