СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА В ЕВРОПЕЙСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАНАХ

В уголовном процессе почти всех европейских социалистических стран судебно-психологическая экспертиза занимает прочное место в системе средств доказывания. Тенденция к повышению качества исследования вопросов психологического содержания находит выражение во все более частом обращении следственных и судебных органов к помощи экспертов-психологов.

Общее состояние судебно-психологической экспертизы в европейских социалистических странах не дает оснований считать, что период ее становления полностью завершен. По прежнему ощутимы известные трудности в развитии этого вида экспертного исследования, продолжаются активные поиски эффективных форм судебно-психологической экспертизы,, не ослабевает интерес к вопросу о ее компетенции. В различных странах, в зависимости от традиций и представлений о целях, задачах и возможностях судебно-психологической экспертизы, сложились свои специфические формы участия психологов в экспертной деятельности.

Интересен опыт развития судебно-психологической экспертизы в ГДР, ПНР и ЧССР, где в послевоенные годы проведена большая работа в области теории и практики этого вида экспертного исследования, благодаря чему судебно-психологическая экспертиза обрела полную самостоятельность и оказывает заметную помощь правоохранительным органам в установлении истины по уголовным делам. Многое в деятельности экспертов-психологов ГДР и ПНР заслуживает самого пристального внимания и, по всей вероятности, с некоторыми поправками могло бы быть использовано в нашей отечественной практике.

Одна из главных задач судебно-психологической экспертизы в ГДР и ПНР заключается в исследовании несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых с целью определения их способности нести уголовную ответственность.

Согласно законодательству ГДР (§ 66 УК ГДР), при рассмотрении каждого случая противоправных действий несовершеннолетних должно быть установлено, может ли несовершеннолетний нести уголовную ответственность за свои деяния. Предпосылкой способности быть виновным считается достижение подростком, которому исполнилось 14 лет, уровня психического развития, позволяющего действовать в соответствии с требованиями общества, сознательно соотносить свое поведение с правилами общежития, нормами и требованиями .законов и других нормативных актов. В законодательстве ГДР отразилось таким образом представление о том, что большинство подростков к 14 годам обретает способность сознательно контролировать свои действия, хотя не исключена возможность отставания в психическом развитии некоторой части подростков от основной массы сверстников. Эта позиция полностью соответствует данным современной материалистической психологии.

Для установления способности несовершеннолетнего нести уголовную ответственность может быть проведена судебно-психиатрическая или судебно-психологическая экспертиза (§ 74 УПК ГДР). Судебно-психологическая экспертиза назначается в отношении психически здоровых подростков, если имеются данные:

• об общем отставании подростка в психическом развитии, обусловленном психосоциальными причинами;
• о неправильном развитии подростка;
• о недостатках, препятствовавших нормальному развитию личности.

Судебно-психологическая экспертиза не может, разумеется, делать окончательных выводов о способности подростка нести уголовную ответственность; ее цель состоит в оценке фактов, свидетельствующих за или против наличия у подростков этой способности.

Глубина и сложность задачи, стоящей перед судебно-психологической экспертизой, предопределяют необходимость всестороннего психологического исследования личности подростка и ситуации совершения им противоправных действий. Экспертное исследование личности имеет несколько аспектов. Изучаются основные характерологические особенности подростка, круг его интересов, устойчивые мотивы поведения вообще и мотивы совершения конкретного противоправного действия, свойства эмоциональности и пр. Важную роль играет определение уровня социальной зрелости подростка. За условную «точку отсчета» психологи ГДР принимают умение правильно оценивать тяжесть своего противоправного поступка, его последствия, овладение некоторым минимальным запасом правовых .знаний. Существенной характеристикой уровня социальной зрелости является, конечно, содержание побуждений, лежащих в основе противоправного действия. В связи с этим изучается образ жизни подростка, его ближайшее окружение, отношение к близким, жизненные планы. Особое внимание уделяется оценке способности подростка сознательно принимать решения.

В практике судебно-психологической экспертизы исследуется не способность подростка быть виновным вообще как некое свойство личности, оценке подлежит поведение в сугубо конкретных условиях, выясняется способность быть виновным в совершении строго определенного поступка.

