Делопроизводственные материалы

ДЕЛОПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ материалы - вид
исторических источников, функцией которых является документное об-
служивание различных управляющих систем (государственное делопро-
изводство, вотчинное делопроизводство, делопроизводство акционерных
компаний и т. д.). В структуре делопроизводственной документации
выделяется группа разновидностей, обеспечивающих принятие и реали-
зацию управленческих решений, и группа разновидностей, обеспечиваю-
щих документооборот.

На протяжении XVIII в. и почти всего XIX в. большая часть
делопроизводственных документов возникала и системе государ-
ственного аппарата. И только в конце XIX в. в связи с акциони-
рованием промышленности и созданием монополий расшири-
лась негосударственная сфера ведения делопроизводства. Вто-
рым, однако гораздо менее значительным, источником делопро-
изводственной документации становились общественные орга-

низации. Отметим также, что делопроизводственных материа-
лов государственных учреждений не только было намного боль-
ше, чем прочих, но они и лучше сохранились благодаря органи-
зованной в начале XVIII в. архивной системе их хранения.

Таким образом, делопроизводство как вид исторических ис-
точников воспроизводит систему государственного аппарата. Еще
раз напомним о дискуссии (чаще латентной, чем явной) о напра-
вленности причинно-следственной связи: с возникновением но-
вых учреждений порождаются новые документы или необходи-
мость в обработке количественно растущей и структурно услож-
няющейся документации (фактически за этим стоит обработка
информации документов) ведет к усложнению государственного
аппарата. Присоединимся ко второй точке зрения, с той оговор-
кой, что усложнение государственного аппарата, в свою очередь,
приводит к усложнению делопроизводства, появлению большого
количества документов, обслуживающих документопотоки.

Зависимость делопроизводства от изменений системы госу-
дарственных учреждений ведет к периодизации развития данно-
го вида исторических источников в соответствии с кардиналь-
ными преобразованиями государственного аппарата. Внутри
рассматриваемого периода выделяются два этапа: коллежский и
министерский. Однако не следует пренебрегать и другими кри-
териями - например, такими, как изменение формы документов.
При тесной взаимосвязи этих изменений, отметим, что реорга-
низация государственного аппарата, в первую очередь, влияет
на организацию документопотоков и систему разновидностей
делопроизводственной документации. Изменения формы веде-
ния делопроизводства - переход от столбцовой формы к тетрад-
ной, закрепление формуляра, применение бланков документов -
сказывались на содержании отдельного документа.

1. Законодательная основа делопроизводства

Особенностью делопроизводства XVIII-XIX вв.
по отношению к предшествовавшему периоду является то, что
его важнейшие основы утверждались законодательно.

В начале XVIII в. создавалась новая система государственных
учреждений, причем возникновение новых учреждений оформ-
лялось законодательно, а для многих из них издавались регла-
менты, регулировавшие деятельность учреждения, и в том числе
делопроизводство. В начале XVIII в. иногда специально оговари-
валась необходимость документирования управленческих реше-
ний. Так, в 12-й главе указа от 27 апреля 1722 г. «О должности

Сената» говорится: «В Сенате никакое дело исполнено быти над-
лежит словесно, но все письменно, понеже Сенату в таких важ-
ных повелениях вельми нужно иметь всякое опасение и осто-
рожность, дабы наш интерес ни в чем не повредить, и того ра-
ди всем членам не прийти к тяжкому ответствованию, також и
нам ни в чем бы сумнительно быти могло».

28 февраля 1720 г. был издан Генеральный регламент - осно-
вополагающий законодательный акт, определивший систему де-
лопроизводства вплоть до революции 1917 г. Впоследствии, на
протяжении XVIII-XIX вв., издавалось множество законодатель-
ных актов, устанавливавших формуляр документов отдельных
разновидностей, порядок их прохождения, организацию доку-
ментопотоков между учреждениями и решавших многие другие
частные вопросы организации делопроизводства.

