Тема VII. Методы исследования медиа-образа в социальных сетях

Особенности современных средств массовой коммуникации (СМК). По определению И.М. Богдановской, медиа-коммуникация - это “процесс, связанный с распространением с помощью технических средств между различными группами и индивидуумами специально подготовленных сообщений, представляющих социальную и личную значимость” [Богдановская 2011]. Что касается структуры массовой коммуникации, сюда относятся: массовая аудитория, социальная значимость, наличие соответствующих средств и многоканальность коммуникации [Шарков 2002].

Отличительными чертами сетевой медиа-коммуникации являются ее интегративность (включение особенностей других видов медиа: периодической печати, ТВ и т.д.) и интерактивность (создание новых форм социальной интеграции в информационном поле).

Создание Интернета и его экспансия как основного канала размещения информации и коммуницирования полностью изменило существующую ранее модель коммуникации. Теперь создателями информационных сообщений могут выступать не только представители профессиональных СМК, но и рядовые пользователи. Отдельное место среди новых участников интернет-коммуникаций занимают блоггеры. Еще одной особенностью размещения информации в сети Интернет является ее многомерность, мультимедийность, интерактивная открытость для изменений.

Интернет положил начало новой модели коммуникации, в которой субъект (автор) информации и адресат информации, пользователь Интернета, находятся в процессе взаимодействия и равного активного участия в процессе создания и оценки информационного сообщения. Таким образом, пользователь из адресата информации превращается в соавтора информации.

В настоящее время Интернет занимает доминирующую позицию в поле медиакоммуникаций, становясь основной площадкой размещения всех медиа, радио, ТВ, печатных СМК. Это ведет к созданию новый конвергентных моделей масс-медиа, например, контентной модели, которая базируется на коммуникации журналистики, связей с общественностью и рекламы [Шилина 2009].

Средства массовой коммуникации играют важнейшую роль в формировании информационной картины мира всего человеческого сообщества. Представления индивида о том, что происходит в мире, формируется на основании информационных сообщений, создаваемых и транслируемых газетами, радио, телевидением и Интернетом. Тексты массовой информации, или медиа-тексты, обладают организующим свойством, так как поддерживают структурированную картину мира за счет четкого упорядочения медиа-материалов.

В современном информационном мире средства массовой коммуникации выполняют не столько информативную, сколько манипулятивную функцию. Политический имидж, образ, создается целенаправленно, задействуя целые команды специалистов, политтехнологов, спичрайтеров. “Медиа определяют свою социальную роль уже не как “обслуживание” гражданина, но как обслуживание потребителя” [Шилина 2009]. Много вопросов вызывает достоверность информации, размещаемой в СМИ, так как нередки случаи предоставления ложной информации и подделки сведений в манипулятивных целях.

Стоит отметить, что огромной убеждающей силой обладает именно способ подачи информации, её оценка через призму, якобы, мнения издательства или телевизионного канала. То, каким образом и в каком свете преподносится информация, какая аналитическая оценка ей дается, и создает в сознании индивида определенную желаемую картину. Интересно, что в англоязычных странах высказывание оценки в новостных материалах законодательно запрещено [Иванова 2008]. Однако это не препятствует оцениванию сообщения его автором с использованием имплицитных средств, к примеру, размещения в статье цитат-комментариев.

Современные СМК оказывают мощное влияние на общественное сознание. Они формируют образ реальной действительности, воздействуют на мнения и настроения масс. Сегодня человек получает из медиасреды практически всю информацию о мире и формирует на ее основе свои представления о нем. Что касается политической сферы, материалы масс-медиа являются основой для составления образа политического деятеля в сознании человека. СМК, таким образом, являются субъектом политической деятельности. Данный факт является причиной неизбежного использования СМК представителями власти и бизнеса для идеологической манипуляции сознанием масс. В связи с этим актуальной является необходимость понимания сущности медиаобраза.

