Основные черты социально-экономического развития Македонской провинции 5 глава

Соотношение борющихся сил изменила фарсальская битва. Капитуляция помпеянской армии предотвратила обычную жестокую расправу над побеждёнными. Осторожная политика Цезаря привлекла к нему симпатии вчерашних противников. Наказаны были только видные сторонники Помпея. Греческие города, в том числе Афины, получили от победителя прощение. В ряде городов, особенно азиатских, Цезарь уменьшил налоги и ограничил вымогательства публиканов.265) Тем не менее борьба Помпея с Цезарем на Балканах принесла Македонии опустошения и разрушения. Прошло несколько лет, и Македония снова стала ареной борьбы между республиканцами и триумвирами.

Республиканцы Брут и Кассий, покинув Италию в сентябре 44 г. до н. э., отправились на Балканы. Ещё Цезарем им были даны провинции Македония и Сирия. Теперь они защищали свои права, нарушенные Антонием, а также намеревались создать против него сильную армию.266) Кассий уехал в Сирию, а Брут решил действовать в Македонии. Перед тем как отправиться туда, он задержался сначала в Афинах, где собирал деньги, вооружение и приверженцев. Он нашёл их среди римской аристократической молодёжи, обучавшейся в греческой столице. В их числе оказались молодой Гораций и сын Цицерона.267)

С небольшим войском и группой поклонников Брут отправился в Фессалонику, где наместник Македонии Квинт Гортензий, не имевший достаточных военных сил, вынужден был признать его своим преемником.268) Воспользовавшись этим. Брут послал своих солдат захватить оружейный склад в Деметриаде, оставшийся ещё от Цезаря, и с помощью того же Гортензия стал набирать среди многочисленных ветеранов Помпея, оставшихся после фарсальской битвы в Македонии и Фессалии, новый легион.269) Не смог сопротивляться Бруту и Публий Ватиний в Иллирии; к Бруту перешли два легиона иллирийцев. Гай Антоний, брат Марка Антония, которому предназначалась Македония, нашёл её уже занятой.270) Как говорит Аппиан, Гай Антоний начал из-за Македонии войну с Брутом;271) но войска его перешли к Бруту, а сам он сдался в плен. Уличённый в неоднократных попытках возмутить войска, Антоний был, по приказанию Брута, казнён.272)

Во время встречи Кассия и Брута в Смирне в начале 42 г. последний требовал спешного отбытия в Македонию, чтобы начать действовать против триумвиров. Македония снова оказалась местом военных действий.

В эти самые годы, когда между триумвирами продолжалась борьба за войско, в неё была втянута и Македония, т. к. основная масса войск сосредоточивалась в Галлии и Македонии. Для усиления своих позиций Антоний, пользуясь консульской властью, вызвал оттуда четыре легиона. Но они оказались ненадёжными. Сохранив после своего оставления Македонии связи с легионами, Октавиан послал к ним специальных людей для пропаганды. Среди солдат появились прокламации (Βιβλία πολλά), направленные против Антония.273) Солдаты переходили от одной стороны к другой.

В 42 г. до н. э. гражданская война на македонской земле получила особенно широкий размах. Антоний решил идти в Македонию против Брута и Кассия с 12 легионами. Последние создали возле города Филипп два укреплённых лагеря. Брут и Кассий имели в своём распоряжении пангейские и серебряные рудники, связанные с морем, свободно подвозили припасы с Востока.274) Происшедшая между триумвирами и республиканцами битва при Филиппах являлась самой главной в гражданской войне 42 г. до н. э. Р. Ю. Виппер считает, что она была «одной из самых крупных войн древности вообще».275) Итог её – победа Антония над Кассием и Брутом, поражение республиканцев.276) Но эта борьба за новый политический строй в Риме не принесла Македонии никакого облегчения. Наоборот, большие финансовые объезды, которые совершали в 43–42 гг. до н. э. Брут и Кассий, истощали средства Македонской провинции. Большое римское войско, расквартированное во многих македонских городах, жило за счёт местного населения. Сами военные действия разоряли территорию провинции, уничтожали урожаи, нарушали нормальную жизнь. Но даже тогда, когда военные действия прекращались, положение провинции не улучшалось. По Брундизийскому соглашению 40 г. до н. э. во время дележа триумвирами Римского государства Македония, как и другие восточные провинции, отошла к Антонию. В ней оставались римские военные силы, и беззастенчивое её ограбление продолжалось.

