Детерминизм и виды закономерностей

Как наблюдаемый мир, так и содержание психической жизни никогда не предстают в виде абсолютного хаоса. Среди множества разнообразных ощущений и представлений, относимых как к внешнему, так и к внутреннему миру есть такие, которые периодически или все время повторяются, существуя вместе. Например, мы знаем, что если, допустим, сейчас день и светло, то через некоторое время наступит ночь и будет темно, а потом вновь будет день. Если хрупкий предмет случайно упадет со стола, то он, скорее всего, разобьётся. Если палец уколоть острой иглой, то, скорее всего, возникнет ощущение боли, хотя в некоторых случаях это можно сначала и не заметить.

Рассмотрение этих и подобных им случаев порождает вопрос о том, как в действительности связаны между собой явления? Существует ли закономерная, т.е. необходимая устойчивая и повторяющаяся связь между ними или ее нет, и все (или, по крайней мере, некоторые) отношения имеют более или менее случайный характер? Если нечто – с чем мы хорошо знакомы – все время происходило раньше и происходит сейчас, то будет ли оно происходить и в дальнейшем?

Попытки решения этих вопросов уже в античности породили представления о том, что, с одной стороны, возможно, у всего есть своя судьба, но, с другой стороны, в мире возможны и случайности и поэтому ничего не предопределено заранее. В частности, согласно стоику Сенеке (4 – 65) в мире нет хаоса и цепь возможных событий изначально предопределена и она есть судьба. Для человека будет большим благом, если он это поймет и не будет противиться року, так как это бесполезно: «судьба ведет того, кто хочет, и тащит того, кто не хочет»[62]. По мнению же, допустим, Эпикура в мире не все столь однозначно предопределено, так как атомы, из которых все состоит, обладают некоторой свободой движения, сцепляясь друг с другом более или менее случайным образом.

В Средние века в рамках теологической парадигмы вопрос о предопределении (необходимости) и случайности (свободе) ставился в связи с проблемой отношения бога к своему творению. Творит ли бог мир все время, предопределяя при этом каждое событие, или, будучи однажды созданным, мир развивается самостоятельно? Особая важность этого вопроса была связана с проблемой теодицеи (оправдания бога). Ведь если все предопределено богом и в мире есть зло, то, значит, бог его допускает, что, естественно, плохо согласуется с тезисом о его изначально благой природе.

В Новое время в результате расширенного толкования законов классической механики^[63] широкое распространение получило убеждение, что в мире все однозначно определено и поэтому теоретически возможно предсказание сколь угодно удаленных событий будущего и прошлого. В частности, на основании этого французский физик и математик Пьер Симон Лаплас (1749 – 1827) сформулировал положение о предопределенности или детерминированности мировых процессов: все, что может случиться в будущем, уже однозначно предопределено в прошлом и это в принципе (хотя бы теоретически) возможно рассчитать. Такую идею разделяли многие философы Нового времени и, в частности, Г. Лейбниц, который считал, что «все происходит в соответствии с упрочившейся предопределенностью, так же достоверно, как и то, что трижды три – девять. Ибо предопределенность заключается в том, что все связано с чем-то другим, как в цепи, и потому [все] будет происходить так же неотвратимо, как это было испокон веков, и как безошибочно происходит и теперь, если происходит»[64].

Лейбниц считал, что любая случайность – это в действительности непознанная необходимость, которая лишь кажется таковой в силу слабости человеческого ума. «Малые вещи часто вызывают огромные и сильные изменения. Например, я считаю себя вправе утверждать, что мушка могла бы вызвать изменения в целом государстве, если бы она летала перед самым носом короля, принимающего в этот момент важные решения; ибо может случиться так, что рассудок его в этот момента уподобляется весам в поисках одинаковых оснований как для одного, так и для другого решения. И может быть, он уже близок к принятию решения, к которому склоняется с большим основанием; мушка же может помешать и воспрепятствовать ему именно в тот момент, когда он собирается [окончательно] выяснить возможность другого решения. …Действие таких мелочей и есть причина того, что некоторые представляют себе вещи неверно, воображая, что все происходит как попало, а не определенно; ведь различие заключается не в вещах, но только в нашем понимании, не улавливающем всей совокупности мелочей, каждая из которых производит определенное действие, и не берущем в расчет причину, которую оно не видит, и потому считающем, что все происходит как попало»[65].

Одним из немногих оппонентов идеи детерминированности всего в Новое время был английский философ Д. Юм, который считал, что из факта повторяемости наблюдаемых явлений никогда нельзя сделать вывода, что за этим скрывается объективная и всеобщая закономерность. Юм утверждал, что то, что называют объективной причинно-следственной связью, которая как бы скрыта за поверхностью явлений, на самом деле есть не объективно-физический, а психологический феномен, просто привычка, сформировавшаяся в результате наблюдения за часто повторяющимися событиями. «Силы, которые действуют на тела, совершенно неизвестны. Мы воспринимаем только свойства тех сил, которые доступны ощущениям. И на каком же основании должны мы думать, что одни и те же силы всегда будут сочетаться с одними и теми же ощущаемыми качествами? Следовательно, руководителем в жизни является не разум, а привычка. Лишь она понуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому»[66]. Представление о причинной связи как всегда существующем отношении получено на основе индукции[67] и поэтому нельзя утверждать, что такая связь существует всегда.

