ФИЗИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАЙОНЫ

Физической географии Северной Америки посвящен специальный курс, поэтому в данном разделе лекций по США вполне можно ограничиться самым кратким описанием природных условий страны – главным образом для того, чтобы дать общее представление об их разнообразии, а также заучить самые важные физико-географические реалии, без которых невозможно составить представление об этой стране – как нельзя претендовать на знание России, если не иметь понятия о том, что такое Волга или Урал. Для упрощения разделим страну на девять физико-географических районови построим их описание по старинной американской традиции – с востока на запад, потому что именно так, в такой последовательности шло освоение страны белыми иммигрантами. Такая последовательность – еще одна примечательная черта американской культуры. Из-за нее история страны настолько сильно сливается с ее географией, что в подавляющем большинстве американских средних школ эти предметы тоже сливаются в один. Увы, этот единый предмет называется почти всегда историей, а не географией, которая присутствует в таких учебниках лишь в виде вставок в текст, повествующий об этапах истории страны – ведь каждому из этих этапов истории соттветствует определенный район страны, который именно на этом этапе и заселялся. Именно это я и постараюсь подчеркнуть.

1. Береговые равнины (17 век, первые шаги колонизации) – узкая полоса шириной около 100 км вдоль всего побережья Атлантического океана и большой части побережья Мексиканского залива. Это плоская местность, где реки образуют большие эстуарии, поэтому океан сильно врезается в сушу, так что с моря открывается удобный и широкий доступ внутрь территории. Можно сказать, ворота Северной Америки были широко распахнуты в восточном направлении, и европейцы не преминули этим воспользоваться. Почвы тут неплохие, а на юге просто отличные, леса обильны, так что у первых колонистов под рукой оказались добротные ресурсы для обзаведения самым необходимым.

2. Пидмонт(18 век, колониальная Америка, война за независимость)–подъем вверх по этим удобным рекам через некоторое расстояние наталкивается на резкий уступ, выраженный в рельефе вдоль всего побережья на протяжении сотен километров. Спадая с него, реки повсюду образуют водопады, поэтому этот уступ называется тут Фолл-лайн, линия водопадов(опять скажу: это такой же расхожий для Америки географический термин, как Урал для нас).На севере она подходит совсем близко к морю, а на юге отходит от него весьма далеко. За этой линией начинается совсем иная страна – холмистая, с менее плодородными почвами. Она недоступна по рекам и заселялась не с моря, а с севера на юг, по суше. Это предгорное плато, как бы предваряющее Аппалачи, лежащие к западу от него. Поэтому оно называется Пидмонт, по аналогии с итальянским Пьемонтом, что в переводе и значит «предгорье».

3. Аппалачи (тоже 18 век) – странные горы, во многом похожие на Урал – прежде всего своим древним (палеозойским) возрастом. Странные они своей противоречивостью. С одной стороны, их основные хребты очень резко выражены в рельефе и потому очень трудно проходимы. Это хорошо видно с самолета или на аэрофотоснимках: невысокие, но длинные и резкие хребты диагонального простирания и долины между ними образуют на редкость упорядоченную картину, похожую на стиральную доску. Поэтому Аппалачи - тяжелая преграда для миграции в направлении восток – запад. С другой стороны, эти старые горы очень сильно денудированы, между хребтами образовались обширные долины – такие широкие, что в некоторых их местах гор вообще не видно. Эти долины хорошо заселены, так что Аппалачи трудно различить на карте плотности населения США (особенно на той, которую называют точечной, так как население там изображено точками). Ведь на таких картах горы легко распознать из-за того, что там обычно плотность населения резко падает, а вот в Аппалачах она примерно такая же, что и на соседних территориях.

4. Центральные равнины(рубеж 18 и 19 веков) – это пространства к югу от Великих озер и к северу от реки Огайо. Район небольшой, но очень важный в истории США. Здесь колонисты встретили настоящую копию Европы – те же лиственные леса с опушками, те же почвы, тот же климат, так что им не пришлось ничего менять в своей агротехнике, но все было чуть лучше, чем в Европе, чуть плодороднее, да к тому же гораздо просторнее. Особо важным было то, что сюда вел очень удобный водный путь по Великим озерам. Неудивительно, что этот край был стремительно заселен на рубеже 18 и 19 веков, индейцев отсюда буквально вышвырнули, несмотря на их ожесточенное сопротивление.

