Социальная стратификация. Типы стратификационных систем

Возможность многомерного анализа нам дает специальный метод исследования структуры общества – метод стратификации. Термин «стратификация» заимствован из геологии, он означает «расслоение» (лат. straum – слой). Социология применяет этот термин для обозначения расслоения, дифференциации общества на группы, слои, находящиеся в неравном положении по отношению друг к другу, или, как говорит Э.Гидденс, «структурированного неравенства».

Необходимо отметить три значения термина «социальная стратификация», которым обозначают:

1) процесс реального расслоения общества; структурированное, институализированное, функциональное неравенство;

2) метод анализа структуры общества;

3) картину расслоения общества, которая получается в результате применения метода.

Основы современного подхода к исследованию социальной стратификации были заложены М. Вебером и П. Сорокиным. Они различают, как минимум, три аспекта стратификации - расслоения общества. По М. Веберу, это:

1. Социальный аспект, представленный статусными группами. В них объединяются люди, имеющие сходный стиль жизни, образование, происхождение. Неравенство положения статусных групп определяется неодинаковым отношением общества к той или иной группе, различиями в престижности и предпочитаемости статусных позиций. Так различаются слои «образованных» «родовитых», «деловых», «торговцев», «обывателей» и др.

2. Экономический ярус, куда, вслед за К. Марксом, М. Вебер помещает классы. Здесь неравенство определяется различиями в распределении собственности, величиной доходов и ролью на рынке.

3. «Юридический аспект», который мы сегодня назвали бы «политическим». Он связан с группами, стремящимися к власти. Люди объединяются в такие группы по сходству политических взглядов и интересов (демократы, коммунисты, национал-патриоты, государственники, либералы...). Неравенство в положении этих групп в обществе определяется степенью обладания властью, силой влияния (power).

Подход М. Вебера отличается от логики К. Маркса не только тем, что к экономическому расслоению он добавил еще две статусные характеристики, и модель стала трехмерной. К. Маркс считал, что если люди не равны во всем (во многом), то потому, что не равны в одном, главном, классообразующем основании: три измерения (что используют, на что живут, каким трудом заняты) необходимо совпадают, накладываются одно на другое, и с какой бы стороны ни рассматривалось неравенство, оно неизбежно сведется к отношениям собственности. По М. Веберу, если люди не равны в чем - либо одном, то это не означает, что они не равны в другом (во всем). Три аспекта измерения неравенства пересекаются, но не всегда совпадают, несводимы один к другому, не определяются какой-то общей, решающей детерминантой, даже если стремятся к этому. Более того, даже власть не всегда приносит «социальную честь», престиж (их иерархия может быть и обратной). И экономическая власть, положение на рынке не всегда распределяет людей между классами как носителей «общих действий». Такой носитель, как считает М. Вебер, – это сословие, естественно сложившаяся общность людей, связанных с социальной оценкой важности их свойств независимо от имущественного положения (джентльмен, профессионал и др.)

П.А. Сорокин анализировал систему стратификации общества также по трем срезам. Как и у М. Вебера, это прежде всего экономическое и политическое неравенство, но третий аспект у П. Сорокина – профессиональное расслоение общества. Он считал, что неравенство в статусе профессиональных групп определяется престижностью той или иной профессии и важностью выполняемых ею функций. Профессиональный статус, по его мнению, влияет на все стороны образа жизни людей.

Анализируя типы стратификации в разных обществах в разное время, П.Сорокин показывает, что социальная стратификация – динамическая система, т.е. постоянно изменяется. Меняется профиль стратификации и ее высота. Профиль стратификации зависит от численности каждой из неравно расположенных групп, а ее высота – от различия в положении самого высокого и самого низкого социального слоя, выделяемого по какому-либо критерию.

В стратификации современного российского общества по уровню доходов можно выделить пять основных групп (названия условны):

1. Бедные; 2. Малообеспеченные; 3. Обеспеченные; 4. Состоятельные; 5. Богатые.

На основе статистических данных, взятых за определенный период, отметим количественную динамику этих групп, рассчитав их долю в общем населении (в %).

Пользуясь этими данными, мы можем построить профиль экономической стратификации в нашей стране и сравнить его с другими.1

Для наглядности предлагаем подготовить к семинарскому занятию ряд таких профилей.