Психологами ГДР .выработана четкая программа проведения судебно-психологической экспертизы способности несовершеннолетних нести уголовную ответственность. Экспертное исследование включает в себя:

• изучение материалов дела;
• изучение условий жизни и воспитания подэкспертного;
• обследование физического состояния подэкспертного;
• психологическое обследование подэкспертного;
• выводы и оценки.

Знакомство с материалами дела открывает эксперту сущность предъявленного подростку обвинения, дает возможность представить картину происшедшего, проследить позицию подростка на допросах. Из материалов дела могут быть почерпнуты некоторые предварительные сведения об индивидуально-психологических особенностях подэкспертного. В случае необходимости эксперт имеет право запросить недостающие документы из медицинских, воспитательных и прочих учреждений, беседовать со свидетелями, присутствовать при допросах свидетелей и обвиняемого, задавать им вопросы.

Для получения сведений об условиях и особенностях психического развития подростка эксперты-психологи беседуют с его родителями и близкими, узнают от них факты о становлении личности несовершеннолетнего на разных этапах жизни, школьных успехах, трудностях в воспитании. Смысл знакомства с родителями и близкими подэкспертного заключается не только в получении фактических данных, но и в возможности .непосредственного общения с теми, кто в значительной степени создавал атмосферу, влиявшую на подростка с самого раннего детства.

В ходе судебно-психологической экспертизы, по установившемуся в ГДР правилу, проводится медицинское обследование подростка. Строго говоря, этот раздел экспертного исследования имеет косвенное отношение к решению психологических проблем и выполняется врачами различных специальностей (терапевтами, невропатологами, эндокринологами и др.). Медицинское обследование в большинстве случаев дает дополнительный материал для объяснения причин задержек и отклонений в .психическом развитии .подростка.

Центральное место в судебно-психологической экспертизе занимает собственно психологическое обследование несовершеннолетнего. Оно преследует две главные дели: во-первых, изучить характерологические, эмоционально-волевые, интеллектуальные особенности и возможности подростка; во-вторых, установить, насколько это возможно, его психическое состояние в момент совершения противоправных действий, мотивы, побудившие к этому, отношение к своим поступкам. Психологи ГДР широко используют разнообразные тесты, хотя это не всегда гарантирует надежные результаты. Преодолевать методические трудности помогает квалифицированная клиническая беседа, составляющая основу всякого экспертного психологического обследования.

Наиболее трудной и ответственной частью экспертизы являются обобщение и оценка полученных результатов и ответы на поставленные правоохранительными органами вопросы. Предшествующие разделы работы только подготавливают почву для суждения о способности несовершеннолетнего нести уголовную ответственность. Для этого эксперт-психолог взвешивает все полученные им в ходе исследования данные и на основании их сопоставления высказывает свое мнение, которое по существу является рекомендацией признать несовершеннолетнего вменяемым или невменяемым.

Компетенция судебно-психологической экспертизы несовершеннолетних правонарушителей трактуется в ГДР шире, чем в нашей стране. Считается, например, что в отношении подростков, страдающих дебильностью, имеющих выраженные признаки органических повреждений центральной нервной системы, следует назначать судебно-психологическую экспертизу. Мы полагаем, что при таком представлении о границах компетенции эксперта-психолога ему приходится встречаться в своей деятельности с вопросами, не имеющими прямого отношения к психологии. Однако не это составляет главное в судебно-психологической экспертизе несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых. Оригинальным и многообещающим представляется стремление отойти от привычного понимания невменяемости несовершеннолетних как обязательного следствия психического заболевания. Изучение психологами влияния социальных и психологических факторов на способность психически здоровых подростков сознавать значение своих действий и руководить ими в различных ситуациях дает интересные результаты, важные для уголовно-правовой оценки противоправных действий несовершеннолетних.

