Германские государства в международных отношениях.

После Вес­т­фаль­с­ко­го ми­ра пол­то­рас­та лет гер­ман­с­кие тер­ри­то­ри­аль­ные го­су­дар­с­т­ва яв­ля­лись прос­т­ран­с­т­вом, где раз­ре­ша­лись меж­ду­на­род­ные про­ти­во­ре­чия, стал­ки­ва­лись вра­жес­кие ар­мии, вов­ле­кая в про­ти­вос­то­ящие со­юзы од­ни или дру­гие гер­ман­с­кие го­су­дар­с­т­ва, ко­то­рые са­ми пред­с­тав­ля­ли со­бой объ­ект зах­ват­ни­чес­кой по­ли­ти­ки га­ран­тов Вес­т­фаль­с­ко­го ми­ра, т. е. Фран­ции и Шве­ции. Осо­бен­ной аг­рес­сив­нос­тью при этом от­ли­ча­лась по­ли­ти­ка пра­ви­тель­с­т­ва Лю­до­ви­ка XIV, при­вед­шая к по­те­рям мно­гих не­мец­ких тер­ри­то­рий.

Переход Рос­сии к ак­тив­ной по­ли­ти­ке в Ев­ро­пе не­пос­ред­с­т­вен­но от­ра­зил­ся на меж­ду­на­род­ном по­ло­же­нии не­мец­ких тер­ри­то­ри­аль­ных го­су­дарств. Со вто­рой по­ло­ви­ны XVII в. рос­ли по­ли­ти­чес­кие свя­зи Рос­сии и ря­да не­мец­ких го­су­дарств, ко­то­рые осо­бен­но уси­ли­лись во вре­мя цар­с­т­во­ва­ния Пет­ра I. В 1699 г. был зак­лю­чен со­юз Рос­сии с кур­фюр­с­том Сак­со­нии, поль­с­ким ко­ро­лем Ав­гус­том II (Силь­ным) о вой­не про­тив Шве­ции. Во вре­мя Се­вер­ной вой­ны (1700-1721) рус­ские вой­ска с 1704 г. по­яви­лись в Гер­ма­нии и ве­ли во­ен­ные дей­ст­вия. В ре­зуль­та­те зак­лю­че­ния во­ен­но­го со­юза с прус­ским ко­ро­лем Фрид­ри­хом Виль­гель­мом I его вой­ска учас­т­во­ва­ли в 1715 г. в вой­не, к во­ен­но­му со­юзу при­со­еди­нил­ся и Ган­но­вер. По­ра­же­ние Шве­ции в Се­вер­ной вой­не при­ве­ло к ут­ра­те Шве­ци­ей ее ра­нее проч­но­го по­ло­же­ния в Ев­ро­пе и Гер­ма­нии, к по­те­ре зна­чи­тель­ной час­ти швед­с­ких вла­де­ний на не­мец­кой зем­ле. Прус­сия и Ган­но­вер по­лу­чи­ли но­вые тер­ри­то­рии. Рос­сия же, прев­ра­ща­ясь в ве­ли­кую дер­жа­ву, ста­но­ви­лась субъ­ек­том по­ли­ти­чес­кой жиз­ни и по­ли­ти­чес­ко­го раз­ви­тия Гер­ма­нии.

Петр I в Гер­ма­нии стро­ил и сис­те­му ди­нас­ти­чес­ких бра­ков сво­их род­с­т­вен­ни­ков с чле­на­ми не­мец­ких кня­жес­ких до­мов, в час­т­нос­ти, его дочь Ан­на выш­ла за­муж за гер­цо­га Голь­ш­тей­н-Гот­тор­п­с­ко­го, а пле­мян­ни­ца Ека­те­ри­на ста­ла же­ной гер­цо­га Мек­лен­бур­га. С это­го вре­ме­ни ди­нас­ти­чес­кие бра­ки чле­нов цар­с­кой фа­ми­лии с пред­с­та­ви­те­ля­ми не­мец­ких ди­нас­тий (в том чис­ле всех ца­рей­, кро­ме Алек­сан­д­ра III) бы­ли час­тым яв­ле­ни­ем, что всег­да нак­ла­ды­ва­ло оп­ре­де­лен­ный от­пе­ча­ток на по­ли­ти­чес­кие вза­имо­от­но­ше­ния.

