Законодательные памятники XIV-XV веков

После Русской Правды наиболее полным и разно-
сторонним кодексом русского права является Псковская Судная
грамота. Она сохранилась в двух независимых друг от друга спи-
сках XVI в. - Воронцовском, включающем весь текст грамоты, и
Синодальном, содержащем только последние двенадцать статей
(по современной разбивке). Первый из них составлен в Вологде
или на Белоозере, второй - в Москве.

Происхождение Псковской Судной грамоты до сих пор вы-
зывает споры. По одной из наиболее аргументированных гипо-
тез Ю.Г. Алексеева, первая редакция грамоты, которая была со-
ставлена в 1397 г. (дата сохранилась в тексте заголовка), предста-
вляла собой свод псковских пошлин, дополненный выписками
из наиболее древнего законодательного памятника Пскова - гра-
моты Александра Невского. Впоследствии этот текст неодно-
кратно редактировался, в результате чего появилась вторая ре-
дакция 1409-1424 гг. Дошедшие до нас списки передают уже тре-
тью редакцию, которую исследователь относит ко второй поло-
вине XV в. (после 1462 г.). По существу это вторая редакция с бо-
лее поздними дополнениями, которые еще не были систематизи-
рованы. Судя по всему, к первой редакции относятся первые 50
статей, ко второй - около трех четвертей последующих 48 ста-
тей, объединенных в тематические разделы. Наконец, статьи
второй части, выпадающие из общей системы, и заключитель-
ные 22 статьи появились в ходе подготовки последней редакции.
Все три редакции - непосредственное отражение сложного про-
цесса кодификации действующего права северо-западного вече-
вого города: от самых ранних этапов складывания этого права
до последних десятилетий его существования.

Несмотря на, казалось бы, сугубо местный характер, «для
русской городской и сельской общины Псковская Судная грамо-
та играет ту же роль основного кодекса права, какую для ранне-
феодальной вотчины играет (Русская. - И.Д.) Правда»³⁷. В этом
ее главное значение как исторического источника. В отличие от
Русской Правды, сконцентрированной на юридических и соци-
ально-политических проблемах княжеского и боярского хозяйст-
ва, Псковская Судная грамота дает представление о мире город-
ских и сельских обывателей, о социально-экономическом разви-
тии русского города. Конечно, наиболее важны сведения Псков-
ской Судной грамоты для изучения истории Пскова в XIV-XV вв.
Однако в определенном смысле она имеет и общерусское значе-
ние: нормы, сформулированные в ней, фиксируются много ве-
ков спустя в крестьянской среде самых разных районов Руси.

Новгородская судная грамота известна в одном дефектном спи-
ске 70-х годов XV в. Сборник, в составе которого она дошла, по
мнению Л.В. Черепнина, был подготовлен в середине XV в. Кро-
ме Судной грамоты в него вошел Коростынский договор 1471 г,
(между Новгородом и великим князем московским), который
ссылается на нее. Соответственно создана Новгородская судная
грамота не позднее 1471 г. Текст грамоты появился около 1385 г,
и затем неоднократно редактировался.

В сохранившейся части Судной грамоты мы находим статьи,
касающиеся судоустройства и судопроизводства некоторых дел,
в частности земельных тяжб. Среди прочих вопросов в ней ого-
варивается сфера компетенции московского князя в решении
новгородских дел.

Источником Новгородской судной грамоты послужила Рус-
ская Правда, Ряд статей сближает Новгородскую и Псковскую
судные грамоты. Впоследствии некоторые нормы этих памятни-
ков (например, статьи, устанавливавшие единый срок крестьян-
ского перехода) использовались при выработке общерусского за-
конодательства.

Законодательные памятники
конца XV-XVII веков

Политическое объединение русских земель вок-
руг Москвы породило новые отношения не только между форми-
рующимися сословиями служилого и неслужилого населения,
между властью и обществом, но также между центром и терри-
ториями, входившими в состав Московской Руси. Поэтому важ-
ную роль в становлении законодательства молодого единого го-
сударства на начальном этапе играли уставные грамоты, содер-
жавшие распоряжения верховной власти относительно органи-
зации местного управления (наместничьи, губные, таможен-
ные). Известны 16 таких грамот. Их содержание значительно
разнообразнее содержания других актов, выходивших из велико-
княжеской канцелярии. Имея форму актов, они выполняли не-
сколько функций, в том числе и законодательную. В них часто
формулировались нормы материального, гражданского и уголов-
ного права. Кроме того, они фиксировали новые нормы отноше-
ний государства и его отдельных территорий, создавая тем са-
мым прецеденты для решения подобных вопросов в дальней-
шем. Наиболее интересны две самые ранние уставные грамоты
такого рода - Двинская и Белозерская.

