В мире и российском обществе

а) концептуальные аспекты насилия и ненасилия

Политическое насилие –это физическое принуждение, используемое субъектами политики в качестве средства и способа овладения, применения и сохранения политической (государственной) власти.

В отличие от других средств власти (организационных, идеологических, правовых) насилие имеет весьма низкий созидательный потенциал. В период революционных социальных преобразований насилие служит средством защиты их от внешней угрозы, нейтрализации или устранения политических противников, но оно не может подменить самих реформ, нацеленных на создание определенных социальных, экономических и политических структур и отношений.

Однако уровень нравственного сознания и сохранения несправедливости в современном мире пока еще ограничивает возможности вытеснения насилия из политической жизни. Насилие относится к числу дорогостоящих политических средств. Его использование связано с большими человеческими жертвами и разрушениями материальных ценностей, его трудно контролировать.

Актами насилия являются использование в политических целях вооруженных сил, террор, убийство, избиение, принудительные задержания, пытки, взрывы, поджоги зданий, порча имущества, средств коммуникации и т. д. По формам проявление насилия, подразделяется на уличные беспорядки, бунты, восстания, гражданские и другие войны, репрессии, вооруженные конфликты международного характера и терроризм. По своему предметному содержанию насилие в политике включает помимо собственно политических актов военное, духовное (психологическое, идеологическое), административное, судебное насилие.

История человечества “пестрит” примерами политического насилия. Актуальность данной проблеме придают широкое распространение насилия и разрушительные последствия его применения. В конце XX, начала XXI в.в. наблюдается новый виток насилия. В 1992 г. по оценкам аналитиков на планете было 73 “горячих точек”, которые угрожали региональной и международной безопасности; в 25 странах шли войны или вооруженные конфликты, в 24 – наблюдался рост напряженности. В 2008 г. в мире зафиксировано около 200 конфликтных этнических регионов, которые “завтра” после провозглашения независимости Косово могут стать “горячими точками”.1

В противовес фактическому насилию и его адептам сформировалась теория ненасильственных действий с различными модификациями.

В Европе значимость таких действий признавалась в древне­греческом и древнеримском стоицизме, они начинаются в период раннего христианства. В средние века практику ненасилия испо­ведовал и осуществлял ряд монашеских органов, В XVIII в. прин­цип ненасильственных действий получил освещение в философс­ких трудах Вольтера, Руссо, Канта, Локка. В XIX в. значимость этого принципа обосновалась социалистами-утопистами, христи­анскими социалистами.

В Новейшее время принципы ненасилия в политике нашли наиболее полное выражение в учении о непротивлении злу наси­лием Л. Толстого и в принципах ненасильственных действий в политической сфере М. Ганди. Большой вклад в концепцию нена­силия внесли Ф. М. Достоевский, Г. Торо.

М. Ганди выводит ненасилие из чисто религиозной или нрав­ственной среды, лишь опосредованно влиявшей на политические процессы, и переводит его в плоскость самой политики. У Ганди ненасилие выступает уже не как отказ от борьбы, а как одна из форм борьбы, причем, быть может, как самое эффективное сред­ство борьбы с насилием, Для М. Ганди недостаточно личного са­мосовершенствования, его конечной целью является усовершен­ствование мира, преобразованного средствами любви и уважения к человеку. С опорой на ненасильственные действия Ганди орга­низовал широкое социально-политическое движение за освобож­дение Индии от колониальной зависимости, хотя сам стал жерт­вой террора.

В представлении Толстого зло имеет своего рода цепную ре­акцию: раз возникнув, оно порождает ответные действия, которые, даже будучи оправданными, как правило, не удерживаются в рам­ках справедливости, порождают новое зло, причем в еще больших масштабах, чем прежнее. И так происходит до бесконечности — до всеобщей катастрофы. Поэтому единственным средством оста­новить этот разрушительный процесс является решимость воздержаться от возмездия за причиненное зло. Выход из кризиса цивилизации Л. Толстой, А Швейцер видят прежде всего в индивидуальном моральном совершенствовании каждого человека в духе ненасилия и любви ко всему живому. Здесь своеобразно переплетаются евангелические христианские идеи с традиционным подходом восточных религий. Принцип ненасильственного действия как мотив, идейное течение в формулировке “не противиться злу”, так и не нашел широкого политического резонанса в России.

Ф.М. Достоевский пытался решить в своих произведениях проблему нравственной недопустимости насилия. В Америке пи­сатель и философ Г. Торо (1817 — 1862) обосновывал использова­ние ненасильственных действий в политике применительно к конституционному государству. Ненасилие доказало свою полити­ческую эффективность в борьбе за достижение независимости Индии, против расовой дискриминации в 1960-е гг. в США, в свер­жении режима Ф. Маркоса на Филиппинах и т. д.

