РОССИЙСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ

Успешными обычно оказываются те модернизации, в которых социально-политические изменения следуют по времени за экономически­ми, а не опережают их. Этой позиции придерживаются многие известные экономисты. Для России существуют возможностей более чем достаточно для того, чтобы успешно выполнить экономическую модерни­зацию. Какие же препятствия мешают началу реальных преобразований?

1.Отсутствие действенного механизма конкуренции

Важнейшим препятствием на пути мо­дернизации России выступает уверенное неприятие кон­куренции как основного рычага развития современных экономик. Было бы неправильно говорить, что в России сегодня нет конкуренции, но совершенно очевидно, что ее пространство сужается и она воспринимается политичес­кой и финансовой элитой скорее как неизбежное зло, чем как важный элемент хозяйственной системы.

Все последнее десятилетие прошло в нашей стране под зна­ком консолидации крупных компаний и огосударствления промышленного потенциала. Хотя статистика показывает, что в большинстве отраслей очевидны преимущества тех пред­приятий, которые ощущают влияние конкуренции, а не тех, которым даруются монопольные привилегии, государство и бизнес уверенно идут по пути искоренения конкуренции. Мы хотели бы подчеркнуть, что говорим не о «засилье государ­ства», а именно о конкурентной борьбе.

Хорошо известно, что в 2000-2009 гг. добыча нефти в России, в которой заняты как частные, так и государственные компании, выросла на 52,9 %, тогда как добыча газа, где доминирует «Газпром» - всего на 4,3 %. То же самое можно сказать и о других отраслях.

Крупный российский бизнес, оправившись после кризиса 1998 г., начал быстрый процесс консолидации. В стране образовалась контролирующая почти 100 % выпуска алюминия компания «РусАл»; возникли две-три компании, доминирующие на рынке минеральных удобрений и в черной металлургии; более 80 % нефтедобычи и 76 % нефте­переработки в России контролировалось пятью компания­ми.

Государство, считавшее, что оно утратило «лидирующие позиции» в экономике, начало возвращать под свой контроль крупнейшие компании стра­ны. За последние 5-7 лет был установлен контроль над «Газпромом», деприватизирован и расчленен «ЮКОС», выкуплены у собственников «Сибнефть», ВСМПО «Ависма» и десятки других компаний. Сотни предприятий, где го­сударство почти утратило свои позиции, были объединены в госкорпорации - «Ростехнологии», объединенные авиа- и судостроительные корпорации. На многие регио­нальные компании был наложен контроль местных властей. Кризис лишь закрепил состояние de facto, передав мно­гие компании в руки государственных банков.

За ослаблением конкуренции скрывается стремление к сверх­прибылям, из которых черпаются дивиденды владельцев олигархических структур, доходы чиновников и депутатов представительных органов власти, а также поступления в бюджет. Таможня, приносящая в России невиданную для развитых стран долю бюджетных поступлений, оберегает отечественных производителей от внешней конкуренции. При этом противостоящая ограничению конкуренции Фе­деральная антимонопольная служба (ФАС) до самого по­следнего времени крайне неохотно пользовалась имеющи­мися у нее возможностями и очень редко доводила дело до восстановления попранных прав конкурентов.

Многочисленные огромные штрафы, накла­дываемые ФАС, например, на вертикально интегрирован­ные нефтяные компании, эффективно оспариваются в судах после того, как сообщения о них попадают на первые полосы газет. Для опытных профессионалов не составляет большого труда доказать любому суду, что розничная цена на тот или иной вид продукции, несмотря на практически идентичную цену у конкурентов, формируется по-иному. Любой суд соглашается с такой аргументацией, поскольку никаких прямых доказательств нарушений антимонополь­ного законодательства, как правило, не предъявляется.

В этих условиях модернизационные преобразования под­меняются демагогической риторикой, хотя менеджмент круп­нейших российских компаний внутренне готов к ужесточе­нию условий как ведения бизнеса, так и ответственности за нарушение нормативных правил осуществления финансово- хозяйственной деятельности.

