Основные черты социально-экономического развития Македонской провинции 4 глава

По делу о вымогательствах привлекался к суду Цецилий Классик – проконсул провинции Бетики. По определению Плиния, это «человек гнусный и явный злодей». Он одинаково и зверствовал и вымогательствовал.209) Снова назревало громкое дело. Классика ненавидела вся провинция. Даже когда он покончил жизнь самоубийством, предупредив приговор добровольной смертью, жители провинции настаивали на суде и обвинении покойника,210) потребовали следствия над всеми его пособниками. Процесс окончился осуждением проконсула посмертно. В 93 г. н. э. по процессу Бебия Массы, бывшего прокуратора Африки, впоследствии проконсула провинции Бетики в Испании, доносчика при Домициане,211) виновный был осуждён, а его имущество осталось под охраной государства.

Ограбление покорённого населения, продолжавшееся и в период империи, не могло не вызвать возмущения местных жителей против римских завоевателей. Причины этого недовольства ярко охарактеризованы вождём бриттов, восставших против Рима, Калганом. Грабители мира, римляне, – приводит его слова Тацит, – когда им не стало хватать земель для опустошения, начинают уже обшаривать море; если враг богат, они корыстолюбивы, если беден – честолюбивы; их не может насытить ни восток, ни запад: они одни из всех с одинаковой жадностью накидываются на богатство и бедность. Похищать, убивать, грабить – это на их лживом языке именуется управлением, а когда они устроят пустыню, то называют это спокойствием. Природа хотела, чтобы каждому были всего дороже его дети и родственники. Первых отнимают у нас под видом набора для службы в других странах; жён и сестёр, даже успевших убежать от вражеской похоти, они оскверняют под именем друзей и гостей. Имущество и богатство уходят на дань, годовой урожай – на хлебный налог, самое тело и руки сохнут от прокладки дорог по лесам и болотам, среди побоев и ругани. Рабов, рождённых для неволи, господа продают всего один раз и даже питают. Британия ежедневно покупает своё рабство, ежегодно кормит своих господ хлебным налогом.212)

В эпоху Антонинов, при Траяне Римская империя достигла наибольших размеров. Её граница начиналась в Северной Британии, затем шла по Рейну и Дунаю. Восточная граница проходила по реке Евфрат. Кроме Италии, в состав империи входили страны Балканского полуострова, ряд стран Азии, Северная Африка, Галлия, Испания.

На завоёванных землях возникли новые провинции. За деятельностью своих наместников в провинциях строго следил сам император. На основании переписки Траяна с Плинием Младшим, назначенным правителем провинции Понта и Вифинии с сентября 111 г. н. э. и пробывшим там до весны 118 г., видно, что императоры стремились взять под свою опеку всю жизнь провинций. Все самые мелкие мероприятия и реформы осуществлялись Плинием только после получения от императора соответствующих распоряжений или инструкций относительно их проведения. Даже для того, чтобы построить или отремонтировать в провинциальном городе баню, водопровод, для того, чтобы провести какой-либо праздник или создать пожарную команду, надо было иметь разрешение императора.213) Император внимательно следил за тем, чтобы такого рода постройки не подорвали платежеспособности населения. Императорское правительство регулировало муниципальные финансы. Для этого в городе назначались особые чиновники, городские кураторы (curatores rerum publicarum), которым поручались ревизия и приведение в порядок местных финансов.

Особенно строго следила императорская власть за тем, чтобы предупреждать в провинциях восстания против рабовладельцев. В качестве меры Траян запретил всякого рода большие сборища, связанные с проведением местных праздников, не позволял основывать какие бы то ни было союзы или товарищества.214) Но удержать в повиновении покорённые народы в столь большой империи было невозможно. Империи не хватало армии, чтобы удержать все римские завоевания и подавлять восстания.215) После Траяна римские императоры уже отказываются от дальнейших завоевательных войн и переходят к обороне, основное внимание обращают на укрепление границ империи. Для обороны римских границ возводятся укрепления и строятся крепости. На тысячи километров протянулись от одной крепости к другой глубокие рвы и валы. На границах стояли римские гарнизоны, чтобы не пускать на территорию империи чужеземные племена и народы.

