Наиболее часто встречающиеся приемы беседы (в порядке убывания по частоте) 7 глава

Поскольку способы стимуляции инсайта — весьма тонкий материал и трудно провести линию между успеш­ной и неуспешной интерпретацией, мы хотим предложить еще один пример подобной процедуры. В этом примере консультант принимает поспешные решения, не дожида­ясь спонтанного проявления инсайта, и склоняется в сто­рону более прямой интерпретации. Поэтому общий итог менее удовлетворителен, и, несмотря на то, что в какой-то степени инсайт достигается, возникает, помимо прочего, вопрос о том, является ли он действительно искрен­ним и будет ли он развиваться дальше.

Пол, студент, отрывки из бесед с которым мы приво­дили ранее, часть второй беседы посвятил обсуждению того, что он унаследовал способности, ему ненужные — музыкальные и литературные, — и только несколько ка­честв, которые ему нравятся. Он ненавидит свои музы­кальные и литературные наклонности, потому что они связаны с эмоциями. В детстве над ним смеялись и изде­вались за эти “слюнтяйские” увлечения. Продолжение беседы (фонографическая запись с указанием номеров для удобства ссылок в ходе дальнейшего анализа):

1. К. Тебе кажется, что ты чувствовал бы себя гораздо сча­стливее, будь ты таким, как другие ребята, и не столь эмо­циональным?

2. С. Да, именно. Конечно, я бы хотел быть не... не ис­пытывать эти страхи. (Пауза.) Я бы хотел быть спокойным и здравомыслящим в любых ситуациях.

3. К. Вместо этого ты замечаешь, что ты являешься в той или иной степени эмоциональным человеком.

4. С. Я вспыхиваю и краснею. (Смех, после которого на­ступает пауза.)

5. К. Ты много думал об этом. Каков, по-твоему, должен быть идеальный человек?

6. С. Э-э, ну, например, ученые. Да, это те люди, которых я считаю идеальными, особенно физики, химики или инже­неры, те, кто — кто служит обществу, конструируя или созда­вая более удобные вещи. Мне нравится все современное.

7. К. Значит, это тот человек, который имеет дело только с предметным миром, а не с эмоциями.

8. С. Да, правильно, с чем-то осязаемым.

9. К. Поэтому ты реально хотел бы решить эту проблему, став совершенно другим человеком.

10. С. Да. Именно поэтому я учусь на инженера. У меня есть возможность, чтобы — ну, просто попробовать себя и посмотреть, имею ли я в действительности какие-то способ­ности в этом направлении. Они не такие уж и низкие, но мне не хватает кое-чего — некоторых базовых качеств, ко­торыми должен обладать хороший инженер; невозмутимость, целеустремленность, способность забывать о неко­торых произошедших вещах. Хороший инженер — не эмо­циональный человек, это самое страшное, что с ним может случиться... Слишком чувствительный человек не может стать хорошим инженером.

11. К. Ты пошел в инженеры отчасти потому, что рассчи­тывал, что это будет для тебя чертовски полезной дисципли­ной, да? Она поможет избавиться тебе от эмоциональности?

12. С. Верно.

13. К. Это было, наверное, больше, чем просто выраже­ние интереса к технике.

14. С. Да, эта причина действительно вначале примеши­валась к непосредственному интересу. Да, это было в неко­торой степени так, это правда. Во многом это было обус­ловлено именно тем, о чем я уже говорил, в значительной степени из-за этого.

15. К. Тебе не приходило в голову, что отчасти твоя беда в том, что сейчас ты не понимаешь, хочешь ли ты быть са­мим собой, настоящим. Возможно такое?

16. С. Э, что именно?

17. К. Ну, я просто поинтересовался. Ты стараешься быть совсем другим, да?

18. С. Да, потому что я не удовлетворен собой.

19. К. Ты считаешь свое “я”, такое, какое оно есть, недо­стойным?

20. С. Да, и пока вы не сможете изменить мое мнение об этом, я буду продолжать так думать.

21. К. (Смеясь.) Почему? Это звучит так, будто бы ты хочешь, чтобы кто-то изменил твое мнение об этом.

22. С. (Очень рассудительно.) Да, потому что я не знаю, как иначе это решить.

23. К. Иначе говоря, ты выдвинул достаточно жесткое требование для себя — попытаться стать невозмутимым ин­женером, без эмоций, в то время как на самом деле ты — совсем другой человек.

