Чем характеризуется «серебряный век» русского искусства?

«Серебряным веком» — в сравнении с «золотым», пушкинским, — принято называть в истории русской культуры конец XIX — начало XX столетия. До сих пор нет единого мнения о его хронологических рамках. Тем не менее его началом правомерно считают знаменитую речь Ф.Достоевского на открытии памятника Пушкину в Москве (1880), а концом — программную речь А.Блока «О назначении поэта» (1921), тоже посвященную «сыну гармонии». Две активно действующие тенденции, связанные с именем Пушкина и Достоевского, заявляют о себе как в культуре «серебряного века», так и всего нынешнего — гармоническая и трагедийная.

Россия переживала тогда невероятно интенсивный интеллектуальный подъем, в первую очередь — философии и поэзии, воистину, по мнению Н.Бердяева, «русский культурный ренессанс». Ему принадлежит и другое определение этого периода — «серебряный век». Он — не столько хронологический период и тем более не сумма философских, литературно-эстетических, искусствоведческих и общественно-политических течений, школ или направлений, сколько образ мышления художника, его миропонимание.

Неповторимость «серебряного века» видится прежде всего в «пограничности» сложившейся в России ситуации с мощнейшим конфликтом эпох, который одним представлялся закатом европейской цивилизации, кризисом христианского сознания, другим — выходом в обновленную жизнь и искусство, возможностью достичь заветных творческих высот. «Мы — дети страшных лет России — забыть не в силах ничего», — скажет о себе и своих современниках А.Блок.

Сорокалетний «век» — явление на редкость сложное, противоречивое, неоднозначное и кризисное во многих сферах бытия. Но «кризис» в данном случае — не «упадок», «провал» или «тупик» в обыденном смысле слова, а свидетельство интенсивных поисков новых путей, могучий ускоритель общественной жизни, генератор духовных сил, сделавших возможным взлет труднопереоценимо-го значения. Быть может, в этом — самый весомый вклад России в мировую культуру.

Духовная жизнь России этого периода отличалась небывалой насыщенностью, продолжением прекрасных художественных традиций, стремлением обновить поэтический язык, желанием воскресить к новой жизни чуть ли не все образы и формы, выработанные человеческой культурой, и вместе с тем множеством экспериментов, где делалась принципиальная установка на «новизну» (потому и появятся понятия «модерн», «модернизм»).

Размежевание творческих сил способствовало расколу художественного мира на два полярных сознания, определившихся альтернативным восприятием эпохи «канунов и надежд». В самом общем плане их можно рассматривать как приверженность к духовному наследию прошлого или его отрицание. Экстенсивный в своих глобальных исканиях, «серебряный век» был интенсивным в творческом содержании. Художникам во всех сферах

искусства было тесно в рамках установившихся классических правил. Активный поиск новых форм содействовал появлениюсимволизма, акмеизма, футуризма в литературе,кубизма и абстракционизма в живописи,символизма в музыке и т.д. Наряду среализмом господствующим мировосприятием и стилем в искусстве рубежа веков стал символизм — новая форма романтизма.

С особой силой в творчестве, как и в сложной социальной жизни, заявило о себе чувство личности в человеке, его достоинстве и ценности. Оно проявлялось в самых противоречивых и многообразных отношениях — к истории, религии, революции и ее различным силам, к природе, в разных соотношениях сознательного и бессознательного в структуре самой личности, в важнейших аспектах — личность и свобода, личность и народ, личность и культура, социальная детерминированность трагедии интеллигенции, разрушение личности интеллигента, его одиночество и раздвоение и т.д.

В культурном процессе давал себя знать новый уровень исторического синтеза, глобализация истории. Сама личность художника и его героя, в том числе литературного, становилась более динамичной, ощутившей свою вовлеченность в круговорот исторической жизни. Такое понимание на рубеже веков и было многообразно унаследовано всем столетием. Не случайно проблема свободы, в том числе и свободы творчества, закономерно выдвинулась в центр общественных и литературно-критических дискуссий. Ленинское понимание свободы творчества как осознанное подчинение писателя целям большевиков было энергично оспорено философом Н.Бердяевым и поэтом В.Брюсовым.

