Система сдержек и противовесов.

Это тоже изобретение Джефферсона. Суть в том, чтобы прерогативы трех ветвей власти слегка перекрывались, давая каждой из них некоторую возможность вмешиваться в дела других, но при условии, что и она от них зависит. Президент назначает верховных судей и имеет право вето на решения конгресса. Конгресс может отстранить президента или верховного судью от должности (импичмент). Верховный суд - монополист на толкование конституции и может отменить любое решение двух других ветвей как антиконституционное.

Это тоже с громадным трудом даётся нашим политикам, политологам, а уж тем более широкой общественности. Всё время идут разговоры об упорядочивании полномочий, о строгости ответственности за каждое дело. Этот мотив ответственности очень русский: успех дела, мол, зависит от того, что исполнитель твёрдо знает, что понесёт ответственностьза неисполнение; иными словами, всё делается за страх – из уверенности, что без этого страха дело, конечно, провалится. Между тем во многих странах мотив обратный – честолюбие: поручите мне это дело, и я справлюсь с блеском – потому что хочу покрасоваться перед обществом. Честолюбие - самый полезный для общества порок.

Федерализм

Федерализм как строй очень сложен и, более того, нарочито сложен – так и задумано, чтобы государство само путалосьслегка в своих прерогативах. Это трудно понять, но это так. В то же время в американском исполнении это очень совершенный способ организации государства.

Основные идеи

В основе - идеи Монтескье и Локка. Их суть такова. Подлинная демократия может быть только в маленькой республике, где граждане знают друг друга, тогда как в большой стране обязательно возникают империи с жесткой властью, так как иначе не удержать большую территорию. Но республики - легкая добыча для внешнего врага. Чтобы соединить преимущества обеих систем, надо объединить такие республики в единое государство - т.н. федерацию, которой республики передадут часть своих полномочий (прежде всего по защите государства). При этом местная жизнь строится по местным законам и (но без нарушения законов, принятых едиными органами власти). Это и есть федерализм.

Кроме того, федерализм тоже есть разделение властей, но не горизонтальное, а вертикальное - между федеральным уровнем и региональным. Важно и то, что федерализм прочно связан с демократией как право граждан на самоорганизацию по месту жительства. Т. Джефферсон говорил, что федерализм - территориальная форма демократии.

Федерализм особенно хорошо подходит для крупных по площади стран, где районы сильно отличаются друг от друга. Он служит предотвращению сепаратизма: районам незачем отделяться, если они и в рамках государства обладают большой независимостью. Без федерализма трудно управлять из центра большой и сложной страной, без него скованные центральной властью регионы стремятся к сепаратизму.

Метафора А.В.Новикова. Алексей Викторович придумал метафору, которую я с успехом применяю, объясняя суть федерализма. Федерализм, говорит Новиков, структура не иерархическая, а столбчатая. Это не один уровень над другим, а три неких столпа, которые обслуживают Гражданина порознь друг от друга. Каждая власть избирается на отдельных выборах. Поэтому власти вообще, в принципе, не соподчинены друг с другом, у них один хозяин – Гражданин, который избрал их на отдельных выборах. Каждой ветви власти гражданин даёт отдельные задания: федерация будет вести международные дела, печатать деньги, содержать армию, региональбная власть будет строить дороги и университеты, а местная власть – заниматься ЖКХ. Поскольку у каждой свои, особые задания, властям нет нужды подчиняться друг другу – просто повода-то нету. Наконец, каждой ветви власти гражданин даёт (в виде налогов) свои отдельные деньги в виде отдельных (sic!) бюджетов, так что и здесь ни одна власть от доругной не зависит.

Надо, однако, предупредить, что изначальная идея федерализма – вовсе не учёт географических особенностей страны, а прежде всего дополнительный инструмент обеспечения прав и свобод гражданина - новое затруднение для государства в его попытках обособиться от общества и сесть ему на шею. Это встроенный механизм контроля одной ветви власти другою – на этот раз вертикальное разделение властей.

Моральный завет.

Федерализм как идея гораздо важнее простого государственного устройства. Эта идея родилась ещё в 17 веке в недрах теологии. Вот её суть. Привычное представление об устройстве общества – это правление сильного над слабыми; твоё место в иерархии зависит от твоей способности подчинять себе других. Таково и устройство религиозного мира: Господь правит людьми. Протестантский взгляд Булингера, де Морни, Альтузиуса таков: нет, здесь есть договормежду Богом и Моисеем (или Авраамом, или Человеком вообще), согласно которому обе стороны берут на себя обязательства, и если одна из сторон их нарушает, то другая свободна от своих обязательств. В основе – представление, что Господу угодна только любовь свободного в своём выборе Человека, а не любовь по принуждению, из страха. Отсюда истолкование политическое: государь (или магистрат) обязаны исполнять законы, а если этого не делают, то народ не обязан им повиноваться. Дальше – больше. Государь мыслится как слуга народа, а всё государство – как продукт Общественного договора Руссо, в котором участвуют равные друг другу люди. Иерархии тут нет, нет прав сильного насиловать слабых. Это, как сказали бы сейчас, сетевое общество, плоское, а не пирамидальное.