Значительное уси­ле­ние мо­щи Рос­сии, рост вли­яния Пет­ра в Гер­ма­нии, его свя­зи с Бран­ден­бур­гом-Прус­си­ей и со­юз с гер­цо­гом Мек­клен­бур­га выз­ва­ли рез­кое не­до­воль­с­т­во и опа­се­ния со сто­ро­ны Ан­г­лии, ох­ра­няв­шей свою тор­го­вую ге­ге­мо­нию, и Ав­с­т­рии. Ко­ро­лем Ан­г­лии в 1714 г. стал кур­фюрст Ган­но­ве­ра Ге­орг I. Меж­ду Ан­г­ли­ей - Ган­но­ве­ром, Ав­с­т­ри­ей и Сак­со­ни­ей - Поль­шей в 1719 г. был зак­лю­чен со­юз­ный до­го­вор про­тив Рос­сии и Прус­сии, пре­дус­мат­ри­вав­ший­, в час­т­нос­ти, и раз­дел прус­ской тер­ри­то­рии. На­жим учас­т­ни­ков со­юза при­вел к ус­туп­кам Пет­ра, но спо­соб­с­т­во­вал ук­реп­ле­нию рус­ско-прус­ских от­но­ше­ний­, сви­де­тель­с­т­вом че­го бы­ло нас­то­ятель­ное по­же­ла­ние ко­ро­ля Фрид­ри­ха Виль­гель­ма I сво­ему пре­ем­ни­ку в за­ве­ща­нии 1722 г. сох­ра­нять и ук­реп­лять со­юз с рус­ским им­пе­ра­то­ром. Од­на­ко ан­г­лий­ская по­ли­ти­ка про­тив Рос­сии в Гер­ма­нии при­об­ре­та­ла все бо­лее зна­чи­тель­ные раз­ме­ры, для че­го бы­ла раз­вер­ну­та ши­ро­кая про­па­ган­да, вы­ра­жа­юща­яся, в час­т­нос­ти, в рас­п­рос­т­ра­не­нии шо­ви­нис­ти­чес­ко­го ми­фа о «рус­ской уг­ро­зе Ев­ро­пе».

На про­тя­же­нии XVI­II сто­ле­тия при пре­ем­ни­ках Пет­ра I рус­ская дип­ло­ма­тия про­во­ди­ла ак­тив­ную по­ли­ти­ку, час­то ре­ши­тель­но вме­ши­ва­лась в борь­бу не­мец­ких тер­ри­то­ри­аль­ных го­су­дарств, в уси­лив­ше­еся прус­ско-австрий­ское со­пер­ни­чес­т­во. Рус­ские вой­ска при­ни­ма­ли учас­тие в во­ен­ных дей­ст­ви­ях на тер­ри­то­рии Гер­ма­нии, но всег­да как со­юз­ни­ки ка­ких-ли­бо не­мец­ких го­су­дарств. Так бы­ло и в Се­ми­лет­нюю вой­ну (1756-1763), ког­да Рос­сия учас­т­во­ва­ла в вой­не в со­юзе с Ав­с­т­ри­ей­, Сак­со­ни­ей­, Фран­ци­ей и Шве­ци­ей про­тив Ан­г­лии и Прус­сии. В хо­де вой­ны рус­ско-австрий­ские вой­ска в 1760 г. всту­пи­ли в Бер­лин, а за­ня­тая в 1758 г. рус­ски­ми вой­ска­ми Вос­точ­ная Прус­сия бы­ла объ­яв­ле­на рус­ским вла­де­ни­ем, и ее на­се­ле­ние при­ся­га­ло на вер­ность им­пе­рат­ри­це Ели­за­ве­те. Смерть Ели­за­ве­ты спас­ла ко­ро­ля Прус­сии Фрид­ри­ха II от пол­но­го раз­г­ро­ма.

Фридрих II за­ни­мал вид­ное мес­то в рус­ско-гер­ман­с­ких по­ли­ти­чес­ких от­но­ше­ни­ях. Об­раз Фрид­ри­ха II (умер в ав­гус­те 1786 г.) под­вер­гал­ся силь­ным ис­ка­же­ни­ям на про­тя­же­нии XIX и XX вв., об­рос ле­ген­да­ми и ми­фа­ми. Культ Фрид­ри­ха Ве­ли­ко­го был ши­ро­ко ис­поль­зо­ван ре­ак­ци­ей. Пре­вос­хо­див­ший по сво­ему уров­ню пред­с­та­ви­те­лей ди­нас­тии Го­ген­цол­лер­нов и мно­гих дру­гих мо­нар­хов Фрид­рих был че­ло­ве­ком ши­ро­ких ин­те­ре­сов и пред­с­та­ви­те­лем Прос­ве­ще­ния; но пе­ре­до­вые идеи он пы­тал­ся ис­поль­зо­вать для ук­реп­ле­ния от­жи­вав­ше­го фе­одаль­но-абсо­лю­тис­т­с­ко­го строя и был убеж­ден­ным ми­ли­та­рис­том. Его ре­фор­мы объ­ек­тив­но спо­соб­с­т­во­ва­ли раз­ви­тию ка­пи­та­лис­ти­чес­ких от­но­ше­ний­, но его по­ли­ти­ка име­ла ди­нас­ти­чес­кий ха­рак­тер и от­нюдь не бы­ла «на­ци­ональ­ной­». К проб­ле­ме от­но­ше­ний с Рос­си­ей и со­юза с ней Фрид­рих II об­ра­щал­ся на про­тя­же­нии все­го сво­его цар­с­т­во­ва­ния. Уже в по­ли­ти­чес­ком за­ве­ща­нии 1752 г. он ука­зы­вал, что «Рос­сия ни в ко­ем слу­чае не мо­жет быть при­чис­ле­на к на­шим дей­ст­ви­тель­ным вра­гам, с Прус­си­ей у Рос­сии нет раз­ног­ла­сий­», и в 1776 г. ут­вер­ж­дал: «Если я в сог­ла­сии с Рос­си­ей­, то ме­ня весь свет ос­тав­ля­ет в по­кое»,- и при­зы­вал сво­их пре­ем­ни­ков кре­пить друж­бу с Рос­си­ей.

