Нравоописательные жанры в литературе

По мысли Г. Н. Поспелова, в нравоописательных, или «этологических», произведениях на первый план выдвигается художественное отражение и осмысление нравственного уклада социальной жизни, состояния общества и отдельных его слоев. Нравоописательное жанровое содержание лежит в основе творчества Н. В. Гоголя. Некоторые черты драматургических и эпических произведений Гоголя определены им самим в «Театральном разъезде после представления новой комедии»: «Стоит вглядеться пристально вокруг. Все изменилось давно в свете. Теперь сильнее завязывает драму стремление достать выгодное место, блеснуть и затмить…другого… Не более ли теперь имеют электричества чин, денежный капитал, выгодная женитьба, чем любовь?».

Произведения национально-исторических жанров изображают обычно однажды происшедшие события. И главные персона­жи таких произведений всегда играют ту или иную ведущую роль в ходе однажды происшедших событий. Они часто направляют развитие этих событий своими действиями, вытекаю­щими из особенностей их социально-исторических характеров.

В отличие от этого, произведения «этологические», по своему жанровому содержанию, изображают характеры прежде всего с их постоянно повторяю­щимися нравственными свойствами. Если все же эти произведения изображают какие-то происшествия в жизни своих персонажей, какие-то однажды возникшие отношения между ними, то по преимуществу для того, чтобы выявить в харак­терах персонажей эти постоянно существующие черты нравственности. Поэтому события, изображаемые в «этологических» произведениях, имеют обычно вспомогательный характер. И хотя те или иные персонажи таких произведений могут быть на вид главными, могут занимать большое место на аван­сцене произведения, все же они не являются в сюжете таких про­изведений ведущими персонажами, и события, составляющие такой сюжет, не заключают в себе эволюцию этих характеров.

Кто, например, «главный герой» «Мертвых душ»? На первый взгляд — Чичиков. А на самом деле здесь «главный герой» не об­манщик-спекулянт, а все те, кто ему поверил, кто распустил затем сплетни о Чичикове и «мертвых душах», кто хоронил прокурора, умершего из-за этих сплетен в страхе перед наказанием. Чичиков же нужен Гоголю для раскрытия нравственного со­стояния всего губернского общества.

В «этологической» группе жанров очень рано воз­никла такая специфическая жанровая форма, как басня. Басня — повествовательное произведение, изображающее какую-то сценку, какое-то происшествие или столкновение интересов в жизни животных (а иногда и людей), но такое происшествие или столкновение, которое не развивает характеры персонажей, а толь­ко выявляет их сложившиеся, постоянные нравственные — в боль­шинстве случаев отрицательные — свойства. В устном народном творчестве басня была прозаическим произведением. На европейской поч­ве самыми ранними дошедшими до нас баснями были басни легендарного фригийского раба Эзопа (VI в. до н. э.). Басни возникали и в фольклоре других народов. В русском средневековом фольклоре басенные сказки существовали и в XVII в., будучи запи­санными, они превратились в повести. Такова знаменитая «Повесть о Ерше Ершовиче, сыне Щетинникове». Эту традицию продолжил потом Щедрин в своих литературных «Сказках»). Затем в поэтическом творчестве древнегреческого поэта Архи­лоха (VII в. до н. э.) появились первые стихотворные бас­ни. Их традиции в римской литературе продолжил Федр, выпустивший под названием «Эзоповых басен» пять сборников небольших произведений. Позднее стихотворная литера­турная басня пережила свой расцвет в эпоху классицизма: во Франции — в основном Лафонтена, в Рос­сии — Сумарокова и Хемницера. У Крылова эта форма басни достигает своего апогея в пределах не только национальной, но и мировой литературы.

В античной литературе возник и другой «этологический» жанр — жанр сатиры. Собственно сати­рой следует назвать произведения нравоописательные, «этологиче­ские», сатирически осмысляющие состояние обще­ства, но не за­ключающие в себе развитие характеров главных персонажей, а выявляющие посредством описания, повествования и связанных с ними медитаций автора соответствующие свойства характеров.

Подобное же выявление состояния той или иной социальной сферы жизни может порождать не только сатирический, но и юмористический пафос произведения. «Нос» Гого­ля — повесть-сатира, его «Повесть о том, как поссорился Иван Ива­нович с Иваном Никифоровичем» — повесть юмористическая.

­ В античной литературе возник еще один жанр «этологической» группы, у греков названный первоначально «идиллией» (у римлян — «буколиками»). Так, древнегреческий поэт Феокрит (III в. до н. э.) изображал в своих стихотворных идиллиях, с некоторой долей чувствительности, сцены из жизни рабов, пасущих стада коз, их песни и состязания в пении, их любовь к пастушкам и нимфам, то неразделенную и унылую, то счастливую. Эти любовные отношения и переживания, однако, не развивали характеры персонажей, но выявляли искренность и непосредственность их отношения к жизни, простоту и неизменность всего ее уклада. То же можно найти и в «Буколиках» римского поэта Вергилия (I в. до н. э.), продолжающего традиции этого жанра. Произведения Феокрита и Вергилия стали гораздо позднее образцами для подражания у западноевропейских поэтов XV—XVI вв., затем — поэтов классицизма.