«Серебряный век» справедливо называют временем «великого синтеза», когда искусство мыслилось единым целым, с усилением тенденции к взаимопроникновению различных видов художественной деятельности. Возникают самые разнообразные художественные соединения с их расширением и обогащением диапазона средств — углублением выразительных возможностей каждого вида искусства под воздействием другого. Сочетание разных художественных языков позволяло воспринять образное содержаниесинтетического произведения с разных сторон и под разным углом зрения. Идеалом времени становится художник универсального типа, а идеалом слияния искусств — театр. Именно в театре, сфере, соединяющей многие виды творчества, можно достичь, по мысли различных деятелей культуры, давно желаемого единства, синтеза искусства. Театрализация пронизывает все творчество художников новейшего времени. Игра, фантастика — черты, столь характерные для искусства рубежа веков, подводят к театру, где эти качества необходимы и узаконены. Более того, в представлении творческого человека той эпохи театральностью охвачено не только искусство, но и сама жизнь — вечная игра, непрестанный спектакль, где каждый играет свою роль. Жизнь, искусство и театр смыкаются, таким образом, в представлении о мире как о вечной игре...

Важным элементом народного театра М.Бахтин считал маску, в которой «очень ярко раскрывается самая сущность гротеска». С позиций театральности маска — условный персонаж, в котором за подачей одних черт может скрываться иной смысл, способный войти в разные противоречия с внешней формой. Увлечение театральной арлекинадой — типичное явление в музыке, литературе, театре, живописи. Образы — маски, куклы, марионетки — сквозные в творчестве И.Стравинского и «мир искусников». А.Блок широко применял их в своей лирике и драме «Балаганчик» — это разрушение театрального мира с его иллюзией, условностью и фальшью. Блоковская коллизия «театра» и «лирики» — в одном ряду с той же темой театральной серии К.Сомова и «Петрушкой» И.Стравинского.

Неоднозначная картина художественного сознания «серебряного века» воплощала в себе разнонаправленные творческие интересы в сфере всей русской культуры. Искусство стремилось к отражению поставленных жизнью многообразных проблем, среди которых остро ставилась проблема назначения искусства в жизни общества и общественная миссия художника. В его творчестве отчетливо проявлялись две тенденции: первая связана с возросшим вниманием к прошлым эпохам искусства, вторая — стремление к обновлению, что четко зафиксировано в термине «модерн». Обе тенденции могли постоянно и динамично взаимодействовать.

Преобразование реализма, вызванное к жизни общеисторическими причинами и внутренними потребностями развивающегося творческого метода, происходят на рубеже веков. Начало его обновлению положили крупнейшие мастера старшего поколения, соединявшие век нынешний с веком минувшим — поздний Л.Толстой и А.Чехов. Оформилась новая реалистическая проза И.Бунина, Л.Андреева, А.Куприна, Б.Зайцева, И.Шмелева, М.Горького, обнаруживая разнообразие подходов к проблеме личности.

Соперниками реализма предстают модернистские течения — символизм, акмеизм и футуризм.

Расхождения, выплеснувшиеся в бурных дискуссиях, касались коренных вопросов искусства, эстетики, философии, отношения к художественному наследию и др. Однако наряду с отталкиваниями были и значительные притяжения. Противясь герметизму в литературной среде, А.Блок осудил «стремление быть принципиально враждебным какому-либо направлению». Искусство переломного времени особенно богато переходными, промежуточными состояниями художественной мысли. На стыке реалистического и модернистского течений возникают феномены двойственной эстетической природы: наследие Л.Андреева, А.Ремизова и др. Развитие художественного процесса отличается пестрой сменой, изменчивой множественностью явлений и одновременно сложной целостностью.