К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Ленин, И. Сталин подвергали кри­тике учение о ненасилии, пацифистские концепции, осудили их как социально вредные утопии, сбивающие угнетенные массы с единственно верного, по их мнению, пути решительной революци­онной борьбы за социальную справедливость.

Проблема ненасилия сама по себе остается неоднозначной. В этой концепции есть здравое зерно, привлекавшее к ней внимание прогрессивной общественности едва ли не на всем протяжений развития человечества. Но ей свойственны и противоречия, односторонность, своего рода отстраненность от непростых реалий современного мира.

Принцип ненасилия сегодня означает отказ от применения силы в политике и противодействие насилию. С точки зрения морали это миролюбие, миротворчество, милосердие. Ненасилие ориентировано на соблюдение политических, экономических, социальных прав человека, оно утверждает право на жизнь. Деятельность Мартина Лютера Кинга, А. Д. Сахарова выя­вила значимость данного принципа, проявившегося в столь отдаленных друг от друга точках земного шара.

Принцип ненасильственных действий в современной полити­ке становится все более значимым и действенным воп­реки вспышкам воинствующего национализма, политического тер­роризма, агрессии. Его конкретизация во многих реальных политических действиях середины XX в. — важное свидетельство приоритета об­щечеловеческих ценностей, характерных для политического мыш­ления.

Использование насилия властью обесценивает се и делает нелегитимной в глазах подданных. Подобный взгляд на вещи имеет много общего с концепцией ненасильственного сопротивления М. Ганди и Л. Кинга, идеями В.Гавела о "власти безвластных", которые были широко распространены в Чехословакии во время так называемой бархатной революции. Сторонники этого философского направления делают разли­чия между силой и насилием. Они признают за властью наличие силы, но считают, что его проявление должно быть строго регла­ментировано, иметь определенные правовые рамки. Однако огра­ничивать власть только правовыми рамками недостаточно, и она должна быть еще морально ответственна за применение силы. Сильная власть способна соотносить свою силу с моральной от­ветственностью за ее применение, так в целом общественный прогресс бессмыслен без нравственного (духовного) прогресса. Последний должен опережать технический прогресс. Основное содержание нравственного прогресса – формирование ненасильственных действий.

б) терроризм и политико-правовые средства борьбы с ним

Терроризм— это применение или угроза применения наси­лия, как правило, направленного против жизни людей, средство достижения политических целей, которые, по мнению тех, кто к нему прибегает, не могут быть дос­тигнуты обычными (законными) средствами. Женевская конвенция 1937 г. о предупреждении терроризма и наказании за него определяет “террористические акты” как “преступные действия, направленные против государства, или имеющие целью терроризировать определенных лиц, или население в целом”.

Терроризм – это прямое посягательство на основные ценности, которые отстаивает международное право: законность, защиту гражданских лиц, взаимное уваже­ние людей, принадлежащих к различным конфессиям и культурам, и мирное урегулирование конфликтов. Его усиление связывается с процессами глобализации, отсутствием согласованности ведущих держав в международных делах. Наиболее опасной террористической организацией считается “Аль-Каида”, представляющая общественную угрозу для всего мирового сообщества.1

Реальная цель терроризмасостоит в том, чтобы деморализовать общество, против которого направляется удар. Во-первых, терроризм вселяет ужас непредсказуемостью своих действий, методов, средств нападения; неизвестно, когда ждать удара, на какой объект он обрушится - ведь этот объект выбирается произвольно, террористическая акция может настичь любого человека и в любом месте. Во-вторых, действенность террора в нашу эпоху в колоссальной степени умножается, усиливается благодаря средствам массовой информации: люди смотрят все по телевидению и убеждаются, что от террористов-камикадзе нет спасения. Но одновременно в людях рождается ярость: нельзя допустить такого унижения, надо ответить на вызов. И если посмотреть под этим углом зрения на события 11 сентября, то мы увидим, что «сверхзадачей» террористов могло быть только одно: спровоцировать Соединенные Штаты на ответный удар по исламскому миру с тем, чтобы вызвать более мощную, чем когда-либо,

волну возмущения и ненависти к Америке не только в мусульманских странах, но и во всем третьем мире. Вот это и было бы искусственно вызванное «цивилизованное противостояние».

На взгляд В. Федотовой терроризм представляет собой форму архаической политизации, при которой предельно упрощенная система координат «друг – враг» лишена каких бы то ни было государственных и дипломатических начал и вызывает к древнему инстинкту мести, отчасти родовой. Этим объясняется и атаки на население: они служат средством, позволяющим через СМИ и граждан добиваться от их правительств рациональных политических целей, которыми задались террористы.1

Террористическая деятельность в современных условиях ха­рактеризуется широким размахом, отсутствием явно выраженных государственных границ, наличием связи и взаимодействием с международными террористическими центрами и организация­ми; жесткой организационной структурой, состоящей из руково­дящего и оперативного звена, подразделений разведки и контр­разведки, материально-технического обеспечения, боевых групп и прикрытия; жесткой конспирацией и тщательным отбором кадров; наличием агентуры в правоохранительных и государст­венных органах; хорошим техническим оснащением, конкури­рующим, а то и превосходящим оснащением подразделений пра­вительственных войск; наличием разветвленной сети конспира­тивных укрытий, учебных баз и полигонов.

