ПОЧЕМУ СУЩЕСТВУЕТ МНОГО ТЕОРИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ? 11 глава

В отличие от пустого слова оно имеет другие свойства:

· всегда произносится с затратой усилий, которые осознаются человеком как необходимые;

· адресно, у него всегда есть слушатель, которому это слово необходимо (это может быть и читатель);

· всегда несет в себе контекст, в котором оно создано;

· обладает семантической глубиной, оно всегда несет подтекст и требует усилий по восприятию этого подтекста;

· производит воздействие, оно всегда переживается;

· обозначает индивидуальные характеристики сознания, оно структурирует его, создает предпосылки для проявления индивидуальности Я-усилий.

В бытовой практике общения люди дифференцируют такие слова, такие речи по глубине их воздействия ("Запомнил эти слова на всю жизнь", "Это перевернуло мое сознание", "Как сейчас помню, а сколько лет прошло" и т. п.). Обычно живые слова запоминаются точно и воспроизводятся в памяти без особых усилий.

Живое, порожденное слово само по себе представляет текст. Оно обладает той семантической глубиной, которая может быть восстанавливаема длительное время как поток сознания. Наиболее распространенной формой живого слова в быту являются прозвища и те ласковые словечки, которые люди говорят друг другу в интимных отношениях. Найти слово, которое бы объединяло людей, всегда сложно. Когда человек не в состоянии подобрать слова, чтобы выразить свое отношение, это иногда может привести к настоящей трагедии. Обучение искусству общения - один из путей сохранения индивидуального сознания человека, способ трансляции индивидуального сознания в культуре, где формы массового сознания приобретают часто угрожающие размеры. Одной из таких форм, которая, к сожалению, присутствует в практике работы психологов, выступает употребление ими слова "проблема". Вопросы типа: "Какая проблема вас привела ко мне?", "Я вас слушаю, какие у вас проблемы?", "Какая проблема вас интересует?" и т. п. - это показатель нечувствительности психолога к собственным высказываниям. Сейчас в быту слово "проблема" имеет несколько специфическое содержание (одна из причин этого - частота употребления данного слова в американских и других фильмах, транслируемых нашим телевидением), которое можно было бы описать как

псевдоэмоциональное. Психолог работает в ситуации боли - он должен возможно точно обозначать ситуацию в сознании другого человека, а слово "проблема" в силу своей многозначности не способствует этому. Психологу и другому человеку в ситуации консультирования надо найти проявление индивидуального сознания человека, его Я-усилий. Это можно сделать только тогда, когда они оба будут порождать тексты. Как этого добиться?

Обращение психолога к клиенту: "Я вас слушаю", "Что вас ко мне привело?" - требует активизации индивидуального сознания, Я-усилий для дальнейшего построения текста. Такое обращение позволяет выделить тот предмет общения, который будет соответствовать профессиональным возможностям психолога и уровню индивидуального сознания его собеседника. Это и есть начало работы и порождения живого слова. Для психолога всегда есть возможность использовать существующие способы порождения живого слова - это метафорическая речь, его собственная метафорическая речь, где в содержании метафоры представлен и он сам, и другой человек. Вы уже читали описание детского тела, которое было дано мною по работе И. Фридман. Она использовала для характеристики очень симпатичные и содержательные метафоры. Другим примером использования метафоры может быть фрагмент из общения с клиенткой: "Я, как угорелая кошка, должна целый день..." Эта "угорелая кошка" и была у нас предметом обсуждения, использование этой метафоры позволило избежать затрат времени на выяснение "проблемы" - кошка говорила сама о себе и сама за себя.

Метафора как живое слово обладает большой возможностью воздействия, ее использование обычно стимулируется собеседником, его готовностью к изменению. Использование метафоры человеком, испытывающим боль, - показатель наличия у него Я-усилий, которые он может (с помощью психолога) направить на восстановление логики своей индивидуальной жизни. Иногда воздействие психолога состоит только в том, что он слышит эту метафору и реагирует на нее, т. е. показывает свое индивидуализированное - предназначенное именно этому человеку - слушание. Обычно его называют активным слушанием.

Смысл активного слушания в отличие от всех других его видов в том, что оба собеседника выделяют друг друга как адресатов своих текстов, т. е. каждый ориентирован на индивидуальность другого. Эта ориентированность и создает предпосылки для возможного воздействия друг на друга. Именно друг на друга - психолог тоже переживает воздействие того человека, с которым работает, воздействие, связанное с тем, что человек порождает высказывание, тратит усилия на проявление и сохранение своего сознания.

