Выступление группы «нового археологического направления»

В эти годы группа наиболее активных молодых московских археологов — А. В. Арциховский, А. Я. Брюсов, С. В. Киселев и А. П. Смирнов — «тогдашние аспиранты и тогдашние студенты»,— как они сами писали позднее,— делали первые попытки построения так называемой «марксистской археологии».

В темах, взятых для научной работы, сторонники «нового археологического направления», как иногда называли эту группу , пытались применить в исследовании метод исторического материализма. Они активно выступали с докладами, отстаивая свои позиции, по-боевому участвовали в спорах и призывали к организации большой методологической дискуссии.

Так, весной 1929 г. в Москве состоялся диспут между сторонниками «нового археологического направления» и палеоэтнологами, группировавшимися в основном в Московском университете на кафедре антропологии, возглавляемой Б. С. Жуковым. К сожалению, ход и содержание этой дискуссии пока не удалось восстановить, особенно выступления палеоэтнологов.

А. В. Арциховский, А. Я. Брюсов и С. В. Киселев в ноябре 1929 г. выступили в Москве на заседании социологической секции общества историков-марксистов с до кладом «Новые методы в археологии». Основное внимание они уделили вопросу о том, что археология может быть самостоятельной наукой, не зависимой от истории, палеоэтнологии и этнологических концепций. А. Я. Брюсов, например, пытался доказать, что археология, используя только свои средства может восстановить социальную структуру и различные верования.

Возражавшие ему утверждали, что подобная позиция ошибочна, так как история, археология и этнография — это только части большой исторической науки, которые нельзя резко отделять друг от друга, они взаимно дополняют создание общеисторической картины. К сожалению, основная тема — применение новых методов в археологии и социологические основы исследования археологических источников — осталась почти вне внимания.

Что же касается термина «марксистская археология», то в данном случае многими он был воспринят как противопоставление официально принятому термину «история материальной культуры» и подвергся суровой критике. Все это привело к тому, что авторы «марксистской археологии» впали в другую крайность. Они опубликовали письмо с критикой своих ошибок и отказом от некоторых положений, выдвинутых ранее.

В частности, они писали: «При диалектико-материалистическом понимании исторических источников археология теряет право на существование как самостоятельная и даже вспомогательная наука. Она подлежит упразднению...». В этой статье молодые археологи, к сожалению, увлекаясь самокритикой, а возможно и еще недостаточно осознавая свои позиции, не пытались даже отстаивать основные принципы социологического подхода к анализу археологических источников, выдвинутые ими ранее в своих методологических концепциях.

В целом опыт работы группы молодых аспирантов РАНИОН, результат их занятий в социологической секции представляет определенный интерес. Заслуживают рассмотрения и конкретные опыты «социологических истолкований отдельных исторических явлений» (для анализа специальной методики реконструкции отдельных сфер деятельности по археологическим материалам) и общая «платформа» «нового археологического направления».

Сторонники этого направления сознавали, что подойти к марксистскому пониманию исторического процесса можно только через понятие общественно-экономической формации. Именно эта проблема наиболее остро дебатировалась в исторической науке 20-х годов и надо полагать, что под прямым воздействием этих дискуссий формировалась теоретико-методологическая концепция «нового археологического направления».

«Археология имеет право на существование только лишь в том случае,— декларировали молодые археологи,— если ее задачей является восстановление по памятникам материальной культуры общественно-экономических формаций». Они поставили своей целью показать существование и содержание общественно-экономических формаций на конкретном археологическом материале для первобытной и раннеклассовых формаций.

Разработки А. Я. Брюсова и С. В. Киселева были посвящены в основном проблемам первобытной формации, а А. В. Арциховского и А. П. Смирнова — раннеклассовым. За исходный материал для исследования брали орудия труда или остатки хозяйственного быта, находящиеся в прямой зависимости от них.

Показательна в этом аспекте подборка материалов: у А. Я. Брюсова это широкий комплекс хозяйственных орудий труда и других изделий каменной индустрии, отражающих в основном ранний этап первобытности, а у С. В. Киселева — только характер поселений и жилищ, которые, естественно, более показательны для позднейших эпох. В. А. Арциховский сужает проблему до анализа одной категории орудий труда — земледельческих, а А. П. Смирнов опять рассматривает весь спектр производственной деятельности, характерный для заключительной фазы первобытной формации и перехода к классовому обществу.

При этом авторы считали, что археология на данном этапе развития накопила уже такое количество материалов, особенно орудий труда и остатков, связанных с хозяйственным бытом и производственной деятельностью, и настолько усовершенствовала методы полевых работ, что вполне может решать задачи социологического обобщения, которые и должны стать главной целью археологических исследований.