24. С. Точно! Да, это очень трудная задача. Я считаю ее невыполнимой, и мне ненавистна сама мысль о том, что она невыполнима.

25. К. И отчасти ты ненавидишь ее из-за того, что счита­ешь, будто цена за попытку изменения своего реального “я” слишком высока.

26. С. Да.

27. К. Что, например, хотело бы делать твое реальное “я”?

28. С. О, дайте подумать. Ну — э, я говорил вам, что меня интересует математика. Это — во-первых. Также мне инте­ресна антропология. В то же время мне нравится музыка и — ну, мне всегда нравилось писать, но больше это меня не вол­нует, но... я бы хотел... я думаю, у меня есть определенное литературное дарование, но опять же — я стыжусь этих сво­их способностей.

29. К. Тебе стыдно за них — за оба эти таланта, — и свой интерес к антропологии ты всегда использовал для доказа­тельства того, что ты далек от идеала.

30. С. (Смеясь.) Я поддался влиянию одного антрополо­га, Хугона. (Пауза.)

31. К. Да, я думаю, перед тобой очень сложная пробле­ма, люди в определенном возрасте часто сталкиваются с подобной проблемой: хотят ли они быть собой, пытаясь по­нять, кто они есть на самом деле, или они хотят стать други­ми. (Очень длинная пауза.)

32. С. Ну, я не позволял себе быть самим собой.

33. К. Да, я догадался об этом. Я бы сказал, эта мысль постоянно вертится у тебя в голове. На самом деле ты не хочешь быть собой.

34. С. Верно. (Пауза.)

35. К. Но все же ты еще недостаточно уверен, хочешь ли ты стать инженером.

36. С. Да, это... Нет, я не думаю, что смогу им стать, по­куда я остаюсь прежним. Я в тупике.

При рассмотрении приемов консультанта в приведен­ном выше отрывке можно заметить с самого начала, что здесь не было спонтанного инсайта — не было момента, когда Пол самостоятельно осознает, без всякой посторон­ней помощи, какие-то новые аспекты своего положения или может по-новому взглянуть на свою ситуацию. Лю­бые высказывания с его стороны, которые, по-видимому, включают инсайт, — просто принятие суждения консуль­танта (см., например, ответы Пола в пунктах 22, 24, 26). Мы могли бы четко классифицировать приемы консуль­танта по трем типам. Во-первых, имела место стимуляция инсайта теми вопросами, в которых была попытка, не всегда успешная, прояснить или отразить чувства, вы­раженные Полом (см. пункты 1, 3,7,19, 33,35). В других примерах консультант предлагал Полу обратить внима­ние на те взаимосвязи, которые могли бы быть или суще­ствуют между эмоциями, выраженными Полом в разное время. Например, Пол упрекал себя за свою эмоциональ­ность и рисовал в качестве своего идеала ученого-физи­ка, который имеет дело с осязаемыми вещами. Консультант указывает на возможную взаимосвязь: “Поэтому ты реально хотел бы решить эту проблему, став совершенно другим человеком” (см. пункт 9. Другие примеры этого же приема см. в пунктах 11,23, 25,29, 31). Третий метод, использованный консультантом, — это предложение сво­ей интерпретации поведения Пола, которая основана на установках, еще не выраженных в беседе. Например, “Тебе не приходило в голову, что отчасти твоя беда в том, что ты сейчас не понимаешь, хочешь ли ты быть самим собой. Возможно ли это?” Хотя, вероятно, подобное утвержде­ние — до некоторой степени точная интерпретация, но она опережает события. Она несет в себе определенный вид принятия, но сомнительно, чтобы подобное приня­тие было достаточно глубоким, и маловероятно, что оно сообщит некоторую динамику личностному изменению (см. также пункты 13 и 17 к этому же приему) (Четыре приведенных примера представляют собой некий конти­нуум способов интерпретации. В случае с Сэмом (глава 2) интерпрета­ция крайне прямолинейна, всецело сформулирована консультантом и встречает у клиента очевидное сопротивление. В случае с мистером Брайеном инсайт в большей степени имеет спонтанный характер, объяснения приводятся в минимальном объеме, а самоосмысление вполне искреннее. Случаи Пола и Барбары располагаются посереди­не — приемы в работе с Полом имеют некоторое сходство с теми, ко­торые использовались в случае с Сэмом, а подход консультанта в слу­чае с Барбарой ближе к методам, которые использовались в беседах с м-ром Брайеном.).