Генеральный регламент состоит из 56 частей. В регламенте
обосновываются преимущества коллежской системы по сравне-
нию с приказной. Значительная часть этого законодательного ак-
та посвящена установлению штатов и описанию должностных
обязанностей. Впервые вводимая дифференциация должностей
была столь значительной, что не могла не сказаться на организа-
ции делопроизводства. Как известно, коллегия состояла из при-
сутствия (общего собрания членов) и канцелярии, в которой и
было сосредоточено делопроизводство. Во главе канцелярии
стоял секретарь, который готовил дело к слушанию на коллегии,
Кроме секретаря предусматривались должности нотариуса, кото-
рый должен был вести протоколы заседаний; актуариуса, который
был обязан регистрировать документы и передавать их исполни-
телям; регистратора, отвечавшего за оформление исходящих и
регистрацию входящих и исходящих документов. Основные кате-
гории служащих канцелярии - канцеляристы и копиисты, причем
первые готовили документы, вторые переписывали их набело.

Генеральный регламент предполагал обязательность обуче-
ния канцелярских служащих. По указу от 10 ноября 1721 г. для
подьячих была создана школа при Сенате. Кроме того, в Гене-
ральном регламенте формулировались общие правила составле-
ния документов, указывались основные реквизиты. Например, в
начале протокола следовало указывать дату заседания и перечис-
лять присутствующих.

11 января 1721 г. был издан «Регламент, или Устав Главного
магистрата», к которому прилагались формы ведомостей, рапор-
тов и т. д. На протяжении ХVIII в. включение в законодательный
акт формуляра документов стало обычным делом. Чаще всего да-
вался формуляр учетных документов. Хотя можно найти и иные
примеры: так, в указе от 5 ноября 1723 г. «О форме суда» содер-
жится образец составления челобитной.

Законодательно регламентировалось и прохождение доку-
ментов, например в «Учреждении для управления губерний»
1775 г.

С самого начала XVIII и. законодатель много внимания уде-
лял порядку подачи челобитных. Челобитные всегда подавались
на имя государя. В XVIII в., в силу рассмотренных выше причин,
их количество увеличивалось, и законодатель был вынужден
пресечь практику подачи челобитных непосредственно царю.

В 1802 г. прошла министерская реформа. Указ от 17 августа
1810 г. «Разделение государственных дел по министерствам»
уточнил разграничение сфер деятельности министерств, кон-
кретизировал их функции, 25 июня 1811 г. вышло «Общее учре-
ждение министерств», в котором фиксировалась их структура.
На основании этого законодательного акта издавались уставы и
положения каждого министерства. С изменением структуры го-
сударственного аппарата изменилось и делопроизводство.

Разновидности делопроизводственных
материалов

Многообразие разновидностей делопроизводст-
венных документов обусловлено, прежде всего, сложной структу-
рой государственного аппарата.

Можно выделить три группы делопроизводственной доку-
ментации: 1) переписка учреждений; 2) внутренние документы;
3) просительные документы (часто выступают как инициатив-
ные при формировании дела).

Нижестоящие учреждения или должностные лица посылали
вышестоящим доношения (донесения). Донесение нижестоящего
должностного лица вышестоящему могло называться рапортом.
Рапортами обычно назывались и донесения, посылаемые в Се-
нат. Донесение об исполнении какого-либо распоряжения могло
называться экзекуцией.

Учреждения одного уровня посылали друг другу промемории.
Учреждения, не связанные соподчиненностью, могли также по-
сылать друг другу ведения.

Частные лица обращались в государственные учреждения с
прошениями, которые в XVIII в. обычно по-прежнему назывались
челобитными.

Постепенно начала возрастать роль внутренней документа-
ции, обслуживавшей документопоток внутри учреждения. При
поступлении в учреждение документы регистрировались, им
присваивался номер, ставилась дата, в регистрационном журна-

ле передавалось содержание документа и отмечалось, кому он
отдан для исполнения. Входящие документы учитывались в спе-
циальных книгах (регистратурах), в которых раздельно в хро-
нологической последовательности записывались документы,
полученные от царя, от Сената и других учреждений. Раздель-
но регистрировались исходящие документы. В XVIII в. при ре-
гистрации текст документа часто копировался. К внутренней
документации относятся также документы, возникшие в ходе
подготовки дела к рассмотрению, - протоколы и журналы засе-
даний.

В XIX в. основные разновидности делопроизводственной до-
кументации сохранились, иногда изменяя свое название. Ушли в
прошлое челобитные, остались прошения, место промеморий
заняли отношения.