5. Великие равнины (середина 19 века) –гигантские просторы ровной и плодородной земли от Миссисиппи до Скалистых гор. Для нее характерны два жестких градиента с востока на запад – нарастание орографической высоты и сокращение осадков. Так что в своей восточной части Великие равнины отличаются устойчивым увлажнением и богатейшими почвами – брунизёмами (аналог наших чернозёмов), а потому и гигантскими урожаями зерновых, а вот западная часть страдает от жестоких засух. Здесь житница Америки, житница мирового масштаба,потому что отсюда зерно расходится во множество стран мира, испытывающих острую нехватку продовольствия.

Здесь уместно повториться насчёт того, что на всех остальных континентах серединазанята крайними неудобями: в Азии это Тибет, Памир и Гималаи, в Австралии пустыня, в Африке и Южной Америке джунгли бассейнов Конго и Амазонки. А вот в Северной Америке природа приготовила иммигрантам настоящий подарок – гигантский ареал плодородной местности, да к тому же подвела к нему с Атлантического океана удобнейший водный путь по Великим озерам и реке Святого Лаврентия.

6. Скалистые горы (вторая половина 19 века) – это настоящая стена весьма серьезных гор, с вершинами по 4 и 5 тыс. метров, с редкими перевалами. В них найдены кое-какие минералы (в частности, крупнейшие в мире молибденовые месторождения), но особой хозяйственной ценностью они не обладают. Их главная роль в жизни США – мощное препятствие в движении на запад.

7. Межгорные плато (вторая половина 19 века) – между Скалистыми горами и хребтами вдоль тихоокеанского побережья. Я в августе 2001 года проехался по этим местам. Это высоты около тысячи метров над уровнем моря, кое-где и полторы тысячи, но рельеф в основном ровный, рассечённый горными хребтами и валами небольшой относительной высоты. Получается месиво отдельных котловин и высокогорных равнин, где очень сухое лето и суровая зима. Всё покрыто сухой травой, вид унылый, но трава – стоячее сено, и это отлично для животноводства. Население очень редкое, оазисное, у источников воды. Но это кладовая Америки - громадные минеральные ресурсы – медь Аризоны и Монтаны, золото и серебро Невады, уголь Вайоминга, уран Нью-Мексико, молибден Колорадо..

8. Береговые горы – Кордильеры притиснуты к океану, почти нет хороших мест от Аляски до мыса Горн, но Америке сделаны два исключения. Во-первых, это роскошная Центральная долина Калифорнии, рай земной (вернее, аграрный), воспетый нашим путешественником Коцебу. Это между очень красивой Сьерра-Невадой и низкими Береговыми горами. Во-вторых, это плита, на которой расположен Лос-Анджелес – тоже обширная ровность перед океаном.

9. Аляска и Гавайи – не забывать о них. Аляска – соизмерима с остальными США по своим линейным масштабам, если надвинуть на территорию основных штатов (острова будут у Лос-Анджелеса, а пенхендл, то есть узкая юго-восточная часть, во Флориде). Это ещё одна кладовая Америки, её холодный подвал или чулан (нефть – только верхушки). Гавайи – контраст, тропики, совершенно иной мир, уоспов («настоящих американцев») меньше половины.

ЗЕМЕЛЬНЫЕ РЕСУРСЫ

Они выглядят колоссальными – примерно 1 млрд. гектаров. Из них примерно 200считаются пахотнопригодными, 300 – это естественные и культурные пастбища, около 300 – это леса (из них, правда, немногим больше 200 являются продуктивными). Значит, только пятая часть приходится на пустоши, которые нельзя использовать. Около 5% - это застроенные территории, включая дороги. Хорошо бы вам запомнить эти приблизительные цифры: 200 (пашня) 300 (пастбища) – 300 (леса) – 200 (пустоши), а также не забыть про 5% застроенных территорий (это очень отрезвляет, когда вас убеждают, что Земля перенаселена).

Это представление о безбрежности земельных ресурсов – в крови у американцев, это культурный синдром. Он сильно провоцировал американцев на хищничество, на беспечное обращение с землёй – уж больно её много. Знаменитая притча про пионеров говорит, что настоящий пионер покидал свою заимку, как только ему становился слышен лай собак соседа, и шёл дальше на запад.

