Наиболее часто встречающиеся приемы беседы (в порядке убывания по частоте) 9 глава

Барбара признает, что настало время прощаться и готовить­ся к отъезду. Она задает вопрос теоретического характера:

“Является ли разум и личность разными категориями или они — одно и то же? Мне казалось, что они в чем-то проти­воречат друг другу. Теперь я единое целое”. Консультант от­ветил, что ответ на вопрос, который она затронула, во мно­гом зависит от определения. Важно то, что она чувствует, это — единое целое, и может двигаться дальше в том же на­правлении. Она продолжила: “Знаете, иногда я как будто разрываюсь на куски, но большую часть времени мне ка­жется, что я — это единый организм”. Она уходит в хоро­шем жизнерадостном настроении.

В последней беседе Барбара проявляет гораздо меньше эмоций, чем в предшествующей. Она говорит о том, что люди замечают в ней перемены и как она с нетерпением ждет возвращения домой. Она говорит о недавней вечеринке, где было несколько молодых людей, которых она раньше не знала.

Шестнадцатая беседа. “Вы знаете, все люди говорят: “Ты так изменилась”. Парень, который зашел ко мне во второй раз, в конце концов сказал: “Я едва узнаю тебя, ты так из­менилась. Ты стала почти такой же, как мы”. Ему показа­лось, что я во многом стала другой. А один раз он сказал:

“Ты больше стала похожа на человека”. Я думаю, до этого я обращалась с людьми слишком высокомерно. Теперь дев­чонки хотят, чтобы я оставалась с ними подольше и прихо­дила на их вечеринки. Я думаю, это будут молодежные ве­черинки, мне кажется, что дома у нас таких не будет”. Она говорит о том, что чувствует себя более приспособленной в социальном плане, и о том, что сверстники стали любить ее больше. Только к концу беседы Барбара опять демонстри­рует явное желание зацепиться за ситуацию консультиро­вания, но она решительно оставляет эту мысль.

Она все еще пытается продолжить беседу, хотя время за­кончилось. Она смотрит на свой список, снова пытается вспомнить то, что забыла. Консультант говорит: “Мы мог­ли бы разговаривать еще долго, не правда ли?” Она отвеча­ет: “Да, но мне кажется, я задала все вопросы, которые хо­тела”. Потом она начинает подводить беседу к завершению, говоря об улучшении, которое она в себе чувствует. “Вы зна­ете, до сих пор меня интересовали только обязательства и достижения. Теперь я думаю, что достижения и развлече­ния со сверстниками можно научиться совмещать. Я могу проделать нечто оригинальное, и они, возможно, даже не догадаются об этом, но я буду веселиться и развлекаться с ними и не буду чувствовать себя не такой, как они, или луч­ше их”. Она искренне благодарит консультанта за получен­ную помощь и прощается.

В этих фрагментах отражены удовлетворительные ре­зультаты серии терапевтических сеансов. Как только де­вочка обрела достаточную независимость и уверенность в себе, она почувствовала, что может расстаться с консуль­тантом. Ее пугала мысль о полной независимости, но в конце концов она посчитала эту проблему не более серь­езной, чем те вопросы, с которыми она день за днем стал­кивалась в ходе терапевтических сеансов. Постепенно Барбара приходит к пониманию того, что ей хочется за­вершить лечение, и осуществляет это решение, чувствуя, как она говорит, “ком в горле”, но признавая, что это ненадолго. Процесс консультирования достиг своей цели, помог девочке стать более организованным человеком, ориентированным на здоровые цели, которые она четко видит и в пользу которых делает трезвый выбор. Она не освободилась от проблем, и не было с ее стороны каких-либо попыток достичь искусственных целей. Она смогла освободиться от сковывающих ее противоречий, которые затрудняли ее движение к решению проблем, и это помо­жет ей быть более успешной и более зрелой личностью в будущем. Она не достигла абсолютного инсайта относи­тельно своего поведения, но это и не было целью консуль­тирования. Она пришла к тому, что можно было бы на­звать “действующим инсайтом”, достаточным, чтобы дать ей возможность решать насущные проблемы и продол­жить рост, который неизбежен. Может быть, когда-нибудь в будущем ей понадобится дополнительная помощь, но такая вероятность резко снижена за счет достигшей и воз­росшей эмоциональной зрелости.