Можно констатиро­вать, что во взаимоотношениях власти и бизнеса достигнуто равновесие, но считать его устойчивым ни в коем случае не­льзя. Если государство в ближайшее время не начнет наводить порядок в этой сфере, чаша весов склонится в сторону бизне­са, на руках у которого появятся неоспоримые доказательства нерешительности, а значит, слабости власти. Пока же будем считать постановку вопроса «способствует ли модернизации текущее состояние конкуренции в России?», риторической.

2.Опережающий рост издержек

Если в 2003-2004 гг. себестоимость продукции ежеквар­тально повышалась у 35-40 % российских предприятий, то в 2005 г. число таких предприятий выросло до 66 %, а к 2008 г. - до 85 %. Так, например, с 2003 по 2008 гг. на крупнейшем оте­чественном производителе калийных удобрений издержки выросли в 2,95 раза, в то время как объем произведенной продукции - всего на 23,1 %. На ряде предприятий единс­твенного в России алюминиевого холдинга за тот же период издержки увеличились в 2,5-2,7 раза, тогда как прирост про­изводства алюминия составил от 5 до 10 %. В строительной отрасли в 2005-2008 гг. стоимость произведенных работ росла на 52,7 % ежегодно, а прирост площади всех вводимых зданий и сооружений в среднем составлял 4,9 %. В торговой сфере у одного из крупнейших в России сетевых операторов за те же 2005-2008 гг. выручка увеличилась на 60,7 %, управленческие расходы - в 2,6 раза, чистая прибыль - всего на 10,2 %.

Если же сопоставить управленческие расходы и фонды оплаты тру­да работников предприятий, то обнаружится, что во многих компаниях реального сектора экономики управленческие расходы, предназначенные для содержания нескольких де­сятков менеджеров, превышали объемы средств, направлен­ных на оплату труда многотысячных трудовых коллективов.

Важнейшим фактором роста издержек выступает бесконт­рольность государственных и квазигосударственных структур. С 2002 по 2009 гг. себестоимость добычи газа в пересчете на 1 бар­рель нефтяного эквивалента выросла в 4,3 раза, а непрофильные расходы - почти в 11 раз. Добыча газа за тот же период выросла лишь на 4,3 %. Не лучше обстоят дела и в так называемых госкорпорациях. Так, например, Объ­единенная авиастроительная корпорация (ОАК), созданная в 2006 г., за период 2008-2012 гг. должна произвести 431 граж­данский самолет: 15 Ил-96, 84 Ту-204/214, 236 Sukhoi SuperJet и 96 Aн-148. В 2008 г. было выпущено 10 машин, в 2009 г. - всего 8. Зато были проведены три дополнительные эмиссии акций, а долг компании вы­рос с 22 до 126 млрд рублей.

Теперь о том, почему мы называем рост издержек опере­жающим. Приведем индексы цен приобретения организа­циями топливно-энергетических ресурсов, строительной и сельскохозяйственной продукции за 2005-2008 гг. За это время цены на газ для промышленности выросли на 61,1 %, на стройматериалы - на 72,9 %, на электроэнергию - на 60,7 %, на сельскохозяйственное сырье - на 51,8 %. В то же время издержки на производство готовой продукции вырос­ли в несколько раз. Отметим при этом, что рост цен, базиру­ющийся на опережающем росте издержек и отражающийся на итоговых показателях инфляции, в конечном итоге, оп­лачивается либо государством, либо населением.

Базисом столь вопиющей ситуации с неконтролируемым ростом издержек является, по нашему мнению, огромный се­рый сектор российской экономики, оцениваемый Росстатом в 25 %, а Всемирным банком - в 49 % ВВП. Скорее всего, исти­на - где-то посередине, но именно опережающий рост издержек способствует тому, что в банковской системе страны ежегод­но обналичивается от 1,5 до 2 трлн руб., десятки миллиардов долларов выводятся на зарубежные счета, а величина корруп­ционного оборота доходит, по разным оценкам, до полутора объемов расходных статей федерального бюджета-2010.