Использование методов, уточняющих взаимосвязи. Мы можем следующим образом обобщить принципы, лежа­щие в основе обсуждаемых нами методов. Инсайт и са­мопонимание наиболее эффективны, когда они возника­ют спонтанно. Если консультанту удалось создать для кли­ента атмосферу свободы, чтобы тот мог ясно взглянуть на себя и свои проблемы, наиболее ценный тип инсайта бу­дет развиваться по собственной инициативе клиента. Консультант может способствовать этому процессу, переформулируя уже достигнутый инсайт, уточняя новые аспекты понимания, которые возникли у клиента. Он может помочь ему обнаружить и осознать свои шансы, возможные направления действий, открывающиеся пе­ред ним. Консультант может, кроме того, указать клиенту на взаимосвязи или паттерны реакций, которые, очевид­но, вытекают из материала, полученного в ходе свобод­ного самовыражения в процессе обсуждения. В какой-то мере эти модели или взаимосвязи клиент принимает и накладывает на новую ситуацию — это, вне всякого со­мнения, является дополнительным элементом инсайта. Тем не менее консультант должен удерживать себя от лю­бых интерпретаций поведения или действий клиента, а также элементов, на которых они основаны; причем речь идет не о выраженных клиентом ощущениях, а о личной оценке консультантом ситуации. Такая интерпретация скорее всего встретит сопротивление и затормозит дос­тижение подлинного инсайта.

Вероятно, в приведенном выше рассуждении можно обнаружить существующие в нашем арсенале на сегод­няшний день познания в области технологий консульти­рования, направленного на достижение инсайта. Это оп­ределение должно подвергнуться тщательной оценке со стороны специалистов, которую они могли бы дать на базе собственных исследований развития более глубокого ин­сайта в реальных терапевтических ситуациях.

Ряд предостережений. Прежде чем перейти к следую­щей теме, видимо, стоит указать на ряд опасностей, знать которые особенно необходимо менее опытному специа­листу. Для ясности перечислим их по пунктам.

1. Если консультант чувствует неуверенность в себе, лучше избегать любых видов интерпретации.

2. В любой интерпретации лучше использовать терми­ны и образы самого клиента. Если Барбара рассматрива­ет свой конфликт через призму того, стричь ей волосы или не стричь, если Пол воспринимает свою проблему как конфликт между его эмоциональным “я” и его научными стремлениями, то консультант должен строить свою речь именно в этих понятиях. Принятие будет более полным и более искренним, если образы останутся теми же, кото­рыми оперирует клиент в процессе своих размышлений.

3. Всегда лучше иметь дело с установками, которые уже были выражены. Интерпретировать скрытые установки весьма опасно.

4. Нельзя ничего добиться, дискутируя по поводу той или иной интерпретации. Неприятие — значимый и важ­ный факт. Если интерпретация не принимается, она дол­жна быть отброшена.

5. Если был достигнут подлинный инсайт, клиент не­произвольно старается расширить границы своего внезап­ного осознания, охватывая новые сферы и области свое­го бытия. Если ничего подобного не происходит, консуль­тант может быть вполне уверен, что это он, а не клиент, достиг инсайта.

6. После того как клиент достиг некоторого нового, особенного, жизненно важного ощущения — инсайта — консультанту следует быть готовым к временному реци­диву. Осознание какого-либо своего недостатка или ин­фантильной природы своих реакций — болезненная про­цедура, даже если она была постепенной. Сделав этот шаг, клиент стремится не возвращаться и не прикасаться к это­му состоянию и, вероятнее всего, захочет вернуться к раз­говору, который является реминисценцией ранних бесед с ним, пересказывая снова свои проблемы, указывая на кажущуюся невозможность какого бы то ни было прогрес­са и демонстрируя некоторое разочарование. Крайне важ­но помнить консультанту, что следует просто признать отчаяние клиента и принять его негативные эмоции, не­жели пытаться вернуть его с помощью дискуссии обрат­но к тем новым отношениям, которые были достигнуты благодаря инсайгу. Если консультант проявит терпение и понимание, клиент вскоре продемонстрирует со всей оче­видностью, что это был всего лишь временный отказ от борьбы, связанный с ростом и движением к зрелости. Барбара, после того как достигла нескольких значительных инсайтов и осуществила ряд важных решений, свидетель­ствующих о прогрессе, снова начала жаловаться и на пя­той беседе впала в негативное состояние, сопровождаю­щееся жалобами. “Сказать по правде, я еще не чувствова­ла себя так хорошо, с тех пор как все это началось. Я чув­ствовала себя лучше всего в первую неделю, когда при­шла сюда. С прошлой субботы я ощущаю себя совсем не­счастной”. Эта беседа в целом была недостаточно продук­тивной и показала, что Барбара испытывает к себе жа­лость. Но на последующих сеансах она вновь пошла впе­ред. Такой тип прерывающихся продвижений в терапии встречается очень часто.