Императоры обращают особое внимание на упорядочение военных сил Римской империи. При Адриане (117–138 гг.) произошло изменение порядка комплектования войска; в легионы стали принимать провинциалов независимо от принадлежности их к римскому гражданству.

Антонину Пию удалось упрочить то, что сделано было его предшественниками. Римская империя в это время пользовалась миром, экономическое положение её достигло высокого уровня. Маркс отмечает, что «при нём наблюдается процветание провинций, строгий надзор над их правителями». Расцвет продолжался вплоть до времени Л. Коммода (180–192 гг.): «густота и благосостояние населения, богатство провинций, процветание и блестящее состояние городов, оживление внутренней и внешней торговли».216)

В эпоху кризиса, в течение III в. императорская власть в Римской империи отличалась большой неустойчивостью. За период с 235 по 284 г. сменилось 26 императоров, из которых только один умер естественной смертью. Ослабляли императорскую власть и центробежные силы, действовавшие в провинциях. Эти явления не могли не вызвать изменений в государственном устройстве империи. Диоклетиан и его преемники завершили процесс превращения Римского государства в неограниченную монархию. При доминате совершенно потеряли значение все старые учреждения. Их место занял широко раздувшийся бюрократический чиновничий аппарат. Этот аппарат начал складываться ещё в первые века н. э., но окончательное оформление он получил при доминате, в реформах Диоклетиана и Константина и был зафиксирован в конституции поздней империи.

Реформы, проведённые Диоклетианом и Константином, имели своей целью: 1) укрепление центральной власти, 2) ослабление власти наместников, 3) совершенствование контроля над провинциальной властью и облегчение административного управления.

В конце III в. уже были заложены основы для разделения империи на Западную и Восточную. Западную Диоклетиан отдал своему другу и сослуживцу Максимиану; Восточную взял себе. Эти два императора стали носить с 286 г. титулы «августов», а в 293 г. избрали себе помощников, «цезарей». В соответствии с этим, при внешне сохранившемся единстве, империя разделилась на четыре части с подчинением четырём правителям: двум августам и двум цезарям. Первая часть представляла Восток, куда входили Азия, Египет, Фракия. Эту часть получил сам Диоклетиан. Второй частью считалась Иллирия, куда, кроме неё, вошли Греция и Македония. Она досталась цезарю Диоклетиана Галерию. К третьей части относилась Италия с Африкой и северо-западный угол Балканского полуострова. Здесь стал править Максимиан. Четвёртую часть представляла Галлия с Испанией, Британией и Мавританией. Эту часть получил в управление цезарь Максимиана Констанций Хлор.

Такое деление империи свидетельствовало о том, что императоры узаконили нивелирующую тенденцию, характерную для всех периодов Римской империи. Италия при этом потеряла своё привилегированное положение, о чём, в частности, говорит тот факт, что ни один из императоров не избрал Рим своей столицей. Диоклетиан жил в Никомедии, Максимиан – в Милане, Галерий – в Сирмии, Констанций – в Трире. Рим по-прежнему считался столицей всей империи, но политическое значение он уже утратил.

Четыре части разделённой империи получили название префектур. Префектуры делились на диоцезы; сначала их было 12, потом стало 14. Во главе префектур стояли префекты претория, подчинённые императору. Во главе диоцезов находились викарии; они подчинялись префектам и непосредственно императору. Всё это делалось для укрепления императорской власти и предупреждения заговоров и мятежей в провинциях. Диоцезы делились на провинции во главе с ректорами.217) В зависимости от характера провинции ректоры делились на проконсулов, консуляров, корректоров и президов. Вся империя состояла из 116 провинций, во главе которых стояли 3 проконсула, 37 консуляров и 71 презид.218)

Если во времена принципата границы провинций совпадали, как правило, с бывшими границами доримского завоевания, то административная реформа Диоклетиана разделила старые провинции и самое Италию на более мелкие части. Объединённая с Сицилией, Сардинией, Корсикой и Рецией Италия составила обыкновенный диоцез. Во всей империи вводились единообразные порядки вне зависимости от местных условий и особенностей. Это новое деление должно было облегчить оборону провинций, контроль за ними и ослабить провинциальных наместников, склонных к узурпации.