Медиаобраз политического деятеля.В современных исследованиях медиаобраз рассматривается в его связи с образом и имиджем. Если речь идет о медиаобразе политического деятеля, то невозможно не затронуть его имидж. Образ при этом выступает как «продукт восприятия медиобраза массовой аудиторией» [Уракова, 2016: 181]. Имидж и образ часто употребляются как синонимы. «Образ формируется восприятием, памятью, воображением, накопленными впечатлениями» [Арутюнова 1999: 318]. Имидж понимается в качестве средства для конструирования нужного впечатления, в то время как образ – продукт данного процесса, результат, который возникает в сознании людей. Таким образом, медиаобраз – феномен, возникающий при воздействии на массовое сознание через СМК. В некоторых работах он включен в структуру имиджа и образа.

Единой трактовки медиаобраза пока не существует. Медиаобраз понимается как «единое представление, основанное на эмоциональном и рациональном восприятии, возникающем на основе полученной через каналы СМИ информации» [Марущак 2012: 95], как «сформированный медиаиндустрией особый образ реальности для восприятия его аудиторией» [Богдан 2007: 122] или как «проявление массового сознания в медиакоммуникации в широком смысле и фрагменты реальности, описанные в материалах профессиональных журналистов» [Галинская 2013: 91]. Медиаобраз не может существовать без медиа, которое и формирует его.

Исследователь Т.Н. Галинская выделяет три тенденции изучения медиаобраза. Во-первых, как пишет автор, медиаобраз публичных деятелей и важных социально-политических и экономических проблем изучается с опорой на медиатексты от профессиональных журналистов. Во-вторых, медиаобраз социально значимых явлений изучается с помощью анкетирования, в том числе онлайн, и опроса общественности, а также беседы с видными деятелями. Так, учёт мнений реципиентов повышает объективность и достоверность результатов.

В-третьих, для реконструкции медиаобраза изучаются речевые высказывания интернет-пользователей: комментарии, отзывы в социальных сетях, блогах. По мнению Т.Н. Галинской, это направление исследований медиаобраза – наиболее перспективное, так как активное обсуждение событий и явлений в Интернете делает Интернет-пространство местом значимой общественной коммуникации.

В работах, посвященных исследованию медиаобраза политических лидеров (Уракова В.А, Галинская Т.Н., Зелянская Н.Л. и др.) описываются такие компоненты медиаобраза, как имидж, специально сконструированный; политический контекст (фон, события); политическая деятельность. Политическая коммуникация, осуществляемая журналистами, формирует медиаобраз политического лидера. Кроме того, возникновение медиаобраза связано и с общественно-политической ситуацией в стране. Медиаобраз – своеобразный ответ общества на деятельность того или иного политика.

Исследование способов формирования медиаобраза подразумевает анализ языковых средств, использованных журналистами при его создании. Лингвисты верно отмечают, что язык СМИ – это «социально-обусловленная реализация национального языка, где в той или иной степени отражается состояние всех его стилей и подстилей» [Чубина, Михайловская 2013]. Подробнее об анализе языковых средств мы говорим в разделе “Критический анализ политического медиадискурса”.

К теоретическим основам политического медиадискурса.Политический медиадискурс в его современном представлении сформировался на пересечении медиадискурса и политического дискурса, объединив в себе основные отличительные черты этих направлений.

Дискурс в современном научном знании является многогранным понятием, изучаемым представителями различных исследовательских направлений, включая лингвистику, семиотику, антропологию, литературоведение и пр.

В современной лингвистике понятие «дискурс» трактуется по-разному, в зависимости от теоретического рассмотрения данного понятия в различных школах дискурсивного анализа. Основы изучения дискурса были сформированы англо-американской, французской и германо-австрийской школами. В современных исследованиях дискурса разграничиваются понятия дискурса философского и социального и дискурса собственно лингвистического.

Среди аспектов анализа лингвистического дискурса выделяют, среди прочего, исследование дискурса как речи, характеризующейся связностью, а также понимание дискурса как совокупности ряда текстов. Таким образом, дискурсивный анализ начинается с уровня анализа текста, поскольку текст представляет собой языковую реализацию содержания дискурса [Чернявская 2016: 113].