Как особая разновидность донесения может рассматриваться
отчет, посылаемый нижестоящим учреждением вышестоящему.
Отчеты получают распространение, главным образом, в XIX в,
Наибольший интерес представляют отчеты о деятельности выс-
ших и центральных учреждений, а также губернаторские и гене-
рал-губернаторские отчеты.

Ежегодные отчеты министров о деятельности министерств
были предусмотрены манифестом от 8 октября 1802 г. об учреж-
дении министерств. Однако, несмотря на требования манифеста
и последующие неоднократные указания, министерские отчеты,
по-видимому, систематически не составлялись. Часто подготовка
такого отчета и степень подробности содержавшейся в нем ин-
формации зависели от воли министра. Нe была устойчивой и
структура отчета: он мог составляться либо но структурным под-
разделениям, либо тематически.

Отчеты Государственного Совета составлялись периодиче-
ски и были весьма краткими.

С 1804 г. составлялись губернаторские отчеты. Их комплекс
за XIX в. является наиболее репрезентативным.

В XIX в. усложнилась регистрация документов - документ ре-
гистрировался на всех этапах своего движения. О масштабах яв-
ления дает представление опубликованное в 1858 г. «Руководст-
во к наглядному изучению административного порядка течения
бумаг в России». Согласно этому руководству в земском суде в
процессе исполнения документ проходил 26 операций, в губерн-
ском правлении - 54, в департаменте министерства - 34, в сове-
те министров - 45⁶⁷. В XIX в. сохранилась журнальная форма ре-
гистрации. В каждом структурном подразделении регистрирова-
лись все входящие и исходящие документы. Для регистрации
входящих документов и канцелярии министра и департаментах

существовали общие и частные журналы. В общий журнал вноси-
лись все поступившие документы. В частном журнале канцеля-
рии министра отмечались тс документы, которые исполнялись в
самой канцелярии. Частные журналы пелись в отделениях для
регистрации документов, поступавших на исполнение из депар-
тамента. В канцелярии министра и департаментах существовало
по два журнала для регистрации исходящих документов. Они
также назывались общим и частным, но распределение функций
между ними было иное: в общий журнал вносилось краткое со-
держание документа, а в частный документы (точнее, их отпус-
ки, поскольку сами документы после записи в общий журнал от-
сылались адресатам) переписывались дословно.

Журнал как форма фиксации обсуждения и решения обычен
для XIX в. В журнале ход заседания фиксировался более кратко,
чем в протоколе. В нем излагался обсуждаемый вопрос, фикси-
ровались мнения большинства и меньшинства, а также особые
мнения и указывалось, какое мнение было утверждено в качест-
ве решения. Журналы разных учреждений различаются по сте-
пени подробности фиксации обсуждения. Наиболее подробны
журналы Государственного Совета, менее - журналы Комитета
министров.

В 70-е годы XIX в. появилась такая форма фиксации хода за-
седаний, как стенографические отчеты, в частности для фик-
сации заседания Особого присутствия Правительствующего Се-
ната по делам о государственных преступлениях. Эта форма по-
лучила распространение в начале XX в., а стенографические от-
четы заседаний Государственной думы синхронно публикова-
лись.

3. Эволюция формы делопроизводственных
источников. Влияние формы на содержание

Кардинальные изменения в делопроизводстве бы-
ли обусловлены заменой его столбцовой формы тетрадной по ука-
зу 1700 г. Этому преобразованию предшествовало и, по-видимому,
способствовало введение в 1699 г. гербовой бумаги, продаваемой
отдельными листами. На гербовой бумаге писали прошения, ко-
торые часто являлись инициативными документами.

В ряде законодательных актов того времени обосновывалось
преимущество тетрадной формы ведения дел. Конечно, необхо-
димость изменения делопроизводства была обусловлена прежде
всего ростом потребности в документировании, но оно, в свою
очередь, оказало влияние на содержание отдельно взятого доку-

мента. При тетрадной форме бумага экономилась не только за
счет того, что теперь писали на обеих сторонах листа («...как уч-
нут писать в лист и на обеих сторонах в тетради, бумаге расходу
будет меньше», - говорится в одном из указов), а прежде всего
потому, что исчезла необходимость заново кратко излагать все
дело, поскольку каждый раз разворачивать многометровый стол-
бец с тем, чтобы найти инициативный документ, было неудобно,
а работать с тетрадью было довольно просто. Правда, знакомст-
во с делопроизводственной документацией XVIII в. убеждает в
консерватизме чиновников: очень часто в тетрадях, так же как и
на столбцах, повторялось содержание предшествующих докумен-
тов. Медленному изживанию этой традиции способствовала и
коллегиальная организация государственного аппарата с четким
отделением канцелярии и ее определяющим значением в подго-
товке дел к слушанию и в оформлении решений.

