Медицина в Греции. Эпоха до Гиппократа

Взаимоотношения между греческой культурой и древней культурой Востока выяснены мало; в соответствии с этим мы не располагаем пока точными сведениями относительно отношений, существовавших между медициной Греции и медициной Востока.

В нашем распоряжении имеются, однако, факты, которые мы можем считать точно установленными и которые показывают, что врачебное искусство Греции развивалось под влиянием медицины вавилонян и египтян. Ничего удивительного в этом нет; имеются заслуживающие полного доверия известия, свидетельствующие о том, что греческие врачи — частью . добровольно, частью по принуждению — посещали страны Востока.

С другой стороны, наиболее древние и наиболее известные медицинские школы в Греции находились в Родосе, Косе и Книдосе, т.-e. на главных путях из Греции на Восток; этот факт делает вполне вероятной мысль о связи между медициной Греции и Востока.

Влияние древней медицины Востока на греческую бесспорно, и, несмотря на это или даже вопреки этому, медицина в Греции развивалась в высокой степени самостоятельно и поднялась при этом — как в теоретическом, так и практическом отношениях — на такую высоту, которая была вновь достигнута лишь в новейшую эпоху.

Трудно сказать, чем обусловливается этот факт. Быть может, причиной служат особенности греческого гения, или национальные особенности греков в широком смысле слова, или какие-либо иные явления внутреннего порядка; с другой стороны, причиной могли быть и более или менее случайные явления внешнего свойства.

Рис. Рисунок на древне-греческой вазе: воин накладывает товарищу повязку на плечо (Ахилл и Патрокл?)

Несомненно во всяком случае, что при создании греческой медицины большое значение имело совершенно иное положение религии у греков по сравнению с народами Востока. Религиозные представления никогда не имели в Греции такого сильного влияния на духовную жизнь, как у древних народов Востока, никогда также вся жизнь грека не находилась в такой зависимости от могущественной жреческой касты.

В ранние периоды культурной жизни этот факт не выступает с полной определенностью, но эта независимость грека в духовном отношении несомненна в тот решительный момент, когда размышления по вопросу о причине и сущности вещей принесли с собой опасность вторжения религии в чуждую ей сферу.

Самой древней формой врачебного искусства в Греции служит опять-таки простая и вместе с тем здоровая эмпирия, та эмпирия, которую мы находим у всякого народа, живущего в непосредственном общении с природой. Медицина Илиады, наиболее древнего греческого памятника, переносящего нас в эпоху около или даже ранее 1000 лет до нашей эры, — это в полном смысле слова народная медицина. Что может быть естественнее того порядка, при котором каждый, раз только он может, оказывает в случае необходимости врачебное пособие? А такие случаи представлялись героям Гомера в дикой, подвижной жизни очень часто.

Они нуждаются не только в подкрепляющих напитках, но прежде всего и больше всего им нужна хирургическая помощь при различных ранениях. Естественно, что люди, обладавшие знаниями и опытом в области изготовления лекарственных веществ, ценились высоко; они назывались „ ", при чем под этим именем, правда, всегда понимались настоящие врачи.

Одиссея, более поздняя, по сравнению с Илиадой, героическая поэма, отражает более высокий уровень культуры и более развитую социальную жизнь. , которых причисляли к так наз. „демиургам“, т.-е. к людям, работавшим на пользу общества, занимали высокое общественное положение. „Ибо врач“,— поет Гомер — „это человек, который стоит многих других“. Подобно другим демиургам, они обычно занимались своим делом таким образом, что нуждавшиеся в их помощи больные приглашали их к себе па дом; за свою работу они получали гонорар, очень часто в натуральной форме.

Медицина Одиссеи содержит еще те же элементы, что и медицина Илиада; только в нее уже начинают проникать суеверно-религиозные элементы, и, наряду с чисто-эмпирическими лечебными мероприятиями, в тяжелых случаях находит применение и заклинание ( ).

В отдельных случаях описания болезненных состояний, в особенности же ранений, отличаются большой живостью и верностью, но анатомо-физиологические принципы, в нашем понимании, не выходят в этих описаниях за рамки того, что можно было видеть при данном ранении.

Арсенал лекарств — невелик; число лекарств, которым дается определенное название, очень незначительно. Поэт говорит в сущности лишь о „лечебных напитках“ и о „болеутоляющих средствах“.

Для суждения о состоянии медицины п последующие пека мы располагаем лишь скудными данными, которые находим у Гезиода (8-oй век до нашей эры). Мистические идеи и приемы проникают в греческую медицину все в возрастающем числе. Врачей, сколько-нибудь подготовленных, так мало, что в случае нужды и при отсутствии врачебной помощи всякий принимается за заклинания и магические формулы.