В работах по исследованию речи имеются факты, на которые хотелось бы обратить внимание в связи с обсуждаемой темой, -факты сензитивности развивающегося сознания к словесному воздействию. Есть периоды, когда ребенок очень чувствителен к слову (знаменитый возраст от двух до пяти), есть другие, когда такой чувствительности словно бы и нет - это период младшего, школьного возраста, описаны факты стабилизации словаря в 14-16 лет, известны проблемы становления индивидуального стиля речи у взрослого человека - все это свидетельствует о некоторых закономерностях развития сознания как проявления свойств психической реальности. Показано, что развитие речи взрослого человека возможно только в реальном общении с реальным собеседником, способным к рождению высказывания, к созданию живого слова. Думаю, что эти факты можно интерпретировать как факты становления индивидуального сознания и возможности его трансформации под влиянием другого человека.

В практике психологического консультирования возможность человека породить живое слово определяется уровнем его боли и выраженностью Я-усилий по преобразованию психической реальности. Надо сказать, что большой редкостью является встреча с человеком, у которого есть силы для построения Я-высказывания, проявления Я-усилий. Обычно это ситуация, которая потенциально требует присутствия психолога только как собеседника, обеспечивающего более интенсивный внутренний диалог и возможность расширения сознания за счет проявления Я-усилий человека.

Чаще всего встречается ситуация, когда человек не может (не умеет) проявить в высказывании Я-усилие, он находит всевозможные формы психологической защиты, которые позволяют ему использовать пустые (фантомные) слова для осуществления взаимодействия с психологом. Трансляция в бытовое сознание научных терминов ("стресс", "проблема", "комплекс" и т. п.) помогает применять их для обозначения своего состояния без применения Я-усилий по построению высказывания.

Психологу приходится вместе с другим человеком искать и находить адекватные средства для построения высказывания, а значит, для осуществления воздействия на сознание человека. Психолог делает это, задавая вопросы, слушая ответы, внося содержанием своих вопросов те моменты воздействия на другого человека, которые он сам не мог осуществить. У него просто не было таких средств структурирования своей психической реальности. Какие вопросы задает психолог, чтобы появились новые для данного человека средства воздействия на свою психическую реальность? Это вопросы о фактической стороне событий (что и как происходило или происходит?) и об отношениях, которые были и есть в описываемых событиях. Формулировка вопросов, их сложность и

направленность, их лексический и синтаксический рисунок определяются целями и задачами, которые сформулированы в конкретной ситуации. Мне кажется, что общее правило, которое с необходимостью реализуется в общении психолога, консультирующего другого человека, состоит в том, что психолог должен фиксировать тему (предмет) общения, чтобы оно было конструктивным и способствовало рефлексивной активности другого человека.

Для этого надо уметь задавать вопросы, направленные на отражение свойств психической реальности другого человека. Покажу на примере, как это может быть (ситуация заказа на психологическую работу). Приходит мужчина, который формулирует свой заказ так: "Дайте какой-нибудь тест, хочу свою жену проверить - нормальная она или нет".

Варианты ответов психологов на этот заказ:

· Почему вы считаете, что она ненормальная?

· Одним тестом проверить ничего нельзя.

· Это должен делать только специалист.

· Расскажите подробно о своей жене.

· В мои задачи как психолога не входит определение нормальности человека.

· Почему вы хотите сами проверять свою жену?

· Знает ли ваша жена о вашем намерении?

· Я не могу вам дать никаких тестов - это литература для служебного пользования.

Предоставляю читателю возможность самому оценить значение каждого из вариантов ответа психолога для осуществления ситуации консультирования. Мне представляется, что среди этих вариантов есть один, оптимальный, позволяющий сделать предметом возможного взаимодействия психолога и другого человека свойства психической реальности консультируемого - человека, который переживает боль от взаимоотношений со своей женой. Это вариант вопроса предложения: "Расскажите подробно о своей жене". В нем и воздействие на психическую реальность мужчины, и обозначение его отношения к боли (боль в отношениях с женой), и открытая возможность использовать воздействие психолога для этого рассказа - можно выбирать способы и средства рассказа, ориентируясь на собеседника. Этим активно слушающим собеседником и будет психолог. Пустое слово, которым уже была обозначена боль ("нормальная она или нет") в этом общении, не будет иметь значения, возникнут другие формы проявления, обозначения своего сознания, своего отношения к жене.