Первые террористы появились еще в древности. От рук убий­цы пал царь Филипп, отец Александра Македонского. Целая ве­реница римских императоров: Юлий Цезарь, Калигула, Доминициан, Пертаникс и многие другие были убиты. В более поздние времена убийцы расправлялись с королями и князьями, могуще­ственными властителями и известными военачальниками, высоко­поставленными духовными особами. Убийство Андрея Боголюбского (1174 г.), свержение и ослепление московского великого князя Василия II (1446 г.), убийство Папы Римского Иоанна VIII (882 г.).

В средние века на Востоке появилась мусульманская секта ассасинов. Создав непреступные горные крепости на северо-запа­де Ирана, "горные шейхи" рассылали своих агентов-убийц по все­му миру с целью "корректировки" политики государств евразий­ского региона и держали многих правителей в страхе вплоть до XIII в.

Жертвами убийц в конце XIX — начале XX в. стали русский император Александр II, король Италии Умберто I, португальский король Карлуш I, наследный принц Луи Филипп, австро-венгерская императрица Елизавета, кронпринц Австро-Венгрии Франц-Фердинанд, премьер-министр Испании генерал Хуан Прим, премьер-министр России П. Столыпин. Террористы убили четырех президентов США: Авраама Линкольна, Джеймса Гарфилда, Уильяма Мак-Кинли, Джона Кеннеди. Двух фран­цузских президентов: Сади Карно (1894 г.), Поля Думера (1932 г.).

XX век вошел в историю не только двумя мировыми война­ми, но и всплеском жестокости в самых разных странах. В Ин­дии три политических деятеля по фамилии Ганди были убиты террористами: Махатма Ганди (1947 г.), Индира Ганди (1984 г.), Раджив Ганди (1991 г.). Среди убитых государственных деяте­лей оказались министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау и польский президент Габриэль Нарутович (1992 г.), юго­славский король Александр и французский министр иностран­ных дел Луи Барту (1934 г.), премьер-министр Цейлона (Шри-Ланка) С.Бандаранаике (1959 г.), премьер-министр Конго Н. Лумумба (1961 г.), президенты Чили С. Аьенде (1973 г.), Бангла­деш М. Рахман (1975 г.), Конго М. Нгуаби (1977 г.), американ­ский сенатор Роберт Кеннеди (1968 г.), итальянский премьер-министр Альдо Моро (1978 г.), египетский президент Анвар Садат (1981 г.), президент Гренады М. Бишон (1983 г.), глава шведско­го правительства Улоф Пальме (1986 г.), премьер-министр Из­раиля Ицхак Рабин (1995 г.) и многие другие. Политическое насилие широко распространено в странах "третьего мира": до­статочно вспомнить гибель президентов Руанды и Бурунди в апреле 1994 г. В 1996 г. талибами был убит президент Афганис­тана Наджибула.1 Статистика за последние сто лет показывает, что из 80 терактов, совершенных за последнее время против первых лиц госу­дарств, 64 достигли цели.2

В последние десятилетия терроризм от убийства царей и президентов перешел к массовому уничтожению мирных граждан.1 Достаточно привести примеры террористических актов, прогремевших на весь мир: взрывы в Мировом торговом центре, Оклахоме-Сити, Атланте (США); токийском, испанском и лондонском метрополитенах; жилых домах и школах Москвы, Беслана и Каспийска (РФ); на о. Бали (Индонезия), Израиле, а также сотни акций национального, религиозного и криминального терроризма.

Международное сообщество пытается объединить усилия в борьбе с терроризмом. Однако полного взаимопонимания на политическом и тем более юридическом уровне даже между ведущими странами еще не достигнуто. В последние три десятилетия в рамках ООН был принят ряд договоров, в которых оговорен механизм взаимодействия государств по борьбе с
терроризмом на суше, на море и в воздухе. В том числе обязательства государств — участников соглашений подвергнуть уголовному преследованию террористов или передавать их правоохранительным органам других стран.