В ГДР функции судебно-психологической экспертизы несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых не ограничиваются суждениями относительно их вменяемости. Закон требует от эксперта-психолога (§ 38 УПК и § 65 УК ГДР), независимо от того, считает ли он подэкспертного вменяемым или невменяемым, указывать в заключении на причины и условия, способствовавшие совершению подростком правонарушения, и давать рекомендации воспитательного характера. Исходя из оценки индивидуально-психологических особенностей подростка, окружающей его среды, эксперт-психолог может рекомендовать поместить несовершеннолетнего в лечебное или воспитательное учреждение, внести предложения по улучшению деятельности органов по делам молодежи, дать конкретные советы родителям и воспитателям подростка. Тем самым судебно-психологическая экспертиза вносит важный вклад в предупреждение преступлений несовершеннолетних, исправление и перевоспитание тех, кто совершил правонарушения.

Судебно-психологическая экспертиза несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых в ПНР имеет много общего с аналогичной экспертизой в ГДР. Основное сходство заключается в целях экспертного исследования, направленного на установление способности подростка нести уголовную ответственность. Наиболее часто судебно-психологическая экспертиза проводится в отношении лиц, едва достигших возраста уголовной ответственности.

В ГДР и ПНР получила признание судебно-психологическая экспертиза свидетельских показаний. Заметное влияние на ее развитие оказывает хорошо известное в судебной психологии учение об общей и специальной правдивости, позволяющее, как считают его приверженцы, объективно с психологических позиций оценивать достоверность свидетельских показаний детей и взрослых. Е. Казильке, давший наиболее полное описание обоих видов правдивости, считает, что общую правдивость свидетеля можно констатировать, если он способен полно, точно и детально воспроизводить виденное, слышанное или пережитое в прошлом, обладает устойчивостью к внушению, не имеет склонности к приукрашиванию событий, не отличается повышенной аффективной возбудимостью. Считается фактом, говорящим в пользу общей правдивости свидетеля, отсутствие у него склонности ко лжи а прошлом. Ценность установления общей правдивости сомнительна. Человек, обычно говорящий правду, может заблуждаться или сознательно искажать факты. Исследование специальной правдивости более конкретно, оно имеет непосредственное отношение к анализу и оценке интересующих правоохранительные органы показаний. О специальной правдивости свидетеля, по мнению Е. Казильке, говорит отсутствие грубых противоречий между данными в разное время показаниями, мотивов сознательной дачи ложных показаний (месть, страх и т. п.), влияния на свидетеля посторонних лиц и ряд других фактов. Некоторыми теоретиками и практиками судебно-психологической экспертизы специальная правдивость понимается как обстоятельство, достаточное для категорического утверждения о достоверности показаний. Необоснованность подобных взглядов очевидна хотя бы потому, что оценка судом достоверности показаний должна включать анализ не только психологических факторов, в то время как эксперт-психолог по своей профессиональной принадлежности не может выйти за рамки исследования психических явлений.

Было бы, однако, неверным закрывать глаза на те положительные моменты экспертного психологического исследования свидетельских показаний, которые, безусловно, есть в деятельности экспертов-психологов ГДР и ПНР. Ими разработаны приемы специальной беседы со свидетелем о фактах, имеющих значение для уголовного дела. Беседа проводится таким образом, будто эксперту ничего не известно о выясняемых обстоятельствах. Этим достигается «раскованность» свидетеля, создаются условия для построения свободного рассказа. Все, что говорит свидетель, дословно протоколируется, фиксируются также особенности поведения, манера говорить, отмечаются паузы. Полученные во время беседы данные тщательно анализируют с учетом имеющихся сведений о личности дающего показания. В результате проделанной работы эксперт-психолог в своем заключении излагает факты, говорящие, по его мнению, за и против достоверности свидетельских показаний. Например, анализируя результаты психологического обследования и беседы с несовершеннолетней потерпевшей, польский эксперт-психолог отметил следующее. «1. Факты, свидетельствующие против достоверности показаний несовершеннолетней:

• несовершеннолетняя как ребенок, несколько недоразвитый в умственном отношении, имеет ограниченную способность к полному многоплоскостному пониманию своих переживаний;
• ей присуща ограниченная возможность словесного отображения этих переживаний;
• у несовершеннолетней ограничена возможность понимания происшествия в правильной логической последовательности;
• несовершеннолетняя может быть весьма податливой по отношению к давлению и взглядам окружающих.