Междоусобная война, разорившая Македонию, сделала её особенно уязвимой для нападения опасных соседних племён, особенно живших на нижнем Дунае.

Ещё в начале I в. до н. э. с исключительной настойчивостью совершали свои набеги соседи Македонии на севере и востоке. В течение 90 и 89 гг. до н. э. и позднее неоднократно нападали на македонскую землю фракийцы.277) Эти нападения были следствием борьбы римлян против фракийских племён в тех местах. С территории Македонии римляне напали на скардисков, которые, в свою очередь, вместе с медами стали делать серьёзные нашествия туда и в Иллирию.278)

Опасными соседями стали гетские племена, объединённые позднее Биребистой и распространившие своё влияние за Дунай. Римляне стремились уничтожить власть Биребиста. Для похода против него важную роль снова должна была сыграть Македония.279) Римляне и позднее продолжали бороться против, гетов, бастарнов и других племён, держали в Македонии большие военные силы, хотя провинция и считалась сенатской. Всё это сильно ухудшало положение её жителей.

Македонская провинция в эпоху республики может служить ярким свидетельством того необузданного ограбления и разрушения производительных сил провинций в республиканское время.

Управление Македонской провинцией римской администрацией, по существу, было таким же, как в других провинциях, хотя в частностях оно имело свою специфику. Об этой специфике и следует вести речь.

В науке существует общераспространённое мнение, что конституция Эмилия Павла, давшая свободу македонянам, действовала продолжительное время и оставалась неизменной и в силе и после 148 г., когда Македония стала провинцией. Так, Б. Низе утверждал, что законы Эмилия Павла оставалась неизменными и после превращения Македонии в провинцию, они, может быть, регулировали устройство городов и их территорий, основных административных ячеек Македонии, от времён Эмилия Павла до конца античности.280) Такое Мнение поддерживает и Ларсен.281) Их утверждения основаны на известии Ливия о том, что законы, которые Эмилий Павел дал Македонии, были так хороши, что удерживались на протяжении всего республиканского времени.282) Но это не соответствует действительности. На самом деле тень независимости существовала недолго, конституция Эмилия Павла не оказалась продолжительной. К сожалению, в источниках нет никаких отдельных указаний о том, какие конкретные перемены претерпевало устройство Македонии при организации провинции. Нам известно, что, потеряв свободу, Македония ещё в 148 г. получила римского наместника с целым штатом и римское войско. Многочисленный административный персонал делал ненужным функционирование центральных македонских властей. Македония стала главной базой военных операций на Балканах и в Передней Азии. Пребывание римских легионов и непрерывные военные действия на её территории ощутимо увеличивали бремя и неволю угнетённого населения.

У нас нет доказательств того, что в стране после 148 г. существовали синедрионы. Маловероятно, чтобы синедрион койнона, о котором упоминается в императорскую эпоху, происходил от синедрионов 148 г. Если и сохранилось в эпоху империи разделение на четыре области, то они могли обозначать только юридические округа, так как Македонская провинция была значительно больше, чем Македония 167 г., и мериды составляли часть её территории.