Ментальность «серебряного века» — культ творчества как единственной возможности прорыва к новым трансцендентным реальностям, преодоление извечной российской «двоичности» — святого и звериного, Христа и Антихриста. Творчество художественной интеллигенции становится интегральным способом осмысления времени и «Я» в нем через настойчивые мотивы свободной воли, поиски Бога, смерти...

Термин Н.Бердяева «русский культурный ренессанс» предстает важнейшим элементом для социокультурной эпохи «серебряного века». Он не случайно стал наиболее плодотворным этапом для русской философии и культурологии. Вслед за беспрецедентным разнообразием дарований на художественной ниве — И.Бунин, А.Куприн, А.Блок, Н.Гумилев, А.Белый, Вяч.Иванов, В.Хлебников, С.Есенин и многие другие— представлена блистательная галерея идей и судеб в лице Н.Бердяева,

С.Булгакова, П.Флоренского, С.Франка, Г.Федотова, Н.Лосского, А.Лосева и многих других. Показательно, что добро и зло мира становятся в русской ренессансной философии теми абсолютами-родниками, которые питают такие непреходящие понятия, как «русский ум», «русский характер», ставшие главными психоаналитическими категориями.

Особое место в философии и культуре «серебряного века» заняла тема русской интеллигенции, тот трагический исторический тупик, в котором она оказалась (сб. «Вехи», «Из глубины»).

Художественный уровень, открытия и находки в русской философской мысли, литературе и искусстве «серебряного века» в своей величественной мощи дали творческий импульс в развитии отечественной и мировой культуры. Они обогатились не только уроками словесного мастерства, но и новыми темами, идеями в области формы, стиля, жанра, концепции личности и т.д. Философско-религиозный ренессанс дал целое направление культуре, философии, этике России и Запада, предвосхищая экзистенциализм, философию истории, новейшее богословие. Не случайно академик Д.Лихачев заметил однажды со сложным чувством: «Мы подарили Западу начало нашего века...»

Раздел Х. Современное изобразительное искусство России

Лекция 27.

В чем своеобразие русской культуры советской эпохи?

В разноголосице сегдняшних мнений отчетливее других слышны две интонации—позиции. Одна, поспешная и близорукая, опирающаяся для внешней убедительности на авторитетные высказыва-

ния философа Н.Бердяева о «новом средневековье» и поэта О.Мандельштама о «веке-волкодаве», объявляет семидесятилетнюю российскую культуру советской эпохи мрачной ямой тоталитаризма, то есть формы государства, характеризующейся полным (тотальным) контролем над всеми сферами жизни общества, не представляющей якобы никакого позитивного содержания. Другая — конкретно-историческая, аналитически объемная и взвешенная, учитывающая сложнейшие противоречия развития и тормозящие его причины, точка зрения, отбрасывающая прочь метания в крайности, скоропалительную смену полюсов и ядовитый нигилизм в угоду выгодной конъюнктуре. Именно эта позиция представляется нам исторически объективной и плодотворной.

Историю и культуру советской эпохи необходимо рассмотреть в реальных противоречиях общественной жизни, социальной психологии масс, в сопоставлении со всей русской культурой «серебряного века» и Русского зарубежья — составной частью всей отечественной культуры текущего столетия.

Социокультурная панорама советской эпохи — исключительно пестрая, мучительно-сложная диалектическая целостность. Кричащая противоречивость и неоднозначность свойственна как всей системе, так и составляющим ее элементам. Духовное, человечески живое и заветное в ней всегда причудливым образом сочеталось с игнорированием интересов отдельной личности, с бездуховностью административно-командной системы власти, тоталитаризмом, а кровная связь с многовековой историей народа — с официозным прославлением все той же системы: горы фальшивых иссле-

дований и произведений в самых разных жанрах, дифирамбов в различном исполнении... Так что сегодня закономерен результат: далеко не все сделанное в советской культуре выдержало строгую проверку временем, испытание «на разрыв»...