В литературе эпохи эллинизма возник и другой «этологический» жанр, жанр утопии. Произведение Томаса Мора, в котором писатель изобразил идеальное общественное устройство, и называется «Утопия». Ярким образцом этого жанра была большая английская поэма В. Ленгленда «Видение о Петре Пахаре», имевшая огромный успех в демократических слоях общества. В своем «Виде­нии» автор изображает огромное поле и на нем людей всех званий и сословий, которых церковь, в образе простой женщины, обличает в пороках, завладевших душой каждого из них. Разум призывает людей искать Правду, но никто не знает, где она, и только пахарь Петр знает, в чем Правда и где ее искать. К этой же творческой традиции примыкает и крупнейший гума­нист Голландии Эразм Роттердамский своей знаменитой сатирой «Похвала Глупости», написанной прозой на латинском языке. В ней Глупость обращается с похвальным словом к своим слугам и поклонникам, к иронически изображенным автором представите­лям всех сословий общества: к философам, напрасно воображаю­щим себя всезнайками, к чиновникам — крючкотворцам и взяточни­кам, к врачам, самодовольно, но неумело лечащим больных, к купцам, чья «порода глупее и гаже всех», к дворянам и при­дворным, прожигающим жизнь в забавах и разврате, и даже к госу­дарю, являющемуся «врагом общества», «ненавистником учености, истины и свободы». Но самого резкого осуждения и здесь заслужи­вают деятели церкви — «суеверы», торгующие индульгенциями, по­груженные в «смрадное болото» пустых богословских споров, и сам папа римский, защищающий свою власть и богатства с помощью крови и железа.

Ту же жанровую традицию продолжает Ф. Рабле в повести «Гаргантюа и Пантагрюэль» (1533 — 1564). Ее часто называют то «сатирой», то «романом» или даже «романом-эпопеей», по существу же она является «этологической» повестью, очень сложной и разнообразной по своему составу, в которой сатира соединяется с пародией и утопией, в которой так­же много дидактики и в которой на вид романические (приключен­ческие) эпизоды служат только поводом и мотивировкой для ос­новных нравоописательных заданий. По форме же, по композиции образов это в основном произведение гротескное, главными героя­ми которого выступают короли-великаны — Грангузье, Гаргантюа, Пантагрюэль. А по композиции повествования оно отличается свободным расположением эпизодов и обилием разного рода отступлений.

Сюжетная форма путешествий и приключений становится важным стержнем повествования в романистике. Все четыре части знаменитой повести Д. Сви­фта «Путешествие Гулливера» построены на этой основе, однако путешествия героя-рассказчика слу­жат только канвой, скрепляющей множество картин и эпизодов «этологического» содержания, в большинстве своем представляю­щих сатиру, но отчасти и утопию. Сатирична первая часть, изображающая пребывание Гулливера в стране лилипутов и ино­сказательно-комически осмысляющая политические нравы правя­щих кругов современной писателю Англии. Сатирическим эпизо­дам противостоят у Свифта эпизоды идиллические и утопические: с одной стороны, это — изображение патриархального сельскохо­зяйственного общежития великанов, с их мудрым и добрым коро­лем Бробдингнегом, с другой — изображение общежития умных ло­шадей, которые лишены всяких страстей и знают лишь простой коллективный здравый смысл и чувство взаимного уважения.

В русской литературе «этологическое» содержание проявилось еще в 70-х годах XVIII в. Тогда, по почину Екатерины II, начавшей издавать журнал «Всякая всячина», в России появился целый ряд сатирических журналов, авторы которых стали зачинателями новых жанровых форм сатирического изображения жизни. Они печатали небольшие прозаические произведения, претендующие на «докумен­тальность», являющиеся как бы непосредственными откликами на острые вопросы современности. Это были разного ро­да корреспонденции с места, письма из провинции, путевые замет­ки и эпизоды, распоряжения и приказы частных лиц и т. п. Наибо­лее смелым и глубоким по своему мышлению сатириком был Н. И. Новиков. Напечатанные в его журналах «Письма к Фалалею» — яркий образец новых для русской литературы форм «нравоописания». Начатое Новиковым продолжил в своих журналах молодой Крылов.

В 1840-х годах в русской литературе сложилась «натуральная школа», которая ставила своей задачей познакомить читателей с совре­менным состоянием русского общества, преимущественно в низ­ших, демократических его слоях. Тургенев написал тогда целый цикл художественных очер­ков, «Записки охотника», ставших выдающимся явлением нравоописательной литературы новой исторической эпохи.

Почти все лучшие поэмы Некрасова, написанные в десятилетие подготовки и проведения крестьянской «реформы», от «Несчастных» до «Железной дороги», созданы не для того, чтобы проследить историю каких-то характе­ров, но для того, чтобы показать или в отдельных очерковых сценах, или по поводу какого-то тяжелого происшествия (смерти Вани, сына Орины, или смерти Прокла, мужа Дарьи), в каких условиях непосильного труда, угнетения, поборов, оскорблений и опасностей живет русский народ. И самое значительное его произве­дение — поэма «Кому на Руси жить хорошо» — представляет собой цикл стихотворных «очерков», связанных друг с другом путеше­ствием семерых «временно обязанных», тщетно ищущих среди ос­новных слоев населения пореформенной России «счастливого» человека.

Так же строил свои большие произведения Щедрин. Это были или книги очерков, тематически разнообразных, но связанных един­ством проблематики («Невинные рассказы» или «Признаки вре­мени»), или сатирические «обозрения», также тематически разно­родные в своих частях, но связанные не только проблемно, но и образом рассказчика-наблюдателя («Губернские очерки», «Днев­ник провинциала», «Благонамеренные речи» и т. п.).

Обзор истории формирования нравоописательных жанров позволяет увидеть, что очерковый принцип построения литературного произведения может быть использован в произведениях, как прозаических, так и стихотворных, любого художественного объема. Анализ композиции романа Л.Н. Толстого «Воскресение» показывает, что и значительное по художественной ценности произведение может тяготеть к очерковому жанровому началу. В конце Х1Х века панораме русской жизни уступает место психологический роман.

Лекция 14