Теории возникновения и развития прав собственности. Рентоориентированное поведение

В литературе выделяются три теории возникновения прав собственности:

1) наивная теория прав собственности;

2) теория групп давления;

3) теория рентоориентированного поведения;

Наивная теория прав собственности. Эта теория иногда называется оптимистической из-за ее уверенности в том, что рыночные силы устраняют неэффективные права собственности, постепенно разрушая те институты собственности, которые слабо отвечают новым экономическим возможностям. Если действующий режим прав собственности ограничивает или создает препятствия для реагирования экономических агентов на изменения в относительных ценах или технологии, то существование неиспользуемых потенциальных выгод заставит индивидов сосредоточить силы на введении прав собственности, позволяющих воспользоваться новыми экономическими возможностями.

Эта теория называется наивной, поскольку объясняет возникновение или, наоборот, отсутствие прав собственности издержками и выгодами исключения других лиц из доступа к ресурсу, а также издержками внутреннего управления в том случае, если индивиды сообща владеют собственностью (Эггертсон). При этом, объясняя возникновение прав собственности, она не учитывает другие общественные и политические институты. Государство в этой теории играет пассивную роль, реагируя лишь на потребность экономических агентов в установлении прав собственности. Эта теория не выясняет также, каковы были механизмы возникновения прав собственности, не учитывает проблему «безбилетника», которая серьезно осложняет принятие коллективных решений.

Одним из первых приверженцев данной теории был Гарольд Демсец, который изучал разного рода первобытные общества, пытаясь проследить на их примере эволюцию тех или иных прав собственности. В своей работе он заявил, что если ценность ресурсов, находящихся в общей собственности, возрастает то люди, скорее всего, установят исключительные права собственности на ресурс.

Демсец, изучая восточно-канадских индейцев, пытался проанализировать, как у них сформировались исключительные права собственности на добычу пушнины. Он объяснил это следующим образом. При отсутствии возможности продавать пушнину белым людям, ее альтернативная стоимость для индейцев равнялась нулю. Индейцы использовали добытых бобров лишь для собственных нужд, и никакого переиспользования собственности не происходило. А как только появилась возможность коммерческой торговли (т.е. резко возросла альтернативная стоимость ресурса), бобров принялись интенсивно отлавливать, и их популяция начала сокращаться. Истощение ресурса и возрастание его альтернативной стоимости привело к вооруженным конфликтам. Тогда и возник стимул к формированию таких прав собственности, которые бы четко определили, кто и на что в этих краях имеет право. В результате, буквально за два десятка лет индейцы перешли от полного открытого доступа к полным эксклюзивным правам собственности на каждый участок, где водились бобры.

Тем не менее, текущее количество ресурса оставалось ниже, чем эффективное. Дело в том, что исключительные права на охоту за бобрами касались только прав на охоту для торговли (обмена и продажи), тогда как права на охоту для собственного потребления оставались правами открытого доступа. Это не позволяло добиться полной исключительности прав: в противном случае с высокой долей вероятности обществу угрожал бы голод. Фактически данное ограничение выполняло функцию страхования, являясь одним из неформальных институтов страхования при отсутствии формальных, государственных.

Надо заметить, что, с одной стороны, такая форма страхования была сопряжена с издержками, а с другой  снижала издержки защиты закрепленных прав собственности. Дело в том, что введение ограничения на эксклюзивность прав собственности уменьшает стимулы к их нарушению. Так как данное ограничение обеспечивало людей ресурсами, минимально необходимыми для пропитания, у них не было стимулов нарушить эксклюзивные права других индивидов. А умирай они от голода, они, естественно, нарушили бы даже эксклюзивные права. Поэтому, когда вы стоите перед выбором, сохранить ли к некоему ресурсу открытый доступ, или сделать его эксклюзивным, вам среди прочего нужно учесть издержки по защите эксклюзивных прав на него, которые обязательно возникнут, как только вы объявите его своим.

«Наивную» теорию Демсеца можно оценить следующим образом [Demsetz, 1967]:

Демсец предложил новаторскую идею – изменение относительных цен является источником институциональных изменений, приводящих к возникновению исключительных прав собственности;

Недостаток его теории заключается в том, что она предполагает, что права собственности возникают потому, что это выгодно для всего общества;

Другая слабость этой теории состоит в том, что она не учитывает разнообразия режимов собственности, например государственную собственность, а открытый приравнивают к коллективной собственности.

