Традиционные китайские праздники и обряды годового цикла.

План.

1.Новый год как универсальный праздник, отражение в нем всех основных мотивов китайской культуры, его социальная значимость.

2.Главный весенний праздник китайцев– «праздник света» (цинмин).

3. Летнее солнцестояние и главный летний праздник – праздник «двойной пятерки» (дуаньу)..

4.Отличительные особенности праздников осенне-зимнего сезона

1.Главный китайский праздник – это Новый год, он не имеет фиксированной даты, как в европейском календаре. Месяцы китайского календаря вычисляют по фазам луны, из-за этого дата проведения всех китайских праздников, в том числе и Нового года может меняться.

Смысл этого праздника в том, чтобы разбудить животворные силы природы и поприветствовать весну. В связи с этим, в китайской традиции Новый год называется Чунь цзе или праздник весны.

Новый год в Китае – это универсальный праздник, в праздновании которого отражаются все традиции Китая.

Подготовка к нему начинается с середины последнего месяца, на улицах начинают продавать новогодние товары. В некоторых местностях вплоть до нынешнего столетия сохранился обычай устраивать процессии ряженых (обычно в их роли выступали нищие), изгонявших вредоносные силы. На 23-й (в Южном Китае обычно на 24-й) день месяца в каждой семье совершали обряд проводов на Небо бога домашнего очага — Цзао-вана, который, согласно народному поверью, отправлялся ко двору небесного владыки с докладом о поведении подвластной ему семьи за прошедший год. По этому случаю глава дома сжигал бумажную фигурку всадника, предварительно облив ее вином и смазав ей рот медом — чтобы захмелевший Цзао-ван на небесах говорил только «сладкие речи» о своих подопечных.

После проводов Цзао-вана начиналась уборка дома и другие приготовления к празднику. Новогоднее убранство дома включало в себя множество оберегов и талисманов, отгонявших злых духов и привлекавших счастье, в том числе: изображение «духов-стражей ворот» на дверях дома, самых могущественных магов-экзорсистов, вроде главного даоса Чжана — Небесного Наставника, бруски древесного угля, стебли конопли, которые разбрасывали во дворе, зажженные свечи у очага и семейного ложа, фонарь на высоком шесте во дворе, изображение иероглифа «счастье» (обычно его вешали вверх ногами, так как в китайском языке выражение «счастье перевернуто» звучит как «счастье пришло»), парные благопожелательные надписи, декоративные деньги, комнатные лубочные картинки-благопожелания — так называемые новогодние картинки, — счастливые символы в виде бумажных вырезок, цветы в горшках, ветви сосны или кипариса с привязанными к ним деньгами, лохань с рисом, украшенная мандаринами и прочее. Средством отваживания нечисти считались разрывы пороховых хлопушек и громкие удары барабана.

Встречать Новый год полагалось непременно в кругу семьи, причем двери дома даже запечатывались на ночь полосками красной бумаги. Глава семьи приносил жертвы «всем богам» и усопшим предкам, которых специально приглашали на празднество. Затем все домочадцы по старшинству отвешивали поклоны патриарху семьи, а родители дарили детям деньги в красном конверте. После взаимных поздравлений начиналось новогоднее застолье. На Севере главным обрядовым кушаньем на новогоднем столе были пельмени, на Юге — сладкие клецки из рисовой муки, напоминавшие по форме слитки серебра. Особенное значение придавалось также сладким рисовым пирожным. В любом случае на Новый год полагалось сидеть всей семьей за одним столом, наедаться до отвала и не ложиться спать до утра. Ночь коротали за беседой и разными играми. На рассвете же первого дня года было принято совершать прогулку в «счастливом» направлении. На следующий день родственники и друзья обязательно наносили друг другу визит и поздравляли друг друга с праздником.

