Основы социально-педагогической практики в первобытном обществе

О периодизации первобытного общества.

Таким образом, становление воспитания как целенаправленного и осознанного взаимодействия взрослых и детей, в ходе которого осуществляется подготовка последних к будущей самостоятельной жизни, начинается примерно около 2,5 млн лет назад. Завершение этого процесса происходит с появлением «человека разумного» (поздний палеолит). Этот человек уже многое знал: умел вправлять переломы и вывихи, залечивать раны, удалять зубы, лечить простуду, змеиные укусы, делать несложные хирургические операции. В позднем мезолите люди умели проводить ампутацию конечностей и даже трепанацию черепа.

Особенностями социального воспитания в этот период является его органическая целостность, комплексность и единство: воспитание — физическое, умственное, нравственное и трудовое — и обучение были слиты в один процесс. Воспитание в узком смысле слова все более становится важным фактором социализации (воспитания в широком смысле).

Аборигены Австралии, бушмены Африки, индейцы Огненной Земли и другие «реликтовые племена», отставшие в своем развитии, свидетельствуют о выдающихся достижениях первобытного человека по освоению окружающего мира, все большему приспособлению его к своим нуждам и потребностям. Одновременно они дают богатейшие сведения, позволяющие реконструировать воспитание в первобытной общине, характеризующейся очень низким уровнем развития производительных сил, что обусловливало предельную взаимозависимость и «пещерный коллективизм»: человек мог выжить только сообща.

Уже в первые годы жизни ребенок активно вводился взрослыми в жизнь, входил в систему отношений между людьми. Дети наблюдали, копировали действия взрослых, важное место в воспитании принадлежало игре. С помощью игры моделировалась общественная, производственная, бытовая жизнь общины. Под руководством взрослых дети имитировали свое поведение в различных социальных ролях (охотник, воин, змеелов и т.п.). Взрослые учат говорить, ходить и танцевать, плавать. Все большая специализация в трудовой деятельности по половозрастному признаку неизбежно вела к дифференциации воспитания мальчиков и девочек. В то время существовало две основные специальности — мужчина и женщина. Мужчина — воин, охотник, добытчик, а женщина — хранительница очага, воспитатель детей.

Воспитание носило общественный характер: дети принадлежали общине. Все взрослые приглядывали за ними, женщины кормили грудью чужих детей и т.д. Таким образом, дети находились под постоянным присмотром. Социальное сиротство и беспризорность исключались: все дети — наши дети. Эта заботливость и доброжелательность, любовь, которые демонстрировались всем взрослым населением общины по отношению ко всем детям, составляли мощный эмоционально-ценностный по своему характеру фундамент социализации, обусловливая его высокую эффективность.

Если воспитание должно готовить к будущей самостоятельной трудовой жизни, следовательно, оно должно быть связано с ней: сидя на берегу, плавать не научишься, утверждали древние. Социальное воспитание в общине проходило в единстве с жизнью, оно было ее естественной и органичной частью и не рассматривалось как подготовка к будущей жизни. Уже с 3—4 лет ребенок имел определенные задания. У индейцев Перу детей до 2 лет воспитывает мать, отец учит ходить. Затем старшим детям поручают учить их говорить, плавать, играть. С 6 лет их начинают приучать к будущим обязанностям, а с 8 берут на охоту. Это обстоятельство — также могучий фактор высокой результативности первобытного воспитания и процесса социализации в целом.

Выдающимся достижением (изобретением) первобытного общества социально-педагогического характера явились подготовка и проведение инициации— экзамена на социальную зрелость, церемонии посвящения детей в полноправные члены первобытного коллектива.

К 9—11 годам, когда дети приобретали необходимые социальные установки, важнейшие знания, умения и навыки (личный опыт) производственной деятельности, их начинали готовить к инициациям. В специальных местах («домах молодежи») отдельно учились мальчики и девочки. Этим занимались специально выделенные люди — наиболее ловкие, умелые, сильные и т.д., — те, которые имели богатый опыт жизнедеятельности, который и могли передать молодежи. Пример, достойный подражания: лучшие люди (профессионалы) должны заниматься соответствующей подготовкой молодежи! Мальчики совершенствовались в охоте, изготовлении орудий труда, учились переносить лишения, развивали силу и ловкость, воспитывали волю и смелость. Главные методы подготовки — упражнения, игра, пример, демонстрация, самостоятельная работа, испытание.