Роль консультанта. Только что описанный пример на­глядно отражает роль консультанта, которую он выпол­няет в процессе приведения терапии к здоровому завер­шению. Однако мы можем выделить составляющие его поведения на завершающем этапе терапии в более общем виде.

Важно, чтобы терапевт был внимательным к успеху клиента, и, как только возросшая независимость станет очевидной, он должен вынести на обсуждение возмож­ность завершения терапевтических сеансов. Если этого не сделать, клиент может почувствовать, что консультант не хочет, чтобы он уходил. В одном из случаев миссис Дж. на предпоследней беседе рассказывает, как успешно она по­ладила со своей дочерью, подчеркнув, что “теперь все из­менилось”.

Наступила длинная пауза. Консультант сказал: “Поскольку дела идут так гладко, и, на мой взгляд, все уже достаточно проработано, я хотел бы спросить вас, как долго вы с Патги еще хотели бы приходить к нам”. Миссис Дж. засмеялась и ответила: “Я бы тоже хотела это знать”. После некоторого обсуждения они договорились, что встретятся еще раз, и все.

Очевидно, что миссис Дж. испытала чувство облегче­ния оттого, что консультант сам затронул этот вопрос.

Вероятно, нет необходимости добавлять, что консуль­танту не следует делать попыток удерживать клиента, даже если он чувствует, что не все проблемы до конца решены и инсайт не завершен. Если клиент наметил приблизи­тельные цели и обладает достаточным мужеством и уве­ренностью, чтобы работать над ними, то после заверше­ния консультирования эффективность его самоосозна­ния, эффективность его действий при движении к цели будут скорее увеличиваться, нежели уменьшаться. Кон­сультант должен научиться получать личное удовлетворе­ние от успехов клиента на пути роста, а не от поддержа­ния его зависимости.

Некоторые терапевты, например, Ранк, поддержива­ют такую точку зрения, что жесткие временные границы должны быть установлены заранее. Это кажется не совсем разумным. Окончание работы должно определяться в ос­новном самим клиентом, опять же при непосредственной помощи консультанта, который уточняет спорные момен­ты, возникающие в связи с завершением терапии. Если они разрешены, мы можем быть уверены, что клиент сде­лает более зрелый выбор.

Как правило, окончание работы наступает раньше, а не позже срока, ожидаемого консультантом. Мы настолько привыкли мыслить в терминах нерешенных проблем, что не можем в достаточной степени осознать готовность кли­ента вновь “управлять своей лодкой”. Зачастую темп зак­лючительной беседы настолько превышает темп предше­ствующих сессий, что консультант не успевает полностью осознать значение всего материала. Было проделано так много шагов, клиент уже достиг такой уверенности в собственных силах, что консультант с нетерпением ждет даль­нейших бесед, предвкушая решение всех проблем, с кото­рыми столкнулся клиент, позабыв, что эти шаги и эта уве­ренность уже сами по себе показатель того, что конец бли­зок и что дальнейшая помощь уже не нужна.

Консультирование глазами клиента

Случается, что в последней беседе клиент пытается сформулировать, что же значит для него подобный опыт. Это спонтанное выражение заслуживает нашего внима­ния, потому что оно во многом совпадает со взглядом на консультирование, которого придерживается автор кни­ги. Испытывая новые ощущения, клиент старается опи­сать их своими словами и, исходя из собственного пере­живания, дать понять, насколько они значимы для него. Иногда эти утверждения бывают очень краткими. Один молодой человек, чья предыдущая жизнь была, без пре­увеличения, фактически искалечена его чувством неадек­ватности, говорит: “Я знаю теперь, чего я хочу, и я чув­ствую некоторую уверенность в правоте своих мыслей. Моя жена замечает большие перемены во мне”. Женщи­на, которая боролась с семейными проблемами и испы­тывала трудность при обращении со своим трудновоспитуемым сыном, прокомментировала произошедшее с ней так: “Это совсем не похоже на визит к моему врачу. Я пы­талась поговорить с ним об этом, но ничего не получи­лось. Здесь я чувствую, что никто не давит на меня, нет никаких наставлений или указаний”. Данное утвержде­ние имеет особенное значение, поскольку ранее во время терапевтических сеансов эта же женщина настаивала на том, что консультант должен говорить ей, что делать, и давать ответы на все ее вопросы.