Вместе с тем культура советской эпохи есть особое явление социокультурного мышления, массовой психологии, связанной с российским и русским менталитетом, с традицией беспримерной политизации и игнорирования запросов и прав конкретной личности, с одержимым стремлением масс веровать в идеологические постулаты, с постоянной ориентацией на культ Государства, Отечества и недалекого лидера-пророка... Как правомерно отмечают современные социологи, для рассматриваемой эпохи, для ее рядового «колесика и винтика», типично известное состояние «зажатости» между прошлым и будущим, одержимой концентрации на «двоичности» (революция — контрреволюция, белые — красные, мы — они, наши — не наши и т.п.), с заявленной пафосной устремленностью вперед сочетается полное равнодушие к сиюминутному настоящему, к его важной роли в жизни любого конкретного человека. Ненаучной и аморальной выглядит позиция нынешних скоропалительных критиков, кто видит в культуре советской эпохи преимущественно мифологическую утопию, игнорируя ее многозначность и важные связи с духовными поисками в отдаленной и ближайшей российской истории. Суждения Н.Бердяева, Г.Федотова, И.Ильина и других известных философов культуры аргументированно убеждают нас в этом...

Сейчас нами осознано главное: советская культура и культура советской эпохи — явно не одно и то же. Многозначную и многослойную культуру

советской эпохи нельзя сводить к воспеванию идеалов «светлого будущего» или безоглядного восхваления вождизма. Невероятно наивная утопическая вера, определяющая смысл миллионов других... Нельзя не помнить без внутреннего потрясения многих и многих из духовного пантеона России: А.Блока, Н.Гумилева, В.Маяковского, С.Есенина, О.Мандельштама, Н.Клюева, М.Цветаеву, М.Булгакова, А.Лосева, М.Бахтина, А.Солженицына... Поистине им несть числа!

В культуре советского периода нельзя не заметить официально признанную, «разрешенную», и выпадающую из традиционно догматических схем культуру инакомыслия и оппозиционности, «запрещенную» и «выдворенную» по идейно-политическим мотивам за рубеж, и даже культуру «андеграунда» — «подполья». Сходство и несходство их неоднозначных судеб в том, что они должны были стать послушным придатком тоталитарного государства, административно-партийной системы. Истиннная духовность, трепетное обращение к национальным живительным истокам, общечеловеческим ценностям — вот что служило мерой и критериями настойщей культуры, которая с кровью и потом, трагедийно и сложно прорывалась через канонизированную классовость, безудержную политизацию, временные непонимание и забвение, тиранию.

В советском прошлом присутствует качественно иной духовный стержень, иная линия: не только «применительно к подлости», но и действительно связующие начала нашего пути с сегодняшним и завтрашним днем. В этом культура советской эпохи продолжает российский менталитет столетий. Нередко сочетается поиск общественной орга низации жизни, во многом философски звучащей (М.Шолохов, Л.Леонов, А.Платонов, М.Булгаков и др.), пытливый и многоплановый у разных творческих индивидуальностей (И.Глазунов, А.Шилов, К.Васильев, П.Корин и др.), и возвышенная само-отреченность, многотрудные думы о мучительной доле советского крестьянства (Ф.Абрамов, В.Белов, В.Шукшин, В.Распутин и др.) и многомиллионном вкладе граждан бывшего Советского Союза в великую победу, в спасение от фашизма мировой цивилизации (М.Шолохов, К.Симонов, В.Быков, Ю.Бондарев, В.Астафьев и др.)...

