Методика: «Конструктивность мотивации» («КМ») (Комментарий)

Впервые создана Р.Бернсом («Развитие «Я»-концепции и вос­питание», 1986) на основе идей Л. С. Выготского о культурно-ис­торическом происхождении высших психических функций и соци­альной обусловленности развития личности. Методика была адап­тирована В. П. Трусовым («Социально-психологические исследо­вания когнитивных процессов», Л., ЛГУ, 1980 и др. работы по когнитивным аспектам психологии сотрудничества), а затем прак­тически полностью переработана нами для целей исследования по профессиональной ориентации учащихся педклассов, где эта ме­тодика имела рабочее название «35 вопросов» (вариант — «28»).

Имеются паши данные о положительных корреляциях конст­руктивности мотивации с особенностями интеллекта и свойствами личности по параметрам реактивности и активности. Это позволило практически и теоретически идентифицировать содержание и смысл методики с представлениями В. А. Якунина о мотивационных стратегиях, воплощающих, по нашему мнению, то или иное качество конструктивности мотивации человека. Смысл методики поэтому не ограничивается настоящим комментарием, а требует, для его достаточного раскрытия, обращения пользователя к § 1 данного раздела. Методика «КМ» используется совместно с дру­гими методиками данного параграфа, в частности, с методикой К. Томаса. Но если последняя позволяет лишь констатировать приоритеты поведения в конфликтных ситуациях, то апробирован­ная методика КМ может быть использована для непосредственного диагностирования индивидуальных различий людей по отношению к четырем основным типам мотивации, различающихся качеством (характером) конструктивной мотивации человека, индуцируемой особенностями его взаимодействия с внешним миром. Методика КМ является специальным психодиагностическим инструментом, поз­воляющим вскрытьсущность индивидуальных различий мотивации и активности человека и построить на этом теоретически опосре­дованном основании причинные их типологии. Причинная типология мотивации отличается от собирательных или описательных типологий тем, что не только упорядочивает отношения индивиду­ального к типологическому, но и объясняет эти отношения сущест­венными различиями способоввзаимодействия внутреннего и внеш­него, одновременно являющимися ведущими, глубинными моти­вами этого взаимодействия. Эти четыре ведущих мотива, вопло­щающих собою четыре основные подструктуры взаимодействия внутреннего и внешнего, разворачиваются в соответствующие мотивационные стратегии. Описание этих стратегий, существенно различающихся между собою, представляет предлагаемое нами ниже литературное описание типов мотивации.

В общепринятой психологической терминологии четыре основ­ных типа мотивации могут быть раскрыты как результат ортого­нального отношения мотивации достижения (МД) и мотивации отношения (МО). Отношение МД к МО вполне может быть пред­ставлено следующей схемой взаимоотношения типов мотивации [‡‡‡‡‡](рис. 8):

Используя схему рис. 8, рассмотрим описание четырех основ­ных типов мотивации (мотивационных стратегий):

«ЛЕВ»:Основной способ (мотив) взаимодействия — «ДА—ДА», те есть мотив взаимного принятия внутреннего я внешнего, вза­имного их положительного отрицания, обуславливающего возмож­ность саморазвития личности. Конструктивное единство мотивация достижения и мотивации отношения, результатом которого явля­ется стремление к сотрудничеству. Уравновешенность внутреннего и внешнего во взаимодействии является основой баланса целей и отношений как во внешнем, так и во внутреннем планах личности. В идеале «Лев» на основе интернальности и экстравертности уст­ремлен к совместному творчеству во всех основных видах деятель­ности и в преодолении разногласий (по К. Томасу—стремление к сотрудничеству).

Может быть Учителем (с большой буквы), (ди)ректором, основателем (научной) Школы, собирателем, пастырем, духовным наставником, мастером на все руки. Пассионарность его имеет чрезвычайное общественное значение. Но при нетребовательном к себе отношении и общественной невостребованности «вырожда­ется» в безобидного весельчака, мечтателя, болельщика в общест­венных явлениях, завсегдатая компаний, «своего парня».

В случаях крайнего напряжения душевных и физических сил обнаруживается по параметру личностной реактивности в темпе­раменте холерика, в то время как обычное личностное состояние по параметру конструктивной его активности — сангвиния. Это следует понимать так, что «львом» не рождаются, им становятся. Причем, скорее всего это происходит либо в сфере общения, либо в познавательной деятельности, где для этого имеются специфи­ческие, собственно человеческие, родовые для человека разумного, «тепличные» условия. Особенно часто тип «льва» диагностируется в научной среде, в выборках школьников и студентов, в благопо­лучных семьях и производственных объединениях. В то же время, вне оптимальных условий деятельности или вне специального вос­питания «лев» при той же самой мотивационной стратегии про­являет себя, согласно нашей модели типологического единства личности, именно своим естественно-реактивным образом,—как холерик, со всеми вытекающими из этого следствиями. В различ­ной мере эффект самовоспитания демонстрируют такие, например, «львы», как Сергей Радонежский, Д. И. Менделеев, В. И. Вернад­ский, И. П. Павлов.

