Основные принципы взаимосвязи безопасности и устойчивого развития


 

Принципы (основные) обеспечения безопасности в традиционно понимаемой модели безопасности следующие (они были выделены в статье пятой Федерального закона «О безопасности» 1991 г.):

– законность;

– соблюдение баланса жизненно важных интересов личности. общества и государства;

– взаимная ответственность личности, общества и государства по обеспечению безопасности;

– интеграция с международными системами безопасности.

Выделение этих принципов диктовалось переходом от прежнего (советского) типа общества и государства к демократическому и правовому[159]. Спустя почти два десятилетия видение этих принципов несколько изменилось. Так, основными принципами обеспечения безопасности в новом федеральном законе «О безопасности», принятом в 2010 г., являются (статья вторая):

1) соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина;

2) законность;

3) системность и комплексность применения федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, другими государственными органами, органами местного самоуправления политических, организационных, социально-экономических, информационных, правовых и иных мер обеспечения безопасности;

4) приоритет предупредительных мер в целях обеспечения безопасности;

5) взаимодействие федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, других государственных органов с общественными объединениями, международными организациями и гражданами в целях обеспечения безопасности.

Как видим, эти принципы не используют понятие устойчивого развития, хотя они вполне отражают и ситуацию с переходом к УР, не претендуя на выражение этой специфики. Выявление принципов, инвариантных для модели НУР и УР также актуально, поскольку, как не раз отмечалось, безопасность важно сохранять во всех моделях развития цивилизации.

И все же в плане развития обеспечения безопасности через устойчивое развитие в свете концепции и стратегии УР важно выделить новые основные принципы обеспечения безопасности. Как также не раз отмечалось, в новой форме (стратегии) безопасность и развитие (самоорганизация) оказались настолько взаимосвязанными, что обеспечение безопасности культуры (цивилизации) в принципе невозможно без перехода на путь устойчивого развития. И наоборот – устойчивое развитие, т.е. сохранение человеческой культуры и биосферы невозможно без обеспечения их совместной безопасности. В этом проявляются основные принципы широкого системно-синергетического подхода, которые можно даже назвать принципами ноосферогенеза. Остановимся далее на основных принципах взаимосвязи безопасности и устойчивого развития в их ноосферной ориентации.

Глобализация процесса обеспечения безопасности. Развернувшийся процесс глобализации оказывает существенное влияние на проблему безопасности. Становится очевидным, что усилия, направляемые на обеспечение безопасности для отдельно взятого объекта безопасности – государства, общества, личности, фирмы и т.п., должны одновременно «работать» и на глобальную безопасность, т.е. безопасность всего человечества, на его взаимодействие с природой. А это означает, что обеспечение безопасности любого объекта (субъекта) не может быть гарантировано в полной мере без обеспечения глобальной безопасности. А поскольку безопасность цивилизации зависит от сохранения биосферы, ее устойчивости и естественной эволюции, то необходимо обеспечение безопасности естественной природной среды.

Это достаточно очевидно на примере экологической (как, впрочем, и иного вида) безопасности. Так, в последние десятилетия, особенно после Стокгольмской конференции ООН по окружающей среде во всех странах усилился интерес к экологическим проблемам, причем прежде всего к решению таких проблем на своей территории. При определенных успехах отдельных стран (очистка озер, рек, атмосферы, строительства очистных сооружений и т.п.) оказалось, что глобальная экологическая ситуация не только не улучшилась, но и существенно ухудшилась. И это несмотря на то, что за последние три десятилетия на решение экологических проблем было потрачено более 2 трлн. долл. США.

Глобальные негативные экологические тенденции – потепление климата, истощение озонового слоя, утеря биоразнообразия, опустынивание, загрязнение акваторий, воздушного бассейна планеты и т.п. в последние десятилетия настолько усилились, что стало реально угрожать глобальной катастрофой в начале III тысячелетия, вероятнее всего в середине XXI в. Если она разразится, то все временное экологическое благополучие, полученное на отдельно взятой территории — страны, бассейна, города и т.п. будет разрушено глобальным катаклизмом.