Новые данные об административном управлении Македонской провинции во II–IV вв. н. э. дают нам эпиграфические памятники, в частности солунские надписи. Они указывают на широкое использование в Македонии греческих форм правления, которые Рим сумел подчинить своей администрации. В надгробных надписях перед нами выступают консулы, проконсулы и другие магистраты, носящие чисто римский характер. То, что римская магистратура была в Македонии значительна, свидетельствует тот факт, что число встречающихся в этих надписях магистратов очень велико. Некоторые из них не были засвидетельствованы раньше ни в литературных, ни в эпиграфических памятниках.283)

Эпиграфические данные подтверждают сведения по другим провинциям и о том, что и в Македонии римляне при проведении своей политики опирались на македонскую провинциальную знать. Надписи из Эдессы, особенно из Битоли, относящиеся к I и II вв. н. э., неопровержимо доказывают связь этой знати с представителями Рима.284) В частности, надпись из Битоли на двух камнях, относящаяся к 97 г. н. э., представляет собой декрет собрания дериопов. Декрет санкционирует общественный праздник, установленный завещанием богатого гражданина по имени М. Беттия Филона в честь его римского патрона Беттия Волана,285) из чего надо сделать вывод о зависимости местных богачей от своих покровителей в Риме. Об этом говорят также поднесение даров, разного рода чествования, поздравления и петиции не только непосредственным покровителям, но даже самому императору.286)

В своей политике лавирования императорская власть опиралась в провинции на надёжных людей, которые имели крепкие экономические позиции и большой политический вес в деревнях и особенно в македонских городах.

§ 5. Македонские города

В истории Македонской провинции в частности и античной Македонии вообще города имели большое значение. Они являлись хозяйственными и культурными центрами страны, способствовали её экономическому росту. Между тем в исторической литературе господствует мнение о том, что в Македонии городская жизнь была слабо развита, что города вообще не свойственны македонянам, жившим разбросанно, по маленьким населённым пунктам, и только позднее, благодаря деятельности эллинизированных правителей, переселившихся в города, построенные главным образом в приморских областях,287) они приобрели значение. В трудах самых авторитетных учёных Македония признаётся страной крестьян и пастухов с урбанизацией только в пограничных областях. В работах Куна, Ларсена, Моммзена подчеркивается, что Македония даже в римскую эпоху оставалась мало урбанизованной страной. «Внутренние области Македонии никогда не знали периода бурного роста городов, – пишет Моммзен, – более отдалённые области, по существу, едва вышли из стадии чисто деревенского хозяйства».288)

Такой точки зрения придерживаются и наши историки. Так, А. Б. Ранович в работе «Восточные провинции Римской империи» придерживается того мнения, что в Македонии преобладали племенные отношения.289) Другие исследователи повторяют эту традиционную точку зрения.

Впервые подвергла сомнению подобные взгляды учёных в своей монографии «Македонские города в римское время» профессор Белградского университета Ф. К. Папазоглу. Это исследование освобождает нас от необходимости излагать эту проблему во всех подробностях. Мы остановимся лишь на самых характерных чертах её.

Эпиграфические памятники и всё увеличивающийся археологический материал действительно дают возможность подвергнуть пересмотру традиционное мнение о слабом развитии городской жизни в античной Македонии на различных этапах её существования.290) Этому может содействовать также привлечение дополнительного исторического материала, не всегда полно использованного учёными. К нему следует отнести список дельфийских теородохов, относящийся к началу II в. до н. э., который является лучшим источником об устройстве и развитии городской жизни в Македонии. Дельфийский список не только оставил названия самих городов, пославших представителей в Дельфы на празднества, но дал важные сведения о их самоуправлении.291) Список может служить неоспоримым доказательством развития системы македонского городского управления до римских завоеваний на Балканах.292) В нём зарегистрировано тридцать македонских городов.

Недостаточно используется для эпохи римской Македонии Гиераклов синекдом, содержащий хронологически последовательный список македонских городов. По этому документу Македония разделялась на две провинции – первая имела 32 города, вторая – 8 городов.293)

Лишь в отдельных исследованиях, главным образом, в труде Ф. К. Папазоглу, всесторонние изучено наследство Стефана Византийского, относящееся к концу античности. У этого автора мы узнаём о многих македонских городах, которые в других источниках не упоминаются. Ему было известно 70 македонских городов.294)

Многочисленные церковные организации, действовавшие на территории Македонии, также оставили в церковных документах, епископских распоряжениях названия македонских городов. В материалах церковной администрации сохранились античные имена македонских городов, позднее они появляются обычно под новыми именами.