«ПАНТЕРА»:Основной способ (мотив) взаимодействия — «ДА — НЕТ», то есть мотив реконструктивного единства мотива­ции достижения и мотивации отношения, когда самоактуализация личности осуществляется в общении скорее от ума, нежели от сердца. Результатом этой реконструктивной мотивации чаще всего является «избегание» (по К. Томасу) сложных ситуаций, где вновь возникают острые вопросы взаимодействия внутреннего и внеш­него. Духовная работа над собою, обостренная рефлексия в самосовершенствовании, в целом представляют «пантеру» как интер­нала, но обращенного более вовнутрь, — то есть интроверта. Мо­тивация отношения к самому себе доминирует над мотивацией достижения; самоотношения доминируют над целями — более важ­ным становится постижение себя или какой-либо абстрактной ис­тины, и только затем уже, через себя, принимается внешний мир. Отсюда общая направленность на виды деятельности, предпола­гающие уединенность труда: ученый, писатель, композитор, муд­рец, отшельник. Обычное личностное состояние по параметру ак­тивности—меланхолия, причем именно воспитанная, приобретен­ная, и не обязательно в благоприятных обстоятельствах жизни. Так, Б. Пастернак писал о будущем академике, инженере-химике, жизнерадостном и общем человеке, Б. И. Збарском, вынужденно работавшем не по призванию: «Жизненная, т. е. деловая его сте­зя— ложна и обидна сейчас. ...Как я не музыкант сейчас, так и он не ученый. В том же горьком смысле и значении... В его меланхо­лии виноваты его темперамент и дарование», (ж. Новый мир. М., 1990, № 5, с. 176).

Отсюда понятно, что в случаях стрессовых ситуаций, а еще вероятнее, — в благоприятных обстоятельствах, — проявляется не меланхолия, а естественно-реактивное состояние человека, — в данном варианте мотивации по нашей модели личности, — состоя­ние выраженное темпераментом сангвиника. В положительном смысле проявления реактивности «пантера» приобретает необхо­димое ей чувство творческой независимости и возможность сотруд­ничества, а при отрицательном смысле самоосвобождения резко падает самодисциплина и человек стремительно «снижается», из­бавившись от присущего интерналам чувства ответственности за себя и других. Примеры воспитанной меланхолии являли собою А. .П. Чехов, Н. В. Гоголь, А. А. Ухтомский, В. Ф. Гегель и Л. С. Выготский.

«ТИГР»:основной способ (мотив) взаимодействия, — противо­положный мотиву «пантеры». — «НЕТ — ДА», означающий отри­цание внутреннего по отношению к внешнему. Это проявление мо­тивации относится не только к себе, но и к другим: все должны следовать какой-либо внешне определенной идее, правилу-норме, цели и т. д. — как инструкции. Инструктивное единство мотивации отношения и мотивации достижения обнаруживается в стремле­нии к «соперничеству» (по К. Томасу), на основе которого осу­ществляется самовоспитание и самоутверждение личности во внеш­нем. Цели и отношения личности при этом находятся в дисбалан­се: доминируют цели, достижение которых, однако, по экстернальным представлениям «тигра», зависит не столько от рационально­го и, в частности, психологического стечения обстоятельств. Пси­хологическое при этом понимается как инструментальное, а не как духовное достоинство человека. Показательно, что Наполеон, яв­ляющий собою «тигра», именно инструментально определяет та­лант полководца как квадрат, одна сторона которого» — ум, а другая, — мужество, в противоположность духовной пассионарности «льва» выступает, таким образом, пассионарность конкретно-ма­териализуемая. Этот пример показывает, что в экстернально-экстравертной (объектной) стратегии поведения «тигров» доминирует экстернальность, облегчающая переход от личностного, воспитан­ного состояния холерии к естественно-реактивному состоянию флегматика, — когда возникает реальная ситуация опасности, или, наоборот, ситуация наибольшего благоприятствования, славы и почета: тогда нет вокруг более спокойного, флегматичного чело­века, чем только что организовавший конфликт безудержный «тигр»: его мужество при этом как раз и есть свойственная его темпераменту выдержка, инертность активности на индивидно-индивидуальном уровне личности. Неукротимость, бьющая через край энергия личностной холерии «тигров» позволяет им достиг­нуть в своей самоотверженности очень многого в их общественном служении, в том числе и на поприще искусств. «Тигры» часто яв­ляются, благодаря своему основному мотиву, полководцами, го­рящими на работе или на алтаре семьи воинами, поэтами. В от­рицательном плане они являют собою типы вроде Хлестакова или Ноздрева. Им необходимо, в принципе, более дорожить своим здоровьем, поскольку по своему темпераменту флегматика они — реактивны, то есть достаточно чувствительны и потому действи­тельно «сгорают» в своих переживаниях от собственного пламени холерии. Воспитанными, в той или иной мере, «тиграми» можно назвать Наполеона, А. С. Пушкина, А. С. Суворова, Э. В. Ильен­кова.