Двинская уставная грамота (последние годы XIV в.), исходив-
шая из великокняжеской канцелярии, определяла порядок взаи-

модействия и разделение сфер компетенции представителей
центральных и местных властей. Полагают, что она стала резуль-
татом переговоров между восставшими двинянами и Москвой,
стремившейся присоединить северные земли. Двинскую устав-
ную грамоту можно рассматривать как начальный этап формиро-
вания законодательства единого Российского государства. Важ-
но отметить, что расширение вмешательства центра в дела
Двинской земли сопровождалось выдачей ряда привилегий ее
жителям. В частности, в Двинской уставной грамоте предусмат-
ривались льготы двинским купцам на территории Московского
княжества, их неподсудность великокняжеским судебно-админи-
стративным органам на Устюге, Вологде, Костроме и др. Источ-
никами Двинской уставной грамоты послужили Русская Правда,
великокняжеские жалованные грамоты, нормы обычного и
письменного права Пскова и Новгорода.

Белозерскую уставную грамоту 1488 г, часто называют непосред-
ственной предшественницей Судебника 1497 г. Основное внима-
ние в ней уделено регламентации деятельности органов админи-
стративного управления, соотношению функций местных вла-
стей и великокняжеских наместников, а также разделению
юрисдикции между местным наместничьим судом и централь-
ным - великокняжеским,

Первым опытом кодификации общерусских правовых норм
стал Судебник 1497 г. Его принятие составило целую эпоху в исто-
рии русского законодательства. Долгое время текст Судебника
был известен историкам лишь в выдержках, которые привел в
своих записках (1549) Сигизмунд Герберштейн. Только в 1817 г.
был обнаружен единственный список Судебника. История его
происхождения, источники, место в жизни Московской Руси XV
- первой половины XVI в. пока изучены неудовлетворительно.
Между тем значение этого юридического кодекса выходит дале-
ко за рамки истории правовой мысли древней Руси, поскольку в
Западной Европе того времени подобного свода законодатель-
ных норм не существовало.

Судя по записи, сохранившейся в тексте самого Судебника,
он был составлен в 1497 г. Однако многие исследователи полага-
ют, что работа над ним продолжалась и позже, а сам кодекс на-
чал практически использоваться только после восхождения на
престол в 1498 г, великого князя Дмитрия Ивановича.

Точно установлено, что источниками для первого Судебника
послужили Русская Правда (к ней восходят 25 из 68 статей),
Псковская судная (с ней связаны 9 статей Судебника) и уставные
грамоты (10 статей). Некоторые специалисты считают, что со-
ставители нового свода законов могли опираться на существо-

вавшие судебные прецеденты, а также нормы обычного права.
Последнее предположение, правда, вызывает возражение со сто-
роны историков права. Основываясь на прямых упоминаниях и
косвенных данных, исследователи Судебника высказывали пред-
положение, что в его основе могли лежать также особые велико-
княжеские «наказы», направлявшиеся на места при решении
важных судебных вопросов, а также какие-то сборники процес-
суального права, которыми руководствовались в своих действи-
ях представители власти на местах. Кроме того, целый ряд ста-
тей Судебника был сформулирован заново. Вероятно, при этом
использовались тексты Номоканона (Моисеева и Византийского
законодательства). Совершенно не решен вопрос о степени пря-
мого и косвенного влияния ветхозаветных юридических норм
на новые формулировки, составленные для Судебника 1497 г.

По составу Судебник принято делить на три части: 1) поста-
новления о центральном суде (ст. 1-36); 2) постановления о ме-
стном суде (ст. 37-45); 3) постановления по материальному граж-
данскому и уголовному праву (ст. 46-66). Иногда выделяются две
заключительные статьи (67 и (58), имеющие дополнительный ха-
рактер: о запрещении давать посулы судьям и о правилах судеб-
ных поединков. Небольшое количество норм гражданского пра-
ва объясняется крайней сложностью, с которой сталкивались ко-
дификаторы при попытке согласовать противоречивые нормы
обычного права, бытовавшие в разных русских землях.

Судебник 1497 г. на протяжении почти всего XV в. являлся
памятником действующего права. В последующие годы он посто-
янно дорабатывался. По мнению С.В. Юшкова, принципиально
нового законодательного кодекса ни Василий III, ни Иван Гроз-
ный, ни Федор не создали. Судебник Василия III, так называе-
мый Царский Судебник 1550 г., и так называемый Судебник Фе-
дора Иоанновича в значительной степени были новым издани-
ем Судебника 1497 г., исправленным и дополненным.