Одной из форм воздействия психолога при использовании слова является пауза - она структурирует сознание другого человека в той же мере, как и сознание говорящего (молчащего во время паузы). Пауза - молчание - обладает той силой

воздействия, которая позволяет пережить присутствие динамики в переживаниях, как бы столкнуться с фактом наличия интенциональности и необходимостью ее регулировать.

Приведу еще один пример из практики, который, надеюсь, позволит уточнить позицию. Дверь кабинета была открыта рывком, и женщина буквально втолкнула мальчика навстречу мне со словами: "Говорят, что вы умеете что-то с ними делать, сделайте с этим что-нибудь..." Я предложила ей и мальчику сесть, пауза, которая возникла после того, как они с шумом расселись, показалась мне вечностью, но я ее выдерживала специально и сознательно, чтобы... Дальше произошло то, что стало мне уроком на всю жизнь. Женщина огляделась и совершенно неузнаваемым голосом уверенно и спокойно сказала: "Я смотрю, у вас тут ремонта давно не было, а ведь столько людей платно учится, могли бы найти деньги для такого важного помещения". Потом мы встречались много раз как психолог и клиентка и обсуждали тот первый визит и ее реакцию на мое молчание, и слова о ремонте, и многое другое. Мальчик стал ходить в школу, перешел в следующий класс - это было главным в нашем общении, но не менее важными были, на мой взгляд и переживания этой женщины, которые она выразила так: "Конечно, я не подарок, я нервная, все мы нервные от такой жизни, но тут у вас как-то особенно чувствуешь, что нервностью ничего не сделаешь для ребенка - он только хуже будет".

Психолог как другой человек воздействует фактом своего присутствия, быть присутствующим - это тоже особая задача, это борьба за внимание другого человека к себе. Она может быть и борьбой на поражение, если психолог, захваченный целью самоприсутствия, забудет все другие профессиональные задачи. Цель самоприсутствия - это демонстрация профессиональной компетентности власти удерживать предмет общения, регулировать и направлять общение другого человека на решение его задач. Это момент консультирования, когда психологу необходим тот здравый эгоизм, который позволит ему говорить от своего имени, демонстрировать свои Я-усилия в структуре Я-высказываний, направленных на воздействие.

Сегодня, когда многие люди употребляют жаргонные слова, рекламные клише, когда многие существующие в культуре бытового языка нормы и правила игнорируются или пересматриваются, возможность услышать живое слово для многих людей становится редкостью. Когда в ситуации консультирования человек слышит слова, обращенные к нему, когда он присутствует при рождении высказывания, ориентированного на него как адресата, это производит воздействие. Как сказал один из взрослых участников семейного консультирования: "Пробирает, когда слышишь слова, которые хотел бы сам сказать, да не обучен".

В консультировании всегда можно выделить моменты перехода человека к порождению высказывания, зафиксировать появление интенции говорить своим языком - порождать Я-высказывания. Какие это проявления? Прежде всего обнаруживается, что клиенту трудно говорить, он осознает бедность собственного словаря: "Я не знаю, как об этом сказать лучше". Можно думать, что человек приближается к той ситуации, которая известна литераторам как муки творчества, муки рождения слова. Человек готов к тому, чтобы осознать содержание своей активности, готов слушать свое сознание и одновременно переживать сопротивление своего сознания Я-усилиям, т. е. готов осознавать возможности воздействовать самому на себя.

Есть еще один важный момент, который присутствует в рождении высказываний, в говорении человека, когда он говорит, то сталкивается со своим сознанием. Психологи знают, как важно человеку проговорить (осознать) переживаемое, но при слушании говорящего человека возникает вопрос о мере говорения, необходимой для осознания содержания переживания. Говорение, как я уже пыталась сказать, бывает наполнено пустыми словами, и их употребление закрепляет фантомизацию сознания. Это не создает новых качеств в психической реальности, а может привести к появлению фиксированных, навязчивых форм переживаний.

Говорение обладает инерцией, которая связана с его ориентацией во времени. Можно проделать простой эксперимент - попросить говорящего человека точно воспроизвести свою последнюю фразу - многим людям, особенно если они не контролировали специально свою речь, эта задача покажется невыполнимой. Это проявляется инерция сознания - одна из его важнейших характеристик, позволяющая сохранять границы психической реальности от разнонаправленных воздействий.