Обряд инициации происходил, когда детям исполнялось 13—15 лет, в нем участвовала вся община, он продолжался несколько дней. Празднества начинались с раскрашивания, ритуальных действий (костер, танцы, принесение жертвы и т.п.). Затем проводился экзамен на взрослость, когда испытуемый должен был выполнить задание (например, поймать с трех раз руками рыбину) и продемонстрировать терпение, ловкость, выносливость (жажды, болевых ощущений). Во время инициации снимался последний запрет (табу) на верования, обряды. Выдержавшие испытания становились полноправными (взрослыми!) членами общины, не прошедшие их подвергались насмешкам и отправлялись на повторную подготовку. Завершение праздника сопровождалось всеобщим весельем.

Социально-педагогический смысл инициации состоит в том, что дети переходили ив одной возрастной группы в другую (община состояла из детей, взрослых и стариков), получая новый общественный статус — взрослого полноправного члена общины. Экзамен «держали» не только испытуемые, а и вся община: она же и выступала основным субъектом социализации. Особого внимания заслуживает проблема качества социальной подготовки молодежи: кроме того, что для этого выделялись лучшие представители взрослого населения общины (мастера-профессионалы), сам экзамен принимала вся община. Она должна была удостовериться в том, насколько хорошо и надежно усвоены молодежью общественные правила и нормы поведения, взаимоотношения со взрослыми и стариками; приверженность их к религиозным верованиям и обрядам; способность самостоятельно обеспечивать и защищать жизнь свою и соплеменников. Система подготовки молодых поколений как бы естественно замыкалась: община начинала эту подготовку, она же и заканчивала ее, принимая экзамен на социальную зрелость.

Общая модель воспитания в первобытной общине выглядела следующим образом: первые 3—4 года ребенка воспитывает мать; с 3—4 лет дети начинают помогать по хозяйству; в 6—8 лет происходит разделение воспитания по полу; с 9—11 лет начинается подготовка к инициации; в 13—15 лет прохождение через инициацию. Сам обряд в сущности определялся как смерть детства и рождение взрослости, при этом мальчик, как правило, получал новое имя.

Инициации завершали подготовку молодых поколений: этой акцией проверялись и закреплялись в них необходимые ценностные основания и ориентиры, отвечающие интересам всего первобытного коллектива. Высокая эффективность социального воспитания обеспечивалась могучим фактором — единством требований,предъявляемых подрастающим поколениям общиной, воспитателями, самой жизнью; неколебимостью и устойчивостью этих требований, сформированных тысячелетними традициями; главное — сама община жила по этим принципам, неукоснительно исполняла их. Если общество соблюдает принципы, требования и нормы, предъявляемые в ходе социализации своих членов, особенно молодежи, то можно гарантировать высокие результаты социального воспитания.

Инициации рассматриваются специалистами как предвестники и предшественники институализированных форм воспитания и обучения. Однако они являют собой первую институализированную форму социального образования; выполняя не столько педагогическую, сколько социально-педагогическую функцию; по своим целям и задачам они превосходят социально-культурное назначение школы.

В процессе социального воспитания происходило освоение трех пластов культуры: опыт, необходимый для воспроизводства материальных и духовных ценностей, производственных отношений; опыт, обеспечивающий воспроизводство духовной , жизни; опыт воспроизводства общественных отношений. Процесс интериоризации (присвоения) молодыми поколениями социокультурного опыта первобытной общины происходил целостно, непрерывно и всеобще (Г.Б. Корнетов).

