Средневековая Европа

В Раннее Средневековье на христианском Западе мало кто умел читать, и совсем никто – по-гречески. О греческой науке знали то, что было переведено на латынь или пересказано на латыни. В частности, в энциклопедии Марциана Капеллы V в. «О браке Филологии и Меркурия» (где упомянуты «семь свободных искусств» – грамматика, логика, риторика, география, арифметика, астрономия и музыка; первые три позже составили тривиум, остальные – квадриум школ при монастырях и соборах), говорилось и о Гераклиде с его планетной теорией.

Первые пять веков после гибели Рима заметных следов в натурфилософии не оставили. У европейцев, неграмотных, скудно накормленных и постоянно воюющих то друг с другом, то с набигающими норманнами, арабами, венграми и т.д., были другие заботы. Постепенный рост материальной базы и интеллектуальной культуры, мучительно медленный переход к Высокому Средневековью из Темных Веков можно проследить в замечательной книге Ж. Ле Гофф. Цивилизация средневекового Запада – Авт.

К ХI в. изучение природы стали понимать как благочестивое дело – познание Творца через творение. В ХI в. участились переводы с арабского (в т.ч. античных трудов). Герберт Аврилакский, в 999 г. избранный Папой под именем Сильвестра II, еще до избрания аббатом учил арабским цифрам и обращению с абаком, изучал труды арабских астрономов и математиков. В ХII в. количество переводов еще возрастает, переведены Птолемей, Аристотель, Евклид, Архимед, аль-Хорезми, ибн-Сина и др. В Сицилийском королевстве норманнов переводы на латынь делались и непосредственно с греческого.

Особое внимание Вайнберг уделяет приключениям Аристотеля, что справедливо, ибо он настолько затмевал в тогдашнем интеллектуальном ландшафте остальные имена, что его называли просто Философом.

Приключения были. Церковь не везде приняла Аристотеля, т.к. он все же толковал о законах природы, что в некотором смысле работало против необходимости идеи о Боге. Века спустя это прекрасно выразит Лаплас – Авт. Большее влияние на христианство оказал Платон (частично через св. Августина). По поводу Аристотеля поссорились францисканцы, спорящие с ним, и доминиканцы, им восхищавшиеся.

В Парижском университете, основанном в 1200 г. на базе одной из кафедральных школ, в 1210 г. запретили Аристотеля. В 1213 г. Папа велел отцензурировать его, и стало можно преподавать прошедшие цензуру части. В 1234 г. запрет на Аристотеля в Парижском университете был полностью отменен (а, например, в основанном в 1229 г. в Тулузе университете такого запрета и не было), и Аристотель стал центральной темой программы. В частности, его преподавали Альберт Великий и Фома Аквинский. Доминиканец Альберт Великий, профессор Парижского университета и основатель Кельнского, высказал мысль, что Млечный Путь есть скопление звезд. Его ученик Фома Аквинский по поводу Аристотеля занял промежуточную позицию, далекую и от слепого соглашательства, и от огульного отрицания. Он соглашался с аристотелевской моделью движения планет, говоря, что она разумна, а наблюдения – фиг с ними, зато отрицал тезис Аристотеля о том, что в пустоте тела будут двигаться с бесконечной скоростью.

В середине ХIII в. в Париже на Аристотеля взъелся Бонавентура. В 1245 г. Папа Иннокентий IV запретил изучение Аристотеля в Тулузе, а в 1270 г. епископ Парижа Этьен Тампье запретил 13 тезисов из Аристотеля. Папа Иоанн ХХI приказал ему «огласить весь список», и к 1277 г. Тампье опубликовал 219 тезисов Аристотеля и Фомы Аквинского, которые запрещалось защищать. Эти запреты не был общекатолическими, но не ограничились Парижем – они действовали, например, в Англии.

Среди запрещенных тезисов были:

а) противоречащие Писанию

9. Не было первого человека и не будет последнего.

87. Мир вечен.

б) подрывающие авторитет Церкви:

38. Ничего нельзя принимать на веру, кроме самоочевидного.

150. Власть – это не аргумент в споре об истине.

153. Ничего нельзя узнать лучше с помощью одной лишь теологии.

в) лишающие Бога всемогущества. По Аристотелю, Он не может:

34. Создать несколько миров.

49. Сдвинуть небеса прямолинейно.

141. Позволить событиям происходить без причины. Сотворить более трех измерений.

В 1323 г. при новом Папе, получившем образование у доминиканцев, Фома Аквинский был канонизирован. Через два года епископ Парижа отменил все запреты, указав, что упомянутые тезисы больше не порицаются, а оставляются для дискуссий.

Вайнберг видит положительные стороны как в запрете положений Аристотеля, так и в его отмене. Запрет пошатнул авторитет его ошибочных положений – так, Николай Орем в 1377 г. писал, что прямолинейное движение Земли в бесконечном пространстве вполне можно представить, т.к. «противоположное мнение было в статье, запрещенной в Париже». Но ряд положений Аристотеля, особенно о приоритете знания над верой, были здравыми, да и вообще Философ, толковавший о природе больше, чем о Боге, создавал некий противовес теологии.

