Роль консультирования 2 глава
Наше невежество в этой области настолько очевидно, что мы никоим образом не готовы на профессиональном уровне выносить какие-либо определенные и окончательные суждения ни об одном из аспектов психотерапии. Что нам сейчас необходимо, так это, наверное, попытаться сформулировать ряд гипотетических положений, основанных на имеющемся опыте консультирования, чтобы затем подвергнуть их проверке. Научное развитие возможно только в том случае, если мы имеем гипотезы, которые можно проверить на опыте, внести поправки и в дальнейшем — усовершенствовать. До сих пор область консультирования не изобиловала плодотворными гипотезами. Скорее, это область, где благие намерения и стремление помочь человеку заменяли точные формулировки основополагающих принципов.
Изучению именно этих вопросов и посвящена данная книга. В ней предпринята попытка сформулировать определенные и ясные гипотезы в отношении консультирования, которые потом можно было бы проверить и исследовать. Студенту книга будет полезна тем, что в ней задаются координаты для размышлений о консультировании, наряду с иллюстрациями, анализом примеров и т. д. Для исследователя ее цель — обеспечить четкий набор гипотез относительно того, что представляет собой эффективная психотерапия, гипотез, которые можно было бы подтвердить или опровергнуть. Практикующего специалиста она может подвигнуть на формулирование альтернативной или более конкретной гипотезы.
Соответственно поставленным целям автор не претендует на изложение абсолютно всех имеющихся взглядов и точек зрения в области психотерапии. Видимо, более разумным будет проработать одно направление, один подход в сфере консультирования, нежели вносить путаницу, описывая противоречащие друг другу представления о данном предмете. Поэтому в данной работе представлены метод и теория консультирования, которые вызревали на протяжении двенадцати посвященных помощи детям лет, на которые повлиял опыт семейного консультирования и консультирования студентов и которые легко соотносятся с опытом и размышлениями других специалистов в этой области. Важную роль в формировании данной точки зрения на консультирование сыграла работа в рамках исследовательской программы, в ходе которой большое количество терапевтических бесед, как единичных, так и серийных, было записано на фонограф для последующего анализа (Различные аспекты данной программы описываются в следующих статьях: Covner Bernard J. “Studies in the Phonographic Recordings of Verbal Material: I, The Use of Phonographic Recordings in Counseling Practice and Research; II, A Transcribing Device”. Journal of Consulting Psychology, vol. VI, 1942, pp. 105-113; vol. VI, 1942, pp. 149-153.).
Это оказалось столь продуктивным, что многие смутно определенные идеи обрели кристальную четкость. Сформулированные на базе указанных источников основные принципы и целый ряд гипотез, надеемся, послужат основой для дальнейшего развития в данной сфере.
Основная гипотеза. В заключение этой вводной главы, видимо, имеет смысл предложить читателям основную гипотезу, объяснение, подтверждение и дополнение которой будут являться целью всех последующих глав. Очень кратко ее можно определить следующем образом.
Эффективное консультирование представляет собой определенным образом структурированное, свободное от предписаний взаимодействие, которое позволяет клиенту достичь осознания самого себя настолько, что это дает ему возможность сделать позитивные шаги в свете его новой ориентации.
Из данного предположения вытекает естественное следствие: все используемые методы должны быть нацелены на создание этого свободного от предписаний взаимодействия, направленного на осознание самого себя как в ситуации консультирования, так и других взаимоотношений и на выработку у клиента тенденции к позитивным действиям на основе собственной инициативы.
Поскольку данное положение будет осмысливаться в последующих главах, здесь мы его обсуждать не будем,нов дальнейшем оно наполнится определенным содержанием. Читатель может время от времени к нему обращаться с тем, чтобы проверять, обрело ли оно для него по ходу чтения новый смысл.