И понятно почему. Ведь если решается локальная экологическая проблема и не вносится позитивный вклад в решение глобальных проблем, то это – чисто конъюнктурно-временное решение. Очевидно, что вынесение за пределы города какого-либо завода без изменения его отношения с окружающей средой, без изменения технологий, создания очистных сооружений и т.п., отрицательно влияет на глобальную экологическую ситуацию.

Если, исходя из чисто местных интересов, вводится в действие мусоросжигательный завод, то перевод твердых отходов в газообразные, решая местные экологические проблемы, только ухудшает состояние земной атмосферы. Оба приведенных примера свидетельствуют о том, что принятие и реализация локальных экологических решений не соответствуют принципам устойчивого развития. Во-первых, потому, что локальные решения по обеспечению экологической безопасности противоречат глобальным интересам всего человечества. Во-вторых, локальные решения не уменьшают общую антропогенную нагрузку на биосферу в целом, а даже ее увеличивают.

Поскольку переход к устойчивому развитию возможен лишь в глобальном масштабе, в согласованно-когерентном режиме всех объектов безопасности, то и любые решения и действия по обеспечению безопасности любого объекта не должны противоречить международно-глобальным императивам устойчивого развития. И сказанное относится не только к экологической безопасности, но и к любому ее виду экономической, информационной, социальной и т.д. Отсюда следует также, что в старой модели – неустойчивого развития не может быть обеспечена безопасность ни всего человечества, ни отдельно взятого государства, независимо от того, по какому типу мыслится обеспечение этой безопасности (американской, северокорейской и т.п.). В начале XXI века обеспечение безопасности государства, общества и личности всей человеческой культуры зависит не только от отдельно взятого объекта и субъекта безопасности, а от обеспечения безопасности через переход к устойчивому развитию всего человечества. Это также означает, что любые процессы и . направления глобализации – экономическое, финансовое, информационное и т.п. также должны «работать» не на старую модель цивилизации, а на глобально-когерентное устойчивое развитие.

Системно-синергетический характер безопасности. То, о чем шла речь выше, также говорит о системном характере обеспечения безопасности через устойчивое развитие, поскольку в одно системное целое объединяются глобальный, региональный, национально-территориальный и локальные аспекты, но на базе планетарных императивов. Системно-синергетический характер проблемы безопасности проявляется и при объединении в одно целое различных видов безопасности, а также в их взаимосвязи с УР, что реализуется в «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года».

Системно-синергетическое видение обеспечения безопасности существенно усиливается, если мы рассматриваем обеспечение безопасности через переход к устойчивому развитию. Синергетический характер последнего проявляется прежде всего в том, что оно объединяет в целостную систему как минимум три сферы человеческой деятельности -экономическую, социальную и экологическую, создавая не существующий ранее – системный эффект устойчивого развития. Вместо модели неустойчивого развития, основанной на экономической эффективности, модель устойчивого развития ориентируется в своем системном единстве на реализацию как минимум трех совместимых целей – обеспечения экономической эффективности, социальной справедливости и экологических императивов, что в совокупности должно привести к эффекту устойчивой безопасности (безопасной устойчивости). Очевидно, что соответствующие виды безопасности – экономическая, социальная и экологическая должны имманентно сопрягаться с упомянутыми выше целями устойчивого развития, из которых, пожалуй, лишь экологическая безопасность оказывается относительно новой, а две другие в той или иной степени уже реализовались (наиболее удачно, хотя и временно – экономическая эффективность в рыночной экономике).