Следует заметить, что отрицание Юмом компонента необходимости в понятии причинности, в принципе, обосновано. В этом он прав. Другое дело, что сведение объективно-физического к субъективно-психологическому (не объективные законы, а привычка) – это явное упрощение проблемы и именно из-за этого его стали считать агностиком, который отрицает познаваемость мира.

Законы классической механики – это пример динамических закономерностей, т.е. таких, на основании которых исходя из знания некоторого начального состояния системы можно точно предсказать ее следующие состояния. Динамические закономерности привлекательны тем, что на их основе предполагается возможность абсолютно точного или однозначного предсказания[68]. Именно поэтому динамический подход можно ассоциировать с абсолютно истинным знанием. Практически динамический подход может быть использован для вычисления траектории движения объектов макромира. Например, траектории движения планет.

Однако динамический подход не может использоваться для расчета состояния систем, которые включают в себя большое количество элементов. Например, в 1 кг водорода содержится молекул, то есть настолько много, что только одна проблема записи результатов расчета координат всех молекул оказывается заведомо невыполнимой. В силу этого при создании молекулярно-кинетической теории^[69], то есть теории описывающей состояние макроскопических порций вещества был избран не динамический, а статистический подход. Согласно этой теории, состояние вещества может быть определено с помощью таких усредненных термодинамических характеристик, как «давление» и «температура».

В рамках молекулярно-кинетической теории не рассматривается состояние каждой отдельной молекулы вещества, а учитываются средние, наиболее вероятные состояния групп молекул. Давление, например, возникает из-за того, что молекулы вещества обладают определенным импульсом. Но что бы определить давление, нет необходимости (да это и невозможно) знать импульс каждой отдельной молекулы. Для этого достаточно знания значений температуры, массы и объема вещества. Температура как мера средней кинетической энергии множества молекул это тоже усредненный, статистический показатель.

Молекулярно-кинетическая теория – это пример теории, которая устанавливает статистические закономерности. Статистический подход – это вероятностный метод описания сложных систем. Поведение отдельной частицы при статистическом описании системы считается несущественным. Поэтому изучение свойств системы в данном случае сводится к отысканию средних значений физических величин, характеризующих состояние системы как целого. В силу того, что статистическая теория – это знание о средних, наиболее вероятных значениях, она способна описать и предсказать состояние и развитие какой-либо системы только с определенной вероятностью.

Главная задача любой теории состоит в том, чтобы по заданному состоянию рассматриваемой системы предсказать ее будущее или восстановить прошлое состояние. Поэтому естественен вопрос, какие теории, динамические или статистические описывают мир на боле глубоком уровне? До XX века считалось, что более фундаментальны динамические теории. Так было потому, что ученые полагали, что природа строго детерминирована и поэтому любая система в принципе может быть рассчитана с абсолютной точностью. Считалось также, что статистический метод, дающий приближенные результаты, может использоваться тогда, когда точностью расчетов можно пренебречь. Однако в связи с созданием квантовой механики ситуация изменилась. Согласно квантовомеханическим представлениям мир может быть описан лишь вероятностно в силу т.н. «принципа неопределенности».

Согласно принципу неопределенности, который сформулировал В. Гейзенберг, невозможно одновременно точно определить местоположение частицы и ее импульс. Чем точнее определяется координата частицы, тем более неопределенным становится импульс и наоборот. Из этого следует, что положения механики Ньютона не могут применяться в условиях микромира. «Для вычисления механического процесса необходимо знать одновременно и с одинаковой точностью местоположение и скорость в определенный момент времени, но именно это, согласно квантовой механике, и невозможно»[70].

Недетерминированность микромира в лапласовом смысле вовсе не означает, что в отношении него вообще невозможно предсказание событий, а только то, что закономерности микромира не динамические, а статистические. Кроме молекулярно-кинетической теории и квантовой механики, статистический подход используется в биологии (в генетике, например, законы Менделя), в технических и социальных науках (классический пример – социологические опросы).

Согласно современным представлениям изменения систем не имеют однонаправленного и однозначно детерминированного характера. В частности, понятие бифуркации в рамках синергетических представлений является случаем такой недетерминированности.

Контрольные вопросы

1. Каково содержание философской категории «бытие»?

2. Каков смысл «идеального» как философской категории?

3. Как в философии изменялось предоставление о том, что такое «материя»?

4. Что такое субстанциональная и атрибутивная концепции пространства и времени?

5. Как можно обосновать теоретически, что движение – это свойство материи, а не сила, действующая на нее извне?

6. Каково направление изменений во Вселенной с точки зрения 2-го начала термодинамики?

7. Что такое «самоорганизация» и «точка бифуркации»?

8. Что такое «детерминизм Лапласа»?

9. В чем различие динамического и статистического подходов к описанию реальности?