Глава 7. Позитивистская концепция культуры

Хотя позитивизм и называют философией, свою задачу он видел в замене философского (метафизического) знания научным (или позитивным), образцом которому служат естественные науки. Позитивисты были свидетелями становления капиталистического общества с его научно-техническим прогрессом, бурным развитием торговли и промышленности, ростом городов и транспортных сетей, успехами образования и медицины. Практические достижения науки их просто завораживали, казалось, что именно наука призвана решить наконец все общественные и человеческие проблемы к всеобщему удовлетворению. В науке они видят единственную надежду на лучшее будущее, усматривают в ней главный результат общественного и культурного прогресса. В знаменитом законе трех стадий, сформулированном О. Контом, наука завершает собой всю предшествующую историческую эволюцию человека. Согласно этому закону, человек в своем развитии проходит три стадии: теологическую, или фиктивную, метафизическую, или абстрактную, научную, или позитивную. На последней из них человеческий дух, отбросив отвлеченные и абстрактные поиски абсолютной истины, сосредоточивается на истинах относительных, покоящихся на изучении конкретных предметов и явлений и отыскании тех законов, которые управляют ими. А поскольку единственно надежным методом открытия таких законов был до сих пор естественнонаучный метод, постольку он и объявляется универсальным методом познания для всех наук, в том числе и социальных. Осуществленный Контом перенос этого метода на изучение социальных фактов и стал причиной возникновения науки об обществе, или социологии.

Позитивизм продолжил и развил линию просветительского натурализма, придав ему характер не только истолкования общественных и культурных явлений по аналогии с природными (онтологический натурализм), но и поставив социальные и гуманитарные науки в один ряд с науками о природе — математикой, астрономией, физикой, химией и биологией (методологический натурализм). Замыкает этот

ряд, согласно Конту, социология, охватывающая собой и все явления морального порядка. Философия (как и теология) исключается из состава наук; в лучшем случае ей уготована роль их «служанки» — методологического знания, уясняющего используемые наукой логические приемы и способы исследования. Философия лишается тем самым статуса онтологического знания — знания о мире (или сущем): такое знание объявляется во всем противоположным научному знанию и, следовательно, лишенным какой-либо познавательной ценности.

По-своему методологический натурализм дал знать о себе в моральных и гуманитарных науках (т.е. в науках о человеке и культуре). Мораль — традиционный предмет интереса для всей классической философии. Она как бы суммирует в себе то главное, что, согласно классике, отличает человека от остальных живых существ. Для просветителей моральность человека — синоним его разумности, главная цель его воспитания и образования. Человек таков, какова его мораль, и потому именно в морали следует искать объяснение человеческой природы. Наука о человеке — прежде всего моральная наука, и ее нельзя обойти в стремлении науки охватить собой весь мир — природный и человеческий. Если Конт делает мораль предметом социологии, то в английском позитивизме она относительно самостоятельный объект научного знания. В своем первоначальном виде этический позитивизм предстал как утилитаристская концепция морали, впервые изложенная в книге И. Бентама «Введение в основания нравственности в законодательстве», а затем систематически развитая в работе Дж.С. Милля «Утилитаризм».

Утилитаризм — понятие, образованное от латинского слова «utilitas» (польза). Под полезностью Бентам понимает свойство предмета приносить отдельному человеку или обществу в целом «благодеяние, выгоду, удовольствие, добро или счастье». Общество состоит из индивидов, а каждый индивид находится под властью двух основных состояний — удовольствия или страдания. «Природа поставила человечество под управление двух верховных властителей, страдания и удовольствия»¹. Избежать или хотя бы уменьшить страдание и добиться удовольствия есть главный мотив человеческих действий, мыслей и чувств. Но это и означает, что человек в своих делах и суждениях руководствуется принципом полезности — минимизацией страдания и увеличением удовольствия. Данный принцип лежит в основе человеческой морали: морально все то, что способствует счастью

-------------------------------------------

¹ Бентам, И. Введение в основания нравственности в законодательстве. М., 1998. С. 9.

человека, является для него благом, аморально то, что причиняет ему боль и страдание. Добро здесь приравнивается к счастью, зло к страданию. Утилитаристская мораль предельно гедонистична, т.е. видит цель жизни в достижении удовольствия и счастья. Общественный интерес и заключается в установлении законодательства, которое способствовало бы счастью все большего числа людей или их общему благу, которое нельзя смешивать с корыстью и частной выгодой отдельного лица.

Как бы ни истолковывался принцип пользы в трудах Бентама и Милля, он, несомненно, исходит из их представления о единообразии человеческой природы. При всех возможных изменениях своей жизни человек подчиняется одним и тем же общим законам, которые постигаются им не умозрительно, а эмпирически, подобно тому как он постигает законы природы. Милль, критик кантовского априоризма в области морали, полагал, что к ней, как и к любой другой области, применим принцип индукции, т.е. обобщения на базе опыта и эмпирических данных. Не отрицая свободу воли, Милль все же считал, что поведение человека можно с помощью науки (психологии в первую очередь) предсказать с той же точностью, с какой мы предсказываем поведение физических тел. Моральная наука в этом смысле мало чем отличается от любой другой науки, строящей свои выводы на основе не метафизических предположений, а установления в опыте с помощью индуктивной логики общего закона, управляющего той или иной комбинацией событий и предметов.