Системно-синергетический характер обеспечения безопасности через переход к устойчивому развитию не исключает противоречий между основными его компонентами и общее решение предполагает, что на различных этапах такого перехода на приоритетное место будет выдвигаться какая-либо одна из составляющих (например, в России в ближайшие годы – экономика, а не экология). Наконец, уместно заметить, что системно-синергетический характер безопасности через устойчивое развитие не сводится лишь к упомянутым трем компонентам единой системы устойчивого развития[160]. Он включает все виды безопасности, прежде всего те, которые выделяются в «Стратегии национальной безопасности РФ». Однако обеспечение безопасности через устойчивое развитие не может мыслиться лишь как защищенность жизненно важных интересов объекта безопасности от внутренних и внешних угроз. Защищенность от угроз имманентно входит в устойчивое развитие и пока разделяется на «развитие» и «безопасность» лишь в модели неустойчивого развития.

Соответствие «измерений» устойчивого развития и видов безопасности. В модели неустойчивого развития все различия в уровне развития стран «привязаны» в основном к экономике. Так это одномерное (экономическое) измерение лежит в основе деления государств на развитые, развивающиеся и страны с переходной экономикой. В этом смысле модель неустойчивого развития с полным правом можно именовать рыночной, или экономоцентричной моделью по типу критериев (индикаторов, лежащих в основе такой классификации).

В отличие от модели неустойчивого развития (экономоцентрической модели) в модели устойчивого развития и прежде всего (наряду с экономическими, которые остаются) индикаторы развития социальной сферы и экологической безопасности. На этом увеличение «системной мощности» модели устойчивого развития не завершается, поскольку в дальнейшем количество «измерений» (групп индикаторов) будет лишь возрастать, все более преодолевая одномерность рыночно-экономоцентрической модели. При ноосферной ориентации устойчивого развития добавится группа индикаторов, отражающих информационно-духовные характеристики развития, которые в перспективе будут становиться все более весомыми по сравнению с ранее упомянутыми тремя группами «материальных» индикаторов.

На пути прогресса к устойчивому развитию все страны становятся развивающимися, но не в традиционном экономическом понимании. В трехиндикаторной модели (экономика, социальная сфера, экология) устойчивого развития важно соблюдать баланс развития по всем трем группам («измерениям» параметров, а не только по одной из них, подтягивая отстающие индикаторы до уровня соответствующего новой цивилизационной модели. В этой последней модели будет со временем предложена иная классификация типов государств с учетом «трехмерности» групп индикаторов такого развития и в новой модели «развитыми» окажутся другие страны, нежели в модели неустойчивого развития (в частности, США явно не будет лидировать в новой модели, что уже осознается учеными этой страны).

Очень важное замечание связано и с возможной классификацией по проблемам обеспечения безопасности. В «трехмерной» модели устойчивого развития речь шла лишь об экологической безопасности. Однако, как ранее было показано, безопасность и устойчивое развитие настолько взаимосвязаны, что обеспечение безопасности мыслится по всем трем измерениям, а в принципе – во всех других измерениях, которые будут появляться и затем приниматься мировым сообществом. Отсюда следует очень важный методологический вывод: концепция (доктрина) безопасности того или иного государства (да и мирового сообщества в целом) должна соответствовать новой модели развития. Этот вывод (и принцип) означает, что принятая тем или иным государством концепция безопасности (а она так или иначе формируется, если даже так не называется) должна по всем видам безопасности дополняться соответствующей концепцией (стратегией) устойчивого развития. В перспективе, когда высшее политическое руководство страны полностью осознает необходимость реальных действий по переходу к устойчивому развитию, это должна быть единая концепция и стратегия перехода к устойчивому развитию и обеспечению безопасности.

До недавнего времени (до 2009г.) эти две концепции, например, в России (Концепция перехода РФ к устойчивому развитию» и «Концепция национальной безопасности РФ») были слабо взаимосвязаны и не соответствовали друг другу по выделенным «измерениям» устойчивого развития и аналогичным видам безопасности, причем обеспечение этих последних виделось в официальных документах лишь в старой модели развития. Думается, что принцип взаимосвязи и соответствия «измерений» устойчивого развития и видов безопасности в силу их имманентной взаимосвязи окажется методологическим ориентиром для дальнейшего развития как исследований в области проблем безопасности и устойчивого развития, так и соответствующих государственных документов.

