РАЗВИТИЕ ИМПЕРИАЛИЗМА В ГЕРМАНИИ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX В. 2 глава

В 1877 г. был захвачен остров Кипр, в 1882 г. — Египет, в конце 80-х гг. в колонии были превращены обширные территории Восточной Африки (Кения и Уганда). В 1886 г. было завершено завоевание Бирмы, к 1900 г. — Нигерии. К началу XX в., после 30-лстнсй кровопролитной войны, был окончательно подчинен Су­дан, а по окончании в 1902 г. англо-бурской войны в состав Бри­танской империи вошли территории расположенных на юге Аф­рики бурских республик Трансвааля и Оранжевой. Последним по времени приобретением была Южная Аравия и аравийское по­бережье Персидского залива, подчиненные к 1914 г.

Кроме обычных колоний, Англия приобрела много сфер влия­ния в формально независимых странах: Западный Сиам, .(Таиланд), бассейн реки Янцзы в Китае, Южный Иран, Афга­нистан.

К «старым», сложившимся еще в XVII—XVIII вв. методам экс­плуатации колоний (грабеж туземного населения, сбор различных налогов и поборов, неэквивалентный обмен) теперь добавился но­вый экспорт капитала. В колонии и полуколонии шло около 70% общего вывоза британского капитала. Выгоды обусловлива­лись прежде всего низкими издержками производства в колониях. Издержки снижались уже дешевизной сырья, а заработная пла­та местных рабочих была в 5—7 раз ниже, чем в Англии.

Модифицировались и методы торговой эксплуатации. Капита­ловложения в экономику колониальных и зависимых стран направ­лялись в основном в отрасли, производящие экспортное сырье. В результате усиливался монокультурный характер сельского хо­зяйства колоний. Так, в 1904 г. свыше 25% обрабатываемой зем­ли в Египте было занято хлопчатником. Экономика колоний все меньше могла сама себя обеспечивать.

Особенности английской колониальной империи состояли в широкой колонизации. Английские эмигранты составляли в ряде колоний ядро местных капиталистов, интеллигенции и квалифи­цированной рабочей силы. Этим господствующий класс Англии решал сразу два вопроса: 1) сокращение резервной армии труда в метрополии, что в сильной степени смягчало накал классовой борьбы, и 2) создание в колониях капиталистического уклада, тесно связанного с английским капитализмом экономически и поли­тически.

При условии доминирования в социально-экономической жиз­ни колоний выходцев из Европы, которые сами эксплуатировали коренное население и уже в силу этого были заинтересованы в. опоре на военную силу Англии, британское правительство шло на «демократизацию» внутренней жизни в колониях, предоставле­ние белым поселенцам автономии в рамках так называемых до­минионов— самоуправляющейся части Британской империи. Так стали доминионами Канада (1867 г.), Австралия (1901 г.), Юж­но-Африканский Союз (1910 г.), Новая Зеландия (1907 г.). При; этом «демократия для белых» сочеталась с совершенно бесправ­ным положением туземного населения. В тех же колониях, где не сложилось сколько-нибудь заметной прослойки европейских коло­нистов — прежде всего в Индии, а также в Бирме и некоторых, африканских колониях — сохранялся в неизменности «классиче­ский» колониальный режим.

В результате английской буржуазии удалось за счет колони­альных сверхприбылей не допустить резкого снижения заработ­ной платы и подкупить верхний слой английских рабочих даже при утрате промышленной монополии. В. И. Ленин закономерно трак­товал английский империализм как специфически колониальный» отмечал, что некоторые черты империализма появились в Англии раньше, чем в других странах (экспорт капитала, колониализм).

3. Аграрный кризис и обострение аграрных проблем. Неблаго­приятно сказался на экономическом развитии Англии разразив­шийся с 1874 г. и продолжавшийся 20 лет мировой аграрный кри­зис. Предпосылки его были созданы окончанием" гражданской войны в США и освоением огромных территорий Среднего Запада,, что вызвало приток на английский рынок большого количества дешевого американского хлеба. Импорт американской пшеницы с 1866 по 1873 г. увеличился с 10,8 млн. до 90,4 млн. бушелей» т. е. в 8 раз.