Глава 2
Старые и новые представления о консультировании и психотерапии
Для ориентации в области консультирования и определения его перспектив, видимо, имеет смысл предложить краткий очерк, касающийся некоторых методов, предшествовавших современному консультированию, а также охватить беглым взглядом ряд новых концепций, которые будут более подробно описаны в последующих главах книги. Рассматривая устаревшие методы в качестве того исходного материала, на почве которого возникли последующие терапевтические техники, мы глубже поймем современные точки зрения и обретем возможность более конструктивной критики в их адрес, что послужит их дальнейшему усовершенствованию. Соответственно, в данной главе мы попытаемся взглянуть на прошлое и настоящее консультирования, так сказать, с высоты птичьего полета, прежде чем перейдем к более детальному рассмотрению его отдельных процессов.
В этом кратком обзоре основное внимание будет уделяться именно процессам консультирования, а не анализу теоретических подходов различных интеллектуальных школ. Здесь мы не будем пытаться проследить историю разного рода “измов”, которые как стимулировали развитие психотерапевтического мышления, так и тормозили его. Углубиться в историю означало бы подключить читателя к тому или иному лагерю, что увело бы от глубокого обсуждения методов и техник, применяемых на практике. А именно они занимают нас более всего.
Психотерапия — понятие не новое, хотя сам термин появился не так уж давно. На протяжении многих столетий люди по-разному использовали ситуации общения с глазу на глаз, пытаясь изменить поведение и установки неприспособленного человека в более конструктивном направлении. У нас есть возможность проанализировать подобные приемы использования определенных ситуаций прямого контакта, которые должны были способствовать более успешному приспособлению.
Ряд устаревших методов
Дискредитировавшие себя методы. Один из древнейших методов влияния на человека — метод приказов и запретов. Будет вполне достаточно небольшой иллюстрации. На протяжении нескольких лет автор сотрудничал с одной социальной службой, чья история началась еще до 1900 года. Весьма интересно взглянуть на ряд самых ранних документов этого агентства. Это были карточки, каждая из которых содержала описание ситуации, чаще всего примеров крайней социальной и личностной дезадаптации. Во многих случаях описание сопровождалось следующей фразой: “Родителям строго указано”. Совершенно очевидно, исходя из самодовольного тона этих записей, работники службы считали, что выполнили свой долг. Они путем собственных усилий оказали давление на индивида, что, по их мнению, должно было иметь терапевтический эффект. Впоследствии, по всеобщему признанию, этот метод был признан полностью неэффективным, и сейчас он — всего-навсего музейный экспонат. Следует отметить, что отказ от него явился следствием его исключительной беспомощности, а не недостаточной гуманности. Подобные приказы и угрозы не относятся к числу тех методов, которые основательно меняют человеческое поведение. В действительности, они влияют на внешнее поведение, его поверхностный уровень, лишь когда сопровождаются принудительными мерами, находящими весьма ограниченное применение в демократическом обществе.
Второй метод в рамках нашего исторического обзора можно было бы назвать увещеванием. Сюда следует отнести использование зароков и обязательств. В общем виде, это процедура, доводящая “проработку” индивида до той точки, когда он уже готов поклясться бросить пить, прекратить воровать, помогать своей жене, хорошо учиться, усердно работать или добиться еще какого-нибудь достойного результата. Таким образом, он предположительно берет на себя обязательства осуществить свои благие намерения. Этот прием использовался как в группе, так и индивидуально. С точки зрения психологии, его можно было бы описать как создание временного эмоционального подъема и затем как попытку “удерживания” индивида на высоком уровне его положительных устремлений. Сейчас нет никаких сомнений в том, что этот метод почти совершенно непригоден. Причину не надо долго искать. Уже даже не специалист четко осознает, что обычным следствием данного метода является рецидив. Увещевания, клятвы и обещания не приносят успеха и реально ничего не меняют.
