И.М. КАСАТКИН, А.П. ЧАПЫГИН и др.

В 1910-е годы «спаду реализма», о наступлении которого в эпоху Реакции заговорили литературные критики, имея в виду литературу «неонатуралистов» и усиление упадочных настроений в прозе бывших «знаниевцев, начинает противостоять довольно сплоченный лагерь писателей нового поколения, которых в критике стало принято назьь вать «неореалистами». То, что наступает какой-то новый этап развития русской реалистической литературы, сразу тогда подметил Бунин который в 1910-м году в одном из своих интервью заявил: «Настоящая зима в области литературы оказалась на редкость бесцветной <...> Одно лишь с несомненной и чрезвычайной ясностью вырисовывается –. поворот симпатий как литературных, так и читательских кругов в сторону реализма».[153]

Характерным явлением времени стало снижение в 1910-е годы интереса и к «новым», модернистским течениям. Публика, вспоминают современники, начинает предпочитать писателей реалистического на­правления. Как свидетельствовали «Известия книжных магазинов то­варищества М.О. Вольф по литературе, наукам и библиографии», «...сборники новейших поэтов не находили совершенно покупателей. В библиотеках их не спрашивают, в то время как старые поэты не только в спросе, но этот спрос на «старых» увеличивается из года в год»[154].

В литературе реализма выдвигается поколение писателей, чей творческий путь начался в конце 900-х годов; впоследствии они становятся мастерами советской литературы –А.Н. Толстой, М.М. Пришвин, К.А. Тренев, С.Н. Сергеев-Ценский, В.Я. Шишков, А.П. Чапыгин и др.

Гуманистическая настроенность, вера их в человека и творческие силы народа, программное противостояние литературе упадка (хотя некоторые из этих писателей на раннем этапе своего творческого развития испытали влияние декадентства) вызывают сочувственное отношение к ним М. Горького, который сыграл большую роль в писательской судьбе и творческом самоопределении каждого из них.

Для творчества писателей этого поколения характерен прежде всего пафос жизнеутверждения. Они выступают против нравов разлагающе­гося усадебного мира, обывательщины, мещанства, идейного и мораль­ного ренегатства, во имя идеала человека, близкого природе, народному быту, во имя социальной справедливости. Для многих писателей особое значение имели традиции устного народного творчества, моральная чистота идей которого противостояла в их сознании безнравственности современного общества и той, по словам Пришвина, «подмене жизни», которую являло собой искусство модернистов. Однако сила их крити­цизма была ограничена отвлеченностью нравственного идеала, на основе которого они пытались определить «норму жизни». Но они четко ощущали кризисный характер предреволюционной эпохи быта того времени, и в психологических характеристиках героев. Характерные черты русского реализма 1910-х годов оригинально про­явились в творчестве А.Н. Толстого, М.М. Пришвина, С.Н. Сергеева-Ценского.

Сергей Николаевич Сергеев-Ценский (наст. фам.– Сергеев, 1875– 1958) начал печататься в конце 90-х годов. Его первой книгой был сборник стихов «Думы и грезы» (1901). Стихи эти проникнуты настро­ениями гражданственности. На начальном этапе своего творческого формирования Сергеев-Ценский испытал, однако, воздействие модер­нистских идейно-художественных тенденций. В ранних рассказах Ценского («Умру я скоро», «Маска» и др.) звучали мотивы фатальной предначертанное™ человеческих судеб, трагического одиночества че­ловека. В эпоху революции 1905–1907 гг. Ценский обращается к современным социальным проблемам. Острое общественное звучание приобретает у него тема деревни (повесть «Сад», 1905).

В период общественного пессимизма и идейной растерянности, охвативших после поражения революции некоторые слои русского общества, Ценский попытался ответить на вопрос, что же случилось с психологией русского интеллигента, в романе «Бабаев» (1907) – одном из значительных его произведений дооктябрьского периода.

В романе писатель нарисовал картину общественных и психологи­ческих метаний интеллигента-индивидуалиста между революцией и реакцией, народным движением и «черной сотней». Эти метания приводят к катастрофическому «разрушению» личности героя, нрав­ственному кризису, в социальном плане –к служению реакции. «Я задумался над тем,–писал Ценский о замысле «Бабаева»,–почему так легко справились с революцией, и пришел к «бабаевщине» как явлению и Бабаеву как типу»[155]. Поручик Бабаев –жертва социальных отношений, которые порождают ненависть и вражду, но в то же время – активный враг демократии, палач, участник расправ с освободитель­ным движением. Он являет собой пример того процесса «разрушения личности», о котором Горький писал: личность, «охваченная отчаяни­ем, сознавая его или скрывая от себя самой... мечется из угла в угол, ищет спасения, погружается в метафизику, бросается в разврат, ищет бога, готова уверовать в дьявола – и во всех ее исканиях, во всей суете ее ясно видно предчувствие близкой гибели, ужас перед неизбежным будущим...»[156]. Именно такова социальная психология Бабаева; ожида­ние гибели и ужас перед будущим составляют основу его мироощуще­ния.

В романе отразились глубокие идейно-эстетические противоречия писателя. Они проявились в чрезмерной усложненности психологических переживаний героя. С таким восприятием русской жизни героем была связана и предельная усложненность стиля романа. «В «Бабаеве» мы встречаемся с последовательно субъективированным типом творчества. Действительность просматривается <...> сквозь внутреннюю жизнь героя <...> смутное, интуитивное преобладает над мыслью увиденное сплетено с воображаемым, реальное теснится фантомами»[157]. Но Ценский не разрушает ощущения реальности окружающего мира! Реалистическое начало в романе преобладало.