Причина кроется в неэффективном фис­кальном надзоре, а также в отсутствии у руководства страны стремления изменить баланс между легальным и теневым сек­тором. До настоящего времени, и это подтверждают данные ФНС, все усилия были направления лишь на поддержание ко­личественных характеристик этого баланса. В свою очередь, опережающий рост издержек вместе с готовностью потреби­телей его возмещать делают все модернизационные проекты бессмысленными. Действительно, зачем совершенствоваться, если основная цель любой предпринимательской деятельности - максими­зация прибыли - достигается без кардинальных изменений, что на макроэкономическом, что на корпоративном уровне [15].

3.Коррупция в механизме государственного управления экономикой

Механизм государственного управления экономикой скла­дывается из распределения бюджетных расходов, деятельности компаний с государственным участием, развития государствен­ных корпораций и всех форм государственно-частного парт­нерства. Высокий уровень коррупции негативно сказывается на государственном управлении экономикой России.

С 1859 г., когда общая протяженность железных дорог в России составляла всего 3 тыс. км, и вплоть до начала Первой мировой войны, благодаря успешному внедрению концессий и жесткому контролю со стороны государства, общая протяжен­ность российских железных дорог возросла до 60 тыс. км. Как видно, во второй половине ХIХ в. в России ежегодно строилось порядка 1 тыс. км железнодорожных путей. Для сравнения: в 1992 г. протяженность железнодорожных путей сообщения со­ставила 88 тыс. км, а в 2008 г. - 86 тыс. км. Таким образом, тезис о том, что российская экономика существует на остан­ках советской хозяйственной империи, оказывается не совсем корректным. Более правильным было упомянуть о паразитировании экономического наследия царских времен.

Одновременно возникает другой вопрос - о судьбе тех со­тен миллиардов рублей, которые ОАО «РЖД» получает в качестве оплаты за свои услуги, а также из бюджетных источников. Со­стояние железнодорожной инфраструктуры современной Рос­сии стремительно ухудшается и не выдерживает современных транспортных технологий. При этом стоимость транспортных услуг постоянно возрастает - в настоящее время использо­вание российских железных дорог в качестве евроазиатского транзитного пути грузооборота в 6-9 раз дороже, чем перевоз­ки по соответствующему маршруту морским транспортом.

Катастрофическое положение в дорожном строительстве. Оно действительно тяжелое - но только не для дорожников. В федеральном бюджете-2010 расходы на дорожное хозяй­ство планировались в сумме 263,4 млрд руб. (в 2008 г. расхо­ды составили 271,1 млрд руб., а в 2009 г. - 307,6 млрд руб.). Следовательно, всего лишь за три года на дорожное хозяйство выделено 842,1 млрд рублей. А в каком состоянии находятся наши дороги?

С 1995 по 2007 гг. протяженность автомобильных дорог в России, по данным Росстата, практически не изменилась: если в 1995 г. она со­ставляла 940 тыс. км, то в 2007 г. - 963 тыс. км, в том числе дорог с твердым покрытием - соответственно 750 тыс. км и 771 тыс. км.

Если в Европе средняя скорость перемещения грузов равна 1 000 км в день, то в России - не более 300 км. Себестоимость автомобильных перевозок в России в 1,5 раза выше, чем в странах Европейского Союза (ЕС), а расход топлива превышает евро­пейский аналог на 30 %. Если в Европе на автомобилях пере­возится 76,4 % грузов, то в России - не более 9 %.

Остается открытым и вопрос об эффективности исполь­зования миллиардов рублей бюджетных денег, выделенных на развитие дорожного хозяйства. Сравним, например, стои­мость строительства автомобильных дорог в ЕС, США и России (табл. 1.8) [10].

Железные и автомобильные дороги - всего лишь отде­льные виды строительных сооружений. Возведение про­чих объектов, осуществляемое с привлечением бюджетного финансирования, тоже впечатляет. Снова приведем дан­ные Росстата: из 1396 строек и объектов, финансируемых за счет Федеральной адресной инвестиционной програм­мы (ФАИП) и предусмотренных к вводу в 2009 г., введены в эксплуатацию 18 объектов, или 1,3 % (!) от общего объема (в 2008 г. - 22,3 %), в том числе 9 - на полную мощность, а 9 - частично.