В первые дни Нового года, чтобы привлечь и сохранить счастье, следовало писать иероглифы с «хорошим смыслом», не брать воду из колодца и не пользоваться режущими и колющими предметами, соблюдать различные запреты, касавшиеся речи, поведения и т.д. Полагалось совершить поклонение богам богатства. Встреча Нового года официально заканчивалась в 5-й день 1-го месяца, когда убирались подношения на семейном алтаре и большинство атрибутов новогоднего убранства дома, а также совершался обряд «проводов демона бедности». Со следующего дня в городах возобновлялась торговля, но еще и сегодня для большинства китайцев новогодние празднества продолжаются до двух недель.

Заключительный их этап — праздник «первой ночи», юанъсяо, который проходит в середине первого месяца, то есть в дни первого полнолуния года. В старину женщины в эту ночь молили о богатом урожае шелковых коконов, а также «гадали о всевозможных делах», вызывая дух богини по имени Цзыгу (буквально Пурпурная Дева). Появляться богине следовало в темном и нечистом месте, чаще всего в уборной или хлеву. В народных преданиях прототипом Цзыгу служила красивая девушка, убитая или покончившая с собой в уборной. Деревенские женщины для проведения медиумных сеансов обычно мастерили куклу богини, в которую вселялся ее дух. Голову куклы изображали кухонный ковш, сито или мусорный совок, на которые наклеивали бумажку с нарисованным на ней лицом богини, в рот вставляли палочки для еды, тело изготавливали из веток ивы или персика, а на Юге — из тростника. Затем участницы обряда зажигали перед куклой свечи и благовония и произносили незамысловатые заклинания, вроде: «Чай остыл, лепешки зачерствели, почтенный дух, просим выйти поскорей!» Если кукла начинала качаться, женщины испрашивали у богини предсказания, интересуясь главным образом видами на урожай. Если кукла раскачивалась взад-вперед, ответ считался благоприятным, если же вправо-влево — неблагоприятным.

В наши дни праздник «первой ночи» нередко называют праздником фонарей, поскольку на 15-ю ночь в китайских городах и деревнях у каждого дома зажигают фонари (прежде масляные, теперь электрические) всех форм и расцветок. Эти фонари нередко изготавливали с большой изобретательностью и искусством: среди них были фонари из льда с проросшими внутри побегами пшеницы, крутящиеся фонари, которые приводились в движение пламенем свечи, фонари в виде мифических зверей или популярных персонажей народных сказаний, фонари, изображавшие новейшие достижения техники, и т.д. В праздник «первой ночи» повсюду проходили массовые ночные гуляния. В народе верили, что прогулка в эту ночь сулила благополучие и доброе здоровье, отчего ее называли «сбросить все недуги». Во многих местностях сбрасывание недугов наглядно символизировалось переходом по мосту через водный поток, бросанием камней или всякого старья в воду. Эти ночные гуляния сопровождались всевозможными зрелищами и увеселениями, как-то: знаменитыми «танцами с драконом» и «плясками львов», шествиями с «весенним быком» и карнавальными процессиями, в которых участвовали «лодки, плывущие посуху», «фальшивый чиновник», или «повелитель фонарей» — шутовской распорядитель праздника, «большеголовый монах», всевозможные демоны и служители адской канцелярии, вроде зловещей пары висельников по имени «Белое Непостоянство» и «Черное Непостоянство» и т.п. Многие участники гуляний старались украсть какой-нибудь фонарь, ибо считалось, что быть проклятым в эту ночь — счастливая примета. Чиновники-моралисты осуждали эти «непристойные» забавы, но простые люди верили, что гулянья в праздник «первой ночи» укрепляют силы плодородия в наступившем году. В средневековом Китае даже на воротах императорского дворца по случаю праздника вывешивалось объявление: «Император веселится вместе с народом!» Впрочем, не всегда игрища «первой ночи» были вполне безобидными. Во многих областях устраивались поединки между мастерами кулачного боя из соседних деревень, и победа в этих поединках, как считалось, обеспечивала удачу и благополучие всей деревне. На Юге соперники вместо бойцовских поединков нередко бросали друг в друга увесистые камни. Непременным фоном празднеств «первой ночи» был грохот барабанов, гонгов и трещоток. В этом музыкальном сопровождении праздничных увеселений выделялись оглушительные удары больших барабанов, так называемых барабанов великого спокойствия. Любители этого инструмента собирались группами по нескольку человек, среди которых имелся солист, задававший ритм для остальных.