В префектуру Восток с резиденцией в Константинополе входило 47 провинций, Орианс был разделён на 15 провинций, Египет на 6, Азия на 10, Понтика на 10, Фракия на 6 провинций. В префектуру Иллирик с резиденцией в Сирмии входили два диоцеза с 11 провинциями: Македония (6 провинций) и Дакия (5 провинций). Префектура Италия с резиденцией в Риме разделялась на 30 провинций, из которых 17 входило в Италию, 6 в Киренаику и 7 в Африку. Префектура Галлия имела 29 провинций. В Испанию входило 7 провинций, в Галлию 17, в Британию 5. Провинции Ахайя и Африка, ввиду их большой значимости, подчинялись непосредственно императору.

По военной реформе количество легионов было увеличено до 72. Правда, легионы стали по своему составу значительно меньшего размера, чем раньше. Армия делилась на пограничные части военных колонистов и подвижные внутренние. И в тех и других большое значение приобретали представители народностей, не входивших в состав Римской империи. Изменился и социальный состав армии: в неё стали набирать, кроме свободных земледельцев, также и колонов.

Все эти реформы были не что иное, как попытки последних римских императоров спасти от гибели пошатнувшийся рабовладельческий строй. Но кризис рабовладельческого строя, с огромной силой проявившийся в Римской империи в III в., был лишь на время отсрочен политикой домината. С IV в. кризис усиливается, принимая более глубокие размеры.

В этих условиях Римское государство продолжало беспощадно грабить провинции. Налоги, конфискации, ростовщичество разоряли мелких и средних собственников. Ещё в конце III в. по генеральной переписи всего населения империи (кроме г. Рима) была произведена новая раскладка налогов. Обложению подверглись все отрасли хозяйства, каждое индивидуальное хозяйство, все предметы частной и личной собственности. Римский писатель Лактанций так характеризует эту систему: «Никакое гумно, никакой погреб не избежали насилий разбойников (сборщиков налогов). Уносили всё, что служило для поддержания жизни... все виды скота записывались, головы людей отмечались».219)

Через каждые пять лет производилась новая перепись имущества населения. В зависимости от его размеров делалась раскладка налогов продуктами и деньгами. Занесённые в цензовые списки облагались налогами не по долям урожая, а по твёрдым платёжным единицам (caput). Отсюда название этого налога – caputatio. Самой крупной податью была земельная подать. Налоги взимались хлебом, вином, свининой, уксусом, луком и другими продуктами. Для поздней империи характерно существование огромного количества налогов. А. Б. Ранович в «Первоисточниках по истории раннего христианства» приводит список 86 видов налогов.220) Всё их число определялось в 213.

Многочисленные налоги разоряли народные массы. Ритор Либаний рисует картину страшного запустения в сельских местностях. «В наше время, – говорит он, – повсюду видишь запущенные поля, которые приведены в запустение пристрастным взиманием податей; оставшимся же в деревне (когда большая часть населения разбежалась) не к чему запирать дверей, ибо тому, у кого ничего нет, ничуть не приходится бояться грабителей» (т. е. сборщиков налогов – А. Ш.).221) Эти факты являются лишним подтверждением характеристики Энгельсом позднеримской империи. «Римское государство превратилось в гигантскую сложную машину исключительно для высасывания соков из подданных. Налоги, государственные повинности и разного рода оброки погружали массу населения во всё более глубокую нищету; этот гнёт усиливали и делали невыносимым вымогательства наместников, сборщиков налогов, солдат. Вот к чему привело Римское государство с его мировым господством; своё право на существование оно основывало на поддержании порядка внутри и на защите от варваров извне, но его порядок был хуже злейшего беспорядка, а варваров, от которых оно бралось защищать граждан, последние ожидали как спасителей».222)

Этот беспорядок особенно усилился углубившимся процессом экономической децентрализации в Римской империи. Провинции, вошедшие в состав империи и находившиеся на разных этапах экономического развития, в свою очередь быстро включились в общую рабовладельческую систему хозяйства и стали развивать своё местное производство. Создавались местные экономические центры, обогнавшие по уровню своего производства метрополию. Рим оказался в зависимости от провинций.