Очевидно, что во всех трех случаях имеет место не только опережающий рост издержек и недостаточная конкуренция при размещении государственных заказов, но и коррупци­онный элемент. Иначе, как объяснить провалы в дорожном строительстве или в возведении объектов ФАИП?

Таблица 1.8

Сравнительный анализ

стоимости строительства дорог в ЕС, США и России*

4.Неблагоприятный инвестиционный климат

На первый взгляд, уровень инвестиций в российской эконо­мике порождает основания для оптимизма: если в 2000 г. удель­ный вес валового накопления в структуре использования ВВП составлял 18,6 % (в том числе валового накопления основного капитала - 16,9 %), а в 2005 г. - 20,2 % (17,8 %), то в 2008 г. - уже 25,5 % (21,9 %). В то же время показатель 2008 г. не очень превосходит итоги 1995 г.: тогда удельный вес валового накоп­ления в структуре ВВП составил 25,4 %, в том числе валового накопления основного капитала - 21,0 %. Отметим, что доля валового накопления в ВВП в модернизирующихся экономи­ках Бразилии, Индии и Китая составляет 37 % и более.

Неблагоприятный инвестиционный климат в российской экономике проявляется, прежде всего, в том, что российские предприниматели одной из основных задач своей инвести­ционной деятельности видят «переформатирование» инвес­тиционных потоков с российских на иностранные, для чего активно используют оффшорные финансовые инструменты. В качестве иллюстрации приведем данные о структуре прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в российскую экономику в 2007-2008 гг. (для репрезентативности берем данные за весь 2007 г. и первые 9 месяцев 2008 г. - т.е. оцениваем ситуа­цию в стабильный, докризисный период) (табл. 1.9).

Таблица 1.9

Прямые иностранные инвестиции

в российский небанковский сектор, 2007-2008 гг.

Как видно, в 2007 г. 70,5 %, а за 9 месяцев 2008 г. 77,9 % всех ПИИ были направлены в Россию из оффшорных стран. Значительная их часть - средства, в разные периоды выве­денные из страны. Ситуация с банковскими ссудами и зай­мами российских нефинансовых корпораций схожа с ПИИ: за 9 месяцев 2008 г. $103,1 млрд, или 69,1 % всех привлечен­ных иностранных банковских кредитов, поступил Россию из оффшоров.

Заметим в связи с этим: модернизация - процесс, кото­рый требует серьезной государственной поддержки. Нигде в мире она не проводилась на основе краткосрочных финан­совых вложений, осуществлявшихся исключительно частным сектором. В то же время в 2008 г. из бюджетных источников в основной капитал инвестировано 21 % всех средств, тогда как в 2000 г. удельный вес бюджетных инвестиций составлял 22 %, а в 1995 г. - 21,8 %. В успешно модернизировавшихся странах «движителем» модернизации была тяжелая и обра­батывающая промышленность. Так, например, в Японии в 1960-1975 гг., объем продукции автомобилестроения - отра­сли, поддерживавшейся государством, вырос в 7,9 раза при росте ВВП в 2,4 раза; в Республике Корея в 1975-1995 гг. су­достроение показало рост в 11,2 раза при росте ВВП в 3,1 раза; в Китае в 1997-2008 гг. выпуск автомобилей вырос в 9,1 раза при росте ВВП в 2,2 раза.

В России, напротив, производство продукции с высокой добавленной стоимостью наиболее тя­жело переживает кризис. Так, например, за 8 месяцев 2009 г. добыча нефти выросла на 0,4 %, а производство моторных масел сократилось на 16,8 %, асфальта - на 53,3 %. Железной руды добыли меньше на 18,3 %, стали выплавили меньше - на 26,5 %, выпустили меньше бесшовных труб - на 43,8 %, автомо­билей - на 62,6 %. Всего за один год доля обрабатывающей промышленности в ВВП снизилась на 3,2 % - с 18,3 до 15,1 %. В значительной мере причина этого — отсутствие государственной инвестиционной стратегии, не­мыслимое на фоне призывов к модернизации.