Развитие производительных сил, разделение скотоводства и земледелия привело к разложению первобытной общины, общественному разделению труда, возникновению частной собственности на средства производства, а следовательно, и социального неравенства. Формируется соседская община, в основе которой находится моногамная семья. Главным субъектом социализации была семья, во главе с отцом, а также нарождающиеся сословия (жрецов, правителей, воинов, земледельцев, скотоводов). Общественное положение человека определялось его экономическим состоянием и принадлежностью к социальной группе. Если в первобытной общине были три группы — дети, взрослые и старики, то в соседской возникают социальные страты уже не по возрастному признаку — жрецы и т.д.

Заботясь о продолжении и укреплении своей родословной, семья (отец прежде всего) передавала свою профессию детям. Профессиональная подготовка включала не только передачу производственных знаний, умений и навыков, но и норм социального поведения, религиозных представлений, мировоззренческих установок — взглядов, представлений, убеждений.

С процессом дифференциации общества и воспитания начинает «ветвиться» и процесс социализации: он теряет свою целостность и обязательность для всех членов общины. Социализация и воспитание привилегированных групп существенно отличались от воспитания земледельцев и ремесленников. На этом этапе инициации постепенно утрачивают всеобщий характер и превращаются в институт воспроизводства социальной элиты: этим обрядом подчеркивалось особое социальное положение прошедших испытание.

Расслоение общества приводит к рассогласованию ценностных ориентиров в зависимости от социальной принадлежности.

Появление множества профессий требовало все большей специализации воспитания

Социально-педагогическая практика существовала в общинах на всех континентах, что свидетельствует о ее объективной природе. Так, например, при строительстве космического комплекса на мысе Канаверал в штате Флорида (США) в 1984 г. было обнаружено массовое захоронение (168 скелетов). Радиоционно-угольный метод исследования этих останков показал, что захоронению Уинвендовер 8 тыс. лет (оно возникло за 3 тыс. лет до начала строительства египетских пирамид!). Захоронение находилось в болоте: умерших погружали в него и фиксировали кольями.

Удивительно то, что некоторые люди, как было выявлено, дожили до 60 и более лет, что принципиально изменяет наши представления о продолжительности жизни первобытных людей. По скелетным останкам было установлено, что у одного из захороненных была грыжа позвоночпика. Длительная болезнь привела человека к неподвижности и потере ступни. За ним, естественно, ухаживали сородичи. Конечно, это следует отнести к социальной работе, но ведь о нем заботились и духовно: ему сообщали информацию, рассказывали о том, что происходит, как охотились и т.д., а это уже относится больше к социально-педагогической деятельности, так как связано с развитием личности, ее «сущностных сил», с взаимодействием личности и общества.

Воспитание человека возникает как средство борьбы за свое выживание на основе его потребностей в общении и совместной деятельности. Оно становится главным фактором личностного развитияи социального воспроизводства людей определенного типа, средством успешного решения обществом задач познания и преобразования окружающего мира. Условно можно сказать, что в процессе жизнедеятельности первобытной общины шел процесс социализации детей (от рождения до 13—15 лет), в котором присутствовали и начатки воспитания, т.е. социальное воспитание и социализация в тот период практически совпадали.

Таким образом, следует говорить о том, что одновременно с рождением человеческого общества рождается и процесс социализации. Можно сказать, что воспитание и есть целенаправленная социализация. Ввиду отсутствия наказаний, можно утверждать, что в первобытном обществе перевоспитание отсутствовало.

Литература

1. Алексеев В.П. Становление человечества. М, 1984.

2. Анисимов А.Ф. Духовная жизнь первобытного общества. М., 1986.

3. Волков Г.Н. Этнопедагогика. М., 2000.

4. Корнетов Г.Б. Воспитание в первобытном обществе // Актуальные проблемы и историография зарубежной педагогики. М., 1987.

5. Нестурх М.Ф. Происхождение человека. М., 1970.

6. Першин А.И., Монгайт А.Л., Алексеев В.П. История первобытного общества. М., 1982.

7. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

8. Историясоциальной педагогики (Становление и развитие зарубежной социальной педагогики): Учебник / Под ред. В.И. Беляева. — М.: Гардарики, 2003. — 255 с.