Третий подход основывался на внушении, в плане разубеждения и убеждения. Сюда относится такая процедура, как использовавшееся Куэ самовнушение. Сюда же относится множество способов разубеждения, применяемых консультантами и специалистами по всему миру. Клиенту говорят: “Тебе становится лучше”, “У тебя улучшение”, “Ты хорошо себя чувствуешь”, — и все это в надежде усилить его мотивации в этом направлении. Шеффер (Shaffer L. F. “The Psychology of Adjustment”, pp. 480-481, Boston: Houghton Mifflin Company, 1936.) весьма удачно отметил, что такое внушение, по существу, репрессивно. Оно отрицает проблему, которая существует, и отрицает чувства индивида в связи с этой проблемой.
Довольно часто консультант или клиницист высказывает такое количество твердых утверждений в духе одобрения или оптимистических убеждений, что в клинической ситуации клиент не имеет возможности свободно выразить свои менее приемлемые для подобных установок побуждения. Несмотря на то, что данный подход все еще используется многими специалистами, нет сомнений в том, что доверие к этому методу постепенно ослабевает.
Катарсис. Еще один психотерапевтический метод древнейшего происхождения — это исповедь и катарсис. На протяжении многих веков церковь использует метод исповеди. Исповедь позволяет человеку открыть свои проблемы исповеднику, от которого он ждет определенного понимания и приятия. И сами люди, и церковь считают этот метод весьма действенным и благотворным.
Психоанализ принял учение о катарсисе на вооружение и разработал более глубокое его применение. Мы узнали, что катарсис не только освобождает индивида от осознанных страхов и чувства вины, но что при его дальнейшем развитии он может пролить свет на глубоко скрытые установки, которые также влияют на поведение индивида. В последние годы мы узнали о новых способах применения этого древнего метода. Вся техника игровой терапии основана на фундаментальных принципах катарсиса; рисование пальцами, психодрама, разыгрывание сценок — все это имеет отношение к этому далеко не новому, прочно укоренившемуся методу психотерапии. Метод катарсиса не был дискредитирован; он развивался, а применение его расширялось.
Советы и рекомендации. Один из наиболее распространенных приемов психотерапии — это убеждение и советы. Его можно было бы также назвать интервенцией. В рамках данного приема консультант выбирает необходимую цель и внедряется в жизнь клиента с тем, чтобы убелиться, что он развивается в заданном направлении. Примером крайнего проявления этого метода могут служить знакомые нам так называемые “эксперты”, выступающие по радио, которые, прослушав повествование человека о какой-то сложной проблеме, в течение трех-четырех минут выдают точные предписания, касающиеся его дальнейших действий. Хотя каждый хорошо подготовленный консультант знает об ошибочности данного метода, удивительно, как часто советы и рекомендации используются в современной консультативной практике. К сожалению, консультант не отдает себе отчета в том, какую он берет на себя ответственность, и не осознает степени своего вмешательства в жизнь клиента. В любой целиком записанной на фонограмму беседе такие фразы, как: “Если бы я был на вашем месте...”, “Я бы предложил...”, “Я думаю, что вам следует...”, встречаются довольно часто. Видимо, имеет смысл привести пример случая подобного использования метода. Цитируемая выдержка взята из фонограммы одной из бесед. Это типичный случай, когда консультант считает нужным давать полезные советы в процессе сеанса.
В ходе беседы студент, от которого требовалось сдать курс психологии “4” (курс навыков обучения), рассказывает консультанту о своей временной работе, и тот задает рад вопросов, касающихся данной темы. Перед нами продолжение беседы.
Консультант. Итак, я действительно думаю, что вам следует проводить все свое время за книгами. Если вы, конечно, не рискуете умереть от голода, я не рекомендовал бы вам работать. Скажите, какие оценки вы должны получить в этой четверти, чтобы остаться в колледже?
Субъект. Я точно не знаю, в среднем около 2 или 2,1.
