Каторга и ссылка в первой половине XIX в

В пенитенциарной политике начала XIX в. главный акцент по-прежнему делался на развитие каторги и ссылки. Положением о поселении в Сибирь 1806 г. общее наблюдение за вопросами каторги и ссылки было поручалось сибирскому генерал-губернатору, а непосредственное ведения находилось под контролем гражданских губернаторов, обладавших широкой свободой действий в этой сфере.

В 1822 г. в состав «Учреждений для управления сибирских губерний был включен Устав о ссыльных – первый в России кодифицированный нормативный акт, регулирующий исполнение наказаний в виде ссылки на поселение и каторжных работ. С изменениями и дополнениями этот документ просуществовал до 1917 г.

В качестве основных мест для поселения назначались Забайкалье и Нижнеудинский округ.

Колонизационный процесс в этом округе начался в 1807 г. Организация труда и быта в поселениях ссыльных напоминала механизм организации указанных составляющих в возникших позднее военных поселениях. В результате побеги стали обыденным явлением. При помощи чрезвычайных мер полковнику Лоскутову удалось навести порядок в делах Нижнеудинской ссылки, но после предания последнего суду, поселенцы разбежались.

В 1829–1839 гг. правительство осуществляло программу заселения ссыльными Енисейской и Иркутской губерний. Колонисты, число которых достигло 60 тыс. человек, получали ссуды, снабжались скотом и земледельческими орудиями. Наряду с поселенцами, Устав о ссыльных 1822 г. выделял такие разряды осужденных на ссылку, как заводские работники, дорожные работники, ремесленные работники и слуги.

В 1840-е гг. контроль за жизнью ссыльных Восточной Сибири ослаб, поэтому колонисты ушли на золотые прииски и их деревни опустели. Неудачей закончилась и попытка создать земледельческие поселения на Амуре.

Таким образом, не была достигнута одна из важнейших целей депортационной политики государства, состоявшая в создании надежной продовольственной базы, облегчавшей освоение Сибири. Ревизия 1873 г. выявила, что только пятая часть ссыльнопоселенцев оседала на отведенных для них местах. Большинство же сосланных на каторгу и на поселение становилось бродягами или, как их называли в то время, варнаками.

Значительные потери несла армия ссыльных и во время перехода по Сибири. Смертность среди пересыльных и водворенных в 4–15 раз превышала средний уровень смертности по стране.

К середине XIX в. главным местом ссылки на каторгу становится так называемая Нерчинская каторга, помимо рудников и заводов она включала в себя Карийские золотые промыслы. К 1869 г. здесь было сосредоточено почти 3 тыс. каторжных.

С 1817 г. начинается переход к этапной системе передислокации арестантов. Арестанты препровождались в Сибирь на пароходах и баржах, преодолевая часть пути по «пеше-этапным трактам». Маршрут проходил через Казань, Пермь и Тобольск, где находился Тобольский приказ о ссыльных и центральный сборный пункт ссыльных в Сибирь. Самым дальним городом следования арестантов был Иркутск, завершавший пеший этапный путь протяженностью в 6400 верст.

В дороге ссыльных сопровождали специальные пешие и конные команды из Корпуса внутренней стражи, именуемые «этапными». Их общая численность доходила до 8 тыс. человек. Конвоиров набирали из людей «невидных по фронтовой службе», а в качестве начальства к ним по Указу от 16 июля 1836 г. приставляли прапорщиков, назначаемых из числа воспитанников военно-учебных заведений, отчисленных по причине их «тупости и неспособности».

Укомплектованный таким образом Корпус пришлось распустить в 1864 г., поручив конвоирование арестантов местным и резервным войскам.

Большинство ссыльных были закованы в кандалы или легкие ручные металлические прутья. Их казенную одежду украшали вшитые четырехугольные лоскуты: по одному – у ссыльных поселенцев, по два – у каторжных.

Также с целью предупреждения побегов группы арестантов скреплялись пропущенным через ручные оковы канатом. Путь до места ссылки мог занимать до полутора лет, и его вместе с осужденными часто проодоливали их жены и дети, добровольно сопровождающие своих родных.

По российскому законодательству каторжники делились на три разряда:

1 разряд – осужденные на бессрочную каторгу или на срок свыше 20 лет;

2 разряд – осужденные на срок от 8 до 20 лет;

3 разряд – осужденные на срок от 4 до 8 лет.

Каторжные 1 разряда должны были употребляться на самых тяжелых работах, в том числе в рудниках.

Каторжные всех разрядов при поступлении на работы причислялись к отряду испытуемых. Те из них, кто, по мнению администрации, подавал надежды на исправление, по истечении положенного срока должен был причисляться в отряд исправляющихся.

На практике по отбытии положенного срока каторжники независимо от их поведения переводились в отряд исправляющихся. «Исправляющиеся» каторжные содержались без оков, по возможности, отделялись от испытуемых и по решению администрации могли выполнять некоторые надзорные функции по отношению к остальным каторжникам.

Через несколько лет после поступления в отряд исправляющихся (срок каторги зависел от принадлежности осужденных к тому или иному разряду) каторжники имели возможность селиться вне острога и обзавестись собственным домом и семьей. Предусматривалось и сокращение срока. По окончании срока каторги осужденные переходили в разряд поселенцев и направлялись в «отдаленнейшие» места Сибири.

Следует отметить, что предоставленные после окончания дневных работ самим себе каторжные жили в рамках норм особой криминальной субкультуры. В арестантских камерах и поселениях вокруг острогов царили пьянство и разврат. Физическое насилие и воровство были нормами жизни, что довольно подробно описано Ф.М. Достоевским в «Записках из Мертвого дома». Остроги являли собой центры формирования шаек и иных преступных сообществ, терроризировавших население Сибири.