Сельское хозяйство самой Англии в это время развивалось на капиталистической основе. Однако подавляющая часть земли при­надлежала крупным земельным собственникам-лендлордам, кото­рые сдавали ее в аренду капиталистам-фермерам. Лендлорды со­ставляли верхушку правящего класса Англии и пользовались ог­ромным влиянием в правительстве, в консервативной партии. Зе­мельная рента, составлявшая главный источник их доходов, ло­жилась тяжелым гнетом на сельское хозяйство Англии, удорожая его продукты. Поэтому фермеры не выдерживали американской конкуренции. Не обремененная рентой продукция заокеанского сельского хозяйства обходилась много дешевле английской даже с учетом транспортных расходов. Поднялась волна массового ра­зорения английских фермеров. Капитал стал покидать аграрные отрасли хозяйства Англии.

Резко упали цены на сельскохозяйственную продукцию. В кон­це 60-х гг. рыночная цена пшеницы равнялась 50 шилл. за квар­тер, а в начале XX в. — чуть более 25 шилл. При этом земельная рента сократилась лишь на 25%. Это было связано с тем, что во­обще сократилась земельная площадь, занятая под сельскохозяй­ственные культуры. Выход из аграрного кризиса фермеры стали искать в переходе от зернового хозяйства к кормопроизводству для интенсивного животноводства и птицеводства, а также в тех­ническом перевооружении сельского хозяйства путем внедрения машин, более широкого использования искусственных удобрений, увеличения удельного веса технических культур. Английское сель­ское хозяйство начало переводиться на индустриальную базу. Но Англия теряла свою собственную аграрную базу и начинала во все большей степени зависеть от ввоза хлеба. К 1913 г. своего хлеба Англии могло хватить лишь на 1/5 года. Это становилось дестабилизирующим фактором в развитии британской экономики, делало ее подверженной всяким случайностям, колебанию цен на мировом рынке сельскохозяйственных продуктов.

Частичное решение проблемы можно было найти, ориентируясь на развитие земледелия и скотоводства в Канаде, Австралии, Но­вой Зеландии и Южной Африке. В этих доминионах земледелие не было отягощено высокой рентой, имелся даже избыток земли. Однако по мере развития в доминионах, особенно в Канаде, собственного капитализма их сельское хозяйство все меньше ста­ло ориентироваться на закупку сельскохозяйственных машин и орудии в Англии, предпочитая покупать их в других странах или производить, самим. Канада к 1900 г, превратилась из страны, шипящей такие машины, в их экспортера. Все это в конечном счете привело к обострению проблемы платежного баланса Анг­лии.

Аграрный кризис имел и другие последствия. Массовое разо­рение фермером и сокращение спроса на рабочую силу в сель­ском хозяйстве привели к началу XX в. к увеличению резервной армии труда в городах, избытку неквалифицированной рабочей силы. Это обострило социальные противоречия английского ка­питализма.

4. Динамика промышленного развития. Особенности образова­ния монополий. Развитие легкой промышленности, издавна со­ставлявшей одну из основ английской экономики, определялось переключением ее на колониальные рынки. Это позволило капи­талистам отрасли продолжать получение монопольной сверх­прибыли без сколько-нибудь значительного изменения техничес­кого базиса производства. Но происходящие 'в тяжелой и обраба­тывающей промышленности технические сдвиги затронули и Анг­лию. Появляются совершенно новые отрасли (в частности, элект­ротехническая промышленность), новый технический базис полу­чают судостроение и металлургия. Необходимость ускоренного развития именно этих отраслей диктовалась их военным значе­нием и условиях обострения межимпериалистических противоре­чий. И в этой сфере создаются новые крупные предприятия. В ре­зультате выплавка стали за 1870—1914 гг. выросла в 3,5 раза, строительство пароходов — в 4 раза. Рост производства в «ста­рых» отраслях промышленности (текстильная и угледобывающая), был в 2—4 раза ниже. Показательными в этом отношении явля­ются данные об экспорте: если вывоз хлопчатобумажных тканей с 1870 по 1913 г. возрос с 3,3 до 7,1 млн. ярдов, т. е. немного бо­лее чем в 2 раза, то экспорт машин и оборудования за это же вре­мя вырос в 7 раз: с 5,3 до 37 млн. ф. ст.

За рассматриваемый период качественно нового уровня до­стигало развитие инфраструктуры английской экономики, прежде всего транспорта: объем железнодорожных перевозок вырос в

7 раз и достиг 1200 млн. т, а оборот судов дальнего плавания, свя­зывающих Британские острова с внешним миром, — в 16 раз, до 568 млн. т.