Важные сведения о городах Македонии в античное время оставили нам византийские источники.

Названные источники, наряду со сведениями, которые можно почерпнуть у Полибия и Ливия, Страбона, Плиния, Птолемея, Прокопия и Константина Порфирогенита, дают нам возможность более детально рассмотреть развитие городской жизни в Македонии в разные исторические периоды её существования. Изучение любого из исторических периодов: доэллинистического, эллинистического и римского – приводит нас к выводу о том, что в Македонии во все времена античной эпохи существовало много городов, игравших большую хозяйственную и культурную роль в жизни этой страны.

О городской жизни в Македонии можно говорить уже начиная с V в. до н. э. Известно, что когда одрисский царь Ситалк двинулся с фракийским войском в Македонию, в стране было мало укреплённых мест, где македоняне могли бы укрыться. В конце V в. до н. э., по Фукидиду, Архелай соорудил много укреплений, построил дороги, чем усилил мощь страны.295) Однако и во время повода Ситалка в долине Аксия и в Ботиэйе упоминается ряд городов, просуществовавших длительное время. Так, в приморской области Пиерии на её побережье основанные греками колонии Метона и Пидна уже давно находились во власти македонян.296) Метона до Филиппа II была автономным городом, в столкновении Афин с Македонией принимала участие на стороне афинян. В 353 г. до н. э. по распоряжению македонского царя население этого города было переселено.297) Около Метоны значительным городом ещё в V в. до н. э. являлась Пидна.298) Филипп II расширил и украсил его и превратил в сильную крепость. Недалеко от Метоны и Пидны находился город Алор. У подножья Олимпа с древнейших времён существовал македонский город Дион, ещё при Архелае считавшийся центром религиозной и культурной жизни Македонии. Стефан Византийский упоминает два старых пиерийских города, о которых ничего подробно неизвестно, – Акесамене (’Ακεσαμέναι) – по Теогену, и Галадре (Γαλάδραι – по Ликофрону и Полибию.299)

Рано развивалась городская жизнь в Ботиэйе. Здесь, в центральной области Македонского государства, города возникали в отдалённую эпоху.

Старым царским городом был город Эги. Там находились македонские властители, происходили празднества македонского двора и общемакедонские игры. Другим древнемакедонским городом в этой области на р. Лудии была Пелла, которая с Филиппа II становится столицей Македонии. Крупнейшим македонским городом на всём протяжении античной эпохи являлась Беройя на восточном склоне Бермия.300) С ранних времён может быть прослежено существование города Кира.301) Между Пеллой и Аксием локализуется город Ихне.302) На землях по обеим сторонам Аксия, в области, получившей позднее название Амфакситида, городская жизнь развивалась очень рано. На этом месте возник ряд городов, некоторые из них имели чрезвычайно важное стратегическое и хозяйственное значение. В V в. до н. э. здесь упоминались четыре города: Идомене, Эйроп, Гортиния, Аталанте. Фукидид приводит их перечисление в списке македонских городов во время похода Ситалка на Македонию.303) Большое число городов, названия которых до нас дошли, находилось в Мигдонии на территории между нижним течением Аксия и Стримона. На северном берегу Фермийского залива известен город Термы.304) Южнее от Термы упоминается город Айнейя; эпиграфическими памятниками в Македонии локализован город Лета. Самое раннее свидетельство о нём на монетах датируется между 500–480 гг. до н. э.305) Около озера Болбе располагался город Аретуса, где, по преданию, была могила Еврипида.306) У Стефана Византийского называется около озера Болбе одноименный город Болбе. К древнему периоду македонской истории относятся также два македонских города, упоминаемых Стефаном Византийским и взятых им у Теогена. Это – Партенополь и Тирсе.307)

Древними городами Восточной Македонии были Амфиполь, три города в области Одомантики: Скотус на Стримоне, Газорос и Серрайт.308) Отмечены города и на территории Синта. Даже в Верхней Македонии, где по общепризнанному мнению учёных городская жизнь не существовала, также были города. Наконец, много городов существовало на Халкидике.