Профиль стратификации показывает, что большинство населения России принадлежит к «низшим» слоям общества (группы 1,2), средние слои (группы 3,4) мало представлены. Профиль такого типа образно называют «грушей», в сравнении с «лимоном», представляющим численность доходных групп в развитых странах, и «Эйфелевой башней» латиноамериканских государств. Четыре «груши» с разницей в 5 лет дадут представление о том, в какую сторону идут процессы стратификации и какая получается картина.

Для оценки высоты экономической стратификации используются специальный показатель – «децильный коэффициент». Сопоставляются доходы 10% наиболее обеспеченных и 10% наименее обеспеченных. В США этот показатель равен 1:14, в России до экономических реформ он составлял 1:4, в 1993 г. его оценивали как 1:10, в 1995 г. он составлял 1:11 и с тех пор официально не изменялся. Это позволяло говорить о том, что в нашей стране намечается стабилизация процессов расслоения общества по уровню доходов. Но необходимо отметить, что это официальные данные, которые могут быть не совсем точными. Поскольку высокие доходы зачастую скрываются и в статистике отсутствуют, реальный показатель высоты стратификации гораздо больше (некоторые эксперты называют соотношение 1:40). Это подтверждается и другим показателем – «квентильным коэффициентом», когда берутся доходы 20% от каждой из пяти доходных групп и определяется разница между ними. Так, если в середине 2011 года экономисты объявляют, что средний доход россиянина вырос на 40%, то реально в абсолютных показателях это означает, что он у 20% «богатых» вырос в 2 раза, у «состоятельных» – в 1,5 раза, у «обеспеченных» на 40 %, а у «малообеспеченных» и «бедных» уменьшился соответственно в 0,75 и 0,55 раза.

Высота экономической стратификации – очень важная характеристика общества, поскольку слишком большое различие в доходах между группами “богатых” и “бедных” грозит ростом недовольства бедных слоев, которое сейчас и фиксируют социологические опросы в нашей стране. Неудовлетворенность своим материальным положением легко переходит в недовольство общественным устройством и политикой властей, выводит людей на площади и улицы. Масштабное исследование, проведенное ИС РАН «Двадцать лет реформ глазами россиян», проведенное в 2011 г., показало, что изменение социального статуса россиян имело, по их мнению, позитивную динамику. Однако быстрый рост социальных притязаний наших сограждан, обусловленный всё углубляющейся социальной дифференциацией и нарастанием социального неравенства, сводит «на нет» достижения последних лет, т.к. разрыв между реальным и желаемым статусом не только сохраняется, но и быстро увеличивается.

Проблема бедности существует во всех обществах. Многие страны пытаются решить ее с помощью специальных социальных программ. Несколько стран, например, Швеция, Швейцария добились почти полного исчезновения бедности, используя политику “двух третей”, при которой большой слой обеспеченных людей может «прокормить» 1/3 населения, нуждающегося в поддержке государства. Однако ни в одном обществе проблема не решена полностью отчасти и потому, что богатые не очень охотно делятся с бедными, а налоговый прессинг приводит к вывозу капитала.

Безработные, члены неполных и многодетных семей, матери-одиночки, пенсионеры, инвалиды, беженцы. Эти категории людей прежде всего нуждаются в социальной защите, специальных государственных пособиях. Такие пособия существуют, хотя их размер недостаточен для поддержания достойного уровня жизни. Но сегодня процесс имущественной поляризации стремительно разворачивается, и на социальных полюсах оказываются иные, в том числе и новые слои. За чертой физиологического выживания (ниже «прожиточного минимума», отражаемого в стоимости так называемой «потребительской корзины») оказалось большинство работников госпредприятий; бюджетники-учителя, врачи, культработники, студенты, ряд специалистов и служащих с высшим образованием.

Социальный верх составляют сегодня не только потеснившаяся старая и весьма живучая партгосноменклатура, но хозяева и руководители фирм, совместных предприятий, лидеры коммерческих структур, новая финансовая и политическая элита, добравшаяся до привилегий, компрадорская необуржуазия, интеллигенция коренного этноса в суверенизированных районах и др., т.е. и слой богатых неоднороден. Расслоение на «богатых» и «бедных» по одному критерию недостаточно, ибо речь идет не только о материальном положении, но и о социально - профессиональном статусе, образе жизни, характере досуга. К объективным характеристикам неизбежно присоединяются субъективные.