В то время как в самой Италии история уже поставила в порядок дня вопрос об уничтожении рабства, в провинциях было ещё достаточно простора для развития производительных сил. Академик А. И. Тюменев обратил внимание, в частности, на тот факт, что в то время, как в Италии уровень сельскохозяйственной техники оставался прежним, в провинциях происходит ряд технических усовершенствований – появляются колёсный плуг (в Галлии), жатвенная машина (в Африке).223)

Отсутствие единой экономической базы в Римской империи, экономическое различие между провинциями, особенно между западными и восточными, неоднородность каждой из этих частей привели к экономической самостоятельности провинций и экономической децентрализации внутри империи. Процесс этот оказался гибельным для Рима, ибо грабёж провинций в период общего упадка рабовладельческого способа производства был единственным средством, задерживавшим падение рабовладения.

О том, что Италия начала терять своё монопольное в империи положение, свидетельствует эдикт Каракаллы от 212 г. (constitutio Antoniani), по которому право римского гражданства получало почти всё население империи.224)

Кризис Римской империи ещё больше усилил децентрализацию. Обмен между провинциями нарушился. Ремесленные мастерские обслуживали главным образом местный рынок. Провинции успешно конкурировали с метрополией. Особенно выделялась Галлия, где местные мастерские вырабатывали керамику, ткани, металлические изделия. На почве экономической самостоятельности провинций вырастала их тенденция к сепаратизму. Внешним проявлением сепаратизма служило появление многочисленных узурпаторов, провозглашавших независимость провинций от Рима. При императоре Галлиене (253–268) от Рима отложилась Галлия, выдвинувшая своим императором Постума, а затем Тетрика; в Иллирии императором стал некто Авреол; в Египте – Эмилиан; в Азии утвердились пальмирский вождь Оденат и его жена Зиновия. Этот сепаратизм, чувствовавшийся и позднее, являлся симптомом распада рабовладельческого общества и зарождения новых, феодальных отношений.

Таким образом, постепенно созданная римская провинциальная система преследовала прежде всего экономические цели – выкачивание богатств из провинций для обогащения римской знати. В период республики наблюдается жадная и беспорядочная эксплуатация провинций; она стала опасной для самого Рима. Поэтому империя приводит эту эксплуатацию в систему, делает её более упорядоченной. Такая политика римских императоров в первые века империи способствует известному подъёму экономики и культуры провинций и укреплению и развитию их связей с Римом. Но уже под влиянием кризиса в III в. н. э. эти связи оказываются разорванными и растущий сепаратизм провинций грозит самому существованию рабовладельческой Римской империи. В этих условиях обмен между провинциями нарушился, что ещё больше подчеркнуло конгломератный характер империи. Кризисным явлениям сопутствовало распространение крупного, экстенсивного, основанного на труде колонов хозяйства, мало связанного с рынком.

Римская провинциальная система не смогла обеспечить крепости и монолитности империи. Основанная на беззастенчивой эксплуатации, эта система вызвала ненависть и сопротивление со стороны покорённого населения. С падением Западной Римской империи пала и провинциальная система римлян.

§ 4. Римское провинциальное управление в Македонии

Ф. Энгельс в своей статье «Бруно Бауэр и раннее христианство» даёт глубокую характеристику римских завоеваний, сопровождавшихся грабежом и жестокой эксплуатацией завоёванных областей. «Римское завоевание во всех покорённых странах, – писал он, – прежде всего прямо разрушило прежний политический порядок, а затем косвенным образом и старые общественные условия жизни. Разрушило, во-первых, тем, что вместо прежнего сословного деления (не говоря о рабстве) оно создало простое различие между римскими гражданами, с одной стороны, и не гражданами или подданными государства – с другой; во-вторых, и главным образом, поборами от имени Римского государства. Если при империи в интересах государства старались по возможности положить предел неистовой жажде наместников провинций обогащаться, то на место этого появились всё сильнее действующие и всё туже завинчиваемые тиски налога в пользу государственной казны – высасывание средств, которое действовало страшно разрушительно. Наконец, в-третьих, римские судьи выносили свои решения повсюду на основании римского права, а местные общественные порядки объявлялись тем самым недействительными, поскольку они не совпадали с римским правопорядком...225) Конкретный материал из истории Македонской провинции и хозяйничанья в ней римлян полностью подтверждает эту характеристику Ф. Энгельса. Македония не составляла исключения.