В таком понимании дискурс выступает как совокупность ряда текстов, объединенных одной темой. При этом все тексты выступают в рамках одной коммуникативной области, дополняют друг друга и вступают друг с другом в различные взаимосвязи, формируя, таким образом, тип дискурса. Среди типов дискурса выделяют политический, медийный, медицинский, юридический, и т.д.

Текст является важной частью дискурса. Текст в самом широком понимании представляет собой «объединённую смысловой связью последовательность языковых знаков», характеризующуюся связностью и цельностью,, единством формы и содержания. Функцией текста является выражение картины мира субъекта, следовательно, его содержание определяется замыслом или интенцией самого текстопорождающего субъекта. Способность адресата понять коммуникативные интенции субъекта обусловлена наличием пресуппозиций, общих знаний, присущих и субъекту, и адресату текста [Алефиренко 2013].

Таким образом, содержание текста и его целостность зависят от процесса взаимодействия между автором и читателем. Автор создает текст, ориентируясь на некий образ читателя, дискурсия автора происходит в автономном режиме, так как между ним и адресатом текста существуют разграничения в пространстве и времени. Соответственно, читатель текста также выстраивает свою собственную дискурсию, свое понимание текста, основываясь на собственном внутреннем мире и представлении о внутреннем мире автора. Текст является «единственной гарантией дискурса» [Андреева 2007]. Ван Дейк пишет: «…писатели создают формы и значения, которые предположительно понятны читателю или которые могут быть эксплицитно ему адресованы, которые возбуждают реакции и которые вообще ориентированы на получателя, как это происходит в разговоре» [Ван Дейк 2000: 122].

Однако понятие дискурса не ограничивается только текстовой репрезентацией. Дискурс включает в себя и текст, и процесс речевой деятельности, и, в отличие от текста, обладает нелинейной природой [Алефиренко 2013: 14]. Согласно этому определению, дискурс представляет собой коммуникативное событие в его совокупности, объединяющее письменную и устную речь, а также определенный набор ментальных и когнитивных предусловий, определяющих коммуникативное пространство, в котором происходит дискурс [Чернявская 2016].

Н.Д. Арутюнова в Лингвистическом энциклопедическом словаре дает следующее определение: «дискурс – это связный текст в совокупности с экстралингвистическими – прагматическими, социокультурными, психологическими факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс — это речь, «погружённая в жизнь» [Арутюнова 1990].

Теун Ван Дейк уточняет, что дискурс – это «сложное коммуникативное явление, которое включает в себя и социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации (и их характеристиках), так и о процессах производства и восприятия сообщения» [Ван Дейк 2000: 113].

Одной из разновидностей дискурса является дискурс сферы массовых коммуникаций или медиадискурс. По определению Т.Г. Добросклонской: “Медиадискурс - это совокупность процессов и продуктов речевой деятельности в сфере массовой коммуникации во всем богатстве и сложности их взаимодействия” [Добросклонская 2008: 152]. Начиная со второй половины 20 века роль средств массовой коммуникации в функционировании лингвистики и в развитии языка, речи и, в целом, языковых средств значительно возросла. Во многом, этому способствовало создание и развитие международных информационных коммуникаций в сети Интернет. Дискретной единицей медиадискурса является медиатекст. В настоящее время медиатексты являются самой распространенной формой использования языка, превышая объемы речепользования в любых других сферах человеческой деятельности. Выделяют четыре вида медиатекстов: новостные тексты, информационно-аналитические тексты, публицистические и рекламные тексты [Добросклонская 2008].

Благодаря динамичному развитию сети Интернет, в мире было создано и функционирует единое информационное пространство, одной из важнейших составляющих которого является лингвокультурное пространство. В геополитической картине мира англо-американское лингвокультурное пространство безусловно доминирует над остальными, равно как и на интерлингвистическом уровне англоязычные медиатексты оказывают сильнейшее влияние на мировое информационное пространство.