Метод, который мы применили для анализа экономического расслоения общества, называют одномерной стратификацией. В этом случае мы делим общество на слои, используя только один критерий – доход на каждого члена семьи. Можно использовать другие критерии, получая новые срезы одномерной стратификации, фиксируя ее профиль и высоту. Основное требование при выборе критерия – он должен отражать неравенство, реально существующее в обществе. Например, профессиональное расслоение общества можно исследовать, используя критерий престижности профессий. Если мы просто поделим общество на профессиональные группы, сказав, что в России столько-то газовиков, продавцов, инженеров, юристов, учителей, медиков, это не будет социальная стратификация, так как здесь нет неравенства. Нет пока ничего, что свидетельствовало бы о том, что одни лучше, другие хуже, один статус выше, другой ниже. Престиж профессии уже отражает, насколько та или иная профессия, тот или иной вид деятельности уважаемы, популярны, ценимы в обществе. Неодинаковая привлекательность профессий действительно определяет неравенство между людьми и позволяет построить профессиональную стратификацию общества.

Можно применить квалификационные, образовательные критерии, которые «расслаивают» группы изнутри. Для этого нужно провести социологический опрос и узнать, какие профессии, с каким уровнем образования и квалификации россияне считают престижными, какие – нет. Такого крупномасштабного опроса у нас в стране не проводилось, хотя есть немало исследований престижа и привлекательности профессий у молодежи, осуществляющей выбор жизненного пути. По «правилам» П. Сорокина, престижность профессии определяется важностью занятия (профессии) для выживания и функционирования общества в целом, а также уровнем интеллекта, образования, необходимым для успешного выполнения профессиональных обязанностей.

Как и любое правило, эти тоже предполагают исключения, но они чаще всего подтверждаются. Действительно, в большинстве обществ на вершине профессиональной стратификации оказываются группы, занимающиеся высококвалифицированным умственным, творческим трудом, и группы, осуществляющие управление обществом; нижние же позиции занимают группы, выполняющие неквалифицированную работу.

Одномерная стратификация делит общество на социальные слои условно, она не предполагает устойчивых связей между ними, общих интересов и целей, сходного образа жизни. В один слой по уровню дохода могут попасть, например, предприниматель средней руки, высокооплачиваемый рабочий и директор школы – люди, совершенно разные по другим признакам: интересам, системе ценностей, образу жизни.

Многомерная стратификация позволяет выделить устойчивые общности людей, имеющих целый набор сходных признаков: одинаковое экономическое, политическое положение, общую систему жизненных ценностей и интересов, похожий образ жизни и т.д.

Первая проблема, которая встает перед социологом, применяющим многомерную стратификацию общества, – это выбор критериев: сколько их должно быть и какими они могут быть. Если учитывать все критерии, определяющие неравенство общественного положения людей, мы поделим общество на очень мелкие группы. Это трудно, почти невозможно осуществить. Чаще всего стратификацию анализируют на макроуровне, выделяя самые крупные социальные группы.

В западной социологии применительно к развитым странам принято выделять 3 класса на основе совокупности трех критериев: материальное положение (доход, наличие собственности), объем власти (способность влиять на действия других людей, групп), профессионально-образовательный статус (образование, квалификация, престиж, место на карьерной лестнице).

Конечно, можно взять что-либо еще за основу стратификации: гражданство, национальность, род занятий, религиозность, социальный пол и получить соответствующую картину. Но если мы возьмем, к примеру, такие признаки позиции индивида в социальной иерархии, как уровень образования, информационный статус, лидерство, то увидим, что в конечном счете каждый из них сведется к одному из трех вышеназванных, это сделает именно его доминирующим, детерминирующим (для лидирующего статуса нужны и уровень образования, и доступ к информации; для лучшей информированности важно образование и лидерские позиции; для качественного образования необходимо владение информацией, умение ею пользоваться и быть лидером в образовательно-профессиональной подготовке).