Для регулирования психологом процесса говорения другого человека в ситуации консультирования можно использовать закономерности, определяющие возможности воздействия. Известно, что объем информации, которую человек способен воспринять одновременно, равен 7 ± 2 единицы. Это значит, что из всего, что вы скажете другому человеку, он запомнит и сумеет переработать очень немного. Выбор качества информации за каждым конкретным человеком, но недаром на всех психологических семинарах учат формулировать резюме. Как известно, лучше всего запоминается информация, предъявленная в начале общения и в конце. Существуют ограничения на время проведения ассоциативного эксперимента в любом его варианте (2-5 мин). Этого времени достаточно для актуализации главных семантических связей, определяющих глубину переживания, поэтому всем психологам известна информативность первых минут сообщения человеком информации, потом возникает ситуация профессиональной работы

психолога, которую он строит как интервью, ориентированное на информацию, полученную в первые 5 минут общения с другим человеком.

Это общие положения, которые каждый психолог конкретизирует в зависимости от задач, решаемых им вместе с другим человеком.

Итак, воздействие психолога - это проблема, которую можно обсуждать бесконечно, анализируя специфику каждой минуты профессионального общения как особой работы - борьбы за понимание человеком самого себя с помощью другого человека. Психолог должен в этой борьбе победить - он (по долгу профессии) переживает свою победу как изменение в другом человеке, не в структуре его психической реальности, пусть временное (на консультации), но изменение. Как бывает тяжело, когда этого не происходит, когда не сумеешь "победить" косность чужого сознания, когда очевидная для тебя необходимость изменения так и останется не пережитой другим человеком. Такое тоже бывает...

¹ Фридман И. К. О контакте родителей с детьми // Вопросы психологии. - 1990. - № 1.

Глава 6

Я-ТЕМА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО КОНСУЛЬТИРОВАНИЯ

Я не Я.

Это кто-то иной,

с кем иду и кого я не вижу

и порой почти различаю,

а порой совсем забываю.

Кто смолкает, когда суесловлю,

кто прощает, когда ненавижу,

кто ступает, когда оступаюсь,

и кто устоит, когда я упаду.

X. Р. Хименес

§ 1. ЧТО ТАКОЕ Я?

Этот вопрос легче задать, чем на него ответить. Я выбираю такую стратегию ответа: буду пытаться анализировать все проявления Я, с какими приходилось и приходится сталкиваться в ситуациях психологического консультирования, используя представление о Я как особом качестве психической реальности, которое отражает ее природные начала, то, что Л. С. Выготский называл натуральными психическими функциями. На меня огромное впечатление произвела книга Рональда У. Лейнга "Разделенное Я", в которой он пишет об экзистенциально-феноменологических основаниях науки о личностях. Мне только что "досталось" на защите докторской диссертации за попытку такого подхода, поэтому я с особой благодарностью к автору читала о воплощенном и невоплощенном Я, о системе ложного Я, узнавая свои случаи из практики, когда пыталась говорить с людьми о качествах их Я и возможности воздействия (самовоздействия на эти качества).

Я уже пыталась описывать качества Я, которые могут быть актуальны для понимания того, что происходит в профессиональной деятельности психолога во время консультирования. Это такие качества Я, как структурированность (требующая усилий), закрытость, избирательная проницаемость, развертывание во времени, необходимость обозначения - проявления для себя и для других.

Эти качества позволяют "узнавать" существование Я в таких его проявлениях активности человека, как бесконечность (в том ее культурно-историческом понимании, которое связано с

возможностью воплощения психического в знаке), спонтанность (признак живого), индивидуальность (природная обусловленность индивида), самообоснованность (внутренний диалог, знаковая опосредованность отношения Я и не-Я), интегральность (возможность сохранения качеств в пространстве и во времени). Наличие этих признаков Я можно услышать в рефлексивных речевых формулах, отражающих динамику жизни Я. Эти формулы осваиваются человеком в онтогенезе и используются на протяжении жизни как знаковая форма выражения динамических характеристик психического.

Известно, что освоение речевых рефлексивных формул происходит в общении, в диалоге с другим человеком, где рефлексивные формулы выполняют роль средств, фиксирующих психическое как предмет общения. Так, бесконечность Я воплощается, к примеру, в таких рефлексивных формулах: "Вечно ты...", "С тобой никогда нельзя...", "Ты все время", "Ты нисколько не меняешься", "Как был, так и остался..." и т.д. Мне кажется, что все использования категорий времени в оценке (фиксации) качеств Я человека вводят в его переживания понятие (или представление) о бесконечности как возможности сохранения качеств в пространстве и во времени, недаром идеи вечной памяти, иных видов жизни, возможностей инкарнации, бессмертия и другие оказываются всегда актуальными в тот или иной период жизни человека.