Политический дискурс, в свою очередь, это «вербальное и невербальное информационно-коммуникативное взаимодействие политических субъектов по поводу политических идей, идеологий, принципов, оценок, мнений, осуществляемое посредством социальных институтов для достижения политических целей» [Горбачева 2007].

В современных реалиях, когда СМК, в большинстве, политизировано, т.е. выступают средством политического управления, исследователями выделяется новый тип дискурса – политический медиадискурс. Таким образом, происходит взаимопроникновение медийного и политического типов дискурса.

Под политическим медиадискурсом мы понимаем совокупность медиатекстов на политическую тему, созданных средствами массовой коммуникации. Медиатекст в понимании Н.А. Кузьминой представляет собой «динамическую сложную единицу высшего порядка, посредством которой осуществляется речевое общение в сфере массовых коммуникаций» [Современный медиатекст 2011: 6]. Медиатексты выступали объектом исследования в трудах российских учёных: Г.И. Добросклонской, В.Г. Костомарова, Г.И. Солганика, Д.Н. Шмелёва и др. Сегодня медиатекстом является и статья в газете, и телепередача, и фильм, и рекламное сообщение, другими словами, конкретный медиапродукт как результат медиапроизводства.

Политический медиадискурс по одному из определений - это “властный ресурс, функционирующий в медийно-коммуникативной политической среде и производящий виртуальную политическую продукцию” [Русакова 2013].

Целью политического медиадискурса является создание “коллективной политической картины мира посредством выработки и трансляции определенных образов и смыслов, мифологем и идеологических установок, ценностных ориентиров и политических предпочтений” [там же]. Одной из особенностей политического медиадискурса является важность категории “свой-чужой” и направленность на реализацию этой категории [Иванова 2008].

Мы видим, что медиадискурс обладает мощной функцией создания информационной политической среды и влияния на процессы, происходящие в ней. Другими словами, медиадискурс конструирует концептуальную картину политической реальности, которая влияет на сознание людей. Часто именно созданная СМК политическая виртуальная реальность предстает более привлекательной и заменяет собой объективную политическую реальность.

К понятию нарратива. Важнейшим инструментом в создании истории о событии или о человеке является нарратив. Понятие нарратива в настоящее время широко используется в самых разных областях человеческого знания и имеет столь же широкий спектр толкований и вариантов категоризации. В сфере лингвистики нарратология является актуальным предметом исследований (Й. Брокмейер, Р. Харре, В.Р. Лехциер, Ж.-Ф. Лиотар, В.И. Тюпа, Е.И. Шейгал, В. Шмид, S. Chatman, W. Labov и др.) [Чанышева 2019].

При анализе медиадискурса важным понятием является его нарративность. Нарративный текст – это вид текста, в котором субъект повествует некую историю адресату используя определенные средства, к примеру, язык, образный ряд, звуки, или все сразу. История – это содержание данного текста, создающее воплощение определенной фабулы. Фабула, в свою очередь, представляет собой логическую или хронологическую последовательность событий, которые происходят с действующими лицами, либо создаются ими [Bal 2009: с.5].

С. Чатман подразделяет нарративные тексты на диегетические (т.е. повествовательные, например, роман, рассказ и т.д.) и миметические (тексты без нарратора, к примеру, театральные пьесы, фильмы, мультфильмы и т.д.) [Chatman 1990: 115].

У. Лабов определяет нарратив как способ реконструкции прошлых событий, в котором последовательность нарративных предложений совпадает с хронологическим порядком событий [Labov and Waletsky 1967]. Структурные категории нарративных предложений, предложенные У. Лабов, включают: 1. Abstract: общее изложение полной последовательности событий данного нарратива. 2. Orientation: информация о месте, времени событий, об участниках событий. 3. Complicating action: изложение последовательности событий. 4. Evaluation: обоснование ценности рассказываемой истории. 5. Resolution: разрешение ситуации для завершения последовательности событий. 6. Coda: завершает действие и возвращает повествование от времени событий к настоящему времени [Labov 1997].