Опережающий характер обеспечения безопасности. Обеспечение безопасности в модели неустойчивого развития и новой цивилизационной модели носит принципиально различный характер. В старой модели обеспечение безопасности, как правило, не носит упреждающего характера и реализуется в основном при появлении серьезных отклонений от естественного развития (серьезных реальных угроз, катастроф, катаклизмов, бедствий и т.п.). Даже среди принципов обеспечения безопасности не реализуется принцип предотвращения реальных угроз, кризисов и т.п. Сказанное, однако, не означает, что в модели неустойчивого развития не используются превентивные меры, они просто не носят всеобщего и обязательного характера, а используются в качестве дополнительно-остаточных мер, в значительной степени случайно.

В модели устойчивого развития подобная ситуация недопустима. В самом деле: если разразится глобальная катастрофа, то вряд ли можно будет кому-то ее остановить, поскольку человечество либо его значительная часть может погибнуть. При локальных катастрофах и конфликтах ситуация иная: всегда находится какая-то часть цивилизации (часть международного сообщества, государства и т.п.), которая может участвовать в ликвидации последствий катастроф либо противодействии реальным угрозам. В случае такой угрозы всему человечеству, влекущей планетарную катастрофу, устранение последней возможно только через принятие опережающих решений и реализацию превентивных, устраняющих угрозы и опасности катастрофы. Но это возможно лишь в случае кардинального изменения формы (стратегии) развития, превращения его из стихийной формы в новую форму человеческой самоорганизации глобальную управляемую на базе принципа упреждения (15-ый принцип Рио-де-Жанейрской декларации по окружающей среде и развитию). В новой модели развитие перестает быть стихийным процессом, требующим своей защиты от внешних и внутренних угроз, и становится самоорганизующимся устойчивым безопасным развитием. Развитие по новой форме цивилизационной самоорганизации должно оказаться одновременно опережающим саморазвитием, способным заранее предвидеть и предотвращать угрозы и опасности внутреннего и внешнего характера.

Самоорганизационно-опережающий характер управления при переходе к устойчивому развитию позволит решать проблемы обеспечения безопасности уже на стадии превращения потенциальных угроз в реальные, как правило, путем предотвращения появления этих последних. Если в модели неустойчивого развития мы имеем дело с реальными угрозами, катастрофами и их неблагоприятными последствиями, то в новой модели, соединяющей в одно системно-синергетическое целое развитие и безопасность должна быть предусмотрена система предотвращения и элиминации реальных угроз и опасностей, а тем более стихийных бедствий и антропогенных катастроф. В результате этого изменится сам характер большинства видов человеческой деятельности и даже форм культуры. Так медицина, будучи в основном терапевтической (лечение болезней) станет профилактической, предотвращающей возникновение болезней и способствующей формированию телесно и духовно здоровой личности. Вместо ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций (стихийных бедствий, природных катастроф, техногенных аварий и т.п.) в форме аварийно-спасательных и иных неотложных работ в новой модели развития (и обеспечения безопасности) основным станет предупреждение чрезвычайных ситуаций, проведение превентивных мероприятий, направленных на максимально возможное уменьшение (либо даже на полное устранение) риска возникновения чрезвычайных ситуаций, на сохранение здоровья и условий жизнедеятельности людей, материальных потерь и ущерба окружающей природной среде.

Мы здесь привели два примера (из области здравоохранения и защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера), которые, в принципе, уже в старой модели развития имели функции обеспечения безопасности своего объекта как в плане защиты и ликвидации неблагоприятных последствий, так и принятия профилактических мер, предупреждающих появление и развитие чрезвычайных и неблагоприятных ситуаций. В новой модели – модели устойчивого развития – акцент должен быть на опережающих решениях и действиях, а не на ликвидации негативных последствий и чрезвычайных ситуаций. Вполне понятно, что эта новая форма самоорганизации культуры потребует развития научно-исследовательских и информационно-прогнозирующих структур, ориентированных на изучение способов обеспечения безопасного и устойчивого будущего и выработку упреждающих стратегий деятельности и созидания культуры. Их появление и эффективное функционирование может оказаться даже с экономической точки зрения более эффективной, нежели характерная для модели неустойчивого развития деятельность по ликвидации неблагоприятных последствий. По объему вкладываемых средств предотвращение, например, чрезвычайных ситуаций на порядок меньше, чем проведение аварийно-спасательных работ и прочих действий по ликвидации последствий катастроф и бедствий.