Норт и Томас успешно применили ее для объяснения изменений прав собственности в доисторические времена. Однако, эта теория не пригодна для исследования ситуаций, в которых формальные политические процессы играют серьезную роль. Наивная теория предполагает, что государство создает, поддерживает и перераспределяет права собственности, достигая тем самым максимального совокупного богатства общества. Но в современной жизни и в истории можно найти огромное количество примеров, которые опровергают эту теорию. Поэтому наивная теория не может выступать в качестве общей теории прав собственности.

Теория узкогрупповых интересов. Теория групп давления пытается объяснить структуру прав собственности в разных отраслях как результат взаимодействия между группами, преследующими свои интересы на политической арене. Какие же группы имеют больше возможностей объединиться, чтобы отстаивать свои интересы?

В течение длительного времени экономисты и другие ученые-обществоведы придерживались мнения, что группы людей, имеющие общий интерес, будут предпринимать действия для отстаивания своих интересов и достижения их реализации, так же как это делает человек, преследуя личный интерес. В некоторых теориях эта идея играла центральную роль: например, в ранних американских теориях тред-юнионов, в марксистской теории классовой борьбы. Предполагалось, например, что если группа рабочих может выиграть от коллективных переговоров, то она организует профсоюз.

Однако Олсон провел анализ коллективных действий с позиций методологического индивидуализма, который дал противоположный результат [Олсон, 1995]. Оказалось, что наличие общего интереса не создает стимула для индивидуального действия в интересах группы. Слишком малая вероятность того, что действия именно этого человека определят победу или поражение данной группы, а также возможность пользоваться всеми преимуществами в случае победы, не платя за них, и приводят к тому, что типичный индивид, который ведет себя рационально и преследует свой личный интерес, не будет принимать участия в коллективных действиях в интересах любой большой группы или класса.

Так, все фермеры, выращивающие определенную культуру, заинтересованы во введении тарифа ограничивающего импорт и повышающего цену на эту культуру. Но из этого не следует, что каждый из фермеров согласится платить взносы в организацию, которая будет лоббировать введение такого тарифа. Каждый фермер выиграет от такого тарифа независимо от того, платил он взносы или нет.

Выгоды от коллективного действия будут общественным благом для этой группы людей, и, точно так же как и другие общественные блага – закон и порядок, оборона, они не будут производиться рынком. Но в отличие от государства, которое может собирать налоги, многие группы с общим интересом не обладают властью собирать взносы, поэтому они не будут организованы для того, чтобы отстаивать свой специфический интерес. Например, потребители могли бы организоваться в коалиции, которые противостояли бы монополии производителей, однако нет ни одной страны, в которой большинство потребителей были бы членами организации, отстаивающей их интересы.

Но некоторым группам все же удается организоваться, особенно если у группы есть незаурядный лидер или членам группы удалось преодолеть проблему коллективных действий. Коллективное действие станет возможным при наличии двух условий, каждое из которых является достаточным для этого:

Малое число индивидов или фирм в группе с общим интересом;

Наличие избирательных стимулов.

Наиболее очевидной возможность объединиться будет в группах с небольшим числом участников, основные характеристики которых однородны. Предположим, что в отрасли две фирмы и каждая из них в равной мере выигрывает от государственного субсидирования отрасли и лазейки в налоговом законодательстве. Каждая фирма получит половину всех выгод от лоббирования. Действия одной фирмы окажут серьезное влияние на прибыль другой, и у этих фирм будет стимул к совместным действиям и к переговорам друг с другом для достижения общих целей. Но с ростом числа участников в группах снижается стимул к коллективным действиям. Стимулы к коллективным действиям полностью исчезают в больших или так называемых латентных группах.

Большие группы, которым удалось организоваться для реализации коллективных действий, сумели найти специальные механизмы или избирательные стимулы, по своей сути аналогичные налогам, собираемым государством. Посредством этих избирательных стимулов люди бывают либо наказаны из-за отказа нести свою долю издержек коллективного действия (тогда речь идет об отрицательных стимулах), либо вознаграждены за усилия (положительные стимулы), т.е. речь идет о разработке специальных механизмов стимулирования рациональных, преследующих свои эгоистические интересы индивидов.