2. Факты, говорящие в пользу достоверности показаний несовершеннолетней:

• несовершеннолетняя имеет относительно хорошую память и пользуется ею пассивным образом, в основном непроизвольно (что характерно для умственно ограниченных людей); таким образом, она могла верно запомнить и в дальнейшем воспроизвести ряд подробностей, относящихся к делу;
• имея слабо развитое воображение, она не восполняет пробелов памяти фантазией, что часто бывает свойственно девочкам в период созревания;
• благодаря отсутствию оценки своего поведения с точки зрения морали, несовершеннолетняя не старается «обелить» себя, а говорит, например, что дала согласие на совершение полового сношения; она сознается в этом вопреки давлению семейной среды;
• за достоверность показаний несовершеннолетней говорит также абсолютная ее наивность, непонимание того, что некоторые ее показания могут быть обращены против нее».

Мы думаем, что приведенные суждения эксперта-психолога, основанные на его специальных познаниях, полезны и могут быть учтены следователем или судьей в ряде других доказательств при оценке достоверности показаний девочки. Пожалуй, только в этом единственном качестве они могут фигурировать в материалах уголовного дела. Однако в ГДР и ПНР сложилась традиция, согласно которой эксперты-психологи, обобщая собственные наблюдения и данные исследования, сами делают вывод о достоверности или недостоверности показаний, выходя при этом за пределы своей компетенции.

Весьма поучительно повышенное внимание к изучению личности подэкспертного, которое отличает экспертов-психологов европейских социалистических стран, независимо от содержания поставленных на их разрешение вопросов, общей направленности экспертного исследования. Соблюдение принципа личностного подхода к экспертному -исследованию методологически вполне обоснованно, оно помогает избежать «отчуждения» отдельных психических функций, свойств или состояний от многообразной, но целостной психической деятельности человека. Как правило, в заключении судебно-психологической экспертизы имеется специальный раздел - «Психологическая характеристика (или оценка) подэкспертного». Иллюстрацией к сказанному может служить выдержка из заключения судебно-психологической экспертизы 3., обвинявшегося в убийстве соседа, отказавшегося выдать замуж .за него свою дочь:

«3. является лицом со средним интеллектуальным уровнем, нормальной памятью и наблюдательностью, с быстрыми психомоторными процессами. Его словарь и ориентация в общественных делах более высокие, чем его образовательный уровень. Процесс обобщения протекает легко. Критичность мышления снижена. Диапазон ориентации узкий, эгоцентричный. Программирование малоподвижное, дедукционного типа. Решения быстрые. Процесс реализации действий в трудных ситуациях импульсивный.

С этими свойствами увязываются такие признаки, как подозрительность, импульсивность, упрямство.

С точки зрения стремлений 3. является лицом с зрелыми потребностями эгоцентрического типа. Потребность импонировать окружающим играет большую роль в его жизни, поэтому он очень чувствителен к престижу. Однако там, где 3. не чувствовал себя задетым в отношении своего престижа, он был отзывчивым и дружелюбным.

С эмоциональной точки зрения 3. относится к типу людей со слабым самоконтролем. Эти черты проступали у него уже в школьном возрасте. Сам он утверждал, что это усилилось после контузии, имевшей место в 1944 году. Поверхностный и негибко программирующий, он легко терялся в таких ситуациях, которые оборачивались иначе, чем он запланировал, и реагировал вспышкой злости, что часто давало положительный результат и еще больше укрепляло этот способ решения трудных проблем.

Попытки исследования так называемой основной структуры личности не показали никаких существенных отклонений и указывают на то, что его агрессивное поведение не является типичным для него видом поведения. К слабому контролю добавлялись значительная эмоциональная возбудимость и неумение канализовать аффективную энергию.