Под влиянием перехода к тетрадной форме делопроизводст-
ва стабилизировался формуляр, выделились отдельные реквизи-
ты, которые имели постоянное месторасположение на листе:
разновидность документа, адресат, дата.

С 1830 г. в делопроизводстве стали использовать бланки, на
которых основные реквизиты (наименование ведомства, назва-
ние учреждения, его структурной части, дата, номер, заголовок)
исполнялись типографским способом.

4. Специальные системы делопроизводства

К специальным системам государственного дело-
производства можно отнести судебпо-следственную, военную, дипло-
матическую. Каждая из систем имела свою специфику, более или
менее выраженную.

Отличия судебно-следственной документации существенны.
Одной из ее разновидностей для XVIII в. являются «пыточные ре-
чи». В XIX в. им на смену пришли протоколы допросов и собствен-
норучные письменные показания подследственных. Инициатив-
ным документом в судебно-следственном деле мог выступать до-
нос. Судебно-следственной документации часто сопутствовали ве-
щественные доказательства (как письменные, так и веществен-
ные) , которые не следует относить к судебно-следственной доку-
ментации - эти исторические источники создавались их автора-
ми с какой-то конкретной целью, а не для того, чтобы служить
вещественным доказательством в процессе следствия и суда.

Основной массив судебно-следствеиных документов только в
самое последнее время начал привлекать внимание исследовате-
лей. До сих пор в научный оборот были введены судебно-следст-

венные дела, связанные с наиболее яркими эпизодами револю-
ционного движения. Существуют добротные публикации судеб-
но-следственных материалов процессов по делу декабристов, пе-
трашевцев; опубликовано следственное дело Н.Г. Чернышевско-
го. Но специфика этих материалов обусловлена не только неор-
динарностью зафиксированных в них событий, а и тем, что в
особых случаях для следствия создавались специальные государ-
ственные органы - следственные комиссии и комитеты. Хорошо
известно, например, что следствие по делу декабристов осущест-
влял «Тайный комитет для изыскания соучастников возникшего
злоумышленного общества».

Кроме того, состав и содержание судебно-следственной доку-
ментации зависели не только от характера учреждений, осущест-
влявших следствие и суд, по и от уголовного и уголовно-процес-
суального законодательства, что, в свою очередь, было непо-
средственно связано с господствовавшей правовой концепцией.
Уже в начале XVIII в. возросло значение документов в процессе
следствия. В 1715 г. был издан указ «Краткое изображение про-
цессов или судебных тяжб».

В целом, при всей значительности различий судопроизводст-
ва в XVIII в. и первой половине XIX в., вплоть до судебной ре-
формы 1864 г. основу доказательства составляло признание ви-
ны обвиняемым. Поэтому ведущая роль принадлежала следст-
вию: следственная документация преобладала количественно и
качественно над судебной.

5. Справочные издания

Справочные издания можно считать самостоя-
тельным видом исторических источников, но, поскольку спра-
вочные издания XVIII-XIX вв. содержат информацию почти ис-
ключительно о государственном аппарате (его личном составе и
структуре), они будут рассмотрены в связи с делопроизводствен-
ной документацией.

В качестве примера возьмем историю издания адрес-календа-
рей - уникального справочного издания, существовавшего с
60-х годов XVIII в. до 1917 г.

Адрес-календари - это публиковавшиеся Академией наук спи-
ски чиновников различных учреждений. История издания адрес-
календарей фрагментарно отразилась в документах небольшого
по объему фонда «Календарная комиссия», который хранится в
Санкт-Петербургском филиале архива РАН. Нельзя с достаточ-
ной степенью точности ответить па вопрос, почему издание ад-

рес-календарей с самого начала находилось в ведении канцеля-
рии Императорской Академии наук.