В самоорганизующейся системе устойчивого развития, таким образом, должно быть реализовано опережающее обеспечение безопасности во всех ее разновидностях. Этот опережающий механизм обеспечения безопасности должен быть встроен в систему реализации перехода к устойчивому развитию как самоорганизующемуся развитию, ориентированному на новые культурно-цивилизационные цели.

Рационализация механизмов обеспечения безопасности. Под рационализмом понимается такое направление в философии, которое считает, что разум является основанием бытия и познания, т.е. тем самым источником, и одновременно критерием достоверности знания. Рациональность, в отличие от рационализма как гносеологического мировоззрения, выступает в качестве деятельностно-эффективностной характеристики, направленной на оптимизацию компонентов и характеристик индивидуальной либо коллективной деятельности, например, социально-экологическая рациональность есть та форма рациональности, в основе которой лежат гуманистические и экологические цели. То есть, это задачи и факторы, затрагивающие интересы всего населения и предполагающие поддающиеся управлению позитивные экологические результаты.

Если обеспечение безопасности жизнедеятельности в царстве животных основано на биологических (в основном генетических) механизмах, то с выделением человека из этого царства начинают развиваться рационально-культурные средства. Homo sapiens, которому это наименование было дано с большим авансом, начал употреблять свое сознание прежде всего на защиту своих жизненных интересов, т.е. обеспечение безопасности, хотя этот процесс, протекая стихийно.

До сих пор сторонники иррационализма утверждают, что не только в биологии человека, но и в природе человеческого духа доминируют иррациональные силы, прикрываемые тонким слоем рационально-логического мышления. Иррациональное с этой точки зрения определяет сознание человека и человечества и его социально-культурное развитие. Это находит свое выражение даже в идеях выдающихся мыслителей. Далеко не все, как В.И. Вернадский, считают, что именно наука, научное знание поможет привести к ноосфере. Существуют и иные мнения.

До сих пор, пока шло стихийное развитие человечества, иррациональные тенденции доминировали. Бытие человечества в целом носило иррациональный и алогичный характер, создало иллюзию ускоряющегося прогресса, привело к глубочайшему кризису цивилизации. Дорациональное, нерациональное и сверхрациональное (мистическое) господствовали в человеческой истории, и выживание рода человеческого мало зависело от его коллективного разума. Это нашло свое выражение в признании некоторыми философскими течениями того, что человеческое бытие и особенно духовность человека носят по своей природе иррациональный характер. Если принять эту точку зрения, то надежды на разум как спасительный механизм выхода из кризиса цивилизации совершенно несостоятельны. А значит, несостоятельны научная концепция ноосферы; идея разумного управления планетарным развитием и выхода цивилизации из кризиса. Но существуют ли иные механизмы выживания, кроме разума? Можно ли принимать во внимание различные модные сейчас надежды божественный разум или возможную помощь еще не обнаруженного внеземного разума?

Но можно стать и на иную точку зрения — что именно трансформированный и ноосферно-ориентированный разум всего человечества сможет в будущем доминировать в пространстве социального бытия, сможет, управляя развитием человечества, обеспечить ему выживание и устойчивое поступательное движение. И если это так, то необходимо попытаться рассмотреть, что же произойдет с цивилизацией, которая, отбросив инерцию стихийно-иррационального развития и неестественные потребности, перейдет к рационально управляемому развитию и становлению сферы разума как области бытия качественно новой, ноосферной цивилизации. И с этой точки зрения основной вопрос ноосферной философии — это соотношение рационального и иррационального, но не столько в познании, сколько в социальном бытии, ведь это вопрос выживания человечества и обеспечения его безопасности.