Что такое инсайт?

Теперь, проанализировав различные ситуации бесед, ще развитие инсайта очевидно, мы можем вновь вернуться к уточнению вопроса о том, что, собственно, означает данный термин. Многими авторами были использованы различные формулировки для определения инсайта. Ин­сайт означает реорганизацию поля восприятия. Он состо­ит в обнаружении новых взаимосвязей. Это интеграция накопленного опыта. Он означает переориентацию свое­го “я”. Все эти утверждения скорее всего являются истин­ными. Все они ясно подчеркивают тот факт, что инсайт, по существу, — это новый способ восприятия. Иначе го­воря, возникает несколько типов восприятия, которые и объединяются нами в понятие инсайта.

Восприятие взаимосвязей. Во-первых, здесь имеет ме­сто восприятие взаимосвязей между ранее известными фактами. Миссис Л., например, хорошо осознает ту борь­бу, которую она вела за то, чтобы добиться от Джима со­блюдения дисциплины. Она говорит о своих собственных враждебных чувствах по отношению к нему. В процессе обсуждения ситуации она начинает понимать, что маль­чик совершает множество поступков только ради того, чтобы добиться ее внимания. Затем приходит осознание элементов новых взаимоотношений: она сама способство­вала возникновению этой проблемы тем, что концентри­ровалась на его перевоспитании, исключая проявление какой бы то ни было привязанности или любви. Она при­шла к пониманию этих фактов уже на основе новых взаи­моотношений, новой схемы, нового гештальта.

Мы уже сталкивались с этим феноменом на интеллек­туальном и перцептивном уровнях. Он часто встречается при решении какой-либо неразрешимой задачи. Суще­ствует ряд различных элементов. Неожиданно они начи­нают восприниматься в новой взаимосвязи, которая и обеспечивает последующее решение. Иногда этот опыт называют “ага-переживание”, имея в виду неожиданную вспышку сознания, которая сопровождает этот процесс. Очевидно, что такой тип восприятия возможен в консуль­тировании и терапии только тогда, когда индивид свобо­ден от необходимости защищаться в процессе пережива­ния катарсиса. Именно в нем, исключительно в таком состоянии эмоциональной свободы реорганизация пер­цептивного поля может иметь место.

Почему же мы не можем сэкономить время, указав клиенту на эти новые взаимосвязи, вместо того чтобы ждать, когда он сам, самостоятельно, придет к этому? Опыт показывает, как было уже отмечено, что этот ин­теллектуальный подход не оправдан. Но почему он не оправдан? Простой ответ заключается в том, что необхо­димо как интеллектуальное, так и эмоциональное приня­тие. Что это означает, в частности, с психологической точ­ки зрения, до сих пор еще не совсем ясно. Мы, видимо, проводим параллель с интеллектуальной сферой. Обык­новенная фраза о том, что некое облако выглядит “как старичок с длинным носом” — это практически бессмыс­ленная фраза, и остается ею до тех пор, пока мы не смо­жем сами увидеть это облако таким. Мы не можем пере­дать наше восприятие даже в такой простой и конкретной ситуации, когда к такой передаче стремятся обе сто­роны — и клиент и консультант. Становится более понят­но, почему в плоскости эмоциональных установок, где новое восприятие несет с собой далеко нелестную инфор­мацию, где очень легко вызвать защитную реакцию, лю­бая попытка консультанта передать свое восприятие кли­енту — процесс весьма затруднительный. И тогда очевид­но, что спонтанное достижение этого нового восприя­тия, — видимо, самый кратчайший путь к инсайту. Тем не менее здесь остается множество нерешенных вопросов и крайне необходимы экспериментальные исследования изменений, происходящих в самовосприятии и в области эмоциональных установок.