«МЕДВЕДЬ»: Основной способ взаимодействия и его мотив — «НЕТ — НЕТ», то есть мотив взаимного отрицания внутреннего и внешнего, — отрицательного отрицания, обуславливающего извест­ную стабильность развития личности, равновесность этого обстоя­тельного, неспешного развития. В принципе деструктивное, это единство мотивации отношения и мотивации достижения в реаль­ности выражается в двух взаимодополняющих формах «приспо­собления» (по К. Томасу). Первая из них — это форма подавле­ния, властвования над другими и над собою — во взаимном отри­цании внутреннего мира, — как своего, так и мира других людей. Вторая форма — приспособление к нравам других людей и к соб­ственным привычкам, обеспечивающее известную стабильность существования. Вопросы взаимодействия внутреннего и внешнего решаются преимущественно волевым, произвольным образом, — иногда в буквальном смысле последнего, — совершенно произволь­но, непредсказуемо. «Медведь» одновременно и экстернал и интро­верт, и его поведение может варьировать от «спячки» и покорности, уповающей на счастливый случай, шанс или судьбу, — до же­стокого подавления своей природы и природы других людей, от­ношений и вещей. Поэтому медведь либо проявляет себя как гедо­нистически настроенный благодушный художник, музыкант, ученый или писатель, весьма умелый мастер, либо как властелин, царь, законодатель, судья, менеджер, чиновник, практик в лучшем смысле слова, —реально и несколько пессимистически представ­ляющий жизнь. Его флегматия, однако, является личностным со­стоянием, плодом отношений к нему в семье или в ближайшем окружении. В стрессовых ситуациях обнаруживаются проявления значительно большей реактивности, так как по параметру реак­тивности личности «медведь», — меланхолик. Вследствие этого в решительные моменты жизни «медведь» поступает совершенно экстернально: полагается на других людей, на свой гороскоп, не отстаивает ни целей, ни отношений, уходит в отпуск, в болезнь, под «панцирь». Его спасает обычно достаточно хорошая репута­ция надежного, постоянного человека, так что этот «панцирь» можно понимать и как авторитет, как обладание властью или мас­терством. В качестве примеров «медведей» можно назвать имена О. де Бальзака, Ньютона.

В заключение отметим, что приведенные описания типов моти­вации могут быть, например, дополнены содержанием, относящим­ся к проявлениям четырех основных типов характера и типов тем­перамента, представляющих сущностьличностных состояний и свойств по параметрам активности и реактивности личности. Эта их сущность не «исчезает» в стрессовых или благоприятных ситуа­циях, поскольку прямо относится к единой сущности основных спо­собов взаимодействия, преломляемой относительно независимо по каждому из основных параметров личности. В целом, описание типов мотивации оказывается возможным развернуть наиболее широко по сравнению с описаниями других типологических осо­бенностей личности, поскольку влияние параметра направленности личности, к которому принадлежит мотивация и другие регулятив­ные образования, обнаруживается наиболее ярким и всепронизы-вающим: мотивация активности личности скорее всего разыскива­ется во всех формах этой активности.

При такой естественной установке на поиск причин нашей ак­тивности остается только пожелать, чтобы подробные описания, сценарии поведения человека не искажали сущности основных ти­пов взаимодействия. Мы считаем, что, несмотря на широчайшие возможности вариабельности поведения, сущность его всегда от­вечает только одному, и притом только одному основному типу взаимодействия из четырех возможных. «Нечистые» типы находят­ся психологом, так сказать «от нечистого, от лукавого», —когда в массе многообразных проявлений личности специалист затруд­няется найти основную, сущностную их тенденцию. С этой точки зрения, например, известная методика, где в результате ее при­менения оказывается, что человек на 17% —холерик, на 31% — меланхолик и т. д., — это именно не более, чем исследовательская методика, представляющая еще совершенно «сырой» материал самонаблюдений испытуемых.