Экспорт капитала вел к его нехватке внутри страны, особен­но в новых отраслях. Поэтому преобладающее значение получает мобилизация денежных средств и капиталов с помощью акцио­нерных компаний. Быстрый рост их числа наблюдался в 1885— 1905 гг. Для привлечения сбережений трудовых слоев населения и мелкой буржуазии в Англии разрешалось выпускать мелкие акции номиналом до 1 ф. ст. В XX в. Акционерный капитал стал играть ведущую роль уже во всех отраслях промышленности.

В результате к концу XIX — началу XX в. в Англии сложи­лись предпосылки монополизации промышленности. При этом тен­денция к возникновению монополий была сильнее в новых отрас­лях, чем в старых. Этому способствовали и более крупные раз­меры предприятий и уставного капитала, а также большее раз­витие акционерных компаний. Первые английские монополии воз­никли в 90-е гг. в трубопрокатной и химической промышленности.

8 тяжелой и военной промышленности доминирующее положение занимали фирмы «Армстронг/Уитворт», «Дорман, Лонг и К°», «Виккерс». Был создан с участием финансовой группы Моргана англо-американский судостроительный трест. Но формирование монополий в других отраслях осуществлялось медленнее. Текстиль­ная и угледобывающая отрасли промышленности, ориентирован­ные на колониальные рынки и сохранившие допотопный техниче­ский базис, оставались прибежищем сравнительно мелких капи­талов.

Особенностями английских монополий были сравнительно по­зднее их возникновение — на 10—15 лет позже, чем в Германии и в США, а также их относительная слабость. Коренными при­чинами слабости английских промышленных монополий являются следующие: 1) колониальная империя позволила промышленни­кам получать сверхприбыли и без уничтожения конкуренции; 2) промышленное отставание Англии выражалось в относитель­ном упадке ее старых отраслей, в частности добывающей про­мышленности, с которой обычно начиналась монополизация в дру­гих странах; 3) английская промышленность была, более чем гер­манская и американская, ориентирована на экспорт. Междуна­родный же рынок с большим трудом поддается монополизации.

Для этого требовалась такая экономическая мощь, которой у анг­лийских капиталистов не было.

5. Экспорт капитала и загнивание английского капитализма. Чем сильнее становилось промышленное отставание Англии, тем большее значение приобретал экспорт капитала. Английские капи­талисты предпочитали свою прибыль не капитализировать путем* установки нового оборудования на отечественных фабриках, где оно заставило бы выбросить огромную массу устаревшего оборудо­вания, а вывозить за рубеж.

Особенно резко возросли заграничные инвестиции в 1900-е гг. При этом в Индию и другие колонии вывозилась наименьшая часть экспортируемого капитала. Промышленники Манчестера не хоте­ли создавать конкурентов своим текстильным фабрикам. Поэтому английский капитал в Индии инвестировался по большей части в экспортные отрасли сельского хозяйства (плантации) и в желез­ные дороги.

Основная доля экспорта капитала направлялась с самого на­чала на размещение в Англии государственных займов иностран­ных правительств и на финансирование железнодорожного и пор­тового строительства во всех районах мира (США, Аргентина, Канада). Английский финансовый капитал оплачивал агрессив­ные войны Японии в 1894—1895 и 1904—1905 гг., балканские вой­ны в 1910-х гг.

Английская буржуазия стала крупнейшим заимодавцем, а лон­донский денежный рынок — финансовым центром мира. Англия из мировой фабрики стала страной держателей иностранных обли­гаций. Основа ее мощи переместилась с заводов на банки и де­нежные рынки.

Прибыль с вывезенных в слаборазвитые страны капиталов по­лучалась в натуральной форме сырья и продовольствия. К концу рассматриваемого периода почти 1/3 импорта Англии не покры­валась экспортом товаров, а представляла собой прибыль с вы­везенного капитала. Англия во все большей степени начинала жить за счет вывезенных ею капиталов: за 1870—1900 гг. ее на­циональный доход вырос в 2 раза, в то время как доходы от зару­бежных инвестиций — в 9 раз.

Рос удельный вес непроизводительного населения, численность рантье достигла миллиона. Владельцы средних капиталов, будучи вытесненными из аграрных отраслей и из легкой промышленнос­ти, вкладывали свои капиталы в акции или в иностранные займы и тем самым передавали распоряжение ими узкому кругу владель­цев контрольных пакетов акций и высших администраторов ак­ционерных обществ. Формировалась финансовая олигархия. Ее особенностью в Англии была тесная связь с крупными землевла­дельцами, из которых рекрутировался высший слой служащих го­сударственного аппарата.