Суммируя, следует охарактеризовать 3. как лицо незрелое в эмоциональном отношении, с сильными, детскими по форме компенсационными и гиперкомпенсационными стремлениями. По своим личным качествам он не подходил к выполняемой им роли в обществе, что было источником конфликтов, затрудняющих удовлетворение сильно выраженной потребности психического контакта со средой. Психодиагностические исследования не показали качественных отклонений в протекании процессов психической регуляции.

Хотя 3. был импульсивным и вздорным, однако его гиперкомпенсационное поведение было свидетельством малой уверенности в себе и чувства беспомощности. Импульсивные лица не склонны к долгому обдумыванию обид. Имеется много данных, говорящих в пользу того, что 3. даже после довольно значительных инцидентов всегда старался задобрить пострадавшего».

Несмотря на ощутимый в психологической характеристике теоретический эклектизм, вообще свойственный современной польской психологии, информация, излагаемая экспертом, помогает понять истоки конкретных поступков обвиняемого.

Если в ГДР судебно-психологической экспертизе подвергаются только несовершеннолетние, то в таких странах, как ПНР и ЧССР, она проводится и в отношении взрослых участников уголовного процесса.

Характерной чертой развития судебно-психологической экспертизы в ПНР является широкое определение специалистами ее возможностей и сферы применения. Видимо, этим можно объяснить, во-первых, отсутствие точных границ, разделяющих компетенцию психологической и психиатрической экспертиз, во-вторых, распространенность комплексных экспертиз. Большое значение придается возможностям установления экспертным путем эмоционального состояния преступника в момент совершения противоправных действий, в особенности того состояния, которое именуется советскими юристами сильным душевным волнением, .психологами - физиологическим аффектом, польскими и чехословацкими специалистами - сильным возбуждением. Хотя структура этого состояния и его диагностические признаки не до конца ясны, почти ни у «ого не вызывает сомнений, что для его установления необходимы специальные психологические познания.

В ПНР и ЧССР проводится судебно-психологическая экспертиза личности обвиняемого - исследование, пока не встречающееся в практике советских экспертов-психологов.. При всей кажущейся неопределенности экспертизы, единственная цель которой - дать психологическую характеристику личности подэкспертного и не содержащей ответа на конкретные вопросы, ее польза, как мы полагаем, несомненна. Примером тому может служить проводившаяся несколько лет назад в ЧССР судебно-психологическая экспертиза обвинявшегося в убийстве молодого человека. Одна из основных версий, проверявшихся судом, заключалась в том, что обвиняемый, якобы имевший садистские наклонности, совершил убийство женщины именно в силу этой своей личностной особенности. Результаты психологического изучения личности обвиняемого, показавшие, что в его характере эти черты отсутствуют, послужили одним из доказательств, позволивших суду отвергнуть версию об убийстве из садистских побуждений.

Систематическое проведение судебно-психологических экспертиз в ГДР, ПНР, ЧССР привело к унификации формы заключения экспертов-психологов, что облегчает деятельность самих экспертов и представителей правоохранительных органов, оценивающих заключение.

Основными разделами заключения судебно-психологической экспертизы в ПНР, например, являются:

• Вводная часть (сведения об экспертах, времени и месте проведения экспертизы, указание на постановление о производстве экспертизы, ее цели).
• Биографические данные о подэкспертном и характеристика условий его психофизического развития.
• Психологическая характеристика подэкспертного.
• Показания подэкспертного, данные им во время психологического исследования (если проводится экспертиза свидетельских показаний).
• Психологический анализ показаний, данных во время психологического исследования, или анализ поведения подэкспертного обвиняемого в криминальной ситуации с учетом его индивидуально-психологических особенностей.
• Заключение о достоверности показаний подэкспертного или его способности нести уголовную ответственность (если речь идет о несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых) либо ответы на вопросы правоохранительных органов.

В случае экспертизы несовершеннолетних обвиняемых и подозреваемых - заключение о предпочтительных мерах воспитательного воздействия на них.

В соответствии с этой формой известными польскими психологами К. Обуховским и И. Обуховской составлено приводимое с некоторыми сокращениями заключение судебно-психологической экспертизы. Оно типично не только по своей структуре, но еще и потому, что связано с расследованием уголовного дела по обвинению взрослого мужчины в совершении развратных действий. Показания детей о событиях сексуального характера, по справедливому мнению юристов и психологов европейских социалистических стран, требуют особенно глубокой проверки.

