Государственная и дипломатическая деятельность Ришелье: опыт характеристики

Ришелье был скромным, осторожным, хитрым и одновременно вероломным политиком. Он не останавливался ни перед какими преградами для достижения поставленных – личных и монарших – целей.

Эти цели во внутренней и внешней политике он изложил в своем политическом завещании, написанном им в конце 30-х – начале 40-х гг. XVII в. Завещание в полном объеме (оно более 300 страниц типографического текста) было опубликовано в Париже лишь в 1947 г., то есть более трехсот лет спустя (после его написания). На русский язык оно переводилось дважды во времена Екатерины II. Обратимся к нему. Текст его, надо признать, Ришелье тщательно отшлифовал.

Ришелье писал в этом «Политическом завещании»[1]: «Моей первой целью было величие короля, моей второй целью было могущество королевства».[2] Если можно сомневаться в буквальном смысле первого утверждения Ришелье, то могущество абсолютистской власти он на самом деле стремился всеми способами утвердить как внутри страны, так и за ее пределами.

Ришелье – дворянин – старался укрепить первенствующее положение дворянства во французском обществе.

Но буржуазия набирала силу. Отсюда два положения Ришелье в его «Политическом завещании»: «богатство и гордость одних [буржуа, чиновников] подавляет бедность других [дворян] – богатых лишь доблестью». Ришелье не забыл отметить: «очень распространенный недостаток лиц, родившихся в этом сословии [дворянства], - что они применяют к народу насилие» (Там же, p. 218, 219).

Однако простой народ для Ришелье – это «мул, который привыкнув к нагрузке, портится от долгого отдыха больше, чем от работы» (Там же, с. 254).

Ришелье в своем завещании постулировал осторожность в борьбе государства в лице короля с гугенотами: «Осторожность не позволяет королям прибегать к рискованным мерам, могущим выполоть доброе зерно при желании выполоть плевелы» (Там же, с. 323).

Ришелье призывал решительно бороться с сепаратизмом гугенотов и крупных феодалов, обосновывая это, в частности и тем, что «бич, являющийся символом правосудия, никогда не должен оставаться праздным» (Там же, с. 341).

Однако суд суду рознь. «Если во время разбора обыкновенных дел суд требует бесспорных доказательств, - констатирует Ришелье, - совсем иначе в делах, касающихся государства; в таких случаях то, что вытекает из основательных догадок, должно иногда считаться за ясные доказательства»(Там же, с. 343-344). (Вот влияние взглядов Макиавелли).

Внутренние трудности Франции в эпоху Ришелье (1624-1642) – гражданские войны, разорение страны, уменьшение народонаселения, непомерный рост налогов и другое – осложнялись международным положением королевства. Всей Европе угрожала наднациональная католическая династия Габсбургов поглощением национальных государств. Кардинал мощно лавировал в своей дипломатической работе: он то склонялся к союзу с габсбургской Испанией и папством, то действовал с точностью до наоборот – поддерживал деньгами протестантских князей германских земель и тем самым ослаблял Габсбургов. Через 8 лет лавирование Ришелье прекратил: в 1630 г. он принял решение давать ежегодные крупные суммы денег протестантской Швеции для войны с германскими князьями-католиками. Тем самым Ришелье тайно втянул Францию в Тридцатилетнюю войну (1618-1648 гг.), закончившуюся Вестфальским миром, открывшим так называемую Вестфальскую эпоху в мировой дипломатической истории. Здесь будет уместно сказать хотя бы несколько слов о Тридцатилетней войне в Европе.

Тридцатилетняя война (1618-1648 гг.) - это кровавая бойня между габсбургским блоком государств и антигабсбургской коалицией. Габсбургский блок выступал под знаменем католицизма, антигабсбургская коалиция (особенно вначале) – протестантизма.

Дополним информацию о династии Габсбургов и их территориальных владениях исторической картой.

Габсбурги (от нем. Habsburger) – династия, правившая в Австрии[1212-1918 гг.], Чехии и Венгрии [1326-1918 гг.], части Италии [с XVI до 1866 г.]. С 1804 г. австрийские императоры, с 1867 – императоры Австро-Венгрии; в «Священной Римской империи» [1438-1806]; Испании [1516-1700], Нидерландах (Бельгии) до 1794 г.

С 1516 г. императоры «Священной Римской империи» своей власти подчинили Германию, Австрию, Чехию, часть Венгрии, Испанию и ее колонии в Америке (см. карту).