Примером отрицательных стимулов может служить принудительное членство в профсоюзах и принудительное участие в забастовках. Принудительное членство в профсоюзах означает, что действует требование принимать на работу только членов профсоюза. Профсоюзы используют и положительные стимулы: они предлагают неколлективную выгоду тем, кто в них вступает. Например, в США братства железнодорожников привлекали рабочих, предоставляя им страховку.

Таким образом, больше возможностей влияния на политиков имеют небольшие компактные группы со специфическими интересами, участники которых сильно выигрывают от изменения прав собственности, группа имеет легкий доступ к необходимой информации и может контролировать информацию и манипулировать ею. Индивиды, объединенные в небольшие группы, обычно проигрывают в этой борьбе. Для них изменения в правах собственности не так сильно влияют на каждого члена группы. Издержки коллективных действий серьезно препятствуют организации в большие группы. Издержки получения информации значительно превышают выгоду. Серьезную угрозу в больших группах представляет проблема «безбилетника».

Теория рентоориентированного поведения близка к теории групп интересов.

Рентоориентированное поведение – это попытка индивидов увеличить свое собственное богатство, внося при этом отрицательный вклад в чистое богатство общества. Это означает, что часть ресурсов будет расходоваться не на производительные цели, а на изменение структуры прав собственности в пользу этой группы с целью получения излишка в виде ренты. Общество несет при этом убытки двух видов: потери вследствие введения неэффективных прав собственности и сокращение объема производства в обществе из-за непроизводительного расходования средств (ресурсы эти будут направлены на получение ренты). Часто эти издержки бывают выше, чем размер возможной ренты.

Типичный пример такого поведения – взятка. Мы получаем какие-либо преимущества не за счет конкурентной борьбы, а за счет перераспределения ресурсов. В рамках данного подхода изучается формирование бюрократии, взяточничества, неконкурентного поведения между фирмами.

Основную идею понятия рентоориентированного поведения можно пояснить с помощью графика (рисунок). Классическая модель поиска ренты опирается на модель чистой монополии. В условиях чистой монополии происходит сокращение выпуска продукции с Qc до Qm и повышение цен с Рс до Рm. Прямоугольник R составляет политическую ренту, полученную за счет потребительского излишка, а треугольник L означает общественные издержки монополии в связи с поиском ренты (рис.).

Рисунок– Рентоориентированное поведение

На горизонтальной оси показано количество товара, на вертикальной оси – его цена. В условиях конкуренции линия Рc – это издержки, а также цена. Линия PQ – это линия спроса; по цене Рc будет продано количество товара Qc. В условиях монополии количество проданного товара будет Qm и его цена будет Рm. В соответствии с традиционной теорией монополии заштрихованный треугольник показывает излишек потребителя, который не произведен и не куплен (между Qc и Qm). Заштрихованный прямоугольник традиционно рассматривается как перераспределение от потребителя к монополисту – монопольная прибыль. Но поскольку и потребители, и монополист – члены одного общества, то традиционно считалось, что чистой социальной потери от монополии в этом случае нет. Но традиционный анализ предполагал, что монополия создается без издержек, хотя в реальной жизни при создании монополии используются ресурсы, иногда весьма значительные.

Таллок и Крюгер в своих работах предположили, что при создании монополии могут быть использованы средства всего четырехугольника. Социальные потери вызваны инвестированием средств в непроизводительную деятельность – создание торговых ограничений. Создание монополий – это тоже определенная сфера деятельности, где господствует конкуренция. Ситуация здесь подобна лотерее: определенное количество людей вкладывают средства в обеспечение монополии, но преуспевают лишь некоторые из них. Деятельность по созданию монополий может поглощать значительные ресурсы (часто они принимают форму труда особенно талантливых людей, которые посвящают себя этой трудной, но высокодоходной деятельности). Общество ничего не выигрывает от этой деятельности, так как просто происходит перераспределение ресурсов от неудачливых к более удачливым лоббистам, но при этом осуществляется непроизводительное расходование ресурсов, затраченных на лоббирование.

Рентоориентированное поведение вызывает поведение, противодействующее рентоориентированному поведению, что также связано с непроизводительным расходованием ресурсов. Предположим А тратит 50 долл. на лоббирование закона, следствием которого будет изменение прав собственности, которое отнимает 100 долл. у В, а В в свою очередь тратит 50 долл., лоббируя против этого закона. Независимо от результата одна из сторон с помощью лоббирования выиграет 50 долл., но общество потеряет при этом 100 долл.