2.Главный весенний праздник китайцев — это праздник цинмин, то есть «чистого света», который отмечается спустя 105 дней после зимнего солнцестояния и, таким образом, является единственным в Китае календарным праздником, имеющим постоянную дату в европейском календаре: 5 апреля. В этот день каждая китайская семья в полном составе посещает родовые могилы и прибирает их (отчего в народе праздник цинмин зовется праздником «обметания могил»). Принято оставлять на могилах пачки жертвенных денег или привязывать эти деньги к стоящим рядом деревьям. Те, кто находится далеко от родных

мест, поклоняется предкам, сжигая жертвенные деньги и бумажные имитации предметов.

В древности в канун праздника «чистого света» было принято гасить огонь в очагах и некоторое время питаться только холодной пищей, а также - совсем как в Европе — раскрашивать и есть яйца. Эти обычаи не сохранились, но до наших дней дожил другой старинный обычай, предписывающий в это время года украшать двери домов, прическу и одежду веточками ивы — древнего символа жизненной силы. Посещение семейных могил в весенний праздник, помимо прочего, привлекательно, так же как увеселительная прогулка на лоне природы. В древности существовал даже праздник «весеннего очищения»: его отмечали в 3-й день 3-го месяца, устраивая пик-ник на берегу реки или озера. Обязательным атрибутом таких весенних прогулок был сбор свежих цветов и трав.

3.Главный летний праздник приходится на 5-й день 5-го месяца и носит название дуанъу, то есть праздник «двойной пятерки». В его основе лежат обряды, связанные с летним солнцеворотом и переходным моментом середины года. В большинстве своем они выражают стремление людей обезопасить себя от вредоносных сил. В качестве оберега на руку повязывали шелковые нити «пяти цветов», вешали на детей мешочки с благовониями, а на двери домов — пучки полыни и акра, которым издревле приписывали магические свойства. Другими популярными оберегами были изображения «пяти ядовитых гадов», повелителя демонов Чжункуя, Восьми триграмм и пр. День «двойной пятерки» благоприятствовал приготовлению различных мазей и снадобий, предохраняющих от оружия и болезней. Главная обрядовая еда в летний праздник — солоноватые рисовые пельмени цзун-цзы, приправленные овощами и мясом и завернутые в листья.

В Центральном и Южном Китае в летний праздник устраивали гонки так называемых драконьих лодок. Эти лодки имели вытянутую форму и нередко были украшены головой и хвостом дракона. Команды состояли из гребцов, рулевого и барабанщика, одетых в униформу. Лодки, как правило, снаряжались на средства отдельных деревень или территориальных общин. В старом Китае их наделяли магическими свойствами и нередко носили по улицам деревень, желая укрепить силы плодородия. Соперничество между экипажами лодок начиналось еще на суше: команды могли устраивать пиршества и приглашали на них всех желающих, стремясь превзойти друг друга в щедрости и гостеприимстве. Победители состязания получали награды.

Гонки «драконьих лодок» — обычай очень древний и притом воспринятый китайцами от коренных народностей Южного Китая. В поверьях, относящихся к нему, сохранились мотивы человеческой жертвы (эти мотивы напоминают о себе и в частых случаях гибели гребцов и в постоянных стычках, порой вооруженных, между командами во время состязания). Во всяком случае, элемент опасности и риска был неизменным спутником этих состязаний. Не случайно власти считали лодочные гонки обычаем не слишком цивилизованным и нередко запрещали его. С эпохи Средневековья, впрочем, происхождение лодочных гонок стали связывать с именем древнего поэта Цюй Юаня: считается, что состязания «лодок-драконов» способствуют упокоению души несчастного поэта, который, по преданию, утопился в реке Мило (провинция Хунань).