Частично отпет можно найти в протоколе заседания присут-
ствия Герольдмейстерской конторы от 11 мая 1764 г. В этот день
секретарь конторы Спиридонов доложил, что исполняющий ге-
нерал-прокурорскую должность князь А.А. Вяземский приказал
ему, чтобы «...по неспободности в сенатской типографии к напе-
чатанию о определенных в коллегии, канцелярии, конторы и гу-
бернии о членах реестров отослано было напечатать в типогра-
фию Академии наук». Точную причину передачи этого издания в
ведение канцелярии Академии наук установить не удалось. Даже
составитель исторической справки об издании адрес-календарей
с первоначального составления по 1811 г. архивариус Минеман в
справке от 2 ноября 1828 г. писал: «...что ж касается до причин
издания помянутого месяцеслова, так равно и других каких-либо
перемен, то по делам архива комитета правления ничего не вид-
но».

Привилегия на издание адрес-календарей сохранялась за кан-
целярией Академии наук с 1765 по 1867 г. Академия наук очень
дорожила календарной привилегией (кроме адрес-календарей,
она издавала и другие календари) и протестовала, если кто-либо
пытался ее оспаривать. Так, в 1819 г. возник вопрос о том, печа-
тать ли в Остзейских губерниях месяцесловы согласно привиле-
гиям Остзейских губерний или это является привилегией Акаде-
мии паук, право которой на печатание адрес-календарей было
подтверждено в 1803 г. 115-м параграфом ее регламента. Ми-
нистр народного просвещения С.С. Уваров считал, что параграф
115 регламента 1803 г. снимает Остзейские привилегии. Однако
было принято решение, что Остзейские губернии по-прежнему
будут пользоваться своей привилегией, поскольку Академия наук
раньше никогда не оспаривала этого права. Регламент же 1803 г.
не давал новой привилегии, а подтверждал старую.

В 1857 г. вопрос о привилегии на издание календарей, в том
числе и адрес-календаря, возник в переписке по поводу возмож-
ности издания памятной книжки для Казанской губернии. Недо-
вольство со стороны представителей Академии наук вызвало то,
что в программу памятной книжки «...введены некоторые пред-
меты, входящие в состав календарей, издаваемых Академией на-
ук, а именно: в 1-м отделе: а) церковное летосчисление; б) мест-
ный календарь; в) год астрономический». Здесь же, в ответе от
12 сентября 1857 г. президента Академии наук на письма минист-
ра народного просвещения С.С. Уварова и товарища министра
князя П.А. Вяземского, объяснялась и причина этого недоволь-
ства: «А как по уставу Академии, ей предоставлено исключитель-

ное право печатания календарей и доход от продажи оных соста-
вляет главный источник пополнения экономической ея суммы,
которая высочайше назначена на многие сверхштатные расходы
в § 111 того устава означенные, то по сему со стороны Академии
и не может быть изъявлено согласия на допущение в Казанскую
памятную книжку вышеназванных статей, тем более что по вы-
сочайше утвержденному 25 октября 1855 г. положению комитета
гг. министров о разрешении издавать памятную книжку Олонец-
кой губернии... подобныя книжки дозволено разрешать по всем
губерниям, следовательно, в случае если бы по многим губерни-
ям были издаваемы памятные книжки с допущением в них ста-
тей собственно календарного содержания, то доход Академии
подвергся бы неминуемо значительному сокращению».

Издание календарей было столь прибыльным делом, что к
нему обращались и частные издатели. Стремление Академии на-
ук сохранить свои доходы от издания календарей прослеживает-
ся при обсуждении в 1858 г. вопроса об отдаче на десять лет на
откуп издания адрес-календарей А.А. Смирдину.