В философии другого крупного представителя английского позитивизма — Г. Спенсера принцип утилитаризма в истолковании общества и морали сменяется принципом эволюционизма, заимствованным из биологической науки того времени (прежде всего теории Дарвина). Общество рассматривается им по аналогии с живым организмом (органическая теория общества) и в своем развитии подчиняется общим законам эволюции — движению от низшего к высшему посредством дифференциации и интеграции своих частей. Причиной, вызывающей усложнение, дифференциацию органов и функций общественного организма, является, как и у животных, необходимость его приспособления к внешней среде, достижения им состояния устойчивого равновесия, что исключает волевое вмешательство в этот процесс государства и проведение непродуманных и опережающих время реформ. Спенсер — консерватор, хотя и либерал, относящийся с большой осторожностью к любым попыткам ускорить или изменить ход истории. Предельно биологичен и его подход к морали. Мораль для Спенсера — следствие приспособления человека к окру-

жающей среде. В моральных нормах концентрируется и передается от поколения к поколению опыт людей, накопленный ими в борьбе за выживание и имеющий значение для всего человечества.

В наиболее отчетливом виде позитивистская философия культуры предстала в творчестве французских историков литературы и искусства XIX в., среди которых особо выделяется И. Тэн — автор «Философии искусства», впервые опубликованной в 1865 г. Тэн — прежде всего историк литературы, живописи, культуры в целом. Его интересует в первую очередь жизнь и творчество конкретных личностей — писателей, художников, исторических деятелей. Во времена, когда философы увлекались умозрительными спорами о сущности художественного идеала, когда эстетика (или философия искусства) понималась преимущественно как часть метафизики, столь же априорная и субъективная в своих основаниях, как и все остальные ее части, такой подход к искусству и культуре воспринимался как принципиально новый и оригинальный. Он и обеспечил сочинениям Тэна, отличавшимся к тому же безупречным литературным стилем, огромный успех и большую популярность в научной среде и у читающей публики.

Вместе с тем Тэн — не просто историк, ограничивающий себя только сбором и описанием фактов и событий прошлого. Он ставит перед собой задачу отыскания метода, посредством которого можно было бы дать научную (объективную) оценку и объяснение творениям искусства. В поисках такого метода Тэн обращается к идеям основоположников позитивизма Конта и Милля, полагая, что они лучше других выразили суть и дух науки. Правда, в отличие от них он отдает предпочтение не физике, а наукам о живой природе, прежде всего ботанике, усматривая в ней образец и для науки о культуре. По словам Тэна, «современный метод, которому я стараюсь следовать и который сейчас начинает проникать во все гуманитарные науки, заключается в том, чтобы все создаваемое человеком, и в особенности произведения искусства, рассматривать как факты и результаты, чьи характерные признаки должны быть продемонстрированы и чьи причины должны быть вскрыты — больше ничего. При таком подходе науке нет нужды ни оправдывать, ни порицать, она должна лишь констатировать и объяснять. Наука о культуре должна действовать как ботаника, которая с равным интересом изучает апельсиновое дерево и лавр, ель и березу. Она сама — не что иное, как некая разновидность прикладной ботаники, занимающейся не растениями, а произведениями человека. Тем самым она следует общему движению, благодаря которому в наши дни гуманитарные науки (sciences morales) и естественные сближаются друг с другом и через которое гуманитарное знание приобре-

тает ту же надежность и ту же возможность прогресса, что и естествознание»¹. В исследовании искусства Тэн хочет быть столь же точным аналитиком, избегающим оценок и придерживающимся только фактов, как и любой натуралист-естествоиспытатель, изучающий жизнь растений и животных.

Суть предложенного Тэном научного метода историко-культурного исследования изложена им во Введении к «Истории английской литературы». Она сводится к так называемой теории «трех сил» — расы, среды и исторического момента, каждая из которых служит принципом объяснения характера и происхождения художественного явления. Под «расой» он понимает национальные особенности каждого народа, его «национальный дух», сформированный его историей и жизненным опытом. «Среда» охватывает собой как природные особенности страны, так и ее «духовный климат», включающий в себя господствующие религиозные и философские идеи. Для произведений искусства духовная среда столь же значима, как почва и климат для растений. Она способствует их «естественному отбору», сохраняя то, что в силу своего таланта может либо приспособиться к среде, либо противостоять ей. Если «раса» есть сила, действующая на искусство изнутри его самого, то «среда» воздействует на него извне. В их сочетании и дает знать о себе «переживаемый народом исторический момент» — связь прошлого с настоящим, создающая уникальную и неповторимую историческую ситуацию. По мнению Тэна, только комбинация этих трех сил позволяет выявить все разнообразие культурных феноменов, представить их в виде логически стройной теоретической конструкции. Само по себе простое соединение фактов без знания их причин еще не дает никакой теории. Все они лишь проявление действующих в них имманентных (но не трансцендентных, или сверхразумных) сил, которые можно обнаружить, лишь руководствуясь принципами позитивизма.