Формы поиска ренты могут быть разнообразны:

- через регулирование цен и объемов выпуска, которые приводят к повышению монопольной власти;

- через тарифы и квоты, что способствует ограничению конкуренции.

Издержки рентоориентированного поведения:

1. Издержки от неконтролируемого ухода значительных государственных средств в частные руки.

2. Издержки от продолжения войны.

3. Издержки от недофинансирования новых технологий (в долгосрочном периоде).

Когда говорят о рентоориентированном поведении, то необязательно речь идет только о монополии, но также – об установлении максимальной или минимальной цены, введения налога или ограничении импорта. В каждом из этих случаев происходит перераспределение прав собственности, которое приносит выгоду определенной группе людей.

Теория «поиска ренты» самая продвинутая из вышеперечисленных теорий. Она уже учитывает социальные и политические факторы, различные группы интересов. И, тем не менее, она обладает рядом недостатков. Так, в рамках этой теории совершенно непонятно, что такое государство. Государство здесь некая совокупность конкурирующих между собой групп интересов, которые в процессе борьбы каким-то образом достигают равновесия на политическом рынке и устанавливают те или иные права собственности (например, группа, проводящая интересы представителей естественных монополий; группа, представляющая интересы крупных промышленников; и т.п.).

В современной экономической литера­туре выделяют следующие модели рентоо­риентированного поведения.

1. Модель конкурентного поиска ренты (модель Р. Познера). Она предполагает нали­чие следующих условий, при которых моно­полистическая рента полностью теряется (с точки зрения общества):

- процесс достижения монопольной вла­сти является конкурентной деятельностью. Максимальные затраты на приобретение монопольной власти у всех конкурентов рав­ны ожидаемой монопольной сверхприбыли. Таким образом, отсутствуют монополии, ожидаемые монопольные сверхприбыли ко­торых превышают стоимость затраченных на получение монопольной власти ресурсов;

- предложение ресурсов, используемых для достижения монопольной власти, явля­ется абсолютно эластичным в долгосрочном периоде. Как следствие, цены их предложе­ния исключают рентную составляющую;

- процесс использования ресурсов для достижения монопольной власти не имеет об­щественно полезных побочных эффектов;

- монопольная власть предоставляется только на один период, искатели ренты ней­тральны к риску.

Используя условный пример, Р. Познер доказал, что конкурентный поиск ренты ведет к ее полной растрате, т.е. к потере для общества. Исследования Познера позволили сформулировать два принципиально важных вывода:

1) потери общества от монополии су­щественно недооценивались;

2) потери от мо­нопольной власти, возникающей вследствие государственного регулирования, превышают потери от монополии в условиях отсутствия государственного вмешательства.

2. Модель неконкурентного поиска ренты (модель лотереи), предложенная Г. Таллоком в 1980 г. В соответствии с этой моделью рентоориентированное поведение (поиск ренты) рассматривается как игра типа лотереи, участники которой могут оказывать влияние на свои возможности на получение ренты посредством сопоставления предель­ных инвестиций в процессе поиска ренты с ожидаемым предельным выигрышем2. Такая «лотерея» может приводить к равновесию двух типов: а) когда рентные доходы превы­шают затраты реальных ресурсов на ренто-ориентированное поведение со стороны игроков, рента недорастрачивается; б) когда затраты реальных ресурсов на рентоориен­тированное поведение со стороны игроков превышают рентные доходы, рента перерас­трачивается. Оба этих случая определяются как неконкурентный поиск ренты. При этом потери благосостояния общества оказыва­ются либо меньше, либо больше величины рентных доходов.

Модель лотереи рассматривалась в связи с анализом проблемы отдачи от масштаба рентоориентированного поведения3. Идея лотереи дает возможность выделить наиболее существенную характеристику рентоориен­тированного поведения: потенциальные бе­нефицианты затрачивают ресурсы в обмен на шанс присвоения рентных доходов, причем приобретение «билетов» позволяет игрокам повысить шансы на выигрыш посредством наращивания инвестиций в лоббирование. Исчезающие из игры средства символизиру­ют потери ресурсов в процессе рентоориен­тированного поведения.