В донесении комиссии, назначенной для рассмотрения дела
о календарях, которое было оглашено на общем собрании Акаде-
мии наук 13 января 1858 г., содержится свод мнений по этому во-
просу, составленный академиком Л.А. Куником. Мнение против
отдачи календаря на откуп основывалось на убеждении в недопу-
стимости рассматривать календарь только как источник дохо-
дов. Так может его рассматривать откупщик, не обращая должно-
го внимания на репутацию Академии и на основательность ка-
лендаря. Высказывались также мнения о введении календарного
штемпеля и об уступке со стороны Академии ее календарной
привилегии правительству взамен ежегодного вознаграждения.
Причем в этой части свода мнений подчеркивается, что «Акаде-
мия наук приобрела свою привилегию немедленно после своего
основания, совершенно законным путем, а именно на тот конец,
чтобы сбытом календарей покрывать множество значительных,
совершенно необходимых издержек, для которых в штат Акаде-
мии никогда не были назначены особыя суммы». При том же ав-
густейшие покровители Академии неоднократно подтверждали
эту привилегию для означенной цели. Все возражения против
введения календарного штемпеля и против уступки привилегии
основывались также на возможности уменьшения доходов Ака-
демии. В результате было принято решение об издании адрес-ка-
лендаря на прежнем основании. Тогда же было предложено пе-
редать некоторые вопросы, связанные с изданием адрес-календа-
ря, в частности назначение редакторов, в ведение конференции
Академии наук, что свидетельствует о стремлении повысить ка-

чество адрес-календарей. До этого издание адрес-календарей
полностью находилось в ведении комитета правления, который,
по уставу, должен был заботиться о хозяйственных делах. О том,
что Академия наук не только рассматривала издание различных
календарей как источник дохода, но и заботилась об их инфор-
мационной ценности и доступности, свидетельствует докладная
записка академика Кеппена от 21 августа 1845 г. об удешевлении
издания календарей и возможности распространения с их помо-
щью «общеполезных познаний». Однако возможность получе-
ния доходов от издания календарей все-таки, по-видимому, име-
ла первостепенное значение.

Много внимания уделяется этой проблеме и в исторической
записке, составленной в 1897 г., о календарной привилегии, дан-
ной Академии наук. Основная мысль этой исторической записки
состоит в том, что доходы Академии наук обеспечивала лишь мо-
нополия на издание календарей, а с отменой монополии (кален-
дарной привилегии) доходы стали падать. Несомненно, эту спе-
цифическую цель издания адрес-календарей надо учитывать при
анализе и использовании их информации.

Однако основной проблемой источниковедческого анализа
адрес-календарей является изучение методики сбора сведений
для этого издания. Хотя как вид исторических источников ад-
рес-календари целесообразно отнести к справочным изданиям,
все-таки они самым тесным образом связаны с системой учета
чиновничества.

Сведения для издания адрес-календарей собирались авто-
номно и не зависели от других форм учета чиновничества. Такая
система сбора сведений для адрес-календарей, по-видимому, бы-
ла вынужденной и объяснялась неспособностью Герольдмей-
стерской конторы предоставить необходимые сведения, несмо-
тря на то что первоначально предполагалось, что именно дан-
ные о чиновниках, имеющиеся в Герольдмейстерской конторе,
станут основой для издания адрес-календарей. Это видно из про-
мемории канцелярии Академии наук, посланной в Герольд-
мейстерскую контору 16 октября 1763 г. Канцелярия Академии
наук требовала от Герольдмейстерской конторы присылки ведо-
мостей о том, «кто имяны в губерниях, провинциях и городах
генерал-губернаторы, губернаторы, вице-губернаторы, воеводы
и их товарищи и прочие чины даже до секретаря, также как
здесь, так в Москве в коллегиях, канцеляриях и конторах и в
прочих присутственных местах, кто где президенты, вице-пре-
зиденты и прочие штатского чина в присутствии и при прочих
должностях даже до секретаря ж в ведомстве Герольдмейстер-
ской конторы находятся». При этом ведомость должна быть «с

показанием... генералитетским персонам всех чинов, имян и от-
честв,а штабским чинов и имян». Как раз это-то обстоятельст-
во и свидетельствует о том, что речь идет именно об издании ад-
рес-календаря, так как в нем указывались, как правило, именно
эти данные, хотя в промемории само название «адрес-кален-
дарь» не упоминается.

Эта промемория Академии наук рассматривалась в присутст-
вии Герольдмейстерской конторы 24 октября 1763 г., и было
примято решение, сняв копии с имеющихся списков, отослать
их в канцелярию Академии наук и при этом сообщить, что, «хо-
тя от Герольдмейстерской конторы из штаб- и обер-офицеров
для определения к разным делам в коллегии, канцелярии, конто-
ры, губернии, провинции и городы многие и отосланы, но оные
действительно ль при делах находятся или не у дел, неизвестно,
за чем их в тех списках показать неможно». 27 октября 1763 г. в
соответствии с этим решением в канцелярию Академии наук бы-
ла послана промемория, к которой прилагался «Список высоко-
учрежденным господам сенаторам, генерал- и обер-прокурорам,
коллежским президентам, вице-президентам и в других канцеля-
риях, конторах и приказах членам». Даже при беглом взгляде на
этот «Список...» заметна его неполноту и особенно в той части,
где речь идет о чиновниках местных учреждений: для большин-
ства губерний указано по 2-7 чиновников. Чаще всего называ-
лись губернатор и вице-губернатор.