Сегодня, когда стало понятным, что традиционное и естественное развитие человечества было в принципе стихийно-иррациональным, вряд ли можно возражать против весьма широкого понимания как иррационализма, так и рационализма, связывая последний с теми или иными формами и механизмами выживания и обеспечения безопасности человечества. Для цивилизации гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?» обретает в свете концепции становления ноосферы дихотомию «рациональное — иррациональное» и становится гносеологическим аналогом гибели или выживания.

Рационализация средств и механизмов обеспечения безопасности при переходе к устойчивому развитию означает, что в жизнь будут воплощаться лишь проекты, прошедшие сквозь «призму разума». Стихийное обеспечение безопасности в должной мере оказывается невозможным и это подтвердил опыт реформирования России в последние годы. Тем более это замечание относиться к переходу к устойчивому развитию.

Ноосферная ориентация безопасности. Невозможность радикального решения проблемы безопасности без перехода на магистраль устойчивого развития дает основания для формулировки еще одного принципа обеспечения безопасности, носящего ориентационно-целевой характер. Обеспечение безопасности через устойчивое развитие носит поэтапный характер и зависит от реализации тех или иных целей на пути устойчивого развития. Такой общей целью и по сути – завершающим на определенном историческом отрезке времени этапом явится становление ноосферы, о чем было сделано предположение в монографии «Путь в ноосферу».[161] В дальнейшем было приведено достаточно аргументов, которые позволяют, если не отождествить процесс перехода к устойчивому развитию и становление ноосферы, то, по крайней мере, считать их достаточно близкими и однонаправленными.[162] Эта логическая связь показалась достаточно привлекательной и для того, чтобы в «Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию» в заключительной части сформулировать, что в отдаленной исторической перспективе постепенно должна решаться проблема гармонизации взаимодействия с природой всего мирового сообщества. Движение человечества к устойчивому развитию в конечном счете приведет к формированию предсказанной В.И. Вернадским сферы разума (ноосферы), когда мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой.

Одним из весьма важных для нашей проблемы является мнение о том, что учение о ноосфере фактически строится сегодня концепция устойчивого развития, которое принадлежит В.В. Путину, выступившему 15 ноября в Брунее на деловом саммите АТЭС «Бизнес и глобализация». Между тем понятие «ноосфера» может определяться не только в том ракурсе, как это было дано в «Концепции перехода РФ к устойчивому развитию». В упомянутой книге «Путь в ноосферу» понятие ноосферы связывается с обеспечением безопасности во всех отношениях, т.е. сфера разума представляется как – самое безопасное состояние как цивилизации, так и сферы ее взаимодействия с природой. Подобное представление о связи сферы разума и безопасности основано было лишь на интуитивном ожидании, что наступление ноосферы решит проблему обеспечения безопасности дальнейшего развития. Связь же стратегии устойчивого развития и безопасности приводит к выводу, что сфера разума окажется одновременно и сферой обеспечения безопасности в глобальном и в других отношениях.

В этом смысле важно проанализировать в прогностическом плане механизмы и этапы обеспечения безопасности на пути устойчивого развития, т.е. применить методологию исследования будущего, имея в виду реализацию нормативного прогноза в виде стратегии устойчивого развития (о чем пойдет речь в последней главе монографии).

Методологической основой к видению перспектив обеспечения безопасности является ноосферный подход как наиболее адекватный для исследования желаемого будущего. Последнее представляет собой область научного поиска, включающую все формы прогнозирования и предвидения, выявление альтернатив, тенденций и трендов, построение сценариев будущего. Исследование будущего включает в себя изучение независящих от людей законов и процессов, перспективы которых в определенной степени детерминированы прошлым и настоящим. Оно предполагает и изучение явлений, тенденций, зависящих от человека и общества, которые могут быть изменены в будущем в зависимости от воли и желания людей, от их опережающих решений и действий.