Самопринятие. Вторым элементом в феномене инсайта является самопринятие, или, выражаясь языком перцеп­ции, восприятие всех побуждений с точки зрения их есте­ственных взаимосвязей. Принимающая атмосфера в ходе консультирования во многом облегчает для индивида при­знание всех своих установок и импульсов. Здесь не нужно, как обычно, отрицать те чувства и эмоции, которые являются социально неприемлемыми или которые не соответ­ствуют требованиям идеального “я”. Соответственно, Кора, например, может прийти к осознанию того, что у нее были некоторые сексуально окрашенные установки по отноше­нию к отчиму. Барбара может допустить, что она хотела быть общительной, а не высокомерной и прямолинейной, хотя эти побуждения вступали в противоречие с ее идеа­лом. Мистер Брайен смог прямо взглянуть на тот факт, что он получал удовлетворение от своего невротического стра­дания. Клиент может увидеть взаимосвязь между собствен­ным “я”, как он обычно его себе представлял, и этими ме­нее достойными, менее приемлемыми побуждениями. Та­ким образом, он способен добиться интеграции своего на­копленного опыта. Во многом он становится менее раско­лотой личностью, гораздо в большей степени функциони­рующей как единое целое, личностью, в которой каждое чувство, эмоция или действие имеют приемлемую связь с любым другим чувством или действием.

Элемент выбора. Существует еще один элемент, входя­щий в структуру инсайта. Он менее осознаваем. Подлин­ный инсайт включает позитивный выбор тех целей, ко­торые принесут наибольшее удовлетворение индивиду. Когда невротик ясно видит выбор между существующи­ми невротическими способами получения удовлетворен­ности и удовлетворением от более зрелого поведения, он стремится выбрать последнее. Когда миссис Л. четко представляет себе элементы удовлетворения, которые она испытывала, наказывая сына, и удовлетворение, которое она могла бы достичь в ходе более комфортных и нежных взаимоотношений, она предпочитает последнее. Когда Барбара воспринимает ясно обе стороны удовлетворения, которого она добивается, пытаясь стать похожей на муж­чину, и то удовлетворение, которое она могла бы иметь, приняв женскую роль, она выбирает второе. Терапия мо­жет только помочь индивиду найти для себя более силь­ное удовлетворение, выбрать то направление действий, которое впоследствии приведет к более значимому, ощу­тимому результату. Слишком часто консультант действу­ет так, будто он пытается заставить клиента отказаться от удовлетворения. Это в принципе невозможно, если не предлагается более существенного вознаграждения.

Это этап выбора, который был назван “созидающей волей”. Если кто-то полагает, что этот термин означает некоторую мистическую силу, привносимую в ситуацию, то отметим, что в нашем представлении о терапии нет ничего, что бы оправдывало подобное предположение. Если свести этот термин к тому понятию выбора, кото­рый всегда имеет место, когда индивид сталкивается с двумя или более способами удовлетворения своих потреб­ностей, то эта фраза обретает некоторый смысл.

Давайте поставим вопрос несколько иначе. Неприс­пособленный человек осуществляет некий тип поведенческого реагирования, приносящий ему удовлетворение, не полное удовлетворение и удовольствие, а некий тип вознаграждения, связанный с его основными потребнос­тями. Поскольку он несчастлив и находится под угрозой воздействия других людей или обстоятельств, он не мо­жет рассматривать ясно и объективно альтернативные варианты поведения, которые меньше могут предложить в плане непосредственного, но больше с точки зрения долгосрочного вознаграждения.

Именно тот факт, что терапевтическое взаимодей­ствие — раскрепощающее, лишенное угроз взаимоотноше­ние, — дает ему возможность рассматривать свои шансы с большей объективностью и выбрать те, которые несут с собой более глубокое удовлетворение. Здесь мы видим, что терапевт может действовать в союзе с мощными силами — биологическими и социальными, — направленными на рост и взросление — тому типу удовлетворения, который принесет более ценное вознаграждение. И этот процесс приносит большее вознаграждение, чем инфантилизм или избегание роста, и дает лечению надежду на успех.