Неосведомленность Герольдмейстерской конторы привела к
необходимости несколько изменить порядок сбора данных, о
чем свидетельствует письмо от 17 ноября 1764 г. из канцелярии
Академии наук в Герольдмейстерскую контору. В нем, в частно-
сти, говорится; «За неприсылкою из герольдии требуемой в ака-
демию о штатских чинах ведомости в напечатании адрес-кален-
дарей учинилась крайняя остановка, ибо из всех прочих мест та-
ковые ведомости уже получены».

В ответ на это письмо 18 ноября 1764 г. Герольдмейстерская
контора послала в канцелярию Академии наук промеморию с
приложением списка «высокоучрежденным господам сенаторам,
генерал- и обер-прокурорам, президентам, вице-президентам и
членам, генерал-губернаторам, губернаторам, воеводам и их то-
варищам, также прокурорам и секретарям, которые в приеме де-
журном или дневальном». Изучение текста списка показывает,
что на этот раз данные о составе чиновников были получены Ге-
рольдмейстерской конторой непосредственно из учреждений. К
этому надо добавить, что рассматриваемый список, присланный
из Герольдмейстерской конторы, лег в основу первого адрес-ка-
лендаря, который был издан в 1765 г.

На протяжении второй половины XVIII в. адрес-календарь
несколько раз менял свое название. В 1765-1767 гг. он называл-
ся «Адрес-календарь российский на лето... от рождества Христо-
ва, показывающий о всех чинах и присутственных местах в госу-
дарстве, кто при начале сего года в каком звании или в какой
должности состоит»; в 1768 г. он был переименован в «Кален-
дарь, или Месяцеслов с росписью чиновных особ в государстве
на лето... от рождества Христова», а с 1769 по 1804 г. носил на-
звание «Месяцеслов с росписью чиновных особ в государстве на
лето... от рождества Христова». Впоследствии, на протяжении
большей части XIX в., это справочное издание называлось адрес-
календарем, как оно обычно и упоминается.

Дата выхода в свет первого адрес-календаря дает возмож-
ность установить прямую связь этого адрес-календаря с докумен-
тами Герольдмейстерской конторы, предшествовавшими его по-
явлению, определить степень оперативности его подготовки и
издания. Все это существенно при определении степени адекват-
ности отражения в адрес-календарях состояния чиновничества в
тот или иной период. Ведь если сведения для первого адрес-ка-
лендаря были собраны в 1764 г., а сам адрес-календарь вышел в
1766 г., то сразу же напрашивается отрицательный ответ на воп-
рос, отражает ли адрес-календарь состояние чиновничества на
тот год, которым он датирован⁶⁸. И естественно, что в таком слу-
чае при использовании адрес-календаря как исторического ис-
точника необходимо было бы учитывать расхождение во време-
ни между сбором сведений и изданием.

Кроме того, знание точного времени выхода в свет первого
адрес-календаря позволяет с большим основанием рассматри-
вать адрес-календари как одну из важных составных частей заро-
ждающейся системы учета чиновничества. Можно утверждать,
что первый адрес-календарь был издан в 1765 г. Эта дата стоит
на его титульном листе. Кроме того, в уже упоминавшейся исто-
рической справке, составленной архивариусом Минеманом 2 но-
ября 1828 г., говорится, что первый адрес-календарь вышел в
свет в 1765 г.