«Психологическое заключение о достоверности показаний М. X. десяти лет.

Заключение выполнено по поручению управления городской милиции в Познани.

I. Психофизическое развитие ребенка.

Девочка является третьим ребенком в семье от третьей беременности. Беременность и роды протекали нормально. Вес новорожденной составлял 4,5 кг. Психофизическое развитие в раннем детстве протекало без отклонений: прорезывание зубов в 6 месяцев, начала ходить в 1 год, говорить в полтора года. Из заболеваний перенесла ветряную оспу, свинку, плеврит. Операций и серьезных физических травм не было. Ребенок никогда не терял сознания, рвоты не бывает. Иногда болит голова и живот, что, вероятно, связано с нерегулярным питанием.

До 4 лет девочка воспитывалась дома матерью. Она была спокойным и послушным ребенком. Сон и аппетит у нее были хорошие. Затем мать поступила на работу, и девочка была помещена в детский сад. В детском саду она отличалась живостью, была непосредственной, охотно участвовала в различных играх, смеялась, любила сказки, отличалась живым воображением. С детьми легко вступала в контакт. С 5 лет она стала очень интересоваться животными, сначала -кура-ми, потом другими птицами, затем собаками, что продолжается и до сих пор. Уже тогда она приводила собак домой, кормила их и играла с ними. Это происходило и в школьном возрасте, когда девочка долго оставалась дома одна без родителей.

В школу начала ходить с 7 лет. Во время обучения в 1-м классе она на протяжении полугода после плеврита была в санатории. Девочка чувствовала себя там хорошо, была спокойна, активна. В настоящее время она учится в 3-м классе, учится хорошо, посредственных оценок не имеет. В школе спокойна и сдержанна. Однако учителя считают, что она является несколько запущенным ребенком, вынужденным обстоятельствами к излишней самостоятельности.

Она выполняет много домашних обязанностей. В течение почти .целого дня ее никто не контролирует. Она очень много читает, делая это ежедневно утром и вечером, особенно любит сказки.

Мать девочки работает с утра до 17.00, возвращается домой около 18.00. В связи с ревматической деформацией суставов кистей она не может выполнять большинство домашних работ. Обед дети едят в 18.00-19.00. Отец по специальности инженер, много работает вне дома, имеет спокойный характер, «помогает жене. У девочки есть братья 16 лет и 13 лет. Родители живут между собой хорошо, однако уделяют детям очень мало времени. Жилищные и материальные условия хорошие.

II. Показания несовершеннолетней, данные в процессе психологического обследования (записано дословно).

Вопрос. А теперь расскажи мне все, что ты знаешь по этому делу.

О т в е т. Я не умею говорить так, без вопросов.

Вопрос. А все же попробуй.

Ответ. Когда я пошла играть, то тот пан меня тоже хватал и чуть меня не схватил там, только я вырвалась. А у одной девочки была дыра в чулке, и он там копался. И в собаку камнем бросал, а я взяла ее на руки и унесла (молча опускает голову).

Вопрос. А что еще можешь сказать?

Ответ. Однажды он выходил во двор и расстегнул себе штаны. И так ходил.

Вопрос. И что еще?

Ответ. Я уже больше ничего не знаю.

Вопрос. А тот пан разговаривал с детьми? О чем?

О т в е т. Разговаривал. Не помню о чем.

III. Психологическая оценка личности несовершеннолетней.

Обследуемая является ребенком со средним интеллектуальным уровнем. Процесс мышления быстрый, память нормальная. Воображение очень богатое, динамичное, творческого типа. Тип восприятия действительности детальный, но не обстоятельный и связанный скорее с содержанием переживаний, чем с объективными свойствами наблюдаемой фигуры. Имеются признаки чувства заброшенности, которое сформировалось у чувствительного ребенка, слишком мало контактирующего с родителями; С этим связан также ее специфический способ обращения на себя внимания окружающих. Девочка внутренне пуглива, но по своей природе активна, преодолевает действительные трудности, создавая себе заместительные эмоциональные контакты вне группы ровесников, и положительно справляется с бытовыми хлопотами, связанными с отсутствием заботы со стороны родителей. Внушаемость значительна в тех ситуациях, где внушенное содержание оказывается включенным в течение процесса воображения. Уровень сексуальных познаний более низкий, чем у большинства детей ее возраста.