Для ук­реп­ле­ния свя­зей с Рос­сий­ской им­пе­ри­ей Фрид­рих II ис­поль­зо­вал пер­вый раз­дел поль­с­ких зе­мель меж­ду Прус­си­ей­, Ав­с­т­ри­ей и Рос­си­ей в 1772 г., ког­да он, при­со­еди­нив За­пад­ную Прус­сию и дру­гие прус­ские зем­ли, до­бил­ся соз­да­ния еди­ной тер­ри­то­рии с Вос­точ­ной Прус­си­ей. С это­го вре­ме­ни сох­ра­не­ние отоб­ран­ных от Поль­ши тер­ри­то­рий ста­ло на про­тя­же­нии сто­ле­тия иг­рать боль­шую роль в уп­ро­че­нии от­но­ше­ний трех мо­нар­хий.

В пос­лед­ние де­ся­ти­ле­тия XVI­II сто­ле­тия роль Рос­сии в Гер­ма­нии не­ук­лон­но воз­рас­та­ла; пос­ле Те­шен­с­ко­го кон­г­рес­са 1779 г. (В 1779 г. в г. Те­ше­не (в Си­ле­зии) был зак­лю­чен мир меж­ду Ав­с­т­ри­ей­, с од­ной сто­ро­ны, Прус­си­ей и Сак­со­ни­ей - с дру­гой­, за­вер­шив­ший вой­ну (1778-1779) за Ба­вар­с­кое нас­лед­с­т­во). Рос­сия ста­ла од­ним из офи­ци­аль­ных га­ран­тов им­пер­с­кой кон­с­ти­ту­ции. Рус­ские ре­зи­ден­ты при не­мец­ких дво­рах и рус­ский пос­лан­ник в рей­хс­та­ге иг­ра­ли не­ред­ко зна­чи­тель­ную по­ли­ти­чес­кую роль.

В XVI­II в. на­ря­ду с по­ли­ти­чес­ки­ми свя­зя­ми рос­ли и тор­го­во-эко­но­ми­чес­кие вза­имо­от­но­ше­ния Рос­сии с гер­ман­с­ки­ми го­су­дар­с­т­ва­ми, рас­ши­ря­лись не­мец­ко-рус­ские свя­зи в об­лас­ти куль­ту­ры, на­уки и об­ра­зо­ва­ния. Все боль­шее ко­ли­чес­т­во нем­цев пе­ре­се­ля­лось в Рос­сию; с 1764 по 1767 г. пе­ре­мес­ти­лось толь­ко в рай­он Са­ра­то­ва на Вол­ге 23-27 тыс. ко­ло­нис­тов.

Немецкая нация.

Важным ре­зуль­та­том раз­ви­тия Им­пе­рии к кон­цу XVI­II в. был про­цесс скла­ды­ва­ния еди­ной не­мец­кой на­ции, хо­тя он и зат­руд­нял­ся раз­д­роб­лен­нос­тью на мно­гие тер­ри­то­ри­аль­ные го­су­дар­с­т­ва: так, их жи­те­ли счи­та­ли се­бя в пер­вую оче­редь ба­вар­ца­ми, сак­сон­ца­ми, ба­ден­ца­ми и т. д. Су­щес­т­во­ва­ло мно­жес­т­во ди­алек­тов, ко­то­рые силь­но от­ли­ча­лись друг от дру­га, нап­ри­мер, ба­ва­рец с боль­шим тру­дом по­ни­мал мек­лен­бур­ж­ца и это зат­руд­ня­ло вы­ра­бот­ку не­мец­ко­го на­ци­ональ­но­го соз­на­ния.