Судебник 1550 г. в подлиннике не сохранился. Известно
40 списков Судебника, в том числе 13 - XVI в. В июне 1550 г. его
текст был принят при участии Боярской думы. В следующем,
1551 г. Судебник был утвержден Стоглавым собором, созванным
по инициативе царя. В отличие от уже рассмотренных законода-
тельных памятников многие списки Царского Судебника имеют
оглавление, предшествующее основному тексту. Обычно указыва-
ются 99 или 100 статей. Отсутствующая в ряде списков послед-
няя статья, видимо, была добавлена позже и направлена на огра-
ничение судебных прав удельных князей.

Появление нового Судебника (или, как считает С.В. Юшков,
новой редакции старого, великокняжеского) объяснялось, во-

первых, изменением официального статуса государя, венчанно-
го на царство и одновременно принявшего на себя, как можно
считать, некоторые дополнительные сакральные функции. Вме-
сте с тем требовали разрешения новые социальные противоре-
чия, которые, накопившись, привели к городским восстаниям
середины XVI в. В этих условиях правительство Ивана Грозного
серьезное внимание уделило составлению нового Судебника.

В статьях нового Судебника получили развитие намеченные
еще Судебником 1497 г. тенденции дальнейшей централизации
управления и судопроизводства в государстве. Так, ограничива-
лась власть наместников и волостелей: дела «о ведомых разбой-
никах» были переданы под юрисдикцию губных старост. Тем са-
мым расширялись рамки проведения губной реформы, охваты-
вавшей ранее лишь северные уезды, а она сама получала юриди-
ческое обоснование. Судебником вводились приказы. Однако пе-
рестройка центральных ведомств и учреждений, подчиненных
им на местах, только начиналась.

В целях укрепления социальной базы центральной власти
расширялись права служилого сословия. В частности, запрещал-
ся переход служилых людей в кабальное холопство, ограничива-
лось право перехода крестьян, более детально регламентирова-
лись взаимоотношения между феодалами и зависимыми кресть-
янами. Одновременно из-за неразвитости государственного ап-
парата правительство еще не могло пойти на полное закрепоще-
ние крестьян.

Положения Судебника 1550 г. получили свое развитие в раз-
нообразных указах, грамотах, постановлениях, уложениях, фик-
сировавшихся в специальных указных книгах, которые велись
при центральных учреждениях. В числе подобных указов были
постановления сначала о временном, а затем и полном запрете
крестьянского выхода в Юрьев день (с 1581 г.), что стало важной
вехой на пути окончательного закрепощения крестьян. Впослед-
ствии эта норма была подтверждена указами о введении так на-
зываемых урочных лет - срока хранения дворянских челобит-
ных по поводу сыска беглых крестьян.

В конце XVI в. была сделана попытка создать особый Судеб-
ник для русского черносошного Севера (Судебник 1589 г.). Около
1606-1607 гг. в одном из московских правительственных учреж-
дений был создан Сводный Судебник. В его основу положены Су-
дебник 1550 г., указы о княжеских вотчинах, приговор о служи-
лых холопах и ряд других законодательных памятников. Факти-
чески он стал проектом нового кодекса феодального права.

Важнейшим законодательным источником XVII в. является
Соборное Уложение 1649 г. Обстоятельства, этапы и детали его по-

явления известны по многочисленным русским и зарубежным
источникам. Принятию нового кодекса предшествовала серия
городских бунтов 1648-1640 гг., среди которых центральное ме-
сто занимало московское восстание, вспыхнувшее, по свидетель-
ству Адама Олеария, «из-за больших тягот и невыносимых при-
теснений». Еще в начале его, 2 июня 1648 г., царю была переда-
на коллективная челобитная «от всяких чинов людей и всего
простого народа». В ней говорилось о необходимости реоргани-
зации государственного аппарата, в первую очередь судебных
преобразований. За ней последовали другие челобитные. В сере-
дине июня 1648 г. в Москве собрался земский собор, который об-
ратился к царю с челобитной о составлении «Судебника и Уло-
женной книги, чтоб вперед по той Уложенной книге всякие де-
ла делать и вершить». Уложенную книгу,по совместному реше-
нию царя, освященного собора и боярской думы, было поручено
составить «приказу бояр»: князьям Н.И. Одоевскому и С.B. Про-
зоровскому, окольничему князю Ф.Ф. Волконскому, а также дья-
кам Г. Леонтьеву и Ф. Грибоедову. 1 сентября 1648 г. новый Зем-
ский Собор должен был начать слушание проекта Уложения. Ко-
гда и в каком составе на самом деле открылся собор - неизвест-
но. К началу его Н.И. Одоевский «с товарыщи» подготовили
корпус источников, на которые должно было опираться новое
законодательство: Кормчие книги, Литовский статут, судебники,
царские указы и боярские приговоры, челобитья дворян, посад-
ских людей и «выборных» участников собора, материалы прак-
тического судопроизводства и многие другие. С 3 октября нача-
лось чтение и утверждение составленного «приказом» текста.
Как полагают, Уложение было утверждено Земским Собором
29 января 1649 г. После этого царь приказал «то все Уложенье на-
писати на список», «закрепить тот список» рукоприкладствами
участников собора и «списати» текст «слово в слово» в книгу.
Последняя должна была быть заверена подписями дьяков Г. Ле-
онтьева и Ф. Грибоедова, а затем «с тое книги» следовало «напе-
чатать многие книги» - для рассылки в московские приказы и на
места.