Консультант. Так, если вы действительно хотите остаться в колледже, вы должны потуже затянуть ремень и очень интенсивно заниматься, и я не представляю, как у вас это получится, если вы столько времени отдаете работе. Мне кажется, что это время необходимо потратить на занятия. Но это лишь мое мнение. Вы лучше других должны разбираться в своей ситуации. Я — лишь тот человек, который наблюдает со стороны и производит сравнение, основываясь на своем личном опыте и знании других студентов вашего курса, которым я помогаю при прохождении курса “4”. Я знаю — у меня была возможность наблюдать некоторых из них с того момента, когда они приступили к этому курсу, и вплоть до выпуска. Некоторые из них уже завершили обучение, некоторые — нет, и так в каждом классе колледжа. Но в целом, чтобы стать выпускником, если только человек не обладает какими-то выдающимися умственными способностями — так называемым врожденным интеллектом, и ему не надо учиться, — и если вам не посчастливилось быть одним из таких людей, — это означает, что вы должны проводить за книгами достаточное количество времени. (Пауза.) Вы живете в общежитии?
При чтении данного отрывка необходимо отметить ряд моментов. Он поучителен в том смысле, что позволяет оценить, в сколь жесткой форме дается совет, а также то, что беседа сопровождается завуалированной угрозой относительно возможности продолжения учебы. Имеет значение и то, что консультант в итоге извиняется за то, что дает такое строгое и решительное предписание. Нам встречаются такие фразы, как “это лишь мое мнение”. Почти всегда у консультанта, дающего совет, есть чувство, что неверно навязывать другому собственное решение проблемы. Также стоит отметить, что в конце этого отрывка консультант меняет тему, чтобы избежать сопротивления, которое может возникнуть у клиента.
Приведем еще один пример беседы со студентом, в котором оказывается более сильное давление. Этот отрывок пересказан со слов самого консультанта.
Эмоциональная проблема. Частично лечение концентрировалось вокруг катарсиса. Фрэнк, казалось, получал некоторое облегчение, рассказывая о своих проблемах заинтересованному и симпатизирующему ему слушателю. Он поведал мне о многочисленных случаях, когда он чувствовал себя несчастным, потому что не смог научиться сходиться с людьми (многие из таких случаев отражены в клинических данных). Мой первый шаг заключался в том, чтобы дать ему понять, что такая личностная черта нежелательна, с точки зрения жизненной адаптации, и что нужно предпринять шаги по ее исправлению. Я задал вопрос: “Вы хотите исправить этот дефект в личности, в остальных отношениях достойной?” Он ответил утвердительно. Я наметил следующие шаги по его социальной реабилитации: 1) записаться на курсы социальных способностей при УМСА; 2) посещать собрания клуба “Космополитен”, где он мог бы использовать свои знания о происходящих в мире событиях; 3) участвовать в работе смешанных групп при УМСА. (Соответствующему представителю каждой группы были разосланы письма, чтобы обеспечить клиенту индивидуальный подход.)
Проблема образования. Моя работа заключалась в том, чтобы отговорить его продолжать обучение в сфере чисто коммерческого бизнеса и перейти на общеобразовательную программу. Сначала я обратил его внимание на условия конкурса для поступающих в профессиональную школу бизнеса. Это ничуть не поколебало его. Он по-прежнему утверждал, что его средняя оценка “Д” поднимется до отметки “С” в этом году. Зная его негативное отношение к предметам, включающим математику, я перечислил ему некоторые дисциплины, которые входят в учебный план: статистика, финансы, банковское дело, теоретическая экономика, бухгалтерский учет и т. д. (мысленно извиняясь перед моими друзьями, которые преподают данные дисциплины). Я рассказал студенту, что эти предметы “в высшей степени теоретизированы и абстрактны” и считаются “весьма сухими”. С другой стороны, дисциплины общеобразовательного характера более практичны и интересны, не требуют никакой экономической или математической подготовки. Я перечислил несколько интересных особенностей курсов общей ориентации. Наконец он согласился все это обдумать. Я наметил следующий план действий: 1) встретиться с консультантом по общеобразовательной подготовке для получения более подробной информации (я организовал встречу); 2) обсудить проблему с его родителями; 3) получить бланки для перевода в отделе регистрации (Salbin Т. R. “The Case Record in Psychological Counseling”, Journal of Applied Psychology, vol.24,1940, p. 195.).