Особенно ощущалась там неограниченная власть наместников; они расхищали государственную казну, не останавливаясь перед крайними мерами насилия. Нам известно большое количество процессов о вымогательствах наместников провинции Македонии, что говорит о том, что именно в ней получили более яркое выражение отрицательные черты римского провинциального управления; мы знаем о нашумевших процессах против македонских правителей в I в. до н. э. Так, Цезарь в 77 г. призвал к суду македонского наместника Гн. Корнелия Долабеллу, обвиняя его в лихоимстве и дурном управлении вверенной ему провинцией Македонией.226) Из указаний Плутарха можно заключить, что многие греческие города не только поддержали Цезаря на этом процессе, но доставили ему и свидетельские показания. Несмотря на это, римский суд оправдал Долабеллу, а Цезарь вынужден был удалиться из Рима.227) Процесс Долабеллы носил, несомненно, политическую окраску. Т. Корнелий Долабелла был видным сулланцем, Цезарь связан с марианцами.228) Долабеллу защищали выдающиеся ораторы: Т. Аврелий Котта и Кв. Гортензий.229)

Антоний, второй консул 63 г., получив в управление Македонию, разграбил её и напал на соседние народы, чтобы заслужить триумф.230)

В марте 58 г. народный трибун Публий Клодий провёл закон о провинции Македонии, по которому проконсулом туда назначался Луций Кальпурний Пизон, тесть того самого Цезаря, который несколько раньше так ратовал за справедливость.231) Став управителем Македонии, Пизон прославился вымогательствами и насилиями. В 56–55 гг. против Публия и Пизона выступил в двух своих речах о консульских провинциях Цицерон.232) Цицерон предлагал отозвать из Сирии и Македонии проконсулов Пизона и Габиния, так как они разорили свои провинции, получив их, кроме того, незаконно. Габиния он обвиняет в убийстве, совершенном за плату, в потере войска, во взяточничестве.233) Что касается Пизона, то, по мнению Цицерона, он виновен в разорении Македонии, алчном лихоимстве, ограблении городов и святилищ, во многих жестокостях и преступлениях.234) Из обвинительной речи Цицерона мы узнаём, что перед насилиями Пизона не могли устоять ни одна область, ни один город в Греции и Македонии. Даже сами Афины, которые всегда пользовались привилегированным положением у римлян, Пизоном «были растёрзаны».235)

Цицерон во время своего изгнания долго жил в Диррахии, в «многолюдной» Фессалонике. Он мог видеть непосредственные результаты хозяйничанья наместника Пизона в Македонии.236) По словам оратора, власть этого наместника причинила столько зла и бедствий провинции, что их даже невозможно перечесть. Были разорены и ограблены целые области и города. Жившие в гористых частях страны племена изгонялись со своих насиженных мест. Пизон бесстыдно брал взятки, не гнушался убийствами частных лиц, общественных деятелей, за деньги делал для друзей и врагов всё, что они только хотели. Важное значение имеет указание Цицерона о том, что в Македонии Пизон грабил население, накладывал на него большие налоги, похищал рабов, угонял скот, забирал хлеб. В течение трёх лет его наместничества (с 57 г. до середины 55 г.) он был полновластным хозяином провинции и единственным распределителем хлебных запасов.237)

Как обвинение Цезарем Долабеллы, так и выступление Цицерона против Пизона носили политическую окраску. О. В. Кудрявцев правильно указывает, что римский оратор в своих выступлениях руководствовался отчасти личными, отчасти узкофракционными побуждениями.238) Клодий и Пизон были политическими противниками Цицерона. Кроме того, как наместник Македонии, Пизон преследовал всадников, с которыми был связан Цицерон. Всё это, конечно, придаёт речам Цицерона известную субъективность. Тем не менее у нас нет никаких оснований сомневаться в правдивости приведённых им основных фактов ограбления Македонской провинции при наместничестве Пизона.