Это представление усилилось в 20 веке, когда главной угрозой сельскому хозяйству стало перепроизводство продукции. И правительство страны стало стимулировать перевод пахотных земель в залежь, в т.н. резерв. Неслыханное для нас дело: государство было готово выплачивать фермеру стоимость прошлогоднего урожая с его земли, лишь бы он её не пахал. Ещё один стимул для такого представления – орошение и дождевание. Собственно, под орошением как таковым только около 10 млн. га, но большие площади под дождеванием, которое способно поднять огромные целинные земли на Западе.

Я убедился в этом во время поездки из Сан-Франциско в Йеллоустон по Неваде, Айдахо и Юте: безбрежные просторы бледножёлтой колючей травы, высохшей на корню от безводья, а рядом – тёмнозелёный ковёр картофеля или яркожёлтый – пшеницы, и только потому, что это «рядом» дождюется. Был бы спрос – и Америка может нарастить свою пахоту ещё на немалый клин.

Однако сегодня это уже почти иллюзия. Беспечность обернулась страшной эрозией в 30=х годах, она съела едва ли не четверть пахотных земель, и программа перевода пахотных земель в резерв была во многом оправдана именно борьбой с эрозией, потому что в резерв выводились прежде всего земли, особенно сильно подверженные эрозии. Сам резерв давно исчез, потому что ещё в 70-е годы США стали форсировать экспорт зерна и кормить, что называется, полмира. Пахотная площадь продолжает сокращаться под давлением урбанизации, расползания пригородов, причём под застройку уходит самая ценная экономически земля – порою по 1 млн. га в год! Большую тревогу вызывает деградация пастбищ из-за перевыпаса. В конце 80-х годов считалось, что США потеряли уже около половины продуктивности своих пастбищ.

Одним словом, об изобилии земельных ресурсов говорить уже не приходится. На свои нужды вполне хватает, есть возможности и для экспорта, однако это уже не безбрежный океан земли, ждущий только плуга.

ЛЕСНЫЕ РЕСУРСЫ

Пуритане застали Америку с 350 млн. га девственных лесов. Распределялись они так: северный лес с преобладанием хвойных – вокруг Великих озёр, твёрдый лес в центре восточной половины, южный лес на юге её же, а на западе – только очаги леса, зато в его северо-западном углу – уникальный ареал дугласовой пихты и секвойи, где примерно треть ресурсов пиловочника страны.

В 19 веке леса стали быстро сокращаться – в основном из-за использования на дрова, но с 20-х годов положение стало стабильным, площади стали даже расти. Если в 1900 году прирост древесины был около 2 млрд. куб. м в год, то уже к 80-м годам перешёл за уровень 6 млрд. Уже с 1945 года вырубка меньше прироста!

И тем не менее проблема остаётся. Коммерческий прирост составляет всего около полумиллиарда, а потребление уже больше. По прогнозам, к 2020 потребление выйдет на рубеж 1 млрд. кубометров, а прирост вряд ли удастся довести больше чем до 600. Значит, остальное придётся импортировать – конечно же, из Канады, своего главного соперника на лесном рынке.

ВОДНЫЕ РЕСУРСЫ

У США есть гигантские полноводные реки – Миссисипи - Миссури^[5], почти 6 тыс. км (третье место в мире после Нила и Амазонки), Колумбия, есть Великие озёра, в которых четверть пресной воды мира. Казалось бы, не о чем голове болеть. Однако водозабор уже порядка 800 млрд. кубометров в год (половина на промышленность, треть на сельское хозяйство для полива). Правда, 75% этого количества оборотные, но их надо чистить, а это сверхпроблема, потому что в США действуют очень жёсткие стандарты чистоты воды, особенно питьевой. К тому же есть локальная нехватка воды, особенно в западной половине.

Вот только позавчера (6 сентября) снял в Интернете стать о том, как в западных штатах фермеры ревниво следят за развёртыванием разведки и добычи нефти, потому что эта деятельность идёт по новой технологии с потреблением громадных масс воды. Назревают социальные протесты и даже волнения, ведь нефтяные компании несопоставимо богаче фермеров и могут платить за воду громадные деньги.