IV. Психологическая оценка достоверности показаний несовершеннолетней.

Несовершеннолетняя является нормально развитым в умственном отношении ребенком с хорошей памятью. Но имеется целый ряд факторов, которые с психологической точки зрения снижают вероятность правдоподобности ее показаний. К ним следует отнести:

1) творческий и динамический тип воображения;

2) суггестивность воображения (внушаемость);

3) тенденцию обращать на себя внимание окружающих, связанную с сильным чувством заброшенности.

V. Заключение.

Настоящим утверждаем, что, учитывая оценку личности несовершеннолетней, а также обстоятельства дела, с психологической точки зрения правдоподобность ее показаний маловероятна».

Не вступая в дискуссию о допустимости вероятностных выводов экспертизы, поскольку решение этого вопроса зависит от юристов, но никак не от психолога, рискнем все же высказать мнение, что указание с психологической точки зрения на большую или меньшую вероятность достоверности свидетельских показаний способно сыграть известную положительную роль в формировании внутреннего убеждения представителей правоохранительных органов.

В некоторых социалистических странах, например в СФРЮ, судебно-психологической экспертизы как самостоятельного вида экспертного исследования не существует. Это, однако, не означает, что психологи стоят совершенно в стороне от деятельности . правоохранительных органов. В СФРЮ некоторое время назад психологи участвовали в проведении комплексной медико-психологической экспертизы несовершеннолетних. В дальнейшем от этой формы экспертного исследования отказались, и сейчас практикуется проведение комплексной криминологической экспертизы силами социологов, психологов и психиатров. Каждый из специалистов обследует подростка в пределах компетенции представляемой им науки, после чего составляется совместное заключение о способности несовершеннолетнего нести уголовную ответственность. Распространение .комплексной криминологической экспертизы вызвано, по всей вероятности, не научными, а организационными соображениями, так как исследования и психологов, и социологов, и психиатров в рамках этой экспертизы сохраняют автономность.

Становление судебно-психологической экспертизы в европейских социалистических странах сопряжено с организационными, методическими и теоретическими трудностями, что вполне объяснимо ее относительной новизной.

Наиболее четкие организационные формы судебно-психологическая экспертиза обрела в ПНР. В системе Министерства юстиции действуют имеющиеся в ряде воеводств учреждения психологической экспертизы. Кроме того, каждый воеводский суд имеет в своем распоряжении список работающих в университетах, учреждениях народного образования, здравоохранения и других ведомствах специалистов в области психологии, которые могут быть привлечены к участию в проведении экспертизы. Научно-методические вопросы судебно-психологической экспертизы разрабатывают отдел психологии Краковского института судебных экспертиз и отдел обучения кадров Генеральной прокуратуры ПНР.

В ГДР до настоящего времени не создано специальных учреждений судебно-психологической экспертизы. Существует список прошедших специальную подготовку и выдержавших соответствующие испытания психологов, которым может быть поручено производство судебно-психологической экспертизы.

Как и в нашей стране, эксперты-психологи социалистических стран испытывают затруднения при выборе методов, пригодных для экспертного исследования. Заимствование методов из общей психологии и ее прикладных отраслей не может, как показывает опыт, полностью удовлетворить специфические потребности экспертной практики. Остаются еще нерешенными многие вопросы теории судебно-психологической экспертизы, на которых мы в данной работе подробно не останавливаемся.

Оценивая в целом современное состояние судебно-психологической экспертизы в европейских социалистических странах и перспективы ее дальнейшего развития, следует признать как непреложный факт, что уже сегодня она приносит большую пользу правоохранительным органам и обещает в будущем внести существенный вклад в дело борьбы с преступностью.