Римское владычество принесло Македонии бремя тяжёлых налогов. Хотя податное обложение было однообразным во всех провинциях, в отдельных из них имелись и местные особенности. К таким провинциям относится и Македония, в которой, кроме общеимперских налогов, большую роль играли всякого рода литургии.239) Как и все провинции, Македония платила поземельный налог (tributum soli) или подушный (tributum capitis) с безземельных жителей. Подушная подать в Македонии удостоверяется надписью из Беройи о том, что Попилий Пифон в бытность свою верховным жрецом заплатил за всю провинцию подушную подать.240)

В Македонии подушная подать составляла определённую денежную сумму в 600 тыс. динариев. На каждую общину определялась точная сумма. Общины сами производили раскладку выпавшей на их долю суммы между своими жителями.241) Для определения платежеспособности населения в Македонии проводились, по отдельным общинам, цензы и переписи имущества. С Августа такие переписи стали проводиться в масштабе всей империи. Кроме подушной подати, население Македонии платило всякие общегосударственные и косвенные налоги и было обязано всевозможными повинностями (munera). Надпись из Гераклеи в Линкестиде содержит отрывок указа о привлечении средств населения на расходы по прокладке дорог: «...а владельцы земель (не местные жители, а приобретавшие землю в Линкестиде) пусть будут обязаны повинностями (литургиями), только падающими на (их владение); а каким способом мостить дороги, я разъяснил в общем указе. Приказываю, чтобы и антаны вместе с вами участвовали в расходах, внося треть: взнос должен быть сделан теми антанами, которые проживают в Македонии».242) Характерно, что по этому указу повинности несёт, наряду с местным населением, также и пришлое, может быть, не проживающее даже в провинции.

Поземельная подать равнялась обычно одной десятой части с дохода; в некоторых случаях она достигала пятой части или понижалась до двадцатой части. Позднее Марк Аврелий (161–180 гг. н. э.) обратил этот поземельный налог в простую дань. Кроме поземельной подати, платили налог со скота, различные пошлины за ввозимый и вывозимый товар и даже за перевоз имущества из одной провинции в другую. Римские таможенные пошлины выражались в 5% стоимости товара, но часто они доходили до 100%.243)

С провинциалов взимались, помимо основных налогов, громадные суммы на содержание римской провинциальной администрации. Провинциальные общины должны были снабжать римских должностных лиц и солдат квартирой, дровами, фуражом и другими предметами. Наместник по своему усмотрению имел право требовать от подвластного населения деньги, кожу, полотно, корабли, хлеб и рабов.244) Это было настолько тяжело для населения, что Македония добилась при Тиберии перехода из подчинения сената в подчинение императора. Перемена, однако, не повлекла за собой формального изменения податного режима, о чём не говорит и Тацит.245) Особенно тяжела была для Македонии имперская почтовая повинность, о чём упоминается в эдикте Клавдия.246)

Тяжёлым бичом для провинции были наводнившие их римские откупщики податей. Государство сдавало в провинциях на откуп все косвенные налоги (vectigalia). Вместе с развитием Римского государства получала всё большее развитие и система откупов, а вместе с тем выдвигались как особое сословие откупщики (equites romani).247) Откуп податей приводил к огромным злоупотреблениям и недовольству населения.

Жители Македонии обязаны были также поставлять вспомогательные отряды для римских войск. Эта обязанность тяжёлым бременем ложилась на плечи провинциалов. Ни одна значительная война на Востоке или Западе не велась без участия провинциалов. Но такая тяжёлая повинность не обеспечивала безопасности самих македонян.248)

Македония давала большое количество рекрутов, особенно для императорской гвардии. По свидетельству Цезаря, в войске Помпея из 9 римских легионов один состоял из македонян. Из Македонии же было 200 всадников под начальством Расциполиса, известного своим мужеством.249) В императорские войска Македония поставляла своих воинов до конца античности.

К значительному ухудшению положения провинциалов привели гражданские войны, часто вспыхивавшие на территории провинций. Особенно сильно в эпоху гражданских войн пострадала Македония.