В XVI-XVII вв. Габсбурги, опиравшиеся на католическую церковь и проводившие политику контрреформации, были носителями реакционных идей, молитвою и оружием противостояли процессу складывания национальных государств. Они стремились к созданию «всехристианской империи».

В антигабсбургскую коалицию входили германские протестантские князья, Франция, Швеция, Голландия, Дания, Англия и Россия (см. карту).

Как видите, две мощные группировки государств противостояли друг другу. Борьба шла ожесточеннейшая и на полях сражений, и на дипломатическом фронте.

С выступлением в войну Франции (ее втянул Ришелье тайно в 1630 г., и явно в 1635 г.) определилось явное превосходство антигабсбургской коалиции.

В результате потерпел крах план Габсбургов на создание «Мировой империи» и включение в нее национальных государств.Вестфальский мир 24 октября 1648 г. утвердил приоритет национальных государств и открыл эру стабильного положения в Европе. Тридцатилетняя война была первой общеевропейской войной.В 1648 г. политическая гегемония перешла к Франции, к Франции без Ришелье (его преемником стал кардинал Мазарини). Следует отметить в этой связи расчетливость Ришелье как дипломата, угадавшего нужное время вступления Франции в войну. Результаты войны были катастрофичны. Она унесла много человеческих жизней. По оценкам советских историков (Н.Ф. Колесницкий и др.) в Тридцатилетнюю войну погибло 2 071 000 солдат (только одна Германия потеряла 300 000 солдат) и 6 млн мирных жителей. Население Франции уменьшилось более чем на 1 млн человек, т.е. в общей сложности людские потери составили более 8 млн человек. По другим расчетам совокупные людские потери составили 5-6 млн человек.

Колоссальный ущерб был нанесен сельскому хозяйству, ремеслу, жилищам и др. Тридцатилетняя война стала одним из этапов в истории наемных армий. Оба блока использовали наемников, набиравшихся из различных социальных слове разных стран Европы и без оглядки на вероисповедание. Они служили за деньги и превратили военное дело в профессию, в осуществлении которой большую долю занимало «мародерство». Это слово и понятие родились в эпоху Тридцатилетней войны. Его происхождение связывается с именем одного из двух (а, может быть с обоими) известных фамилий Мероде и принимавшими участие в войне: это немец, генерал, граф Иоганн Мероде или швед, полковник Вернер фон Мероде.

В русском языке слово «мародер» - это грабитель, разоряющий население в местах военных действий, снимающий вещи с убитых и раненых на полях сражений, занимающийся грабежом в местах катастроф.

К этим бедствиям прямое отношение имел Ришелье, использовавший «военную дипломатию» для достижения интересов абсолютистской Франции. Ришелье в эпоху Тридцатилетней войны нередко игнорировал мирную дипломатию, которая столь быстро (по сравнению с военной дипломатий) не могла дать нужных ему и верхушке Франции результатов.

Тем не менее, Ришелье входит в число 152100 великих дипломатов всех времен и народов. К тому же некоторые историки считают нужным употреблять термин «дипломатическая школа Ришелье».[3] Конечно, этот термин условен. Тем не менее возможно наметить основные характерные черты дипломатии Ришелье. Каковы они?

Ришелье очень хорошо понимал, что основной задачей сильной дипломатии является поиск союзников,где бы они не находились, особенно ближних к территории страны. Эта аксиома мудрой дипломатии, поскольку пространство и время всегда и везде имеют стратегическое значение. Эта аксиома нисколько не устарела и сегодня, в эпоху невиданных технических возможностей.

Ришелье использовал тайную дипломатию. Он скрытно субсидировал антигабсбургскую коалицию (Швецию), но когда не добился желаемых результатов, объявил о вступлении Франции в Тридцатилетнюю войну.

Ришелье проявил понимание французской реальности первой трети XVII в. – малолетство королей – и озаботился подготовкой своего преемника на посту кардинала и первого министра королевства. После его смерти им стал его ученик кардинал Мазарини, продолживший политику и дипломатию Ришелье при короле Людовике XIV.

Дипломатия Ришелье – это во многом воплощение постулатов Макиавелли, разработанных в его книге «Государь» (1532 г.) – для достижения государственных интересов все средства допустимы – подкуп, предательство, лицемерие, убийство и т.д.

Ришелье был дальновидным и искусным дипломатом. Приведу лишь один факт – точно рассчитанные им время вступления Франции в Тридцатилетнюю войну.