Спонтанность Я проявляется во многих рефлексивных формулах. Я приведу только эти: "Брат-то мой, да ум-то свой", "Горбатого только могила исправит", "Сколько волка не корми, он все в лес смотрит".

Индивидуальность Я, его автономность и относительная независимость могут быть прочитаны в следующих рефлексивных высказываниях: "Чужая душа - потемки", "За чужую душу одна сваха божится", "Чтобы человека узнать, надо с ним пуд соли съесть" и т. д.

Самообоснованность - ее можно обнаружить уже у трехлеток в их знаменитом "Я сам", взрослый человек прибегает к другим рефлексивным формулам: "Я сам за себя отвечаю", "Это мое мнение", "Имею право на ошибку", "Это - моя жизнь, что хочу, то с ней и делаю", "Не лезьте мне в душу" и т. д.

Итегральность может быть выделена как в индивидуальных рефлексивных формулах, так и в житейских, бытовых обобщениях: "Это не моя проблема", "Я никогда себе не позволю...", "Я знаю свои возможности", "Это мне не свойственно" и т. п. или "Красота приглядится, а ум вперед пригодится", "По бороде Авраам, а по делам Хам", "Не глаза видят, а человек; не ухо слышит, а душа" и т. д.

Все эти качества Я человек проявляет в ситуации психологического консультирования, когда он вступает во взаимодействие с психологом, строит свои высказывания о свойствах собственной

психической реальности, о логике своей индивидуальной жизни. В текстах человека качества его Я прочитываются как требующая усилий структурированность текста, как готовность или отсутствие таковой принимать воздействие другого человека (закрытость и избирательная проницаемость), возможность строить текст во времени через обозначение в нем своего Я.

Психолог может ориентироваться в качествах Я через анализ текста, в котором оно представлено как основание построения текста. Это возможно благодаря тому, что в тексте, который строит человек, нет ничего случайного, за каждым проявлением текста лежат глубинные и универсальные проявления, которые, по мнению многих психологов, носят мифологический характер. Кроме того, как я уже неоднократно говорила, значение каждого элемента текста определяется контекстом его употребления. Текст не только описывает мир, он вступает с ним в сложные отношения, которые дают основания многим исследователям говорить о возможности создания текстом различных миров. Текст, который произносит (или пишет) человек, - это всегда диалог, возможный благодаря использованию бытового языка (еще говорят, естественного языка).

Таким образом, Я всегда есть в тексте, который строит человек, текст всегда присутствует во время психологического консультирования. Необходимость слушания и анализа текста - профессиональная работа психолога.

Я представлено в тексте в виде Я-высказываний, анализ которых позволяет говорить о качествах Я и особенностях их функционирования в психической реальности.

Я человека проявляется в тексте благодаря процессу идентификации. Именно этот процесс реализует важнейший признак живой системы - наличие в ней обратной связи, возможности самоизменения. Идентификация может быть ориентирована на разные предметы или их свойства с целью установления подобия, сходства с кем-то или чем-то чуждым, чужим психической реальности, но идентификация может (и должна) быть с самим собой, со своим Я, изменяющимся и неизменным в пространстве и во времени.

В процессе консультирования всегда важно выявить содержание процесса идентификации. Частым оказывается факт, что человек идентифицируется с предметами или их качествами, но не выделяет как предмет идентификации свое Я. Приведу несколько примеров из текстов клиентов:"Я стараюсь о себе не думать, что думать -старость идет и все", "Когда заболел, то болезнь заставила о себе думать", "Наверно, я похож на всех, но мне большего и не надо", "Я человек маленький, не могу влиять на жизнь", "Случайности определяют жизнь - надо только не пропустить их", "Всегда хотел быть машинистом, казалось, что он самый главный человек на

свете", "Я не из тех, кто сидит сложа руки, я всегда найду себе дело", "Для меня моя работа - главное в жизни" и т. п.