Оригинал Соборного Уложения представляет столбец дли-
ной в 309 м. из 959 отдельных составов. На его лицевой стороне
расположен текст Соборного Уложения, написанный нескольки-
ми писцами. На обороте - подписи участников Собора (патриар-
ха, двух митрополитов, пяти архимандритов, игумена, благове-
щенского протопопа, 15 бояр, 10 окольничих, казначея, думного
дворянина, печатника, думного дьяка, пяти московских дворян,
148 дворян городовых, трех гостей, 12 выборных от московских
сотен и слобод, 89 представителей посадов, 15 стрельцов: всего

315 подписей). По склейкам лицевой стороны стоит скрепа дум-
ного дьяка И. Гавренева. По склейкам же, по на обороте - скре-
пы думных дьяков Ф. Елизарьева и М. Волошенинова, а также
дьяков Г. Леонтьева и Ф. Грибоедова. Пометы на столбце указы-
вают источники той или иной статьи. В рукописи имеются по-
правки, пропущенные при переписке места восстановлены. Они
сведены в «Опись поправкам», приложенную к Уложению. На
практике указанным столбцом не пользовались. Для этого, как
уже говорилось, существовали печатные экземпляры Уложения,
около 1 200 книг. Число сохранившихся экземпляров этого изда-
ния неизвестно.

От предшествовавших законодательных актов Соборное Уло-
жение отличается не только большим объемом (25 глав, разде-
ленных на 967 статей), но и более сложной структурой. В крат-
ком введении излагаются мотивы и история составления Уложе-
ния. Главы построены по рассматриваемому объекту правонару-
шения, тематически выделяются своеобразными заголовками
«О богохульниках и церковных мятежниках» (гл. 1), «О государь-
ской чести и как его государьское здоровье оберегать» (гл. 2), «О
денежных мастерех, которые учнут делати воровские денги»
(гл.5), «О проезжих грамотах в иные государьства» (гл.6), «О
службе всяких ратных людей Московского государства» (гл. 7),
«О мытах и о перевозах, и о мостах» (гл. 9), «О суде» (гл. 10); «О
посадских людях» (гл. 19), «Суд о холопех» (гл. 20), «О разбой-
ных и о татиных делех» (гл. 21), «О стрельцах» (гл. 23), «Указ о
корчмах» (гл. 25). Это позволяло составителям придерживаться
обычной для того времени последовательности изложения: от
возбуждения дела до исполнения судебного решения. Такая стру-
ктура серьезно затрудняет анализ Уложения, поскольку почти ка-
ждый предмет изучения разбросан по нескольким главам.

Соборное Уложение 1649 г. было завершающим этапом ста-
новления законодательства единого Российского государства.
Этим определяется его значение как исторического источника.
Оно дает историку важную информацию по социально-экономи-
ческой и политической истории России XVII в. В Уложении от-
разился переход от сословно-представительной монархии к аб-
солютизму, была зафиксирована роль церкви в государстве; оп-
ределены понятия государственного суверенитета, безопасно-
сти, подданства, военного долга, государственных политических
преступлений; разработаны вопросы материального и процессу-
ального права и судопроизводства.

При изучении Соборного Уложения 1649 г. особое внимание
традиционно уделяется главе 11 («Суд о крестьянах»), юридиче-
ски окончательно оформившей крепостное право в России.