Эта вульгаризация медицины находит немалую поддержку в основании особых святилищ, в которых почитается божество, приносящее здоровье и выздоровление от болезней; верующие собираются сюда за советом и помощью. В различных местностях Греции возник таким образом целый ряд культов, посвященных то одному божеству, то другому. В Лебадее чтили Трофония, в Оропе - Амфиарая и т. д. Нужно иметь при этом в виду, что для всех этих богов лечение больных было как бы только побочным занятием.

Рис. Древний статуя Асклепия из Эпидавра (по Голлендеру, Пластика и медицина)

Настоящим богом врачебного искусства с 7-го века до Р. X. почитался, вероятно, Асклепий; посвященные ему храмы распространились в течение последующих веков по всей Греции, затмив, как места паломничества для больных, все другие культы. В местах культа Асклепия культивировалась и развивалась особая ветвь греческой медицины, так наз. храмовая медицина.

Перед греческой медициной явилась таким образом та же опасность, которая была роковой для медицины Египта и Вавилона: возникла опасность проникновения во врачебное искусство религиозно-мистических элементов в таком количестве, которое оказалось бы гибельным для ростков здорового развития, находившихся в нем, и заглушило бы их.

Против этой опасности греки, однако, нашли корректив; он заключался в том, что наряду с пышным расцветом храмовой медицины в храмах Асклепия, продолжалось мирное развитие старой эмпирической медицины, и что наряду с жрецами, занимавшимися врачеванием, продолжало свое существование и возрастало в числе настоящее врачебное сословие; тысячами нитей обе эти группы врачей были связаны между собой, но все-таки настоящие врачи шли своим путем, путем, который уводил их далеко от культа Асклепия.

В некоторых храмах, посвященных Асклепию, его культ выродился в конце концов в сплошное надувательство не только с нашей точки зрения, но и с точки зрения самих греков; такое заключение мы вправе сделать, как на основании свидетельств многих древних писателей, так и по тем язвительным замечаниям, которые мы находим у поэтов.

Такой город, как древний Эпидавр на Аргольском полуострове, бывший в 4-м веке до Р. X. образцом подобного рода святилищ Асклепия (их называли „Асклепиями“), может выдержать сравнение с наиболее прославленными современными местами паломничества больных, каковы Лурд или Кевелаар.

Все сооружения Эпидавра говорили о том, что он является местом культа. Естественные лечебные средства местности отнюдь не давали права на устройство здесь подобного рода святилища. Хорошую питьевую воду приходилось привозить издалека; местность долины очень немного возвышалась над уровнем моря, — обстоятельство, которое не делало ее, конечно, особенно здоровой. Основание для устройства здесь храма было религиозного порядка: здесь яко бы был похоронен бог врачебного искусства.

Центр всей местности занимал большой храм Асклепия, один из наиболее красивых и дорогих храмов древности вообще. Вокруг храма был расположен целый ряд других зданий; они частью также служили целям культа, частью же в них жили посетители. Здесь же находились прекрасный театр, стадион, ипподром и т. п. Из окрестностей, а также и из отдаленных частей Греции, сюда изо дня в день тянулись пешком, в экипажах и верхом больные и увечные.

Приток ищущих исцеления приобретал особенные размеры в праздничные дни, посвященные богу. Больные готовились к лечению при помощи различных религиозных церемоний; в состав их входили обмывания, купанье, молитвы, жертвоприношения, пост и т. п.; в то же самое время жрецы помощью различных средств пытались создать почву для проявления целебного действия божественной власти Асклепия.

Эта подготовка состояла в созерцании и чтении так наз. , т.-е. мраморных дощечек, на которых описывались чудесные исцеления Асклепия; раскопки в Эпидавре дали нам большое число таких дощечек. Такие описания гласили, например, следующим образом:

„Амброзия из Афин, слепая на один глаз, пришла, ища помощи у бога; проходя по святилищу, она насмехалась над рассказами об исцелениях. Ей казалось неверным и невероятным и невозможным, что хромые и слепые могли исцелиться при помощи одних только сновидений. Однако, и она увидела сон.

Ей показалось, что к ней явился бог и обещал исцелить ее, но при том условии, если она пожертвует в храм дар по обету; при этом она должна принести в дар серебряную свинью, как память об ее глупости. После такой речи бог вынул ее больной глаз и влил бальзам. Когда наступил день, слепая проснулась здоровой“.

„Человек с язвой в животе. Во сне он увидел лицо. Ему показалось, что бог приказал его слугам, следовавшим за ним, связать его и крепко держать, чтобы он мог разрезать ему живот. Он хотел бежать, но его схватили и крепко привязали к дверному кольцу. Затем Асклепий разрезал ему живот, вырезал язву и снова зашил разрез. После этого больного развязали. Он встал совершенно здоровым. Пол в святилище, однако, оказался залитым кровью“.