Возможность идентифицироваться с любыми предметами и их свойствами создает предпосылки для появления особого качества Я - Я-воображаемого. Его появление связано в онтогенезе с освоением социальных ролей, норм и правил, которые существуют как идеальные образования, определяющие активность человека: "Я, как папа или как мама", "Я учительница", "Я врач" или "Я фотомодель" и т. п. - это воспроизведение в своем индивидуализированном варианте обобщенной доступными для ребенка способами психической реальности как особого предмета.

Я-воображаемое выполняет важнейшую функцию ориентации в свойствах психической реальности, ориентацию на эти свойства как особые, требующие специфических усилий по их овладению. Одним из таких специфических усилий и становится усилие по выделению своего Я как качества, с которым что-то происходит, которое существует и может быть выявлено в данном случае в виде уподобления его поведению других людей. Выполнение действия уподобления - "Я, как..." - требует от человека усилий по осуществлению внутреннего диалога, в котором уже фиксируется наличие Я как особого образования, определяется его дистанция по отношению к другим предметам, осуществляется сравнение и обобщение качеств Я и других предметов.

Я-воображаемое организует психологическое пространство, определяет отношение к предметам, степень их близости к Я, степень их соответствия Я. Когда человек в ситуации консультирования говорит о себе: "Я, как загнанная лошадь...", то это не только метафора и не столько метафора - это реальность процесса идентификации, который создает психологическое пространство и регулирует в нем напряжение, связанное с содержанием психологической дистанции с идентифицируемым предметом.

Я-воображаемое всегда результат собственных усилий человека по организации психологического пространства. Это динамическое образование, которое позволяет человеку регулировать напряжение, связанное с проявлением Я-усилий. Когда женщина говорит, что она "как всякая нормальная женщина, заботится о счастье своих детей", то это свидетельствует о направлении ее усилий и характере идентификации в Я-воображаемом, показывает содержание ее психологического пространства. Если Я-воображаемое демонстрирует следующим образом: "Я не могу себя предоставить вне работы, я боюсь пенсии", то, естественно, содержание психологического пространства этого человека организовано иначе и Я-усилия вызваны свойствами совсем других предметов.

Мне представляется важным выделение в структуре Я этого качества - способности идентифицироваться с любыми предметами, что приводит к структурированию психологического

пространства, придает ему относительную целостность, свойственную предметам, с которыми человек идентифицируется. В этом смысле, если человек затрудняется с проявлением качеств Я-воображаемого, если это для него вообще оказывается невозможным, то есть основания думать, что для него нерешенной оказывается психологическая задача выделения и фиксации своего Я как основания активности. Выглядит это так: "Я ничего не могу, у меня нет сил жить", "Я чувствую себя мертвым", "Все, что происходит, меня не задевает" и т. п. Переживание своей силы - это и есть переживание наличия Я, потенциальная возможность осуществления идентификации.

Итак, хотелось бы обратить внимание читателя на то, что Я -это структурное образование (за счет этого оно обладает устойчивостью).

Структура Я дает о себе знать в разных функциях, одной из которых является регулирование психологического пространства, осуществляемое Я-воображаемым.

Человек может рефлексировать существование в себе этой функции Я и воздействовать на нее за счет переориентации внутреннего диалога и изменения средств идентификации: "Я, как..." и вполне возможно, что "мокрая курица" станет "царевной-лебедем", а "просто неудачница" превратится в "Ассоль". Но для переориентации нужны силы - те силы Я, которые бывают исчерпаны болью, приведшие человека к психологу. Здесь и начинается работа по проявлению свойства Я создавать и задавать напряжение в психологическом пространстве. Можно сказать, что Я-воображаемое создает топологию психологического пространства, изменения в которой возможны за счет Я-усилий человека.

Как бы мне сейчас хотелось написать о том, где и как человек может получить силы для осуществления воздействия на собственное психологическое пространство, но это всем известно - силы дают вера, надежда, любовь и мудрость, силы дают любовь и труд. Силы дает встреча с человеком, который несет в себе веру, надежду...

Я человека структурно устроено так, что оно может выполнять еще одну функцию - ориентироваться на идеальные объекты, создаваемые сознанием, в этом случае можно говорить о Я-идеальном. Идеальные объекты (о них речь шла в первых главах) создают теоретический мир, жизненную философию как обоснование активности. Это то содержание психической реальности, которое человек проявляет, обосновывая свою активность: "Я как... потому что". В этом "потому что" и проявляется жизненная философия - те идеальные объекты, которые используются в процессе идентификации как обоснование для выбора предмета идентификации. Степень осознания этих идеальных объектов может быть различной, но их наличие в психической реальности