Ее 9-я статья установила бессрочный сыск крестьян и прикрепи-
ла их к определенному месту: «А которые крестьяне и бобыли за
кем записаны в переписных книгах прошлых годов... и после тех
переписных книг из-за тех людей, за кем они в переписных кни-
гах записаны, збежали, или впредь учнут бегати: и тех беглых
крестьян и бобылей, и их братью, и детей, и племянников, и вну-
чат з женами и з детьми и со всеми животы, и с хлебом стоячим
и с молоченым отдавать из бегов тем людям, из-за кого они вы-
бежат по переписным книгам, без урочных лет, а впредь отнюд
никому чюжих крестьян не принимать, и за собою не держать».
Писцовые книги в 1646-1647 гг. зафиксировали прикрепление
крестьян.

Созданное в середине XVII в., Соборное Уложение на протя-
жении длительного времени оставалось основным кодексом рос-
сийских законов. Во второй половине XVII - начале XIX в. оно
обросло множеством дополнений, уточнений, изменений.

Памятники древнерусского
канонического права

Общая характеристика канонического права

Слово «канон» в переводе с греческого буквально
значит «прямая палка, служащая для опоры, а также для измере-
ния и проведения прямых линий». В переносном значении под
ним понимают правило, руководство, нравственную или юриди-
ческую норму. В таком смысле оно, в частности, употребляется в
церковной практике, впервые появляясь в послании Апостола
Павла. Каноном принято называть правила веры и христиан-
ской жизни. В их основе лежат тексты, восходящие к ранней
христианской традиции, - так называемые апостольские прави-
ла. Кроме того, они опираются на постановления вселенских и
местных соборов, а также на мнение отдельных авторитетных
лиц. В первые века своего существования христианство нередко
сталкивалось с трудно разрешаемыми вопросами веры. Чтобы
ответить на них, созывались соборы из епископов. Обсудив воп-
рос и объяснив его в соответствии со Священным писанием,
они выносили постановления, обязательные для всех христиан.
Такие решения постепенно и образовали норму, канон, регулиру-
ющий церковную жизнь и устанавливающий правила управления
и дисциплину церкви. Канон в церковном праве подобен закону
в светском и имеет такое же обязательное значение. С течением

церковного права, вполне заменив его. В то же время обычай
признается в церковном праве решающим в тех вопросах, на ко-
торые канон не дает ответа, Обычай, господствовавший до поя-
вления канона, не исчез полностью, Множество его следов отра-
зилось в самих канонических правилах. И все-таки ко времени
крещения Руси церковные традиционные нормы уже находи-
лись в зависимости от канона. Обычай мог быть запрещен, если
он противоречил канону или как-нибудь мешал исполнению его
постановлений. Вместе с тем церковная практика также влияла
на канон, приспосабливая его к изменяющимся условиям жизни.

Итак, под каноническим правом понимается совокупность
церковно-правовых норм, обязательных для представителей дан-
ной конфессии. Оно включает апостольские, соборные (вселен-
ских и поместных соборов), а также святоотеческие правила
(правила святых отцов церкви), Каноническое право православ-
ной церкви отличается от канонического права церкви западно-
римской, католической. В последнее входят нормы, кодифици-
рованные и средние века в свод церковных правил под названи-
ем «Corpus juris canonici». В него вошли не только правила древ-
ней церкви, но и папские декреты, извлечения из римского пра-
ва, законов франкских королей и других источников.

Изучением норм канонического права традиционно занима-
ется каноника - церковная дисциплина, тесно связанная с бого-
словием. По существу, она представляет собой отдел практиче-
ского богословия. В то же время каноника является отраслью
знания, пограничной с богословием теоретическим, поскольку
церковное право касается также проблем происхождения, разви-
тия, задач, средств и организации церкви. В отличие от догмати-
ки, выясняющей внутреннюю сторону церковной жизни, кано-
ника изучает ее внешнее устройство, отношение к другим обще-
ственным союзам, церковную дисциплину. Кроме того, церков-
ное право охватывает собою отношения с государственными
структурами, поскольку именно государственное право опреде-
ляет внешнее положение церкви в обществе.

Каноны св. Апостолов

Так называется совокупность норм, регулирую-
щих церковные отношения, которые создавались на основании
апостольского предания в первые три века христианства. Эти
правила затрагивали все стороны церковной жизни, касаясь
жизни клира, мирян и церковного управления, Апостольские
правила являются каноническими для всех христианских церк-
вей. Каноном св. Апостолов пользовались как местные, так и все-

ленские соборы, не раз цитировавшие их в своих постановлени-
ях. В связи с этим нормы соборного канона могут иногда дослов-
но совпадать с апостольским каноном, хотя чаще в постановле-
ниях вселенских и поместных соборов встречаются косвенные
указания на апостольские правила. Всего насчитывают 85 кано-
нов, или правил, св. Апостолов.