Девушка-подросток высказывает мнение по поводу того, что значил для нее консультант, а также выражает свое представление о процессе консультирования следу­ющим образом:

“Я думала о том, что вы для меня значите. Вы как будто бы были мной — частью меня. Вы были не человеком, а урав­новешивающим механизмом. Будто я говорю с собой, но есть кто-то еще, кто слушает и старается думать вместе со мной. Я просто избавилась от груза накопившихся чувств. Я не иду за советом. Нет, иногда иду и за этим тоже. Но тог­да я сознаю, что хочу совета. Я действительно чувствую себя не в своей тарелке, когда вы становитесь обычным челове­ком. То, что вы действительно делаете, — так это даете че­ловеку возможность говорить и комментируете то, чем это вызвано, вместо того чтобы ходить по кругу. Вот почему я говорю, что вы — уравновешивающий механизм. Сейчас все иначе, а когда я в первый раз встретилась с вами, вы были обычным человеком. Вы мне не понравились, потому что затрагивали болезненные вопросы. Теперь я знаю, вы буде­те обычным человеком, когда мне это понадобится. А в ос­тальное время вы тот, с кем можно выпустить пар, с кем можно выговориться, чтобы принять решение” (Из статьи “Intensive Treatment with Adolescent Girls” Вирджинии Льюис в журнале “Психологическое консультирование”, IV, 1940.).

Ее сжатое изложение сути консультирования как про­цесса: “Вы... даете человеку возможность говорить и комментируете то, чем это вызвано, вместо того чтобы ходить по кругу” — бесценное утверждение, которое она связы­вает с так называемым фактором облегчения в ходе выра­жения эмоций, а также с определяющей функцией кон­сультанта в этом процессе. И когда она заключает, что консультант — “это тот, с кем можно выговориться, что­бы принять решение”, она выделяет еще один существен­ный элемент консультирования — создание ситуации, в которой может быть сделан четкий выбор.

Возможно, самое красноречивое высказывание о про­цессе осмысления клиентом сути консультирования за­фиксировано в одной из фонограмм, сделанной на одной из последних успешных бесед с одним студентом. В своей манере говорить дрожащим, запинающимся голосом, с трудом подбирая слова, чтобы описать новый опыт, по­лученный им в ходе лечения, он смог сформулировать большинство существенных элементов, составляющих суть успешной терапии.

С. Ну, об этом все, я думаю, пока — вот что у меня на уме сейчас.

К. Хорошо, вы помните наш договор — во всех случаях, когда мы уже все обговорили по какому-то вопросу и нам нечего сказать, мы прерываем...

С. До следующего раза.

К. ...Встречу до следующего раза, и если в какой-то из моментов беседы вы почувствовали, что не можете сказать ничего особенного, то мы прерываем сеанс, если понадо­бится, сразу после его начала.

С. Хорошо. Хорошо, я — э-э — тут есть кое-что, о чем я хотел бы поговорить. Я просто не знаю, как это сформули­ровать, но мне нравится все это. Я имею в виду — э-э — если, если ты разговариваешь с кем-то в подобной манере, то всплывает нечто, что ты прятал, хранил, — то, чего пытался избегать, — и ты избегал, просто не допускал этого в созна­ние. Но ты входишь в эту дверь, и у тебя появляется доста­точно сообразительности, чтобы — когда вы здесь — рассказать вам, но не просто рассказать — это может не дать ника­кого эффекта, но, когда ты говоришь вслух и слышишь ска­занное, — это заставляет тебя задуматься над произнесен­ными словами и даже заставляет тебя иногда что-то пред­принять.

К. То есть в данном случае вы чувствуете, что, вероятно, все это не было бесполезным.

С. Да, я уверен в этом.

Заметьте, как правильно это путанное в грамматичес­ком смысле высказывание объясняет, что терапия значит для клиента: освобождение от ранее подавляемых уста­новок, которые клиент “пытался избегать”, ясное воспри­ятие себя и ситуации: “...Когда ты говоришь вслух и слы­шишь сказанное, — это заставляет тебя задуматься над произнесенными словами” и, наконец, мужество пред­принять позитивное действие: “Это даже заставляет тебя иногда что-то предпринять”. Такие утверждения показы­вают, что структурирование ситуации консультантом и усилия, которые он предпринимает, чтобы удержаться от директивных шагов в процессе консультирования, посте­пенно осознаются клиентом как факторы, в высшей сте­пени содействующие поиску новых примеров. Эти выс­казывания, видимо, достаточно определенно отражают то, что процесс, который мы обсуждаем, — естественное следствие прогресса, который переживается клиентом и к тому же подкрепляется консультантом.

Другие проблемы