Таким образом, даже в эпоху, предшествовавшую расцвету Македонского государства, нельзя говорить о Македонии как о стране, не знавшей городской жизни. С середины IV в. до н. э., когда в Македонии созрели социально-экономические условия для развития городов, городская жизнь становится особенно интенсивной.

В своей речи перед восставшими воинами Александр, говоря о заслугах своего отца, подчеркнул, что Филипп дал возможность македонянам спуститься с гор в равнины, научил их жить в городах и дал им хорошие законы и обычаи.309)

Филипп II не только присоединял к своему государству завоёванные им города, но основывал новые. Особенно он воздвигал города в пограничных областях. Одним из таких городов была Гераклея в Линкестиде. В 356 г. до н. э. Филипп захватил Крестонию и, верно оценив её экономическую и стратегическую ценность, утвердился здесь и дал ей своё имя Филиппы. Город стал центром эксплуатации золотых рудников, откуда Филипп черпал финансовые средства для войн и дипломатических предприятий.

В развитии городской жизни в Македонии большую роль сыграло присоединение к ней многочисленных городов Халкидики, подпавшей под власть македонского царя. Некоторые из них стёрты с лица земли. Десятки городов теряли свою независимость, превращались в селения, лишались политического значения. Нельзя не согласиться с замечанием Ульриха Карштедта о том, что Филипп не только был создателем городов, но и их разрушителем.310) Но вместе с тем было много городов таких, которые пережили македонское завоевание. Те халкидские города, которые оказывали сопротивление македонской агрессии, теряли свою политическую самостоятельность. Остальные удержались и имели даже местное самоуправление. По своему характеру это были греческие города – полисы в классическом смысле слова.311) По утверждению Тарна, в то время и в Македонии отдельные города выступают как самостоятельные административные единицы.312)

Более интенсивной урбанизации Македония подвергается в эллинистическое время. Возникновение новых городов было связано с распространившимся процессом синойкизма. Этот процесс предполагал при образовании новых городов и разорении старых централизацию управления и самой земельной собственности. Маленькие города поглощались большим городом.313) А. Б. Ранович доказывает, что политика синойкизма и строительство новых городов явление не случайное, не прихоть правительств, этот процесс отвечал экономическим потребностям времени, содействовал уничтожению полисной замкнутости. Ранович первый выдвигает положение о том, что эллинистические города способствовали созданию большего экономического единства, уничтожая самую отличительную черту города-государства – его экономическую замкнутость. «Создание путём синойкизма крупных городов должно было содействовать исчезновению партикуляризма, мешавшего росту производства и торговли, и укрепить городские финансы, втянуть большую массу населения, в том числе сельского, в городскую жизнь».314)

Роль эллинистических городов, по утверждению Рановича, этим не ограничивается. Они содействовали созданию не только большего экономического единства, но и единства политического.

Интенсивно протекавший процесс урбанизации можно показать хотя бы на истории возникновения города Фессалоники, образованного Кассандром в 316 или 315 г. до н. э. Страбон указывает, что город возник в результате синойкизма. Он даёт также возможность определить территорию этой автономной общины в первое время её существования.315) Синойкизмом было охвачено 26 небольших поселений в Крусиде и на Фермейском заливе. Между ними известны Аполлония, Халастра, Ферма, Гареск, Аинея и Кисос. До римского завоевания Фессалоники имели организацию автономного полиса. К концу IV и в III в. до н. э. значение македонских городов возрастает. Кассандр построил и второй город, назвав его Кассандреей. Этот город был также построен путём синойкизма. Деметрий Полиоркет основал город Деметриаду, в который вошли восемь близлежащих городков на полуострове Магнезии.316)

Судьба новооснованных городов не могла зависеть от инициативы или намерений их основателей. Одни города переживали свой расцвет и удерживались веками, другие погибали тотчас же после их основания. Если большинство из этих городов сохранилось в течение всей эпохи античности, то это означает, что экономические условия благоприятствовали их развитию.