Мы не ставим препятствий развитию типологии, поиску новых ее оснований, но эти основания должны быть не просто сущест­вевенными, но и сущностными, тоесть, в любом случае, — основания любых типологий всегда должны отвечать родовой сущности человека разумного, проявляющейся в четырех основных способах взаимодействия внутреннего и внешнего. Эта аксиома может быть названа «аксиомой человечности» для типологий, если они предназначаются для (само) познания Человека. По этому принципиальному вопросу мы говорим именно в момент, предваряющий применение методик мотивационно-личностного плана, поскольку до этого можно было бы выставить контрдовод против аксиомы человечности, утверждая, что эта аксиома является верной по крайней мере для всех млекопитающих. Но система их поведения не восходит выше характерообразующих особенностей, поскольку мотивы, как осознанные потребности в системе животного пове­дения отсутствуют. Более конкретно говоря, отсутствует мотива­ция отношения, ибо животное не выделяет себя из среды и не мо­жет поэтому к ней каким-либо образом относиться.

Основными параметрами личности, по которым преломляется сущность основных способов взаимодействия внутреннего и внеш­него являются: направленность, представляющая человека как личность и как субъекта деятельности в мотивах и других регуля­тивных образованиях личности;, активность, представляющая че­ловека как индивидуальность в его характере и других характе­рологических образованиях; реактивность, представляющая человека в его темпераменте и других индивидуально-индивидных образованиях; и возможности, представляющие человека как цело­стное образование, обладающего родовой сущностью и соответст­вующими ей родовыми и индивидуально-своеобразными способ­ностями, склонностями и дарованиями, обнаруживаемыми как свойства личности. По каждому из этих основных параметров опи­сание типов не является исчерпывающим: оно лишь обозначает сущность индивидуально-своеобразного описания человека. Кроме того, в описании типов мотивации мы специально уделили внима­ние содержанию, связанному со взаимоотношением параметров, поскольку из того, что типы по своей сущности все отвечают сущ­ности способов взаимодействия, никак не следует, что между ти­пами существует по различным параметрам личности взаимноод­нозначное соответствие: ибо параметры не совпадают по своему смыслу, что выражается в модели личности их ортогональностью. Вот почему к методике КМ столь объемным является пояснитель­ный текст; по той же причине мы дополнили методику К. Томаса специальной таблицей, где, кстати, отчетливо видно, что «компро­мисс» по сути является фиктивным понятием в научном смысле: это лишь обозначение проблемы неопределенности, а не вариант решения проблемы.

Обращаясь к содержанию методики КМ, отметим, что несом­ненным достоинством ее текста является практическое воплоще­ние идеи типологии конструктивного поведения человека на кон­центрированном материале народной мудрости и распространенных афоризмов. В соответствии с сущностью конструктивного подхода к психодиагностике, вариабельность конструктивной актив­ности человека предполагает индивидуально-своеобразное его по­ведение в различных ситуациях. Если эти ситуации задаются со­вершенно одинаково для всех испытуемых (например, в виде пословицы), и если такие ситуации компонуются по их общеприня­тому смыслу, то оценки их как раз и позволяют, в свою очередь, оценить конструктивность мотивации поведения и активности тех людей, что представили данные оценки.

Подобно вышесказанному, преподаватель, оценивающий какие-либо суждения, фактически оценивает не только учащихся или слушателей, но еще и многократно, — через них, — оценивает себя. Эта его самооценка достаточно объективна, поскольку многократ­но опосредствована отношениями с другими людьми, тем более, что эти люди действительно находятся в определенном отношении к субъекту самооценки. То есть, средняя оценка успешности уча­щихся, собственных детей, супруга или подчиненных является, по сути, самооценкой тех людей, кто судит о других. Или: самая объ­ективная оценка на экзамене, — это самооценка экзаменатора.

В роли экзаменаторов мы предлагаем быть нашим слушателям, которым необходимо, не особенно задумываясь,— чтобы процеду­ра «экзамена» не затягивалась, — проставить опенки по каждому конкретному суждению. В возможном тренинге конструктивного поведения и профессионального самоопределения ведущий усту­пает свое место четверым участникам, меняющимся по ходу тре­нинга. Должна быть создана непринужденная атмосфера «экза­мена»,— с тем чтобы глубинные предпочтения вариантов конст­руктивного поведения обнаруживались непроизвольно, спонтанно. Несложность содержания методики, его общедоступность позво­ляет применять ее в широких возрастных и социальных диапазонах. Объективность методики подтверждена экспертно и в ретестовых ее испытаниях. Методика дискриминативна, валидна и впол­не стандартизуема.