Английская финансовая олигархия проводила политику пере­несения центра тяжести классовых противоречий с почвы метропо­лии на почву колоний. За счет зверской эксплуатации колони­ального населения можно было отчасти смягчить классовые про­тиворечия, подкармливая верхушечный слой английских рабочих, провести некоторые социальные реформы. Об определенном улуч­шении положения трудовых масс Англии в период 1880—1900 гг. свидетельствует сокращение эмиграции с 242 тыс. человек в 1884 г. до 169 тыс. человек в 1900 г.

Однако политика подкупа рабочей аристократии проводилась не на базе промышленного подъема, а в условиях замедления тем­пов экономического роста страны. Англия превращалась в госу­дарство-паразита: увеличивалась площадь охотничьих угодий, рос­ло число слуг и занятых в торговле при одновременном сокраще­нии посевных площадей и сельскохозяйственных рабочих. Это не компенсировалось повышением производительности труда. Стра­на начинала жить за чужой счет. Капитализм в самой старой ка­питалистической стране первым начал загнивать.

6. Сдвиги в структуре наемного труда. Рабочее движение. К 70-м гг. XIX в. огромные колониальные владения и монополия на мировые рынки уже позволили английской буржуазии подкупать верхушечные слои пролетариата за счет сверхприбылей. К тому же значительную роль играл систематический отлив излишней ра­бочей силы путем эмиграции в доминионы и колонии. Сложив­шиеся тред-юнионы были замкнутыми цеховыми организациями квалифицированных рабочих, руководствующимися девизом — «чем нас меньше, тем выше нам цена». В течение 80—90-х гг. ре­альная заработная плата квалифицированных рабочих возросла. В то же - время значительно большая масса неквалифицирован­ных работников также стала проявлять тенденцию к профессио­нальной организации. Ее стимулировали кризисы 1875, 1880 и 1884 гг., вызвавшие рост безработицы среди неквалифицирован­ных рабочих.

С 1883 г. нарастает волна стачечного движения неорганизован­ных до этого рабочих спичечной и газовой промышленности и даже чернорабочих, а в 1889 г. — докеров. Организуются новые тред-юнионы, имеющие несравненно более широкий и боевой ха­рактер. За один 1890 г. в них вступило 200 тыс. человек. Это уси­лило боевой дух английского пролетариата. Когда в 1890—1891 гг. разразился очередной кризис, все попытки буржуазии переложить его тяготы на плечи рабочих путем снижения заработной пла­ты были сорваны.

К началу XX в. английский пролетариат создал хорошо орга­низованные профессиональные союзы, способные успешно вести экономическую борьбу с капиталистами. Нарастающему рабочему движению удалось добиться от буржуазии ряда существенных ус­тупок: было введено страхование от несчастных случаев' за счет предприятия, ограничен рабочий день, улучшены условия труда во многих отраслях.

Однако со вступлением Англии в стадию империализма поло­жение рабочего класса стало ухудшаться. Окончание аграрного кризиса вызвало повышение цен на продовольствие. Развитие мо­нополий также поднимало цены в контролируемых ими отраслях промышленности. В то же время резкое возрастание военных рас­ходов Англии, готовившейся к мировой войне, не давало возмож­ности поддерживать уровень реальной заработной платы. Паде­ние реальной заработной платы с 1896 по 1914 г. на 30%, рост без­работицы с 3% в 1896 г. до 11% в 1911 г. впервые затронули рабочую аристократию. В Англии возникла постоянная армия без­работных в 350 тыс. человек. Между тем прибыли капиталистов с 1893 по 1907г. возросли почти на 30%. Это стало раскрывать гла­за английским рабочим на антагонистический характер их отноше­ний с буржуазией. Поднялась новая волна стачечного движения. Число членов профсоюзов возросло с 1900 по 1913 г. вдвое и до­стигло 5,5 млн. В 1906 г. образовалась лейбористская (рабочая) партия.

В этих условиях буржуазии снова прибегла к социальному ма­неврированию. Были установлены пенсии по старости (с 70 лет), созданы биржи труда и санкционированы 15-педсльпые пособия по безработице, страхование по болезни. Были расширены права профсоюзов.