Согласно концепции структуралистской нарратологии, нарративный текст, в противопоставление описательному (дескриптивному) тексту, подразумевает наличие структуры повествования, то есть рассказывает некую историю. Концепция истории предполагает наличие определенного события, изменения исходной ситуации. Событийность нарративного текста должна соответствовать следующим условиям: фактичность изменения некой ситуации и результативность, то есть событие, о котором идет речь, должно быть завершено до конца повествования. [Шмид 2003: с 11].

Некоторые ученые рассматривают нарратив как нечто большее, чем просто инструмент осуществления дискурса. По их мнению, нарратив является универсальной формой, общечеловеческим мета-кодом, посредством которого мы получаем знания об окружающем мире и на основании которого передается межкультурная информация о природе общей реальности [White 1987].

Сомерс утверждает, что посредством нарративности мы узнаем, понимаем и осваиваем социальный мир и формируем нашу социальную идентичность [Sommers 1992]. М. Бейкер также рассматривает нарратив как мета-код, который лежит в основании всех форм коммуникаций. По мнению исследователя, нарратив может быть использован как инструмент создания и изучения не только в очевидных областях, к примеру, литературоведения и лингвистики, но также в политическом дискурсе, в научных и технических текстах [Baker 2006].

Таким образом, междисциплинарность нарратива и его функция основы мышления и сознания человека позволяют использовать нарратив как основу исследования текстов, призванных оказывать воздействие на аудиторию. Нарратив может использоваться не только для передачи информации и, соответственно, отображения существующей реальности, но и для конструирования информации и создания любой другой реальности по замыслу лица, которое этот нарратив создает.

Медиадискурс является мощным инструментом формирования и изменения информационной картины мира в сознании социальных групп и отдельных личностей. В частности, новостные и информационно-аналитические медиатексты могут оказывать влияние на сознание путем использования определенных интерпретаций и идеологических смыслов.

Стержневым компонентом медиадискурса является новостной дискурс, состоящий, среди прочего, из новостных текстов. Новостной текст или новостное сообщение представляет собой нарративный текст, поскольку любая новость есть отображение некоего события. В. Тюпа пишет: «…сообщение новостной информации несомненно является нарративным актом, поскольку новизна вообще событийна. Явление чего-либо действительно нового – это и есть «событие» [Тюпа 2017: 42].

А. Белл сравнивает новостные истории с личностным нарративом и утверждает, что новостные истории обладают некоторыми элементами личностного нарратива (в соответствии с нарративными категориями Лабова), однако их порядок и значимость отличается. Новостные сообщения довольно редко рассказываются в хронологическом порядке [Bell 1999].

Существуют три основных вида механизмов отображения реальных событий в средствах массовой информации, условно называемые «отражение», «реконструкция» и «миф». Метод «отражение» используется для создания медиатекстов, максимально приближенных к реальности, что достигается за счет использования цитат и сведения к минимуму аналитической и оценочной информации. Тип медиапрезентации «реконструкция» подразумевает использование комментария, аналитики и идеологической составляющей, событие «собирается» заново с учетом существующих политических и идеологических концептов. «Миф» предполагает создание отдельного, не всегда совпадающего с реальностью, образа события, который используется для политических и манипулятивных целей [Добросклонская 2008].

Роль нарратива в политическом дискурсе огромна. По утверждению Е.И. Шейгал, “для обывателя, не читающего политические документы, не знакомого с оригинальными текстами речей и выступлений, воспринимающего политику преимущественно в препарированном виде через СМИ, политика предстает как набор сюжетов. Эти сюжеты (выборы, визиты, отставка правительства, война, переговоры, скандал) составляют базу политического нарратива, под которым мы понимаем совокупность дискурсных образований (текстов) разных жанров, сконцентрированных вокруг определенного политического события” [Шейгал 1998].

Нарратив в определенном смысле упрощает реальность, благодаря этому он облегчает понимание запутанных политических ситуаций.