Обозревая сложную и драматическую историю советской эпохи, следует выделить несколько со-циокультурных десятилетий, отличающихся друг от друга принципиальным содержанием. Обоснованно назовемдвадцатые, шестидесятые и восьмидесятые годы как основные этапы развития культуры некоторого плюрализма и инакомыслия по отношению к партийно-государственной идеологии, как стойкую опору пробуждающегося нового социокультурного мышления и сопротивления тоталитаризму («О, как я все угадал!» у М.Булгакова, «Душа моя страданиями человечества уязвлена стала!» — исповедально-потрясенная радищевская мысль как выражение гражданского и эстетического кредо А.Платонова, «Жить не по лжи!» как завет в этике А.Солженицына, «Что с нами происходит?» — граждански тревожный вопрос В.Шукшина современникам и потомкам...), как мощные прорывы к духовным ценностям.

Двадцатые годы были самыми многообещающими в истории русской культуры советской эпохи. Хронологически почти целое л"с~:;"етие оказалось таг.эй стадией разсития общества, которая существенно отличалась как от предыдущей (Серебряный век), так и последующей (усиление партийно-государственной деспотии). Специфика двадцатых состояла прежде всего в возможности творческого плюрализма, в многообразии форм социально-экономического развития, в известной динамичности и еще открытости политической жизни, в небывалом для последущих времен духовном богатстве. Они выделяются активной деятельностью блестящей плеяды исторических личностей, выдающихся ученых и художников слова, по-разному воспринимающих мир, но активно участвовавших в его преобразовании (И.Павлов, Н.Вавилов, К.Циолковский, А.Чаянов, М.Булгаков, А.Платонов, М.Шолохов и многие другие). Поэтому не случайно те памятные годы при всей своей противоречивости явились временем альтернатив, возможностей диалога культур и инакомыслия, временем борьбы за то или иное будущее нашей страны. Выделение рождавших надежды двадцатых годов в особый этап советского общества связано еще и с новой экономической политикой (НЭП).

Шестидесятые, о которых так много говорят и пишут в наши дни (а также о граждански-духовной сути шестидесятников), выросли на гребне хрущевской «оттепели» (по одноименному названию повести И.Эренбурга). В обществе появилась идиллическая надежда на реальные перемены после культа личности.

Выход в свет рассказов А.Солженицына «Один день Ивана Денисовича» и «Матренин двор» вызвал сильнейший резонанс в нашем обществе. Произведения высокохудожественные и потрясающе горько-правдивые, они буквально всколыхнули всю читающую и думающую Россию. Вряд ли найдется иная человеческая и творческая судьба, отражающая эпоху так, что история вне ее — полуправда... Романист, публицист и драматург, Солженицын оказался теснейшим образом связанным со всем тем, что произошло с нашей страной и с нами за последние десятилетия. Его мужественное и победное по результату единоборство правдивым сло-во?л с тоталитарной системой дает нам веское основание видеть в нем не только великого писателя, но и Гражданина. Именно он во многом открыл нам глаза на ход новейшей истории России и ее культурного развития. Именно он в открытом письме съезду писателей, еще до своего позорящего режим изгнания с Родины (1974), требовал «честной и полной гласности», когда уже основательно был искривлен путь России, ее многострадальной деревни (не случайно предтечей «деревенской прозы» станет болевой «Матренин двор»)...

В восьмидесятые, в «перестроечные» годы, открывшие «железный занавес» духовному плюрализму и известным демократическим свободам, из длительного искусственного забвения постепенно начали «возвращаться» блистательная культура Серебряного века, запрещенные ранее по идеологическим мотивам произведения самых разных художников в различных областях творчества, ставшие явлением, украсившим последние десятилетия XX в. На совремнников буквально хлынул поток «новых» произведений, фактов, документов, свидетельств разных культурных периодов отечественной истории. Культура рубежа веков явила миру в ярком полифонизме целый «поэтический континент» тончайших лириков, глубоких мыслителей, серьезных прозаиков, обогативших романный жанр, а также ищущих театральных деятелей-реформаторов, композиторов и художников, талантливых исполнителей (Н.Гумилев, Н.Бердяев, А.Белый, К.Станиславский, И.Стравинский, К.Сомов, Ф.Шаляпин и многие другие). И потому правомерно все растущее присутствие этой востребованной культуры, обогащающей всех нас.