Следует отметить, что в то время начинается процесс нивелировки между областями с типично городской жизнью и аграрными. Прежние греческие полисы некогда славных и мощных государств, потерявших свою политическую независимость, превратились в обычные города с местным самоуправлением. Новые города Македонского царства сохранили внешний вид полиса, с собраниями, советами и магистратами.

В конце IV и в III вв. до н. э. в литературных памятниках и надписях вместо общего этнического Μακεδών встречаются этнические указания о городе, что подчеркивает известную самостоятельность городов.317) Известно, что командиры Александра Македонского отмечали своё происхождение по своей принадлежности к тому или другому городу: Peilaios, Beroiaios, Aigaios, Alorites, Akomeneus, Mieseus.318) На надписях появляется, наряду с простым этниконом+, и название Μακεδών εκ Βεροίας или Ευρωπαίωι Μακεδονι, что свидетельствует, с одной стороны, о том, что такого рода города некогда представляли самостоятельные политические единицы, с другой, что они в то же время бережливо охраняли принадлежность свою к одному народу. Характерно, что в принадлежащих грекам городах фракийцев и Халкидики появляется ряд этнических названий (как ’Αρεθουσιωι Μακεδονι, Μακεδ[ο]νι εξ ’Αμ[ψ]ιπόλεως) из чего видно, что города были полностью ассимилированы.

В конце III в. до н. э. при последних Антигонидах главные македонские города, особенно расположенные по побережью, получили местную автономию. Они имели городское самоуправление, некоторые из них стали чеканить свою монету. Эта административная реорганизация Македонии приписывается Антигону Досону.319) Он первый начал издавать постановления не только от своего собственного имени, как Βασιλεύς Αντιγονος Μακεδών, но от своего имени и от имени македонян: Βασιλεύς Αντιγονος και Μακεδόνες. В одной надписи, относящейся ко времени царя Филиппа V, засвидетельствовано ещё и „κοινόν Μακεδόνων”.320)

На административное устройство Македонии при последних Антигонидах некоторый свет проливают немногочисленные, недостаточно точные сведения Ливия. У Ливия есть указание, что Персей в 171 г. до н. э., после того как распустил собрание воинов, дал аудиенцию делегатам македонских общин, которые пришли к нему с предложением оказать помощь (contione dimissa ad audiendas legationes civitatium Macedoniae se contulit). Царь похвалил их, но от помощи отказался, объяснив, что царские резервы достаточны. Он только просил оставить в его распоряжении повозки для передвижения машин и остального снаряжения.321) К сожалению, здесь не ясно, о каких civitates Macedoniae идёт речь. Тарн полагает, что civitates, предложившими помощь Персею, могли быть приморские греческие города. С таким утверждением не согласна Ф. К. Папазоглу. Она считает маловероятным стремление подразумевать под civitates только греческие города, захваченные македонянами. Точно так же совершенно невероятно, что эти побеждённые города обладали правом, которого были лишены, главным образом, македонские города.322) То, что некоторые города Македонии предложили царю в начале войны помощь, ещё совсем не означает, что эти города, по отношению к другим, находились в государстве в привилегированном положении.

Civitates Македонии упоминает Ливий ещё несколько раз в связи с победой Эмилия Павла и устройством им македонских дел. Когда прибыли сенатские послы, Эмилий Павел созвал в Амфиполе македонских вождей по 10 из каждой civitas и прочитал им решение римского сената.323) Несколько позже в речи на заседании сената о победах на Балканах и покорении Македонии Эмилий Павел будет говорить о «civitates omnes Macedoniae».324) Как видно, Македония была поделена на civitates, на своего рода самоуправляемые единицы ещё в дорийские времена.