5. Незаинтересованность правительства в дополнительных доходах

Период благоприятной сырьевой конъюнктуры переори­ентировал российскую экономику с развития производств с высокой добавленной стоимостью - на получение сырьевой ренты и решение социально-экономических проблем с по­мощью нефтегазовых сверхдоходов. Так, в 2005 г. эти доходы составили 42,2 % всех поступлений в федеральный бюджет, в 2006 г. - 46,9 %, в 2008 г. - 47,3 %. В 2009 г. данный показа­тель оценивается в 41,7 %, а в 2010 г. прогнозировался на уров­не 46,0 %. При этом удельный вес минеральных продуктов в структуре российского экспорта неуклонно возрастает, а промышленной продукции столь же последовательно сни­жается, что подтверждается данными по товарной структуре российского экспорта за 1995-2008 гг. (табл. 1.10).

Как видно, удельный вес промышленной продукции в товарной структуре российского экспорта резко снижается (с 10,2 % в 1995 г. до 4,9 % в 2008 г.) (табл.10). В то же время удель­ный вес минеральных продуктов (нефти, нефтепродуктов, природного газа) неуклонно возрастает (с 42,5 % в 1995 г. до 69,6 % в 2008 г.). Добавим: в 1988 г. доля машин, оборудования и транспортных средств в общей структуре экспорта состав­ляла 16,2 %, а минеральных продуктов и электроэнергии - 42,1 %.

Предостережем от возможной ошибки: рост про­мышленного экспорта в 1995-2008 гг. с $8 млрд до $23 млрд не должен вводить в заблуждение, так как в нем заложены глобальная инфляция, растущие издержки и укрепление российской национальной валюты в период 2003-2008 гг.

Существует и еще одна проблема: огромная энергоем­кость отечественной экономики. Считая страну ведущей нефтяной и газовой державой, правительство на протя­жении последнего десятилетия не обращало внимания на масштаб потребления этого сырья внутри страны. В 2008 г. из 664 млрд м³ добытого в России природного газа экспор­тировано всего 188 млрд м³, или 28,3 %. Потребление газа в стране превышает суммарное его потребление в Японии, Великобритании, Германии, Франции и Италии (ВВП ко­торых больше российского почти в 13 раз!).

Таблица 1.10

Товарная структура экспорта России в 1995-2008 гг.

В целом, энергоемкость российского ВВП (табл. 1.11) в 2,1 раза выше амери­канского, в 2,8 раза выше французского, в 3,3 раза - ита­льянского и в 3,6 раза - британского. Такая ситуация, без­условно, является нетерпимой, к тому же если учесть, что в период 1995-2006 гг. энергоемкость российского ВВП снизилась всего на 7,9 %, а, например, американского - на 22,1 %, польского - на 35,5 %, а латвийского - на 50,9 %. Из представленных стран меньшие темпы снижения энергоем­кости ВВП отмечены лишь в Италии (снижение на 2,5 %), Испании (прирост на 0,1 %). Однако в Испании энергоемкость экономики в 3,0 раза меньше рос­сийского показателя, а в Италии, входящей в число восьми наибо­лее развитых экономик мира, разрыв, как уже отмечалось, достигает 3,3 раза.

Таблица 1.11

Энергоемкость ВВП отдельных стран и России в 2006г.,

в Btu^* на 1 доллар ВВП

________________

* Btu (британская термическая единица) – традиционная единица измерения энергии, равная 1,06 кдж.

Подводя итоги, еще раз выделим пять ключевых факторов, которые при запуске модернизационных процессов будут в наибольшей степени препятствовать их успешному осущест­влению.

Этими факторами являются [16]:

- недостаточная конкуренция;

- опережающий рост издержек;

- коррупция в механизме государственного управ­ления экономикой;

- неблагоприятный инвестиционный кли­мат;

- незаинтересованность государства в дополнительных бюджетных доходах.