Во время борьбы Митридата с Римом понтийский царь пытался в антиримскую коалицию включить не только Азию, но и Балканский полуостров. Он имел намерение двинуться на Запад через Фракию, Македонию и Паннонию, увлечь за собой в качестве союзников скифов, сарматов, галлов и лавиной ринуться на Италию.250)

Македония была завоёвана наместниками Митридата. Его сын Ариарат вторгся из Фракии в малозащищённую Македонскую страну и разделил её на понтийские сатрапии. Абдеры и Филиппы стали главными военными базами понтийцев в Европе.251) Понтийский флот под предводительством лучшего из полководцев Митридата Архелая появился в Эгейском море; против него выступил римский легат в Македонии Бруттий Сура. В первый год митридатовой войны Митридат овладел+ всей М. Азией, Грецией и значительной частью Македонии.252) С этого времени вплоть до заключения Дарданского договора в 84 г., в силу которого восстанавливались прежние владения римлян на Востоке, Македония стала ареной борьбы и политических махинаций между Римом и понтийцами, с одной стороны, римскими демократами и аристократами, с другой.253) Когда Сулла победил Митридата при Орхомене, римляне снова беспрепятственно вступили в Македонию и Фракию.254) Там Сулла восстанавливал римские порядки.255) Поскольку Македонская провинция находилась в его руках, она оставалась единственным убежищем для побеждённой олигархии во время борьбы Мария и Суллы. Сюда бежали жёны и дети Суллы, едва спасшиеся от смерти, а также сенаторы, бежавшие от марианцев.256)

В Македонии, как в Испании, Трансальпинской Галлии, римляне содержали значительные постоянные армии. Так, в 71 г. во время восстания Спартака в Македонии находилась армия Марка Лукулла, которую, совместно с армией Помпея из Ближней Испании, Красс потребовал на помощь против восставших.257)

Македония, как и ряд других римских провинций, явилась также театром военных действий во время войны между Помпеем и Цезарем. На её территории шли крупные бои. В Фессалии и Македонии были расположены войска Помпея. Македония стала главным сборным пунктом противников Цезаря. Здесь находился сам Помпеи и беглецы из Брундизиума и других мест Италии. Сюда прибыли из Сицилии Марк Катон, из Массалии Домиций, из Испании Афраний и Варрон с множеством офицеров и солдат.258) В Фессалонике заседал сенат. В Беройе находился военный лагерь, куда собирались военные силы всего Востока.259) Помпей имел намерение опереться на помощь Египта, Передней Азии, балканских стран и из Македонии осуществить своё нападение на Италию.260) Характерно, что Помпей в борьбе с Цезарем нашёл себе много сторонников в греческих и македонских городах, о чём свидетельствует тот факт, что из числа их населения комплектовались Помпеем вспомогательные войска,261) Аппиан в числе союзников Помпея называет вспомогательные войска из Ионии, Македонии, Пелопоннеса, Беотии, Крита, Фракии.262) Марк Брут, находясь в Македонии, «выражал одобрение македонянам, среди них он набрал два легиона и обучил их военному делу по италийскому образцу».263) Это свидетельствует о популярности Помпея в Греции после борьбы с Митридатом. Поддержка значительной частью населения Греции и Македонии Помпея объяснялась тем, что оно надеялось с его помощью избавиться от публиканов и всадников, находившихся в тесной связи с партией популяров, представителем которой был Цезарь.

При таких неблагоприятных обстоятельствах, при господстве на море вражеского флота Цезарь пытался быстрее переправиться в Македонию, чтобы разрушить возникавшую коалицию Помпея и предупредить возможность его нападения на Италию.

6 ноября 49 г. до н. э. Цезарь с шестью легионами переправился в Грецию, высадился у Орика и быстро повёл свои войска к Диррахию. Узнав об этом, Помпеи вывел свои легионы из Македонии, «разрушая и сжигая всё за собой». Цезарь вынужден был отступить от Диррахия к Аполлонию. Это было его поражением. Оно привело к тому, что вся страна склонилась на сторону Помпея, и Цезарю ещё труднее стало перенести борьбу с побережья в глубь страны.264)