За период своего существования ООН приняла не один деся­ток резолюций, направленных против международного террориз­ма, в которых отмечается, что питательной средой для него явля­ются попирание законных прав и интересов суверенных государств и народов, иностранная военная интервенция, расизм и т. д. В 1976 г. при Европейском Союзе был создан специальный коорди­нирующий, орган по борьбе с терроризмом — ТРЕВИ. С 1987 г. в его работе принимают участие также США, Канада и Австра­лия. Декларация о мерах по ликвидации международного терро­ризма, принятая ООН в 1994 г., четко определяет, что преступные акты, рассчитанные на создание обстановки террора, не могут быть оправданы никакими политическими, идеологическими, философ­скими, религиозными, этническими соображениями.

Генеральная Ассамблея ООН неоднократно подтверждала, что государства

должны обеспечить, чтобы любые меры, принимаемые в целях борьбы с терроризмом, способствовали их обязательствам по международному праву1 Роль международного права в борьбе с терроризмом следует рассматривать по двум главным задачам, стоящим перед ним: обеспечение мира и защита прав человека. Эти задачи взаимосвязаны и оказывают воздействие одна на другую.

Терроризм существенно подрывает принципы международного права и внутреннее законодательство государств. Методы террористических актов направ­лены на дестабилизацию государств и подрыв устоев гражданского общества. Государства в свою очередь обязаны защищать своих граждан от террористических актов. Меры, осуществляемые в борьбе с терроризмом, могут иметь далеко идущие последствия с точки зрения соблюдения законности.

Анализируя региональные консультации, прове­денные Группой высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам, можно отметить то, что представители государств и организаций гражданского общества высказывали обеспокоенность по поводу того, что ны­нешняя «война с терроризмом» в некоторых случаях подрывает те самые ценности, по которым наносят удар террористы: права человека и нормы международного права. Необходимо отметить, что большинство тех, кто выражал такую обеспокоенность, не ставили под сомнение серьезность террористической угрозы и признавали, что право на жизнь является первым сре­ди основополагающих прав человека. В то же время они выражали опасения по поводу того, что подходы «к проблемам терроризма, которые сконцентрированы на полицейских, разведывательных и военных мерах, могут подорвать усилия по содействию надлежащему государственному управлению и правам человека, в то же время привести к изоляции больших групп мирового населения и тем самым ослабить потенциал коллективных действий против терроризма.2

Для предотвращения терроризма крайне необходимы защита и обеспечение прав человека путем соблюдения законности. Борьба с международным терроризмом получит новый импульс, если совер­шенные террористами самые серьезные преступления будут рассматриваться Международным уголовным судом (МУС) и подвергаться преследованию на основании его Статута. Статут МУС включает ка­тегорию преступлений против человечности, куда входят убийства и истребление людей, совершенные в рамках широкомасштабного или систематического нападения на любых гражданских лиц, отдельные террористические акты могут преследоваться на основании Статута.

На одиннадцатом Конгрессе Организации Объединенных Наций по предупреждению преступнос­ти и уголовному правосудию было обращено внимание на отсутствие эффективной системы взаимодействия за­конодательств различных стран и механизмов междуна­родного сотрудничества, которые обеспечивали бы соблюдение резолюции 1373 (2001) Совета Безопасности ООН от 28 сентября 2001 г. Указанная резолюция была принята Советом Безопасности в соответствии с главой VII Устава Организации Объединенных Наций, в связи с чем она имеет обязательную силу для государств-чле­нов. В данной резолюции Совет постановил, что все государства должны:

предотвращать и пресекать финансирование тер­рористических актов;

ввести уголовную ответственность за умышлен­ные предоставления или сбор, любыми методами, прямо или косвенно, их гражданами или на их территории с намерением, чтобы такие средства использовались или при осознании того, что они будут использованы, для совершения террористических актов; и т.д.

Для России перечисленные проблемы могут быть решены на пути выпол­нения Указа Президента РФ от 7 марта 1996 г. о мерах по усиле­нию борьбы с терроризмом. Исполнение его положений возложено на различные министерства и ведомства России. По сути, в нем обозначены направления работы Российского государства по противодействию такому опасному явлению, как терроризм. Уже приняты федеральные законы, регулирующие деятельность правоохранительных органов, закон об оперативно-розыскной деятельности и другие. По постановлению Правительства РФ от 16 января 1997 г. № 45 создана межведомственная антитеррористическая комиссия, критерий оценки ее работы один — реальный уровень безопасности личности, общества, государства. Данная комиссия является координационным органом, обеспечивающим взаимодействие федеральных органов исполнительной власти при осуществлении антитеррористической деятельности и пресечении актов терроризма. Ее задачи таковы: разработка и осуществление мероприятий в области выявления и пресечения террористической деятельности; внесение в Правительство Российской Федерации предложений по формированию системы мер по обеспечению безопасности и защиты населения от терроризма; осуществление контроля за выполнением федеральными органами исполнительной власти законодательства Российской Федерации по вопросам борьбы с терроризмом; координация взаимодействия федеральных органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления в борьбе с терроризмом.