Лучшее произведение Сергеева-Ценского дооктябрьского перио­да – исполненная тревоги за судьбу России лирическая повесть «Пе­чаль полей» (1909). Эта повесть с характерным подзаголовком «поэма» была одним из любимых произведений самого автора. Сергеев-Ценский обратился в ней к «стихии» русской национальной жизни. Символом силы России предстает в повести образ мужицкого богатыря Никиты Дехтянского. Но и могучая народная «стихия», и деградиру­ющее дворянство погружены в тоску о «нерожденном», в страстное, но еще неясное ожидание «чего-то большого». В символике образов обобщены авторские раздумья о судьбах Родины, нации, ощущения и ожидания «сдвигов истории». В повести рассказывается о судьбе дворянских «последышей» – об умирании последнего поколения по­мещиков Ознобишиных. Призраки прошлого живут в усадьбе, каждая комната «жива была тем, кто в ней умер когда-то давно,– все равно, сколько лет назад; ясно чудилось, что в каждой умер кто-то. Представ­лялись отравленные, повешенные, засеченные кнутом». Повесть про­низывает ощущение обреченности старого дворянского мира, исторической исчерпанности его судьбы. Это подчеркивается и сим­волическими пейзажами, и тревожным ритмом повествования.

В повести «Движения» (1910) Сергеев-Ценский пишет о буржуаз­ных дельцах, в «Приставе Дерябине» (1911) – о полицейских и армей­ских чинах, в повести «Наклонная Елена» (1913) – о демгократической интеллигенции, ищущей путей в жизни. Тогда же писатель начинает работать над романом «Преображение» – первой книгой многотомной эпопеи «Преображение России».

Позже, обозревая свой творческий путь, Сергеев-Ценский писал А.В. Прямкову: «... и молодые мои стихотворения в прозе, и поэмы в. прозе, как «Лесная топь», «Печаль полей», «Движения», «Молчальни­ки», «Медвежонок» и пр., все на одну тему – Преображение России»[158].

Новый этап развития реализма обозначился и в творчестве Михаила Михайловича Пришвина (1873–1954). Творческий путь Пришвин начал с «поисков русского слова» – собирания фольклора. В 1907 г. он издает книги «В краю непуганых птиц», затем «Колобок» («За волшебным колобком»), в которых воплотилась мечта художника о добром, гармоничном мире. Это были книги сказок, мифов, поверий, обработанных писателем, рассказов о людях, близких природе, не тронутых веяниями современной бездушной цивилизации. Пришвин поэтизировал народ, который выступал в его произведениях носителем богатств человече­ского духа и нравственной красоты. Пафос дооктябрьского творчества Пришвина – в утверждении радости жизни, любви к земле, природе, человеку.

В предреволюционное десятилетие в реалистической литературе развивается и традиционная тема деревни. В 1916 г. вышел сборник рассказов Ивана Михайловича Касаткина (1880–1938) «Лесная быль». Если в ранних своих произведениях писатель подчеркивал прежде всего «власть земли», собственности, которая нравственно уродовала мужи­ка, то в рассказах 1910-х годов («Село Микульское», 1911, и др.) у Касаткина появляются образы новых людей деревни, которые не только мечтают о свободной жизни, но во имя ее готовы к активному деянию.

В 1910-е годы на творчество Касаткина и других писателей-реали­стов оказали влияние творчество и личность М. Горького. О положи­тельных героях Касаткина из книги «Лесная быль» в критике писали, что в них отдает явно позаимствованием из Горького.

Характерным явлением в литературе этого течения было появление группы писателей-«областников», как их тогда называли в критике,– «географическое» расширение литературной тематики. В этом отноше­нии показательно творчество Алексея Павловича Чапыгина (1870–1937). Писатель создает книги рассказов «Нелюдимые» (1912) и «Белый скит» (1914). В них он пишет о жизни заповедного Севера. В рассказе «Белый скит» крестьянский богатырь Афонька Крень отстаивает старые нрав­ственные традиции жизни и погибает в неравной борьбе с наступаю­щим буржуазным хищничеством. Чапыгин не верит в жизнеспо­собность старых патриархальных устоев, но и не доверяет созидатель­ной силе города. Однако писатель убедительно показал, что новое активно врывается в жизнь самых отдаленных углов России, взрывая старый ее уклад.

Как и Пришвина, Чапыгина привлекает богатство живого народ­ного языка. Установка на народную речь у Чапыгина была программ­ной. В 1910-х годах писатели-реалисты противопоставляли речь народную, ее свежесть и непосредственность утонченности и манер­ности языка акмеистов и писателей других модернистских течений.

Тяготение Чапыгина к истории, через которую он пытался осознать современность в ее историческом развитии, завершилось в советское время созданием исторического романа «Разин Степан» (1926–1927).

В реалистической литературе тех лет наряду с интересом к истории, в которой писатели хотели увидеть предвестия настоящего и будущего России, обостряется интерес к «вещному» миру, быту. В то же творчеству писателей этого поколения свойствен своеобразный «философский лиризм». Лирическая «философская субъективность» С. Сергеева-Ценского, М. Пришвина, А. Толстого была как бы выражением их раздумий о судьбах Родины, русского человека. Проблема личности индивидуального сознания, внутренней духовной жизни человека наряду с проблемами общественными, становится очень актуальной. К этому поколению литераторов принадлежал А.Н. Толстой – писатель сложной жизненной судьбы.