Для успеха политическому деятелю необходим нарратив и он его создает. Убедительная история, которая будет понятна и знакома избирателям, увеличит шансы победы на выборах. “Политическое противоборство, особенно в рамках избирательной кампании, это, прежде всего, соперничество историй” [Шейгал 2007].

К примеру, во время американской президентской кампании 2008 года, каждый из кандидатов выстраивал свой нарратив вокруг определенной идеи, затрагивающей умы и сердца простых обывателей США. Нарратив и, соответственно, вся политическая карьера Джона МакКейна, зиждется на пяти с половиной годах, проведенных им в качестве пленника в тюрьме в Северной Корее. Америка с благодарностью видит в нем благородного воина, перенесшего страдания и тем самым уменьшающего количество вины, которое нация испытывает по поводу собственной жестокости. Его нарратив выстроен на олицетворении величия жертвы, принесенной им во имя войны. МакКейн является самым промилитаристски настроенным политиком своего времени, в том числе поддержавшим войну США в Ираке.

Другие кандидаты также выстраивали свой нарратив вокруг определенной идеи: “Джон Эдвардс и бедность, Митт Ромни и религии меньшинств, Рудольф Джулиани и 11 сентября” [Carroll 2005]. История Хиллари Клинтон, очевидно, это история американской женщины. Нарратив Барака Обамы - история о двух расах. Рабство до сих пор является “незажившей раной” Америки, и любой темнокожий кандидат отыгрывает свою историю на базе этого концепта. Обама является сыном кенийца и американки, соединяя в себе две расы, и его нарратив выстроен на идее возможного примирения и надежды [Carroll 2005].

Согласно Е.И. Шейгал, “политический нарратив представляет собой текст лозунгового типа, содержащий в качестве понятийного ядра ключевые концепты актуального политического дискурса” [Шейгал 2007]. Можно выделить три типа нарратива: “личностный (нарратив политика), идеологический (нарратив-доктрина), событийный (нарратив политических событий и ситуаций)” . Личностный нарратив крайне важен в формировании имиджа политического деятеля. Данный нарратив несет презентационную функцию, это личная история политика и его способность хорошо рассказывать эту историю. Удачно составленная жизненная история политического деятеля призвана показать близость его жизненного опыта опыту избирателей, и таким образом заручиться их доверием и расположением. Биография или автобиография политика является нарративом и широко используется в политическом и медиадискурсе.

Идеологический нарратив свойственен политической партии или всей государственной системе, это своего рода манифест. Событийный нарратив создается для объяснения определенных политических решений правительства, политического деятеля или организации. К примеру, перед началом военных действий политическому лидеру необходимо заручиться поддержкой и пониманием в обществе, для этой цели создается событийный нарратив, в котором логично излагается почему государство собирается вступить в войну с другим государством и почему последнее является “врагом”.

«Шаблонный политический нарратив маскирует и переваривает идеологию для тех людей, которые предпочитают репрезентировать себя в качестве пассивных или объективных комментаторов окружающего мира» [Bennett and Edelman 1985: 159]. По словам Бейкер, в современных обществах, одержимых войной, любой конфликт начинается и заканчивается с создания и развенчания врага [Baker :14]. Враг – это «другой, кто настолько чужд и отдален, что кто становится что. Что можно подвергать пыткам, калечить, массово убивать; кого – нельзя» [Nelson 2002: 8].

Так, для обоснования развертываний военных действий в Ираке в 2003 г. президент США Дж. Буш и его администрация разработали нарратив, который был основан на событиях 11 сентября 2001 года, когда террористы атаковали башни Мирового торгового центра в г. Нью-Йорк. Выступления политиков, статьи, репортажи, передаваемые в средствах массовой коммуникации США в месяцы, предшествующие войне, были нацелены на репрезентацию США как борца за добро во всем мире, а носителями вселенского зла были объявлены Иран, Ирак и Северная Корея (“axis of evil” - “ось зла”).