Тэн не сводит моральные факты к физическим, различает их по содержанию, но там, где речь идет об обнаружении причин, вызывающих их появление, он считает необходимым использовать один и тот же способ познания, ибо причины человеческого тщеславия, мужества, правдивости постигаются так же, как и причины пищеварения, движения мускулов, животного тепла. Религия, философия, поэзия, индустрия и техника существуют, как и все на свете, в силу общих причин, знание которых достигается методом, единым для всех наук.

----------------------------------------------

¹ Taine, H. Histoire de la literanire anglaise: Introduction. 8 ed. Paris, 1892. Р. IX. См.: Кассирер, Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998. С. 163-164.

Здесь отчетливо виден свойственный всему позитивизму методологический натурализм. В противоположность романтикам (Шеллингу, например), пытавшимся преодолеть различие между природой и культурой путем одухотворения природы, ее подведения под общий с культурой и метафизически устанавливаемый закон, позитивисты решают ту же задачу посредством натурализации культуры, ее уподобления природным процессам. Наука о культуре в их представлении должна уподобиться не метафизике, а физике, химии или биологии. С этой точки зрения позитивистская философия культуры, отрицающая философию в качестве особого (наряду с научным) знания о культуре, есть радикальная в своем замысле попытка отобрать у нее эту последнюю (после природы и общества) область сущего.

В лице позитивизма классическая философия культуры, открывшая культуру и сформулировавшая ее первоначальную идею, как бы пришла к собственному самоотрицанию. Во всех своих последующих превращениях позитивизм будет претендовать на устранение философии (метафизики) из всех сфер научного познания — из гуманитарного в той же мере, что из естественнонаучного и социального. Освобождая науку от власти метафизики, позитивизм обеднит, сузит и понятие науки, отождествив ее лишь с науками о природе, методологически приравняв к ним все остальные науки. Данное обстоятельство и вызвало в его адрес серьезные возражения и нарекания со стороны как философов, так и ученых-гуманитариев. Если позитивизм стал своеобразным концом классической философии культуры, то критика позитивизма послужила во многом импульсом для появления новой — постклассической — философии культуры с ее особым видением и пониманием культурной проблематики.

Тем не менее позитивизм во второй половине XIX в. (как и неопозитивизм в XX в.) — одно из самых влиятельных направлений философской мысли, имевшее своих последователей во всех европейских странах, в том числе и в России. К русским позитивистам XIX в. относят обычно философов П.Л. Лаврова и В.В. Лесевича, публициста и общественного деятеля Н.К. Михайловского, историков К.Д. Кавелина и Н.И. Кареева и ряд других. Всех их объединяло стремление заменить философскую метафизику «научной философией», под которой, по словам историка русской философии В.В. Зеньковского, понималась «вера в единственность научных методов в постижении бытия, преклонение перед научными приемами мысли, наивный рационализм, т.е. признание (наперед) «соответствия» нашей мысли строю нашего бытия. Вместе с тем сюда входит навеваемое наукой убеждение в относительности нашего знания, в его постоянной эволюции и

в невозможности никакого «абсолютного» знания, т.е. убеждение в «историчности» всякого знания. Третьей характерной чертой всего этого направления мысли является отвержение (заранее) всякой метафизики»¹. По справедливому замечанию В.В. Зеньковского, «в этом почти восторженном преклонении перед наукой мы находим нередко много наивности, даже слепого догматизма: в самой ведь науке XIX— XX вв. рядом с замечательными, подчас гениальными построениями есть очень много невыносимого самоупоения, некритического упрощения всей тайны бытия»². Вклад русских позитивистов XIX в. в русскую философию, в том числе и в философию культуры, был, на наш взгляд, минимальным.

Вопросы для самопроверки

1. Является ли позитивистская концепция культуры натуралистической?

2. В чем проявляется преклонение позитивизма перед естественными науками?

3. Каковы этапы движения человечества к позитивной философии (по О. Конту)?

Темы для рефератов

1. Позитивизм и натуралистическая трактовка культуры.

2. Переход культуры от теологического этапа к научному как важнейшая особенность трактовки О. Контом развития культуры.

3. В чем особенности позитивизма в России в трактовке культуры?

Рекомендуемая литература

Вентам, И. Введение в основания нравственности в законодательстве. М., 1998.

Берлин, И. Философия свободы. Европа. М., 2001. С. 122—186.

Конт, О. Общий обзор позитивизма // Родоначальники позитивизма. Вып. 4—5. СПб., 1912-1913.

Никитина, Н. Н. Философия культуры русского позитивизма начала века. М., 1996.

-----------------------------------

¹ Зеньковский, В. В. История русской философии. Л., 1991. Ч. 2. Т. 2. С. 6.

² Там же. С. 5.