Он был весьма несовершенным. Это признавали и его изда-
тели, которые писали в послесловии, что в первом опыте адрес-
календаря могут быть ошибки «как в титулах, так и в подробном
показании присутственных мест и состоящих при разных долж-
ностях персон». Это, по их мнению, объясняется тем, что недо-
статок времени не позволил «отовсюды собрать верныя справ-
ки». Заслуживает особого внимания и то место из послесловия,
где говорится, что улучшить адрес-календарь можно тогда, когда
«не только показанные уже в сем календаре присутственные ме-

ста и команды, но и те, о которых, единственно по неимению об
них известия, ныне не упомянуто, пришлют в Академию наук о
состоящих при них и под их ведомством в генералитетских,
штабских и обер-офицерских рангах персонах исправные ведо-
мости». По сути, это является прямым указанием на то, что све-
дения для составления адрес-календарей после безуспешной по-
пытки получить их из Герольдмейстерской конторы сталисоби-
раться непосредственно из учреждений, что подтверждает авто-
номность этого направления учета чиновничества.

Надо отметить, что Академия наук пыталась организовать
сбор сведений о чиновниках для публикации их в календарях
еще задолго до выхода в свет первого адрес-календаря. Это вид-
но из посланной в ноябре 1746 г. из Академии наук в Юстиц-кол-
легию лифляндских и эстляндских дел промемории, в которой
говорится, что «...Академия наук намерена в календарь будущего
1747 году для публичного известия внести все статские чины от
первого класса до ранга майорского с их званиями и честьми.
Чего ради сим требуется, дабы известие о всех во оной коллегии
обретающихся господах присутствующих до ранга майора при-
слано было в канцелярию Академии наук немедленно, чтоб оное
в коротком сего оканчивающегося году времени молено было за-
благовременно напечатать». Однако нам неизвестно, увенчалась
ли успехом эта попытка.

Правда, Герольдмейстерская контора во второй половине
XVIII в. также достигла успеха в организации учета чиновниче-
ства и, по-видимому, уже могла давать сведения для издания ад-
рес-календарей, о чем свидетельствует письмо Тращинского Ба-
кунину от 7 сентября 1797 г. по поводу источников сведений, со-
бираемых для календарей. В письме говорится, что государь им-
ператор «...повелеть... изволил дать... знать, что Академия наук
может и должна к следующему новому году напечатать придвор-
ный и штатский календари, с тем только, чтобы она не требова-
ла частно ни от каких мест списков о чипах, поелику оные могут
быть неверные, а что вы получите исправные списки о всех чи-
нах по гражданской службе от генерал-прокурора, а по военной
от генерал-адъютанитов...». Однако практика автономного сбора
сведений для издания адрес-календарей сохранилась, о чем сви-
детельствуют многочисленные материалы, отложившиеся в фон-
де календарной комиссии в результате присылки сведений о чи-
новниках непосредственно из учреждений. Кроме того, в исто-
рической записке, составленной в 1897 г., о календарной приви-
легии, данной Академии паук, говорится: «Пользуясь содействи-
ем ученых, принадлежавших к ея составу, Академия всемерно
старалась о постепенном усовершенствовании и пополнении на-

учных сведений в календарях, а вместе с тем закон (Свод Зако-
нов. Т. III. Устав о службе гражданской изд. 1842 г. Ст. 1425,
1426, 1427 и 1428) обеспечивал доставление Академии от подле-
жащих властей официальных данных для составления адрес-ка-
лендаря».

Процесс подготовки адрес-календарей к изданию свидетель-
ствует о том, что они представляют собой не только справочное
издание, но и существенную составляющую системы учета чи-
новничества, в значительной степени из-за автономности сбора
сведений для их издания. Однако информативность адрес-кален-
дарей в начальный период их существования во второй полови-
не XVIII в. минимальна. В них не содержится никаких сведений
о чиновниках, кроме их должности, чина и фамилии. Несмотря
на это, адрес-календари являются ценным историческим источ-
ником, так как приводят сведения о большой группе чиновников
придворных, высших, центральных и местных учреждений за
продолжительный период.

При источниковедческом анализе адрес-календарей встает
проблема их полноты. Тщательное исследование этого вопроса
особенно необходимо при использовании адрес-календарей за
XVIII в. Выше уже говорилось, что существенную неполноту пер-
вого адрес-календаря признавали даже его издатели. В дальней-
шем в адрес-календарь включались сведения о все более широ-
ком круге чиновников, но его издание по-прежнему оставалось
неполным, что признается в исторической справке, составлен-
ной в 20-е годы XIX в. В ней говорится: «До 1805-го года адрес-
календарь составляем был без всякого систематического поряд-
ка. В оном не только опущены были многий