Политический нарратив обладает функциями “идентификации политика, создания имиджа, воздействия, представления версии событий” [Шейгал, 2007]. Объяснительная сила нарратива делает его непревзойденным инструментом манипуляции и воздействия на сознание людей. Создание простой и понятной истории приводит к формированию в сознании людей определенных категорий и картины мира, желаемых для политика или политической организации.

Важно понимать, что передаваемая информация всегда первична для другого человека. Она может быть уже трижды вторична для подающего информацию, но всегда первична при передаче и представлении. Например, в любой системе, будь это правительственная система или политико-экономическое поле, правовая система или компетентные органы, бизнес, существует негласное правило: кто первый разместил информацию о каком-либо событии или человеке, тот априори «прав» в публичном поле размещения информации. Таким образом, автор информационного сообщения создает свою реальность произошедшего события, которую впоследствии уже сложно опровергнуть или оспорить другим участникам информационного процесса. Лицо, или организация, создающая информационное сообщение, является автором собственного видения или анализа данного события и имеет прямое влияние на создание общественного мнения, поскольку аудитория или адресат информационного сообщения воспринимает его как реальность, как истинное отображение реальности.

Таким образом, для сохранения собственной невовлеченности и критической позиции крайне важно подвергать анализу и изучению любые поступающие информационные сообщения из медийных источников.

Существует не только субъект и адресат информационного сообщения, но и третье лицо – объект данного сообщения, то есть лицо или организация, о которых предоставляется информация. Если человек является объектом данного информационного сообщения, то есть о нем или о его компании разместили некую информацию в открытых источниках, такая информация может иметь как положительный, так и негативный эффект. Независимо от того, является ли такое информационное сообщение ложным или нет, необходима реакция данного человека на это сообщение.

Реакция объекта информационного сообщения будет вторичной по отношению к первичному информационному сообщению. СМИ подхватывают информацию первоисточника информации, а не реагирующего объекта. Реакция объекта будет нести некий смысловой окрас, к примеру, объяснительный или оправдывающийся, объект будет либо подтверждать первичную информацию, либо опровергать. Адресат информационного сообщения, в свою очередь, будет воспринимать информацию первичного источника как основополагающую и более вероятно истинную, чем сообщение реагирующего объекта. Данные особенности восприятия информации нужно принимать во внимание при анализе действий и истории анализируемого политического деятеля. Необходимо сопоставлять даты выхода информационных сообщений в отношении данного политика с макро- и микроконтекстом, с событиями в политическом мире в общем и в его частной жизни. Необходимо проверять, является ли данный политический деятель действительно автором информационного сообщения или создает удобную «подстройку» или «надстройку» в своём создаваемом информационном поле.

Сетевой имидж - это часть общей имидж-стратегии политика. Социальные сети и Интернет - это инструмент для коммуникации между политиками и гражданами. Социальные сети - это одна из форм массовой коммуникации, часто используемая политическим деятелем для создания своего медиаобраза. Последний часто не имеет никакого отношения к самой личности политика. Тексты для него пишут копирайтеры, смыслы формируют политологи, выборная стратегия вырабатывается политтехнологами, одевает его имиджмейкер и даже сдерживает в высказываниях психолог.

Создавать имидж - это отдельная работа. Сетевой имидж – всегда созданный имидж, и он не всегда имеет отношение к реальной фигуре. Тезисы, создаваемые политтехнологами и спичрайтерами для политической фигуры, могут не иметь отношения к реальному политику. Это может быть придуманный и сформированный образ, тогда как политик осуществляет лишь трансляцию этого образа, не являясь таковым на самом деле.

Выполнение следующих действий поможет составить собственное критическое мнение о политическом деятеле, основанное на реальных фактах и критическом мышлении. При анализе образа политического деятеля необходимо:

1. Сопоставлять даты, время выхода постов в социальных сетях, определять, первичная эта информация или вторичная, размещенная после публикации в других источниках. Соответственно, будет понятна реальная позиция данного политика, формулирует ли он свою собственную точку зрения, или просто «отзеркаливает» то, что уже размещено в масс-медийных источниках.