Исследования будущего важны для обеспечения безопасности планеты и устойчивого развития. Они позволяют принимать адекватные решения, снижающие степень неопределенности грядущего, поскольку помогают (либо препятствуют) реализации прогноза. Многие проблемы, особенно глобальные, в частности экологические, не могут решаться иначе как с помощью исследования будущего и принятия опережающих действий (принцип упреждения). Это предполагает разработку системы программных и прогнозных документов: государственных стратегий долгосрочного характера в отдельных сферах деятельности; долгосрочных, среднесрочных и краткосрочных прогнозов и программ различных уровней (о чем речь шла выше).

Упомянутый выше ноосферный подход формировался в «недрах» такого научного направления, как учение о ноосфере (ноосферология). Последнее представляет собой междисциплинарную интегративную область научного поиска. Оно охватывает весь комплекс знаний о ноосфере, законах и тенденциях ее становления и развития, включая представления о переходе цивилизации к «устойчивому обществу» и «устойчивому государству». Ноосферология мыслится как та часть исследования будущею, которая акцептирует внимание па выживании человечества с помощью развития нравственного гуманизированного разума, прогнозирования безопасного устойчивого будущего с помощью становления ноосферного коллективного интеллекта.

В принципе, вся наука в целом, ориентируясь на глобальное становление ноосферы на концепцию безопасного устойчивого развития, участвует в формировании знаний о будущей ноосфере. При этом само развитие науки в ходе становления сферы разума будет испытывать ноосферные трансформации. В результате сформируются новый (ноосферный) методологический и мировоззренческий подходы к приращению и использованию научного знания, для которого характерна ориентация на становление ноосферы. Тем более это относится к формирующейся науке о безопасности.

Обеспечение безопасности через устойчивое развитие в ходе становления ноосферы осуществляется главным образом с помощью использования рациональных средств, информационно-интеллектуальных технологий. С одной стороны, речь идет об использовании естественных механизмов (типа естественной безопасности, биологической стабилизации и регуляции окружающей среды), которые необходимо включить в сферу взаимодействия природы и общества. С другой стороны, гармонизация этого взаимодействия должна достигаться рационально-духовными механизмами оптимально организующими социальную деятельность и переводящие ее на интенсивно-коэволюционный путь развития, что в совокупности обеспечивает всеобщую безопасность.

Достаточно очевидно, что ноосферная ориентация обеспечения безопасности должна четко коррелироваться с другими вышеупомянутыми принципами, представляя собой их высший синтез. Глобализация безопасности в процессе перехода к устойчивому развитию и формирование системы глобальной безопасности в результате планетарного перехода к устойчивому развитию ведет к установлению сферы разума на всей планете. Ноосфера как состоявшийся феномен может иметь лишь глобальный характер, и именно поэтому ноосферогенез мы рассматриваем как адекватный путь решения глобальных проблем.[163]

Именно в ноосфере достигается системно-синергетический синтез всех составляющих устойчивого развития, причем не только в самом социуме, выступающем как ноосферно-глобальное целое, но и в его взаимоотношениях с природой, как земной, так и космической. Причем, в отношении космоса также в перспективе должна быть обеспечена безопасность в результате становления космоноосферы, где глобальная безопасность обеспечивается и в ее внешнем – геокосмичеком и собственно космическом варианте, о чем мечтал К.Э. Циолковский, разрабатывая концепцию бессмертия человечества в результате освоения космоса.

Именно в ноосфере может быть достигнуто опережающее реагирование и управление оптимальным обеспечением безопасности во всех возможных отношениях. Ведь ноосфера тем и отличается от социосферы, что ноосферный интеллект (как общечеловеческий аналог общественного сознания в социосфере модели неустойчивого развития) будет опережать природопреобразующие и иные действия, направляя их по оптимальной траектории развития. Эта траектория, вполне естественно будет основана на обеспечении консенсусно-информационных и ненасильственных отношений в обществе и гармонизации его взаимоотношений с природой.