Единство рож­дав­шей­ся не­мец­кой на­ции про­яв­ля­лось в пер­вую оче­редь в об­лас­ти куль­ту­ры. Уже во вто­рой по­ло­ви­не XVII в. сре­ди пе­ре­до­вых уче­ных на­би­ра­ет си­лу дви­же­ние за соз­да­ние еди­но­го ли­те­ра­тур­но­го не­мец­ко­го язы­ка, за очи­ще­ние от на­вод­нив­ших его гал­ли­циз­мов. С этой целью соз­да­ют­ся спе­ци­аль­ные об­щес­т­ва, и во вто­рой по­ло­ви­не XVI­II в. ли­те­ра­тур­ный язык уже по­лу­чил ши­ро­кое рас­п­рос­т­ра­не­ние. Не­мец­кий язык ста­но­вит­ся и язы­ком на­уки. Юрист Хрис­ти­ан То­ма­зи­ус пер­вым в 1687 г. стал чи­тать уни­вер­си­тет­с­кие лек­ции не по-ла­ты­ни, а по-не­мец­ки, а в 1694 г. сыг­рал вид­ную роль в ос­но­ва­нии уни­вер­си­те­та в Гал­ле. Так на­ча­ла про­яв­лять се­бя воз­ник­шая с кон­ца XVII в. иде­оло­гия не­мец­ко­го Прос­ве­ще­ния. Пе­ре­ни­мая пе­ре­до­вые за­пад­но­ев­ро­пей­ские идеи, пред­с­та­ви­те­ли не­мец­ко­го Прос­ве­ще­ния раз­ви­ва­ли и не­мец­кие куль­тур­ные тра­ди­ции. Выс­ту­пая пре­иму­щес­т­вен­но в сфе­ре иде­оло­гии, нес­мот­ря на свою не­пос­ле­до­ва­тель­ность, прос­ве­ти­те­ли сыг­ра­ли боль­шую роль в раз­ви­тии на­ци­ональ­но­го са­мо­соз­на­ния не­мец­ко­го на­ро­да, рас­п­рос­т­ра­не­нии пе­ре­до­вых идей. Вид­ны­ми пред­с­та­ви­те­ля­ми не­мец­ко­го Прос­ве­ще­ния бы­ли уни­вер­саль­но об­ра­зо­ван­ные уче­ные Гот­ф­рид Виль­гельм Лей­бниц и Хрис­ти­ан Вольф. На­ибо­лее круп­ным фи­ло­со­фом не­мец­ко­го Прос­ве­ще­ния был Им­ма­ну­ил Кант.

В рас­п­рос­т­ра­не­нии идей Прос­ве­ще­ния за­мет­ное мес­то за­ни­ма­ли не­мец­кие уни­вер­си­те­ты, чис­ло ко­то­рых бы­ло зна­чи­тель­но боль­ше, чем в дру­гих стра­нах (в 1770 г. су­щес­т­во­ва­ло 40 не­мец­ких, 23 фран­цуз­с­ких, 2 ан­г­лий­ских и Мос­ков­с­кий уни­вер­си­тет в Рос­сии). Идеи Прос­ве­ще­ния бы­ли ис­ход­ным мо­мен­том для раз­ви­тия не­мец­кой клас­си­чес­кой ли­те­ра­ту­ры и му­зы­ки. Не­мец­кое Прос­ве­ще­ние внес­ло ог­ром­ный вклад в сок­ро­вищ­ни­цу куль­ту­ры все­го че­ло­ве­чес­т­ва.

Культура по­на­ча­лу раз­ви­ва­лась в ус­ло­ви­ях тер­ри­то­ри­аль­ной ра­зоб­щен­нос­ти: един­с­т­во в этой об­лас­ти воз­ник­ло в пер­вую оче­редь в об­ра­зо­ван­ных сло­ях. Не­мец­кая на­ция, по оп­ре­де­ле­нию са­мих же не­мец­ких ис­то­ри­ков, бы­ла в это вре­мя не «го­су­дар­с­т­вен­ной на­ци­ей (Sta­at­s­na­ti­on)», как ан­г­лий­ская или фран­цуз­с­кая, а «куль­тур­ной на­ци­ей (Kul­tur­na­ti­on)». Идея един­с­т­ва нем­цев, соз­да­ния еди­ной Гер­ма­нии в эпо­ху наз­ре­ва­ния Фран­цуз­с­кой ре­во­лю­ции XVI­II в. по­лу­ча­ла все бо­лее ши­ро­кое рас­п­рос­т­ра­не­ние.