Ришелье своей длительной политикой (почти два десятка лет) убедительно продемонстрировал единство внутренней и внешней политики. Наш классик это выразил словами: «Внешняя политика есть продолжение внутренней политики».

Таковы основополагающие черты дипломатической школы Ришелье.

Однако вернемся к жизни Ришелье. наступил ноябрь 1642 г. Ришелье в зените своей славы. Он привел Францию к статусу великой мировой державы. Франция чувствует себя хорошо, однако со здоровьем Ришелье происходит что-то неладное. 28 ноября наступило резкое ухудшение здоровья. Врачи ставят еще один диагноз – гнойный плеврит (воспаление плевры). Перед самой кончиной кардинала Людовик XIII дважды встречался с ним – 2 и 3 декабря 1642 г. 2 декабря умирающего навещает король. «Вот мы и прощаемся, - слабым голосом говорит Ришелье. – Покидая Ваше Величество, я утешаю себя тем, что оставляю Ваше королевство на высшей ступени славы и небывалого влияния, в то время как все Ваши враги повержены и уничтожены… Затем Ришелье рекомендует оставить на своих постах государственных секретарей Шавиньи и Наайе, а своим единственным преемником называет кардинала Мазарини.

Мазарини (Mazarini) 1602-1661 1643-1661

«У Вашего Величества есть кардинал Мазарини, я верю в его способности на службе королю», - говорит Ришелье. В ответ Людовик XIII обещает выполнить просьбы умирающего и покидает.

Оставшись с докторами, Ришелье просит сказать, сколько ему еще осталось жить. врачи отвечают уклончиво, и лишь один из них – месье Шико – осмеливается сказать: «Монсеньор, думаю, что в течение 24 часов Вы либо умрете, либо встанете на ноги». «Хорошо сказано», - тихо сказал Ришелье.

На следующий день, 3 декабря король вновь посещает Ришелье. В течение часа они беседуют. Неизвестный художник со слов очевидцев изобразил последние минуты последней встречи короля Людовика XIII с Ришелье. Всмотримся в эту картину.

В богато меблированной обширной комнате трое: справа от нас – Людовик XIII в королевском наряде. Напротив короля в глубоком кресле, согбенный, беспомощный старик в кардинальской мантии. Это Ришелье. За его креслом – племянница кардинала, герцогиня д’Эгийон со слезами на глазах. Она удручена горем. Левая ее рука положена на верхнюю часть кресла, правая - в ней платок – приложена ко рту. король правой рукой поддерживает подбородок и внимательно слушает своего первого министра. Ришелье вытянул ноги, прикрытые мантией, правой рукой опершись о поручни кресла, с трудом что говорит своему владыке, подкрепляя весомость своих слов беспомощным жестом почти бессильной левой руки. Голова наклонена вперед, рот полуоткрыт – слова Ришелье даются с немалым трудом. Он явно утомлен. Людовик XIII это замечает. Через час он оставляет Ришелье со своей племянницей. Он просит ее оставить его. Место д’Эгийон занимает отец Леон, дающий умирающему последнее отпущение грехов. «Предаюсь, Господи, в руки твои», - шепчет Ришелье. Через секунду-другую он вздрагивает и затихает. Отец Леон подносит к его рту зажженную свечу, но пламя остается неподвижным, всемогущий кардинал мертв. Смерть наступила 4 декабря 1642 г.

Сразу же Людовик XIII вызвал к себе Мазарини и объявил, что назначает его главой Королевского совета. Ближайшие соратники Ришелье – Шавиньи и Нуайе – оставлены на своих постах. Король выполнил свои обещания, данные Ришелье при его последних встречах с ним. Похоже, что усопший услышал указы короля и понял, что его дело всей жизни находится в твердых руках, которыми повелевает умная голова, и он успокоился, что нашло отражение на полотне художника. Вот его фотография.

		Ришелье на смертном одре

Лицо Ришелье мало в чем изменилось в сравнении с его портретным изображением «Ришелье за рабочим столом», лишь заострился нос, обозначились скулы, увеличились глазницы (как и у всех усопших).

Последнюю главу своей книги «Кардинал Ришелье» (см. С. 199, с. 373), написанную на основе французских источников и литературы, проф. П.П. Черкасов закончил верными словами: «История дает множество примеров крупных изменений, происходивших после смерти правителей, слишком долго державшихся у власти. Ришелье продолжал править и из своей могилы, устроенной в соответствии с его пожеланиями в церкви Парижского университета. Не было ли это лучшим признанием правильности избранного им для Франции пути? Ответ на этот вопрос принадлежал истории».