Атмосфера праздников осенне-зимнего сезона заметно отличается от праздников весны и лета. Их справляют в ночное время суток — время господства темной, женской силы инь, — и главенствующая роль в них принадлежит женскому началу.

Первый осенний праздник отмечался в ночь на 7-й день 7-го месяца и носил название «кануна седмицы» (ци си). Согласно древнему поверью, в эту ночь на землю спускались феи-небожительницы, а на небесах происходила встреча двух разлученных возлюбленных — Ткачихи и Пастуха, живущих на разных берегах Небесной Реки (то есть Млечного Пути). В ночь «кануна седмицы» женщины приносили в жертву небожительницам плоды нового урожая и гадали о своем счастье, пытаясь при лунном свете продеть нитку в иголку: если они добивались успеха, это считалось хорошей приметой.

В середине 7-го месяца вновь справлялся праздник, посвященный душам умерших и обычно именуемый чжунъюань — «среднее начало». В каждой семье по этому случаю торжественно встречали души усопших предков, которые на время праздника возвращались в родной дом. В дар предкам сжигали бумажную одежду, обувь, жертвенные деньги. У ворот же дома зажигали фонари и выставляли подношения неупокоенным, или «сиротским» душам, которые могли свободно гулять среди людей, поскольку в ночь «среднего начала», единственный раз в году, врата ада раскрывались настежь.

К середине 8-го месяца были приурочены празднества «середины осени» (чжун цю), являвшиеся в своей основе праздником урожая. В этот праздник женщины поклонялись луне, а главной разновидностью обрядовой еды до сих пор остаются так называемые лунные лепешки — лепешки круглой формы из рисовой или пшеничной муки со сладкой начинкой. По преданию, лунные лепешки впервые испекли во времена владычества монголов (XTV в.), некие заговорщики, замыслившие восстание против чужеземных завоевателей. Во время празднеств «середины осени» дома освещались фонарями, проходили массовые ночные гуляния, сопровождавшиеся всевозможными увеселениями и зрелищами. Женщины и дети устраивали медиумные сеансы и голосом вселявшихся в них духов предсказывали будущее. Подобные обряды были е особенности распространены на Юге.

В 9-й день 9-го месяца отмечался праздник «двойной девятки» — чунцзю. В этот день полагалось подниматься на возвышенности, любоваться пейзажем и пить вино.

В 11-м месяце отмечалось зимнее солнцестояние. Как и на Новый год, в этот день, знаменовавший поворот к лету и новой жизни, полагалось одеться во все новое, младшие члены семьи кланялись старшим, а соседи, родственники и друзья поздравляли друг друга. Главной обрядовой пищей были клецки из сладкого теста — символ первозданной полноты бытия. К настоящему времени обряды зимнего солнцестояния поглощены праздником Нового года.

В 8-й день 12-го месяца года ели постную «кашу восьмерки месяца ла»—жбачжоу. Эту кашу полагалось варить из семян восьми видов зла-ков и орехов, и она знаменовала обильный урожай в следующем году.

4.Даже краткое знакомство с обрядностью основных календарных праздников китайцев позволяет выделить несколько типов обрядов, в первую очередь обряды весенние и осенние. Весенние обряды связаны с началом хозяйственного года и магией плодородия, и в них так или иначе выражается надежда на богатый урожай. Лейтмотивом осенних обрядов является благодарение богов и предков за дарованный урожай, а также очищение от утративших свою благодатную силу поветрий уходящего года. Если в обрядах весеннего праздника «обметания могил» акцентируется встреча живых с умершими предками, то в празднествах «среднего начала» и особенно «отправки зимней одежды» преобладает идея расставания живых и мертвых.