Можно выделить еще один аспект аналогичного вы­бора. В консультировании инсайт в основном заключается в выборе между целями, одна из которых дает немедлен­ное, но временное удовлетворение, а другая предполага­ет удовлетворение постоянное, но с некоторой отсрочкой. Это можно было бы сравнить с феноменом “созидающей воли”, воздействующей на ситуацию, которая похожа на ту, когда ребенок осуществляет выбор и решает пожерт­вовать сиюминутным удовольствием от шарика мороже­ного, чтобы сохранить свои монеты для более желанной награды — покататься на роликах. Он выбирает путь, приносящий ему большее удовлетворение, даже несмотря на то, что удовлетворение несколько откладывается. То есть Барбара получает немедленное удовлетворение от само­одобрения, когда она осуждает своих сверстников за лег­комыслие, простоту и общительность. Она получает удовольствие, считая саму себя более совершенной, чем они. Однако, когда она уже способна предстать перед выбо­ром, ощущая свободу без всякой защиты, она однознач­но предпочитает удовлетворение, которое возникает вследствие восприятия себя как члена группы и чувства вовлеченности в социальную активность. Она делает этот выбор, несмотря на понимание того, что первые шаги в процессе социализации будут трудны и болезненны и что немедленного вознаграждения не будет. Или в случае с мистером Брайеном, который ясно понимает, что полу­чает достаточное удовлетворение от избегания жизни и ухода от ответственности в свои невротические симпто­мы. Тем не менее после долгих колебаний он выбирает путь зрелого человека, предпочитая не сиюминутное, а продолжительное и долговременное удовлетворение.

Принимая во внимание третий элемент в процессе са­мопонимания, мы еще больше утверждаемся в мысли о том, что инсайг должен быть заслужен и достигнут самим клиентом и не может быть ему навязан посредством обу­чения или директивными методами. Это предполагает именно такие решения, которые никто не может осуще­ствить за человека. Это обязывает консультанта полнос­тью осознать такое ограничение и успешно поддерживать и сохранять свое понимающее отношение. Прояснить вопросы, но не предпринимая никаких усилий, чтобы повлиять на выбор. Благодаря чему он существенно уве­личивает вероятность того, что решение будет конструк­тивным и повлечет за собой ряд позитивных действий, которые будут предприниматься для реализации конст­руктивного выбора.

Позитивные действия как результат инсайта

Когда происходит процесс развития инсайта и прини­маются решения, ориентирующие клиента на новые цели, эти решения, по-видимому, должны осуществляться в процессе выполнения тех действий, которые продвигают клиента в направлении этих новых целей. Наличие или отсутствие таких действий на самом деле служит провер­кой истинности достигнутого инсайта. Если новая ори­ентация спонтанно не подкрепляется действиями, оче­видно, что она недостаточно глубоко проникла в личность клиента.

В реальной практике инсайт сопровождается такими позитивными шагами. Консультанту не следует обманы­ваться тем, что с объективной точки зрения они могут быть не важны, ему не следует поддаваться такому обма­ну. И особое значение здесь имеет именно их направле­ние. Яркий пример такого рода действий можно обнару­жить в случае с Барбарой. Он особенно показателен, по­скольку запись фонограммы дает точную картину разви­тия ее поведения. Сперва была идея, реализовать кото­рую Барбара не могла решиться, затем была страшная борьба, которая в конце концов привела к фактическому осуществлению данного действия и к достижению удов­летворения, сопровождающего движение к новой выбран­ной цели. Весь этот чрезвычайно важный с эмоциональ­ной точки зрения процесс вращается вокруг вопроса о супермодной стрижке — проблеме, настолько далекой от консультирования, что может показаться, будто она не может^иметь никаких значимых последствий или какого-либо результата в дальнейшем. Но будет лучше, если мы предоставим записи свидетельствовать самой за себя. Речь идет о минутном, но очень важном решении, которое объединяет сразу несколько разных бесед с Барбарой:

Вторая беседа. Барбара говорит: “Кстати, о пустяках. До моего срыва я несколько раз ходила в кино со своей сест­рой. Однако в последнее время я ходила туда чаще, и мне кажется, это хорошо. Сейчас я немного подкрашиваюсь. Кроме того, я распускаю волосы. Это дало мне повод пойти дальше. Я подумываю о том, чтобы подстричь их. Мое ве­роисповедание предписывает женщинам иметь длинные волосы. Мама тоже так считает, но все равно я думаю, а вдруг стрижка даст мне возможность ощутить себя шестнадцати­летней, а не старухой шестидесяти лет. Если она поможет мне чувствовать себя лучше, я обязательно подстригусь. Я всегда думала, что изменюсь к лучшему неожиданно, сразу. Я представляла, что буду лежать в постели и думать: “Мо­жет быть, через пять минут меня озарит и у меня все будет хорошо”. Теперь я понимаю, что все это происходит не так быстро”.