В начале ХIII в. возникает Оксфордский университет. Здесь Гроссетест пишет работы об оптике и Аристотеле и пропагандирует наблюдение как метод познания. Испытавший его влияние Р. Бэкон писал работы по оптике и географии (не сделав, по Вайнбергу, никаких важных дополнений к арабам), а также предсказывал самодвижущиеся повозки и самолеты, машущие крыльями от мускульной силы человека (подобные взгляды на развитие техники Вайнберг называет обычными для того времени).

Буридан родился в 1296 г. и большую часть жизни прожил в Париже, дважды становясь ректором местного университета. Он не был монахом, хотя имел сан. Как философ он был эмпириком, провозглашая, что у природы есть законы, которые надо выводить из наблюдения, т.к. они не самоочевидны и не могут быть логически получены из самоочевидного. Но он говорил лишь о наблюдениях и обыденном опыте, а не экспериментах.

Буридан оспаривал мнение Аристотеля, что подброшенное тело движется вверх из-за действия воздуха. Он говорил, что рука придает камню «импетус», который заставляет его двигаться вверх. Это похоже на импульс, но:

а) Буридан все еще считал, что у движения должна быть причина, и пристроил импетус на эту роль

б) планеты сохраняют свое круговое движение благодаря импетусу, данному им Богом. Здесь можно видеть предтечу скорее не импульса, а момента импульса, и то если считать «небесные сферы» твердыми. Философски это было важно: Богу отводилась роль «первого толчка», дальнейшее движение в нем уже не нуждалось. Почти деизм.

в) Говоря о телах в свободном падении, Буридан рассматривал только вертикальный импетус, а не горизонтальный. Из-за этого он отвергал идею Гераклида о вращении Земли – мол, камень должен упасть на другое место – хотя и признавал, что Земля меньше неба и ее вращение выглядело бы естественней. Также он соглашался с Аристотелем по поводу невозможности пустоты, но обосновывал это не аристотелевскими аргументами о движении, а бытовыми наблюдениями за водой, наполняющей соломинку, из которой вытянули воздух.

Орем, родившийся в 1325 г., был учеником Буридана. Он написал (по-французски, для удобства короля Франции) «Книгу о небе и мире» – расширенный комментарий к Аристотелю. В ней он обсуждает идею вращающейся Земли. Он утверждает (возможно, чтобы не гневить Церковь), что Земля покоится, но этого нельзя доказать теми аргументами, что приводились до него. Камень упадет на то же место, Земля не повернется под ним, т.к. Земля в своем вращении увлекает камень за собой. Что же до слов Писания, где Иисус Навин велит остановиться Солнцу, их не обязательно понимать буквально. (Идея небуквального понимания Библии была не нова – его уже обкатывали на оборотах типа «ибо Я раскаялся, что создал их» – и это было очень удачно). Также он говорит о возможности существования других миров, похожих на Землю, и что оказавшийся поблизости от такого мира камень упадет не на Землю, а на этот мир. Еще Орем был категорическим противником астрологии и любых других гаданий.

Также Орем дал новое доказательство творения оксфордских математиков – «теоремы о градусе скорости». В переводе на современный язык она гласит вот что. Пусть тело движется равноускоренно в течение промежутка времени . Тогда расстояние, которое оно пройдет, будет равно , где – среднее арифметическое от всех значений скорости, которые имели место в этот промежуток времени. Вайнберг говорит, что это было первое серьезное рассмотрение неравномерного движения. Такую формулировку, конечно, надо уточнять – ведь и видимое движение планет неравномерно – Авт.

Ни Орем, ни его оксфордские предшественники, кажется, не пытались применить свои результаты по равноускоренному движению к свободному падению. Впрочем, хотя движение свободно падающего тела, как заметил еще Стратон, неравномерно, из бытового опыта не очевидно, что оно равноускоренно. Скорость может показаться пропорциональной не времени, а, скажем, пройденному пути (так, например, считал Декарт). Первым, кто предположил, что тела падают равноускоренно, был, вероятно, Доминго де Сото (ХVI в.).

Родившийся в 1401 г. Николай Кузанский жил и работал в Германии и Италии. Вайнберг пишет, что и вообще центр интеллектуальной жизни сместился в эти страны из Англии и Франции и логично связывает это со Столетней войной. Кузанский, будучи скорее философом, по выражению Вайнберга, «туманно писал о движущейся Земле и бесконечном мире», и, хотя на него ссылаются Кеплер и Декарт, Вайнберг недоумевает, что нового они могли у него почерпнуть.

Немецкие астрономы ХV в. Георг Пурбахи Иоган Мюллер фон Кенигсберг совершенствовали систему Птолемея, а последний написал краткое изложение Альмагеста, которым пользовался Коперник. Впрочем, Птолемей получал и критику, причем не только за оскорбление нежных душ философов, но и за дело: Генрих Гессенский (1325-1397) указывал, что по Птолемею расстояние от Земли до Венеры меняется в 6.5 раз, отчего, по закону обратных квадратов, ее видимая яркость должна меняться в 42 раза, чего и близко нет.