Заметьте, насколько полно консультант управляет ходом мыслей студента. Совершенно ясно, что консультант точно знает, к какой цели направить клиента. Пытаясь убедить его достичь этой цели, он предлагает, наряду с разумными и прямыми доводами, и один откровенно фальшивый, то есть, по сути, любое предложение, которое ведет студента к цели, считается приемлемым.
Такой метод работы широко распространен как в учебном консультировании, так и в клинической работе. У нас еще будет возможность более основательно проанализировать его особенности и эффективность использования (глава 5). Здесь же достаточно отметить, что тенденция к применению таких методов убеждения и предоставления советов, видимо, ослабевает. У этого подхода два основных недостатка. Достаточно независимый человек отвергнет подобные наставления, чтобы сохранить собственную целостность. Человек же, которому уже свойственно быть зависимым и позволять другим решать за него проблемы, еще больше впадет в зависимость. Такая техника с ее убеждениями и советами, несмотря на то, что иногда может помочь в решении каких-то срочных, безотлагательных проблем, вовсе не обязательно способствует становлению личности клиента.
Роль интеллекгуализированной интерпретации. Существует еще один психотерапевтический метод, который заслуживает отдельного упоминания, прежде чем мы перейдем к современному этапу развития терапии. Его можно определить как попытку изменить установки индивида при помощи разъяснения и интеллектуальной интерпретации. В целом, этот подход является результатом более глубокого понимания человеческого поведения. По мере того как консультанты учились более адекватно понимать факторы, лежащие в основе поведения человека, и причины возникновения специфических поведенческих паттернов, совершенствовалась диагностика индивидуальных ситуаций. Тогда возникла естественная ошибка, заключающаяся в том, что лечение — это просто оборотная сторона диагностики и что все, в чем нуждается индивид, — это в объяснении причин его поведения. В соответствии с этим консультанты в клиниках стремятся объяснить родителям, что проблемы их детей — результат их собственного неприятия или что их проблема заключается в ограниченности собственной эмоциональной жизни и вытекающем отсюда попустительстве в отношении ребенка. Специалист, работающий со студентами, объясняет кому-то из них, что отсутствие у него уверенности в себе, по-видимому, вызвано постоянным неблагоприятным сравниванием себя со старшим братом. Существовала наивная вера в то, что подобная интеллектуальная интерпретация проблемы будет весьма эффективна в плане изменения установок или чувств клиента. В одной из наших фонографических записей был обнаружен довольно интересный пример такого рода консультирования студента. Консультант беседует с весьма одаренным учащимся высшей школы с различными признаками социальной дезадаптации, который непринужденно говорит о своих многочисленных интеллектуальных и художественных увлечениях. К концу второй беседы консультант пытается интерпретировать поведение Сэма — так зовут студента — с точки зрения механизма компенсации.
С. Ладно, я скажу вам. Мне кажется, я беспокоюсь из-за мысли, что у меня развивается комплекс превосходства или что-то в этом роде. На самом деле я не чувствую особого превосходства, но не знаю... Как бы то ни было, а что такое комплекс превосходства? Это когда ты думаешь, что ты лучше всех в божьем мире или что?
К. Кажется, ты действительно переживаешь из-за людей. Ты на самом деле чувствуешь, что люди не считают тебя таким уж неординарным, и ты обижаешься на них, потому что они, в свою очередь, смотрят на тебя свысока. И ты прибегаешь к разным приемам, которые, возможно, поддерживают твою уверенность в себе, но ты на самом деле не совсем уверен в том, что это так.