Английские промышленники и финансисты решили смягчить остроту социальных противоречий за счет наиболее паразитичес­кой части общества — лендлордов. Это выразилось в попытках возрождения уничтоженного еще в XVIII в. крестьянства. Капита­листы тосковали по мелкой буржуазии. Уже с 1882 г. английское правительство всячески поощряло мелкие хозяйства, отчуждая для этого часть земли лендлордов. Последние обязывались либо продать ее, либо сдать в долгосрочную аренду мелким произво­дителям. Однако изменения в техническом базисе сельского хо­зяйства, вызванные аграрным кризисом конца XIX в., были уже необратимы и не допускали мелкого производства в широких мас­штабах.

Глава 27

РАЗВИТИЕ МОНОПОЛИСТИЧЕСКОГО КАПИТАЛИЗМА ВО ФРАНЦИИ В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX В.

1. Крушение Второй империи. Парижская коммуна. 19 июля 1870 г. Франция объявила войну Пруссии. Уже первые военные столкновения обнаружили неподготовленность французской ар­мии. Французы потерпели ряд поражений. Бедственное положение родины всколыхнуло народ. 4 сентября в Париже стихийно вспых­нуло восстание, свергнувшее императорский режим и провозгла­сившее республику. В это же время германские войска, не встре­чая сопротивления со стороны французской армии, 19 сентября 1870 г. подошли к Парижу и начали осаду столицы. Немцы гра­били оккупированную территорию, вывозили оборудование пред­приятий, продовольствие.

18 марта 1871 г. в Париже началось восстание, которое яви­лось стихийным ответом пролетариата на действия оккупантов и французской буржуазии. В ходе восстания к рабочим присоеди­нились ремесленники, мелкая буржуазия, мелкие служащие. Пра­вительство Тьера бежало в Версаль. Восставший пролетариат взял власть в свои руки и провозгласил Парижскую коммуну.

Парижская коммуна — первый в истории опыт пролетарской революции и пролетарской диктатуры. Ее организаторами ста­вилась задача ликвидировать классовое господство буржуазии и освободить Францию от немецкой оккупации. Коммуна просуще­ствовала всего 72 дня. Но за это время были проведены важные мероприятия, направленные на укрепление обороны Парижа, улуч­шение положения трудящихся и ограничение господства частной собственности.

Старый государственный аппарат (министерства, армия, поли­ция, судебная система) был разрушен. Высшим органом власти стал Совет Коммуны. Устанавливалась выборность и сменяемость всех должностных лиц, заработная плата государственных слу­жащих приравнивалась к заработкам квалифицированных ра­бочих.

Экономическая политика Парижской коммуны отвечала инте­ресам пролетарских масс. Был принят декрет об отмене задол­женности по квартирной плате и о снижении квартплаты. Многие трудящиеся были переселены из трущоб в квартиры богачей, бед­някам возвращены вещи, заложенные в ломбардах.

Коммуна приняла декрет об отсрочке уплаты долгов по ком­мерческим векселям на три года, начиная с 15 июля 1871 г., без начисления процентов за это время. Этот декрет спас от разоре­ния многих мелких и средних предпринимателей и торговцев.

Для сокращения безработицы были организованы мастерские для шитья военного обмундирования, изготовления боевых пат­ронов. Предполагалось силами рабочих возобновить работу в брошенных хозяевами и бездействующих мастерских. Отменялся ночной труд, запрещались штрафы и вычеты из заработной пла­ты, вводился минимум заработной платы для тех, кто выполнял государственные заказы, устанавливались предельные цены на хлеб.

Было налажено продовольственное снабжение Парижа. В муниципальных лавках цены на продукты были на 1/3 ниже, чем на рынке. Готовился декрет о введении 8-часового рабочего дня. На важнейших предприятиях и железных дорогах вводился госу­дарственный и рабочий контроль.

Одной из самых крупных ошибок в деятельности Коммуны бы­ла ее позиция в отношении Французского банка. В нем хранились капиталы на сумму в 3 млрд. франков. Правление банка во главе с вице-директором не было смещено. Коммуна ограничилась тем, что назначила одного из своих членов делегатом при банке. В ре­зультате руководство банка продолжало оказывать финансовую поддержку контрреволюционному правительству Тьера. За весь период существования Коммуны Французский банк выдал ей только 15 млн. франков, а версальскому правительству—257 млн. 630 тыс. франков. Отказавшись от национализации Французского банка, Коммуна обрекла себя на огромные финансовые и поли­тические трудности.