 

5. Исследование будущего и стратегическое планирование

Мы уже не раз отмечали, что переход к новой модели развития произошел благодаря анализу проблем безопасности человеческого существования и прежде всего в экологическом ракурсе. Однако немалую роль здесь сыграло и новое видение будущего, которое мы хотели бы иметь с точки зрения будущих поколений. Не случайно, что упомянутый доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию получил название «Наше общее будущее». Именно благодаря этому докладу стало понятным, почему надо пристальное внимание уделять исследованию будущего. И попытаться изменить современную форму (модель) развития в пользу дальнейшего непрерывного и безопасного существования человечества.

В проблеме устойчивого развития особое внимание уделяется будущему. В модели неустойчивого развития подход к изучению будущего в основном был «линейным»: будущее выводилось из прошлого и настоящего, что и предполагает традиционно понимаемый исторический подход. Между тем в процессе осознания проблемы устойчивого развития будет происходить сдвиг акцентов с изучения прошлого и настоящего на будущее. Этот процесс имеет смысл именовать футуризацией (от лат. futurum – будущее), которая призвана восстановить темпоральную целостность научного познания.

Темпоральная целостность как форма существования временной реальности заключается в том, что три момента, модуса, или периода времени, которые мы именуем прошлым, настоящим и будущим находятся в неразрывном единстве. Это утверждение представляется тривиальным, поскольку всем известно, что настоящему предшествовало прошлое, а вслед за настоящим неизбежно наступает будущее. Назовем упомянутые периоды времени, т.е. прошлое, настоящее и будущее темпомирами (хотя есть иные трактовки термина «темпомир»). Совершенно очевидно, что с позиций здравого смыла и повседневного опыта темпомиры между собой взаимосвязаны, причем один из них сменяется другим, определяя всем известную направленность или стрелу времени. Этот так, если ограничиться восприятием времени с позиций здравого смысла, т.е. того, что имеет место в обыденной жизни. Однако упомянутая линейная связь (а существует и нелинейная связь) темпомиров представляет собой некую целостную систему, которая состоит из трех темпомиров, которые всегда проявляются совместно. Это означает, что любой процесс в мире, где существует движение материи (а его, оказывается, нет в «темной энергии» – космическом вакууме), имел свое прошлое, имеет настоящее и будет иметь будущее. Вот эта взаимосвязь темпомиров и означает в простейшем случае реально существующую темпоральную целостность, которая характеризует любой процесс в природе и обществе. В таком утверждении, как видим, нет ничего нового, просто всем известные истины формулируются несколько наукообразно, но это будет необходимо для того, чтобы от тривиальной констатации общеизвестных истин перейти к более существенным и далеко не тривиальным положениям и гипотезам, связанным с процессом футуризации как в природном бытии, так и в деятельности человека.

Обратим внимание на то, что линейный характер взаимосвязи темпопериодов нарушается в ряде процессов, и прошлое, настоящее и будущее могут быть связаны слабо (см. об этом далее) либо никак не связаны, как это происходит, например, в процессах с турбулентностью. Еще один – опять космологический пример, связанный с образованием черных дыр, уникальных космических сверхплотных объектов, не выпускающих любое излучение, в том числе и свет из своих гравитационных «объятий» (горизонта событий), которые «теряют» всю информацию о своем прошлом.

Идея темпоральной целостности или связи трех модусов (темпомиров) – прошлого, настоящего и будущего занимала многих мыслителей. Например,



Дата добавления: 2022-02-05; просмотров: 318;


Поиск по сайту:

Воспользовавшись поиском можно найти нужную информацию на сайте.

Поделитесь с друзьями:

Считаете данную информацию полезной, тогда расскажите друзьям в соц. сетях.
Poznayka.org - Познайка.Орг - 2016-2024 год. Материал предоставляется для ознакомительных и учебных целей.
Генерация страницы за: 0.034 сек.