С. (Молчание, длительная пауза.)
К. Сэм, ты создал себе эти интеллектуальные одеяния — твой атеизм, любовь к искусству, твое увлечение необычными книгами и многое другое, — и ты веришь в них, однако ты не полностью уверен в них, ведь так?
С. Я абсолютно уверен, черт возьми.
К. Тогда, видимо, мне не все еще понятно. Разумом ты в них веришь, ты все их выдумал, и у тебя есть свои аргументы, но ты предпочитаешь все-таки беспокоиться о себе из-за того, что веришь в них и отличаешься от других людей.
С. Э, я не знаю — я не беспокоюсь...
Без всякого сомнения, интерпретация консультанта в этом случае абсолютна верна. Но это не делает ее более приемлемой для студента. Если бы Сэм смог осознать, что придумал свои сверхинтеллекгуальные увлечения, чтобы компенсировать недостаток социального приятия, то вполне возможно, что ему не понадобился бы консультант.
Применение интеллектуальной интерпретации составляет важнейшую часть классического психоанализа. Широкое распространение получила интерпретация сновидений как проявлений скрытых враждебных импульсов, вытесненных инцестуозных и иных сексуальных желаний, стремления избежать наказаний. Часто на практике эти интерпретации отвергались клиентом. Только совсем недавно основное внимание было переведено на другую часть уравнения: не имеет значения, насколькоточна интерпретация, важно лишь, в какой степени она принимается и ассимилируется клиентом.
Проследить симптомы до причин, до их зарождения в детском возрасте или осознать те пути, посредством которых симптомы упрощают невыносимые жизненные ситуации, может оказаться либо вообще безрезультатным, либо повлечь за собой отрицательный результат, если клиент не может принять такую интерпретацию. Таким образом, и в работе с детьми, и в психоанализе, и в консультировании все меньше внимания уделяется словесной, интеллектуальной интерпретации возможных причин или смысла человеческого поведения. Пришло время осознать, что мы не меняем с должной эффективностью поведение человека, предлагая ему интеллектуальную картину его паттернов, независимо от ее точности.
Базовые допущения. За исключением одного все методы работы с неадаптированными индивидами базируются на двух основных допущениях. Они подразумевают, что консультант более чем другие компетентен решать, какие цели должен иметь индивид и как оценить его ситуацию. Это утверждение справедливо для тех подходов, в рамках которых используются запреты или убеждения, личное влияние и даже интерпретирование. Из перечисленных методов все, кроме катарсиса (Возможно, это объясняет тот факт, что катарсис является единственным из этих методов, который был широко распространен и усовершенствован.), подразумевают цель, которую определяет консультант, все они глубоко впитали в себя идею о том, что “консультант лучше знает”. Второе базовое представление сводится к тому, что в процессе анализа консультант сможет найти те приемы, которые приведут клиента к достижению поставленных консультантом целей наиболее эффективным способом. Поэтому такие приемы считались лучшими методами консультирования.
Новая психотерапия
Противоположным перечисленным методам психотерапии является современный подход, зародившийся в области направленной помощи детям и взрослым. По ряду признаков, которые будут определены в дальнейшем, он в корне отличается от всех остальных. Этот новый подход основывается на разнообразных многочисленных исследованиях. Перечислить все источники довольно сложно. Одними из важнейших являются исследования Отго Ранка, которые, в свою очередь, были переработаны его последователями Тафтом, Алленом, Робинсоном, а также другими специалистами из области “терапии отношений”.