Парижская коммуна не ввела 8-часового рабочего дня, очень медленно проводила экспроприацию экспроприаторов. Однако диктатура пролетариата, впервые установленная Парижской коммуной, явилась великим всемирно-историческим. событием.

2. Развитие агротехники и аграрного капитализма. Сельское хозяйство было важной отраслью французской экономики. К 1911 г. в сельской местности проживало 56% населения, 40% населения страны было занято в сельскохозяйственном производстве. Но сельское хозяйство оставалось отсталой отраслью экономики, так как структура французского землевладения сдерживала развитие производительных сил. После буржуазной революции 1789 г. во Франции преобладало мелкое, парцеллярное, крестьянское зем­левладение. Но в условиях капитализма парцеллярный характер землевладения стал тормозить развитие как самого сельского хо­зяйства, так и промышленности.

Парцеллярное хозяйство представляло собой лоскутную, меха­ническую сумму разрозненных клочков земли, принадлежащих од­ному хозяину. По данным переписи 1892 г., на одно хозяйство при­ходилось около 30 парцелл размером от 5 до 40 аров. На таких крохотных участках миллионы крестьян не могли использовать даже рабочий скот.

Стремись расширить снос хозяйство, крестьянин или покупал, или арендовал дополнительные участки земли. Но не имея капи­тала, свободных средств, вынужден был брать займы под залог земли, что в свою очередь приводило к задолженности и кабале. К концу XIX в. «свободные» парцеллярные крестьяне платили рос­товщикам ежегодную дань в 2 млрд. франков. Доходы крестьян поглощались выплатой процентов, налогов, долгов, и для улучше­ния хозяйства средств не оставалось. Рост задолженности приво­дил к тому, что владелец мелкой парцеллы постепенно становил­ся лишь формальным собственником земли.

Широкое распространение во Франции получила аренда земли. В 1892 г. «чистых арендаторов» во Франции было 806,5 тыс., сре­ди них испольщиков — 220,9 тыс.

В конце XIX в. во французской деревне усилились позиции ку­лачества, формировалось капиталистическое фермерство. В 1908 г. 38% всех сельских хозяйств Франции имели менее 1га земли каж­дое; 46% хозяйств владели участками от 1 до 10 га. На долю этих двух групп, составлявших 84% всех хозяйств, приходилось лишь 28,8% всей обрабатываемой земли, а 71,2% ее находилось в ру­ках 894,9 тыс. землевладельцев. Таким образом, во Франции шел, хотя и медленно, процесс концентрации земли и параллельно рост числа парцеллярных .хозяйств. Именно сохранение парцелл поз­воляло фермерам снижать заработную плату батракам и держать их в кабале. В начале XX в. во Франции насчитывалось уже бо­лее 2 млн. батраков.

В конце XIX в. резкое обострение аграрных противоречий во Франции было вызвано мировым аграрным кризисом (1875— 1894 гг.). В Европу хлынул дешевый заокеанский хлеб, что при­вело к глубокому кризису зернового хозяйства в европейских странах. Себестоимость гектолитра пшеницы во Франции состав­ляла 200 франков, в США — 8—10 франков. В годы кризиса рез­ко упали цены на пшеницу.

В поисках французскими аграриями путей выхода из кризиса, как и в Англии, наметилась тенденция к превращению животно­водства в ведущее звено французского сельского хозяйства, воз­росла площадь лугов, увеличились посевы технических и кормо­вых культур, росло производство овощей и фруктов.

Аграрный кризис усилил механизацию производства в сель­ском хозяйстве. За 30 лет к концу XIX в. возросло количество применявшейся сельскохозяйственной техники: молотилок — в 2,5 раза, сеялок — в 5, жаток—в 8, сенокосилок — в 4 раза. Исполь­зование химических удобрений. увеличилось в 5 раз и достигло 2 млн. т. Повысилась урожайность.

Расширялась специализация сельского хозяйства. На юге стра­ны возросло производство ранних овощей, развивалось виногра­дарство, цветоводство. Северные департаменты специализирова­лись на производстве пшеницы и сахарной свеклы. На северо-за­паде и западе расширялось молочное животноводство, производ­ство технических культур, свеклосеяние, огородничество. Под воз­действием аграрного кризиса усилился процесс концентрации в сельском хозяйстве. В крупных хозяйствах даже в период обост­рения кризиса продажная цена 1 ц пшеницы на 11 —19% превы­шала ее себестоимость, а в мелких хозяйствах была ниже себе­стоимости.