Особый тип обрядности был связан с празднованием зимнего и летнего солнцестояний. Правда, в последние несколько столетий китайской истории мы уже не застаем такого рода празднеств в чистом виде. Обряды, отмечавшие зимний солнцеворот, были со временем поглощены лунным Новым годом, а обряды летнего солнцеворота оказались включенными в праздник «двойной пятерки». Поскольку Новый год и летний праздник знаменуют переломные моменты годового цикла, в их обрядности много общего, в частности — использование одних и тех же оберегов или экзорсистских средств и мотив ритуального противоборства. Общим для этих празднеств был и обычай есть лапшу. Вместе с тем в обрядности летнего праздника немало черт, сближающих его с праздником «обметания могил». Таковы обычаи пользоваться магическими средствами для защиты от вредоносных насекомых, собирать целебные травы и устраивать пикники у воды. Состязания «драконьих лодок» изначально тоже принадлежали к числу весенних обрядов, посвящавшихся водным божествам, и в некоторых местностях Китая их еще в прошлом столетии устраивали в 4-м или даже 3-м месяце.

Таким образом, в годовом цикле китайских праздников прослеживаются четырехчастный (обряды четырех сезонов), трехчастный (обряды весенние, осенние, зимнего и летнего солнцестояний) и двухчастный (обряды весенне-летнего и осенне-зимнего периодов) ритмы календарной обрядности. Все они сходились в праздновании Нового года.

В эпоху позднего Средневековья появилось разделение основных праздников года на две категории: три «праздника живых» и три «праздника мертвых». К первой относили Новый год, праздники «двойной пятерки» и «середины осени», ко второй — праздники «обметания могил», «среднего начала» («праздник голодных духов») и «отправки зимней одежды». Основной мотив «праздников мертвых» — стремление умилостивить предков и заручиться их покровительством. Заметим, что эти праздники означают начало, кульминацию и окончание хозяйственного года. Сопоставляя различные типы обрядности, присутствующие в праздновании Нового года, с триадой «праздников живых», можно выделить в годовом цикле четыре пары оппозиций: праздник зимнего и летнего солнцестояния (линия «живых»), праздники «обметания могил» и «отправки зимней одежды» (линия «мертвых»), встреча Нового года и праздник «голодных духов» (линия «мертвых»), праздники «первой ночи» и «середины осени» (линия «живых»). Каждой из двух категорий праздников соответствуют определенные типы культов. «Праздники мертвых» являются в первую очередь поклонением семейным предкам, но такое поклонение обязательно дополняется чествованием неупокоенных, или сиротских душ, а также божественных патронов округи, которые в китайском пантеоне относятся к разряду загробных судей. Таким образом, «праздники мертвых» служат размежеванию между «своими» и «чужими» духами, а посредниками между теми и другими выступают боги-чиновники. Напротив, духи, чествуемые на «праздниках живых», сами приходят к людям и лишены четких классификационных признаков. Они могут одновременно слыть предками и чужаками, как в дни летнего праздника, или восприниматься в облике нейтральных, благосклонно-равнодушных к земной жизни небожителей (сянь), как было на празднествах «первой ночи» и осеннего периода. Иными словами, «праздники живых» утверждают единение как среди живущих, так и среди обитателей потустороннего мира и, более того, делают возможным непосредственное общение людей и духов. Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что «праздники живых» и «праздники мертвых» чередуются между собой. Посещение могил предков каждый раз влечет за собой как бы ответный визит умерших к живым. Эта форма отношений присуща китайскому понятию ритуала — основе общественной жизни китайцев.

Сюжет годового цикла праздников у китайцев — это ритуальные взаимоотношения, развертывающиеся в трех стадиях хозяйственного цикла, трех возрастах жизни: юности, зрелости и старости.

Список литературы:

4. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2000.

5. Сидихметов В.Я. Китай: страницы прошлого. М., 1987

6. Фицджеральд С.П. Китай: краткая история культуры. СПб., 1998

Вопросы для самоконтроля:

1. Почему китайские праздники не совпадают по датам каждый год, на какие месяцы обычно выпадает китайский Новый год?

2. Какие обряды обычно проводят на праздник цинмин в наше время?