Как греческие города, подчинённые Македонии, так и новосозданные в эллинистическое время (например, Фессалоника и Кассандрея), а также старые македонские города вроде Пеллы, Беройи, Эдессы и многих других имели устройство полиса. Наряду с функционированием собрания ответа и магистратов был и царский чиновник как представитель центральной власти.325) В Кассандрее, например, наблюдались процессы, очень сходные с процессами политической жизни греческих городов. Там подвизался тиран Аполлодор и часто наблюдались народные движения. И в Южной Македонии, в частности, во времена войны римлян с Персеем было много городов, организованных по греческому образцу.326)

О том, что муниципиальное устройство в Македонии было известно до римского нашествия, говорит засвидетельствованный во многих македонских городах в эллинистическое время институт политархов.

Список дельфийских теородохов, относящийся к первой четверти II в. до н. э., упоминает 30 македонских городов, которые посылали своих представителей в Дельфы на празднества.327) Этот источник свидетельствует, что в Македонии не было независимых городов с самоуправлением, которые представляли бы единое административное целое. Вместе с этим он служит неоспоримым доказательством существования местной автономии в македонских городах до нашествия римлян.

Из всего этого следует, что римляне, превратив Македонию в свою провинцию, при её административном устройстве широко использовали македонские традиции. Вместе с тем, согласно своему обычному принципу «разделяй и властвуй», римляне старались давать провинциальным городам различный правовой статус, определявший разное положение городов. Такая политика поддерживала римское владычество в завоёванных областях, затрудняла их объединение и пресекала возможность общих выступлений против Рима.

В отношении своего правового положения провинции Римского государства разделялись на три категории: 1) civitates foederata, 2) civitates liberae (et immunes), 3) civitates stipendiariae.328)

Основная масса городов относилась к категории зависимых общин: civitates stipendiariae, civitates dediticiae. Население этих городов относилось к категории перегринов, т. е. не имело прав римского гражданства, находилось в полном подчинении у правителя провинции и других римских магистратов. Для видимости римляне оставляли населению народное собрание, сенат, местных чиновников.329) Земля таких городов считалась государственной собственностью (ager publicus). Граждане платили поземельный налог в пользу римской казны, обязаны были принимать у себя римские войска.

Наряду с зависимыми городами существовали свободные города (civitates liberae). Среди них наибольшей свободой пользовались союзные города: civitates foederata. Их взаимоотношения с Римом определялись союзным договором (foedus). Они пользовались административной независимостью, имели самоуправление и собственное судопроизводство, не платили Риму налогов, за исключением тех повинностей, которые специально оговаривались в самом договоре. Им разрешалось чеканить свою монету. Но в соответствии с заключённым с римлянами договором эти города не имели права вести самостоятельной внешней политики и обязаны были во время войны поставлять Риму войска и военные суда. Поэтому свободу таких городов следует считать относительной, фактически они зависели от Рима. Число таких городов было невелико; они находились большей частью в древнейших римских провинциях.

Значительно больше было городов, статус которых основывался на законе или постановлении римского сената (Senatus consultum). Их положение могло быть изменено новыми постановлениями сената. Такие города имели автономию, чеканили монету, имели своё судопроизводство, свои таможни, освобождались от постоя римских войск, платили налоги и выполняли натуральные повинности, за исключением тех городов, которые имели immunitas, т. е. освобождение от налогов,

Кроме подобного рода городов, в провинциях существовали общины, пользовавшиеся правами римского гражданства. К ним нужно отнести: 1) Colonii civium, 2) Municipium civium. Колонии не входили в ведение провинциальных наместников, не платили поголовную и поземельную подать, имели право земельной собственности. Их положение было лучшим, чем положение муниципиев.330) Недаром муниципии стремились получить ius coloniae. Правда, к началу императорской эпохи юридическое различие между колониями и муниципиями становится всё более номинальным. В привилегированном положении находились свободные города с латинским правом – coloniae latinae u Oppida latina.