И все таки, считая обозначенные три критерия необходимыми и достаточными для идентификации соответствующих групп, социологи выделяют на их основе высший, средний и низший классы современного развитого общества (см. табл. 1. Источник: Э. Гидденс. Социология)).

В описанной структуре остаются без внимания группы безработных, детей, учащихся, пенсионеров, студентов. Для определения ситуации, в которой находятся эти социальные группы, существует специальный термин – маргинальность. Он означает позицию человека или группы « на краю» социальной структуры, промежуточное положение по отношению к основным ее элементам. Маргинальная ситуация возникает тогда, когда человек по какой-либо причине покидает привычную социальную среду на время смены статусов или навсегда, «выпадает» из социальной структуры или еще готовится войти в какую-либо ее ячейку.

Так, социальное положение студентов уже не определяется полностью социальным положением родителей, в то же время собственный социальный статус профессионала еще не определен. Время студенчества – это подготовка к тому, чтобы занять определенную позицию в социальной структуре с помощью образования, профессии, выбора дальнейшего жизненного пути. Поэтому положение студента маргинально. Такую маргинальность можно назвать естественной, нормальной, ибо это временное положение на период перехода из социальной группы, определяемой статусом родителей, в другую.

Табл. 1

Стратификация современных обществ

Есть более проблемные случаи маргинальности. Например, люди на грани потери работы, уже безработные, бомжи, преступники. Они «выпадают» из социальной группы, занимающей устойчивую позицию в социальной структуре, без гарантии вхождения в другую группу. Такая позиция человека неудобна для общества и самого маргинала, ибо приводит к разрушению социальных связей, к выпадению «на дно», к люмпенизации. «Люмпенами» называют деклассированные слои населения, не имеющие устойчивых социальных связей и функций, определенного места в системе общественного производства. Эти слои отвергнуты обществом, либо отвергают общество сами. Люмпенизация не тождественна бедности, которая еще не означает разрыва связей с обществом. Люмпены в собственном смысле этого слова - босяки, бродяги, нищие, тунеядцы и прочий «нетрудовой элемент» с соответствующей психологической склонностью к анархии, деструктивному поведению. Маргинальные слои населения - опасный источник нестабильности общества, так как они включают людей, недовольных своим промежуточным положением (безработные), либо уже готовых пополнить асоциальные группы (преступники, люмпены).

В таблице 1 представлен вариант многомерной стратификации на примере социальной структуры развитых западных стран, где проблемы стратификации общества изучены в социологии гораздо серьезнее и полнее. Западные социологи делали попытки применить этот анализ к структуре бывших социалистических стран, в том числе и России. Их исследования в этом смысле нельзя считать исчерпывающими по причине закрытости социальной информации и «лукавства» статистики в идеологизированных тоталитарных системах, хотя работы М. Джиласа, А. Инкельса, Э. Райта являются весьма полезными для понимания процессов деформации социальной структуры в российском обществе.

Можно отметить несколько попыток использовать стратификационный анализ российского общества в нашей современной социологии. Это прежде всего работы Т.Заславской, Л.Гордона, Р.Рывкиной, В.Ильина, В.Радаева, О.И.Шкаратана.

В схеме В. Ильина подчеркивается, что социальные группы и слои, выделяемые по месту в системе общественного производства, образуют каркас многомерной стратификации, фундамент общества. Это место проявляется, в свою очередь, через статусы в технологическом разделении труда (отраслевой специализации) и в пирамиде властных отношений (место в иерархии экономической, политической, административной, духовной власти). Каждый из статусов определяет различия по уровню жизни, силе влияния на общество, престижу, стилю жизни. В этом подходе «класс» понимается не как социальный, возникающий в традиционных условиях рыночной экономики, с общностью наиболее существенных объективных характеристик, а как логический, как «совокупность статусных позиций» (не людей!). К числу таких характеристик могут быть отнесены, например, способ или канал накопления капитала, место в гражданском обществе или в административной системе. Применяя этот подход, исследователь приходит к выводу, что в современной России можно говорить об образовании пока лишь одного класса – частных собственников капитала, а класс наемных работников появится тогда, когда наемные работники государства трансформируют свое положение во властно-административной стратификации в статус социально-экономической стратификации, т.е. превратятся в наемных работников у владельцев частного капитала.