2. Прислушиваться к тому, что говорит политик. По его речи, телу, мимике, движениям можно увидеть тип организации характера, структуру личности, уровень самооценки человека. Для этого необходимо внимательно просматривать фото- и видеоматериалы, обращать внимание на телесные движения изучаемой фигуры, его жесты, мимику.

3. Выяснить, есть ли у него реальные дела реализуемые дела в социуме, выполняет ли данный политик свой авторский проект, или он имитирует эту реализацию. Необходимо обратить внимание, насколько его дела реально необходимы обществу и могут быть реализованы, либо они создают лишь видимость некой деятельности, но в реальности не несут пользы.

Человек, который анализирует эту информацию, должен понимать в итоге, идет ли он на самообман, или он может конструктивно анализировать информацию и, следовательно, человека. Важно научиться отделить образ человека от реального человека. Если вы будете внимательно изучать политического деятеля, то будете реально понимать, за кого вы в итоге голосуете на выборах.

Для целей анализа медиаобраза политического деятеля в данной статье мы предлагаем реализовать следующие методы исследований: критический дискурс-анализ политического медиадискурса и психологические методы анализа поведения человека.

Критический дискурс-анализ политического медиадискурса.Анализ дискурса включает в себя разнообразие междисциплинарных подходов, включающих в себя методологические комплексы лингвистики, социологических и антропологических наук. Ван Дейк, являющийся основателем социокогнитивного подхода к дискурс-анализу, говорит о нем следующее: “Дискурсно-аналитические подходы системно описывают разнообразные структуры и стратегии текста и разговора и их связь с социальным или политическим контекстом… Дискурс-анализ отделяется от классического контент-анализа своей сфокусированностью на теоретически заданных текстовых объектах и структурах, особой заинтересованностью, глубинными семантическими структурами и “тонкой” грамматикой, стилистическими и риторическими элементами, и акцентом на качественный подход, нежели на более поверхностные количественные методы, а также критической интерпретацией текстовых структур в социополитическом и идеологическом контекстах” [цит. по Сергеева 2009]. Ван Дейк уточняет, что критический дискурс-анализ прежде всего исследует методы злоупотребления социальной властью и неравенства, которые используются в социальных и политических текстах [Dijk 1993].

Согласно Н. Фэйрклаф, разработавшему диалектико-реляционный подход, исследователи, использующие критический дискурс-анализ, анализируют принципы установления и развития социальных отношений властей с помощью языковых средств [Fairclough 1993: 133]. Критический дискурс-анализ специализируется на исследовании методов выражения идеологических и политических явлений в устной и письменной речи. Данный вид дискурс-анализа помогает лингвистам обнаружить в текстах скрытый смысл, незаметные на первый взгляд ценностные установки и намерения.

Третий подход к дискурс-анализу, дискурсивно-исторический, был предложен Р. Водак [Wodak 2009]. Основой данного подхода является объединение текстуального и контекстуального уровней исследования. Контекст при этом анализируется как непростое явление, имеющее разные составляющие: лингвистический котекст (co-text), интертекстуальный, интердискурсивный, социально-политический и исторический уровни.

С помощью анализа политического дискурса можно видеть, каким образом СМК и политические силы создают выгодные образы отдельных социальных классов - рабочих, бездомных, мусульман, мигрантов, а также создают концепт терроризма, который эксплуатируется СМК и обществом на волне общих ксенофобных настроений [Будаев 2016].

Критический дискурс-анализ включает в себя не только лингвистический анализ исследуемого текста, последний необходимо рассматривать в связи с его социальным, политическим и историческим контекстами. Как уже стало понятно из материалов данной статьи, язык средств массовой коммуникации не является объективным изложением происходящих в реальности событий, но является средством политической борьбы и манипуляции сознанием масс.

Н.Фэйрклаф подразделяет дискурс-анализ на три различные формы: первая посвящена непосредственно лингвистическому анализу текста (устного или письменного), вторая форма - это анализ дискурсивной практики, каким образом производятся, распространяются и потребляются тексты, третья форма диск<