В 1892 г. было проведено значительное повышение пошлин на ввозимые сельскохозяйственные продукты и прежде всего на пше­ницу. В результате превышение ввоза сельскохозяйственных продуктов над их вывозом сократилось с 700 млн. франков в 1892 г. до 210 млн. франков в 1910 г. Мелкие крестьяне боролись с кри­зисом путем сокращения применения наемного труда, уменьшения заработной платы батракам, увеличения продолжительности ра­бочего дня и ухудшения питания.

3. Причины промышленного отставания Франции. В последней трети XIX в. обнаружилось растущее экономическое отставание Франции от главных ее конкурентов — США и Германии.

На протяжении почти всего XIX столетия Франция занимала по уровню промышленного производства второе место в мире, ус­тупая лишь Англии. Но в конце XIX в. она занимала уже четвер­тое место (после США, Англии и Германии) в мировом промышленном производстве, а по темпам прироста промышленной про­дукции стала значительно отставать от стран более молодого ка­питализма — США, Германии, России. Если в конце 60-х гг. Фран­ция давала 10% мировой промышленной продукции, то в конце XIX в. — только 7%. В дальнейшем ее удельный вес в мировом промышленном производстве еще более сокращается.

К числу внешних причин промышленного отставания относятся прежде всего последствия Франко-прусской войны. Общая сумма ущерба, нанесенного Франции войной, составила 16 млрд. фран­ков. Резко сократилось производство промышленной продукции, уменьшился экспорт готовых изделий и импорт сырья, машин, топлива. Опустошению подверглись 43 департамента, наиболее развитых в промышленном отношении. Оборудование предприя­тий было вывезено в Германию, уничтожены многие обществен­ные здания, хранилища, склады; повсеместно в зоне оккупации были вырублены леса, вывезен скот, конфискованы запасы про­довольствия и сельскохозяйственного сырья.

Мирный договор 1871 г. был подписан на кабальных условиях. Франция обязывалась выплатить в короткие сроки контрибуцию в 5 млрд. франков и в качестве гарантии выплаты часть ее тер­ритории (18 департаментов) подлежала оккупации германскими войсками. Их содержание возлагалось на французскую сторону, но эти расходы не включались в контрибуцию.

Кроме того, провинции Эльзас и Лотарингия переходили во владение Германии. Франция лишалась двух экономически раз­витых областей; Эльзас являлся одним из центров текстильной промышленности и развитого сельскохозяйственного производст­ва. Лотарингия имела крупные запасы железной руды.

Но несравненно более важное значение для экономического развитии страны имели аграрные проблемы французского капи­тализма.

Отсталость сельского хозяйства являлась следствием парцеллярности земледелия, которая задерживала экономическое раз­витие страны, по словам К. Маркса, двояким образом: прямо и косвенно. Прямое воздействие заключалось в том, что низкий уро­вень сельского хозяйства обусловливал узость внутреннего рынка. Французское крестьянство вынуждено было обходиться без многих промышленных товаров. Парцеллярное хозяйство задержива­ет «лишнее» население в земледелии и тем самым сокращает ры­нок рабочей силы в стране. Косвенное воздействие выражалось в снижении роста населения: крестьянские семьи ограничивали чис­ло детей, не желая дробить семейные наделы земли.

В конце XIX в. во Франции, как и в других странах, отмечался рост процесса концентрации производства. Так, крупнейшим центром металлургической и военной промышленности стали предприятия Шнейдера в Крезо; другим районом металлургии стали заводы в Лонгви на северо-востоке Франции, объединив­шиеся в 1876 г. в синдикат. Тогда же — в 70-х гг. — возник ряд акционерных компаний в других отраслях промышленности.

В целом тяжелая промышленность развивалась более быст­рыми темпами, чем легкая. Создавались новые отрасли — элек­троэнергетическая, автомобильная, паровозостроительная, алю­миниевая. Большое значение для экономики страны имело желез­нодорожное строительство, представлявшее собой емкий рынок для многих отраслей тяжелой промышленности. С 1870 по 1900 г. протяженность железных дорог во Франции увеличилась в 2,5 ра­за и достигла 42,8 тыс. км; по длине железных дорог Франция в этот период превосходила Англию и Германию.