Лекция 28.

Актуальные проблемы современного искусства России?

Возрождение культуры является важнейшим условием обновления нашего общества. В области культуры накопилось немало проблем. В последнее десятилетие открылись новые пласты духовной культуры, скрывавшиеся ранее в неиздаваа-шихся художественных и философских произведениях, не исполнявшихся музыкальных сочинениях, запрещенных картинах и кинофильмах. На многое стало возможным посмотреть иными глазами.

Материальная база культуры находится в состоянии глубокого кризиса. Разрушающиеся и горящие библиотеки, недостаток театральных и концертных залов, отсутствие ассигнований, направленных на поддержку и распространение ценностей народной, классической культуры, глубоко контрастируют с тем взрывом интереса к культурным ценностям, который характерен для многих стран. Сложная проблема, которая не может не волновать многих, — взаимодействие культуры и рынка. Происходит такая коммерциализация культуры, при которой так называемые «некоммерческие» произведения художественной культуры остаются незамеченными, отдаляется возможность освоения классического наследия. При огромном культурном потенциале, накопленном предшествующими поколениями, происходит духовное обнищание народа. Массовое бескультурье — одна из главных причин многих бед в экономике, экологических катастроф. На почве бездуховности растут преступность и насилие, происходит упадок морали. Опасность для настоящего и будущего страны представляет бедственное положение науки и образования.

В сложных исторических и природных условиях Россия выстояла, создала свою самобытную оригинальную культуру, оплодотворенную влиянием как Запада, так и Востока, и, в свою очередь, обогатившую своим воздействием другие культуры, перед современной отечественной культурой стоит сложная задача — выработать свой стратегический курс на будущее в быстро меняющемся мире. Для этого есть важная предпосылка — достижении всеобщей грамотности, значительный рост образованности народа. Тем не менее решение этой глобальной задачи чрезвычайно сложно, так как упирается в необходимость осознания глубинных противоречий, присущих нашей культуре на всем протяжении ее исторического развития.

Анализ состояния современной отечественной культуры выявляет отсутствие или слабость культурных форм, воспроизводящих отечественную систему, надежной связности элементов культуры во времени и пространстве. По нашему мнению, довольно точная характеристика современного состояния России содержится в следующих словах В.Е.Кемерова: «Россия существует как неопределенная совокупность социальных групп, региональных образований, субкультур, объединенных

общим пространством, но слабо связанных временем социального воспроизводства, продуктивной деятельностью, представлениями о перспективах и т.д. Современность всех этих образований остается проблемой»'. Крах тоталитарного режима быстро обнаружил недоопределенность, непроявленность многих форм нашей жизни, что было свойственно русской культуре и раньше и что некоторые отечественные мыслители определяли как «недостаток средней области культуры». Н.О.Лосский указывал, что «недостаток внимания к средней области культуры, какие бы оправдывающие обстоятельства мы ни находили, есть все же отрицательная сторона русской жизни»². Отсюда чрезвычайно большой диапазон добра и зла, с одной стороны, — колоссальные достижения, с другой стороны, — потрясающие разрушения и катаклизмы. В этой связи необходимо обратить серьезное внимание на концепцию бинарного характера русской культуры, содержащуюся в работах С.С.Аверинцева, Ю.М.Лотмана, Б-А.Успенского и некоторых других авторов.

Наша культура вполне может дать ответ на вызовы современного мира. Но для этого надо перейти к таким формам самосознания русской культуры, которые перестали бы воспроизводить одни и те же механизмы непримиримой борьбы, жесткой конфронтационности, отсутствия «середины». Необходимо уйти от мышления, ориентирующегося на максимализм, радикальный переворот и переустройство всего и вся в кратчайшие сроки.