Важным источником новой психотерапии послужил современный психоанализ, который достаточно окреп, чтобы отнестись с должной критикой к терапевтическим процедурам самого Фрейда и усовершенствовать их. Многие ученые и специалисты принимали участие в формировании данного направления, но, пожалуй, самая известная из них — Хорни. Быстрое развитие игровой терапии привлекло к ней интерес специалистов разных областей и во многом способствовало появлению нового и более корректного взгляда на психотерапию. Эксперименты в области групповой терапии, попытки привнести принципы индивидуального консультирования в групповой терапевтический процесс также значительным образом способствовали развитию и совершенствованию нового терапевтического мышления (Библиография по данному вопросу представляет наиболее значимые издания, повлиявшие на формирование современного взгляда на развитие терапевтического мышления.). По-видимому, имеет значение тот факт, что появление новой точки зрения на психотерапию во многом было обязано развитию практики лечения в клиниках, школах и в рамках различных служб, а не академическим исследованиям. И хотя источники различны, а специалисты, которые внесли существенный вклад в развитие нового подхода в терапии, являются представителями отличных друг от друга дисциплин и основываются на разных базовых представлениях, существует некое объединяющее ядро — практическая деятельность, развивающаяся на основе общих элементов каждого из подходов.
Особенности. Современный подход отличается от предшествующих тем, что преследует совершенно другую цель. Он прямо направлен на большую независимость и целостность личности без расчета на то, что если консультант будет помогать в решении проблемы, то будут достигнуты и результаты. Человек, а не проблема ставится во главу угла. Цель — не решить отдельную проблему, а помочь индивиду “вырасти” таким образом, чтобы он сам смог справляться с существующей, а также с последующими проблемами, будучи уже более интегрированной личностью. Если он сможет обрести достаточную целостность, чтобы решить какую-то одну проблему, являясь в большей степени личностью независимой, ответственной, ясно мыслящей и хорошо организованной, то на этом же уровне он сможет решать и все свои новые проблемы.
Если сказанное представляется несколько туманным, можно прояснить это положение, обозначив ряд отличий нового подхода от старого. Во-первых, делается упор на стремление индивида к внутреннему росту, здоровью и адаптации. Терапия заключается не в том, чтобы что-то делать для индивида, и не в том, чтобы принуждать его совершить нечто с собой. Нет, ее задача — освободить его для того, чтобы он мог нормально развиваться, преодолевать трудности и снова двигаться вперед.
Во-вторых, новый терапевтический подход уделяет больше внимания эмоциональным факторам, чувственным аспектам ситуации, нежели интеллектуальным ее аспектам. Такая позиция окончательно убеждает в справедливости давно известного положения о том, что большинство проблем приспособления не связаны с ошибками знания; знания не являются действенным фактором, поскольку они блокируются эмоциональным удовлетворением, которое возникает у индивида в связи с дезадаптацией. Мальчик, который занимается воровством, знает, что это нехорошо и предосудительно. Родитель, который придирается и делает выговоры или отторгает собственного ребенка, знает, что будет осуждать за это других родителей. Ученик, который игнорирует класс, мысленно осознает причины этого действия. Студент, получающий низкие оценки, несмотря на хорошие способности, регулярно проваливается на экзаменах вследствие определенного эмоционального удовлетворения, которое приносит ему этот провал. Современная терапия в максимальной степени направлена непосредственно на мир эмоций и чувств и не пытается осуществить эмоциональную реорганизацию индивида на основе интеллектуального подхода.
В-третьих, подобная терапия уделяет значительно больше внимания настоящему, а не прошлому индивида. Важнейшие эмоциональные паттерны индивида, которые используются для функционирования психики, те, которые по его ощущениям требуют серьезного рассмотрения, обнаруживаются в уже существующих способах приспособления, в том числе в ситуации консультирования, так же как и в его прошлом опыте. Прошлое очень важно с точки зрения исследователя, старающегося понять развитие человеческого поведения. Для терапии же оно не всегда имеет значение. Поэтому сейчас значительно меньше внимания, чем ранее, уделяется истории ради истории. Весьма любопытно, что когда не применяется тактика расследования “фактов” из прошлого индивида, точасто в терапевтическом контакте динамика развития личности определяется гораздо лучше.
Дата добавления: 2016-06-29; просмотров: 1197;