Представляется интересной попытка стратифицировать общества, исторические и современные, с помощью типологии стратификационных систем, предпринятая В. Радаевым. Любое общество может быть рассмотрено, по мнению исследователя, как совокупность нескольких стратификационных систем, отличающихся особенностями дифференцирующих общество факторов, различными механизмами социального неравенства и его воспроизводства.

Основа дифференциации, характер расслоения и закрепления социальных различий, механизм передачи статуса в совокупности позволяют автору [см. 11] выделить 9 таких систем, как физико-генетическая, рабовладельческая, кастовая, сословная, этакратическая, социально-профессиональная, классовая, культурно-символическая, культурно-нормативная. Эти системы имеют широкое основание в историческом развитии, хотя не всегда совпадают с соответствующими типами общественного устройства. Они сохраняются в любом обществе, и совокупность представляющих их факторов в каждом конкретном случае своя.

Общество, по мнению В. Радаева, может быть описано, как определенная конфигурация, констелляция («созвездие») систем. Высокий или низкий статус групп в одной системе может подкрепляться таким же статусом в другой. Статус богатых (классовый) подкрепляется особым стилем жизни (культурно-нормативный статус), обладанием информацией (символический капитал), профессиональными успехами (квалификационный статус) или просто хорошими физическими данными (статус «крутого», «звезды спорта») и т.д. В большей или меньшей степени подобные системы представлены и в стратификационной картине постсоветской России, где исторически наследовался приоритет статуса в этакратической системе, лишь за ним шли статусы экономические, культурные и др. Проблема социологии – как их адекватно описать.

Свой вариант многомерного анализа предлагает П. Штомка [17] , выделяя 4 измерения сети социальных связей:

1. Нормативное (по Э. Дюркгейму) – в зависимости от законов, норм, ценностей, институциональных взаимодействий, характерных для общности и действующих принудительно.

2. Идеальное (по М. Шелеру, А. Шюцу) – по совокупности идей, убеждений взглядов, образов, которые действуют в данной общности, коллективе, команде в качестве убеждающей, устанавливающей силы.

3. Организационное (интеракционное, по Г. Зиммелю) – связанное с типичными для конкретной общности, слоя формами взаимно скорректированных действий.

4. Измерение интересов (по К. Марксу, Р. Дарендорфу, М. Веберу) – с точки зрения различия жизненных ресурсов, возможностей доступа к власти, богатству, престижу, знаниям и другим благам.

Нетрудно понять, что эти измерения лишь в совокупности позволяют охарактеризовать общность, ибо каждое влияет на другие и находится под их влиянием. Вместе взятые они и характеризуют стратификационный метод как многомерный, многофакторный. Это его первая особенность. Но этим не исчерпываются особенности стратификационного анализа и трудности его применения в социальных исследованиях.

Другой его существенной чертой является использование объективных и субъективных критериев в их неразрывном единстве. Наряду с объективными социально-экономическими признаками, качествами (плюс престиж, статус в системе власти, культурный статус и др.), важно учитывать и такие моменты, как самоидентификация человека со статусом той или иной группы, как система его ценностей, в том числе этических, социальное самочувствие, социальное поведение (подвижность или инертность). М.Вебер вообще считал, что первичными факторами трудовой активности являются духовные: мотивация, стимуляция, целеполагание, ориентация, рациональность, религиозная мораль, светская индивидуальная мораль, интересы как осознанные потребности.

В российской социологии применяются в качестве субъективных индикаторов статуса социальная идентификация и социальное самочувствие.

Социальная идентификация – отождествление индивида с тем или иным сообществом, понимание человеком своей общности с другими, осознание включенности в социальную группу (профессиональную, этническую, политическую, социальную). Это осознание и «причисление» себя к какому-либо сообществу («я – врач, молодой, горожанин, предприниматель, образованный, культурный, состоятельный») помогает успешно овладевать различными видами деятельности, принимать стандарты поведения, социальные нормы и ценности. Идентификацию как социальное сравнение своего уровня и качества жизни с другими людьми и группами можно рассматривать и как механизм развития, мобильности, действующий в любом обществе. Результатом процесса идентификации является то или иное социальное самочувствие.