Консультант согласился с этим и сказал, что все это дос­тигается постепенно, посредством таких решений, напри­мер, как решение подстричь волосы.

“Если бы мне нужно было выбирать, я бы оставила их длинными. Но если бы я знала, что это поможет мне, я уве­рена, что моя мама тоже захотела бы, чтобы я подстриглась”. Она повторяет эту мысль в разных вариантах. Консультант говорит: “Ты хочешь, чтобы я решил это за тебя, ведь так?” Она отвечает: “Ну, если это помогло бы мне, я бы захотела подстричься”.

Третья беседа. “Кстати, о моих волосах. Я еще не реши­ла, стричься мне или нет. Я должна поскорее решить этот вопрос?” Консультант засмеялся и обратил ее внимание на то, что она все еще пытается тем или иным способом заста­вить именно его решить этот вопрос. “Ну, я хочу пойти в косметический кабинет и получить совет, что мне сделать, чтобы лучше выглядеть. Я думаю, мне будет лучше со стриж­кой. Это поможет мне измениться, но я не знаю, хочу ли я этого нового ощущения. Стрижка сделает меня моложе, но я все еще ощущаю себя старой”. Консультант замечает, что, видимо, она провела время в мучительных раздумьях о том, хочет она стать моложе или нет.

Четвертая беседа. В начале беседы она сказала: “Вчера у меня опять было ужасное состояние. Я была на площадке для игры в мяч и просто почувствовала то ужасное ощуще­ние, которое я уже описывала раньше. Это ужасно. (Пауза.) Я думаю, я все же хочу подстричь волосы”. Она продолжает говорить о своем визите к парикмахеру и о том, как она хо­чет подстричься. “Может быть, это одна из причин, почему у меня бывают такие ощущения... Это ужасно. Никто не знает, что у меня какие-то проблемы. Я продолжаю себя ве­сти, как будто ничего не случилось”.

Пятая беседа. Снова ее первые фразы были о волосах. “Я разговаривала с мамой и с папой. Они хорошо относятся к мысли о моей стрижке, но я собираюсь подстричься в лю­бом случае. Это смешно, но я все думаю и думаю об этом, и мне кажется, что, когда я пришла к вам в первый раз, мне было ужасно трудно принять решение, но теперь я просто хочу подстричься. Мне интересно посмотреть, что я почув­ствую при этом”.

Шестая беседа. “Как только я подстриглась, мне сразу захотелось прийти сюда”. Она извиняется за то, как выгля­дят ее волосы, и говорит, что все это получилось не вовремя и сделано непрофессионально. “В этот раз мне захотелось одеться как маленькой девочке. Смотрите, какие у меня носки и широченная юбка”. Она встает, чтобы продемонст­рировать юбку. “Мне просто хотелось выглядеть помоложе. Я ощущала себя совершенно другой. Мне было так хорошо вчера!” Она проводит рукой по волосам очень женственным движением.

В этом примере, как и в ходе других терапевтических действий подобного характера, клиент полностью осоз­нает тот факт, что рассматриваемые им шаги имеют сим­волический смысл, лежащий далеко за пределами их объективного значения. Барбара вначале надеется, что консультант возьмет на себя ответственность за ее реше­ние быть моложе, ребячливее, общительнее. Затем в тре­тьей беседе она сама решает проверить на практике эту возможность, но в глубине души она все еще не уверена, действительно ли ей хочется испытать другой способ приспособления к жизни, отдавая себе отчет о весьма символичном значении своих планов. Между третьей и четвертой беседой она принимает решение, но ей трудно пережить то, что ее старые невротические симптомы возвращаются с новой силой. Происходит настоящая борьба, и она ощущает себя слабой. К моменту пятой беседы она уже ассимилировала это решение и поэтому чувствует себя комфортно. В последней беседе она сде­лала шаг в позитивном направлении и полностью рас­крыла для себя его смысл. Это означает, что она будет юной, женственной, менее подавленной — просто дру­гим человеком, ориентированным на совершенно иную цель. Мы не можем сомневаться в том, что удовлетворе­ние, сопровождающее это действие, возросшая уверен­ность в способности управлять собой, стремление к здо­ровым, нормальным целям — в сумме это мощная сила, которая двигает ее вперед, к решению назревших про­блем в других областях.