Социальное самочувствие – субъективное восприятие человеком своей собственной жизни, уровня реализации жизненной стратегии. Это состояние возникает в результате сравнительной оценки человеком своего места в группе и положения группы в обществе. Социологи отмечают, что это такой элемент самосознания личности, в котором отражается соотношение между уровнем её притязаний и степенью удовлетворения потребностей. О нем нельзя сказать, хорошее оно или плохое (в отличие от состояния здоровья или психологического самочувствия), поскольку оно типологизируется по другим основаниям – к примеру, по степени и способу реализации в разных сферах жизни – трудовой, семейной, культурной, по направленности на деятельность, на достижительские ценности.

Когда человек преодолевает кризис идентичности, обретает желаемый статус в группе и обществе, реализует свой потенциал, перейдя из низшей статусной группы в высшую, ощущая себя носителем особенностей «среднего класса», у него формируется позитивный тип социального самочувствия, опирающийся на стабильность и защищенность.

В исследованиях многих западных социологов, в частности П. Бурдье [1], показано что метод стратификации направлен на изучение социальной динамики, мобильности, постоянных переходов людей (агентов капиталов – экономического, политического, социального, культурного, символического) из одного поля сил (отношений) в другие. Группы, понимаемые им как логические классы, выступают в виде ансамбля агентов, занимающих сходные позиции в социальном пространстве, и не всегда совпадают с реальными группами по численности, составу членов, границам и т.п. Отсюда важность проблемы номинации: от чьего имени говорит агент, от имени каких качеств, какого статуса (я – народ, я – учитель, я – «новый русский», я – богатый, я – христианин и т.д.). Уловить динамику можно опять-таки на основе единства объективного и субъективного. По Бурдье, говоря «от имени группы», человек-агент тем самым одновременно как бы замещает ее собою как представитель, которому делегированы ее свойства, утверждает, что она есть.

Наша отечественная социология, как отмечалось, используя новые подходы, пытается получить более полную социальную и стратификационную модель российского общества с акцентом на новые формы социального расслоения, дифференциации и интеграции. Это делается с учетом двух важнейших факторов, влияющих на изменение социальной структуры общества:

1. Преобразуются все социальные институты (экономические, политические, культурные, образовательные) и в первую очередь институты собственности и власти.

2. Меняется сама социальная природа основных компонентов структуры - групп, слоев, индивидов: они восстанавливаются как субъекты собственности, власти, различных капиталов. Происходит, как отмечают специалисты, ресубъективация гражданского общества в неодинаковых условиях хозяйствования, на фоне отраслевых, региональных и других различий, стагнации, а затем рецессии (спада) производства, поляризации статусов и интересов групп. В актуальных исследованиях по стратификации современного (постперестроечного) российского общества (см. публикации О.И.Шкаратана, М.К.Горшкова, М.Ф.Черныша, Ю.А.Левады, Н.М.Плискевич, О. Крыштановской и др.) очевидно стремление преодолеть давление идеологических схем на картину реального расслоения общества, выделить группы и слои, консолидируемые по естественному сходству нескольких ключевых признаков. Среди этих признаков – обладание капиталами: властью, собственностью, культурными благами, образованием, оснащенностью быта, свободой выбора стиля жизни, которые не могут быть одинаковыми в разных цивилизационных условиях. В этих работах внимание социологов сосредоточено не просто на том, что позволяет описать социальную жизнь России как носителя особого, евразийского типа цивилизации, а на том, чтобы понять, объяснить, почему мы такие, какие есть.

Это позволяет выявить несколько трансформационных процессов, тенденций в развитии общества. Среди них:

· Формирование олигархической властной структуры путем слияния собственности и политической власти.

· Срастание экономической и политической элиты с помощью ротации (экономика на 70% пополнилась бывшими партийными функционерами, в политическую власть внедряются лидеры крупных экономических структур).

· Углубление социальной дифференциации.

· Изменение социального статуса и функций интеллигенции (уход как романтиков, так и рационалистов-профессионалов в экономическое творчество, т.е. в предпринимательство, превращение интеллектуалов в номенклатурных работников или в специалистов инфраструктуры крупного бизнеса).

· Формирование классов в собственном смысле этого слова – бизнес-класса или необуржуазии, лиц наемного труда в негосударственных структурах.

· Неопределенность перспектив и противоречивость в формировании среднего класса, реальная помощь которому идет со стороны частного и крупного капитала в большей мере, чем со стороны государства.

В процессах социальной стратификации, в различных формах группового и межгруппового взаимодействия проявляются определенные закономерности. Эти закономерности также изучаются социологией социальной структуры. Выделим в заключение некоторые из них:

1. Социальная структура общества как система взаимодействующих групп и слоев развивается через противоречия. Современная социология выделяет в Российском обществе такие противоречия (различия интересов), как, например, между группами с властными функциями и без таковых, между работниками различных сфер и отраслей, между занятым и незанятым населением, группами свободного и несвободного труда, «светлыми» и «теневиками», между владельцами различных «потребительских корзин», между этническими и конфессиональными группами и т.п.

2. В противоречивом единстве процессов социальной дифференциации и интеграции преобладание какого-либо из них определяется конкретно-историческими условиями жизни, уровнем и характером развития общества.

3. Чем более общество развито, тем сильнее оно дифференцировано, структурировано, тем сложнее и динамичнее социальное пространство.

4. Чем более общество дифференцировано, тем теснее сплачиваются группы, тем острее осознаются и отстаиваются корпоративные интересы.

5. В обществах с динамичной, деформированной, «размытой» стратификационной структурой детерминация социальных ролей и поведения людей оказывается более разнообразной, но слабой и трудно предсказуемой (кто и как скоро захочет стать собственником, в какие слои устремятся новые поколения молодежи, кто окажется «на краю»?).

6. В переходных типах обществ (от одной структуры к другой) неизбежны новые формы дифференциации и новые проявления поляризации интересов групп, находящихся на пересечении «сеток», типов структур, стратификационных систем.

Для изучения и анализа этих тенденций и закономерностей российская социология стремится использовать различные методы и методологии, постепенно освобождаясь от идеологического догматизма и опираясь на достижения мировой науки.

Вопросы для самоконтроля

1. Попробуйте определить понятия «социальное пространство», «социальная структура» и «социальная стратификация». В чем особенности стратификационного метода изучения общества?

2. В каком виде может быть реально представлена социально-классовая и стратификационная структура современного российского общества?

3. Какие новые классы и слои формируются в нашем обществе?

4. Какой статус в многомерной структуре нашего общества можно считать наиболее значимым?

5. Существуют ли общие закономерности развития социальной структуры, или в каждой стране они свои, а у России тем более свой путь?

6. Проверьте Ваше «классовое» сознание: подумайте, к какой общественной группе, слою Вы принадлежите? На каком основании?

ЛИТЕРАТУРА

1. Бурдье П. Социальное пространство и генезис классов/ Социальная политика. М., 1993.

2. Вебер М. Класс, сословие, партии//ЛКО. 2003. Т. V. Вып. 1-2.

3. Восленский М. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.

4. Гидденс Э. Устроение общества. Очерки теории структурации. М.: Акад. Проект, 2003.

5. Ильин В.И. Лекции по теории социальной стратификации. М., 1997.

6. Левада Ю.А. Элитарные структуры в советской и постсоветской ситуации // ОНС. 2007. №6.

7. Левинсон А. О среднем классе в конце прекрасной эпохи // Вестник общественного мнения. 2008, №6.

8. Михайленок О.М. Понятие «среднего класса» в современной социально-политической науке // ОНС. 2009. №6.

9. Плискевич Н.М. Социально-экономическое неравенство в условиях неоэтократизма // ОНС. 2009. №6.

10. Проблема классов в современной социологии (интервью с Э. Райтом)// Рубеж, 1995. № 6-7.

11. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995.

12. Руткевич М.Н. Общество как система. М., 2001. Очерк 3 «Социальная структура».

13. Руткевич М.Н. Социальная структура общества.– СПб, Альфа-М, 2004.

14. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Раздел 1. М., 1994.

15. Черныш М.Ф. Культура или структура? // Социс. 2011, №7.

16. Шкаратан О.И. Социально-экономическое неравенство и его воспроизводство в <