Классическая, или «корреспондентная» теория истины

Корреспондентная теория считается классической теорией истины. Она также хорошо согласуется со здравым смыслом, с обычным представлением о том, что именно считать истинным. Если спросить «что такое истина?» у рядового человека, он скорее всего даст такой ответ: истина – это то, что согласуется с реальностью, то, что соответствует фактам. Например, высказывание «на улице идет дождь» является истинным, если сейчас на улице действительно идет дождь. Корреспондентная теория истины так и определяется:

· Утверждение или убеждение является истинным тогда и только тогда, когда оно согласуется с фактами (соответствует фактам). Формально корреспондентную теорию можно определить следующим образом: р есть истинным, если р соответствует факту f или событию e.

Существует также другое определение корреспондентной теории истины, которое можно сформулировать таким образом:

· Утверждение или убеждение является истинным тогда и только тогда, когда его (при оптимальных условиях) можно подтвердить или обосновать.

Считается, что впервые корреспондентая теория истины была сформулирована Платоном и Аристотелем. Именно Аристотель утверждал, что высказывание является истинным, если оно соответствует фактам или определенным аспектам мира. Наиболее известен его тезис из четвертой книги «Метафизики»:

«Говорить о сущем, что его нет, или о не-сущем, что оно есть, – значит говорить ложное (pseydos); а говорить, что сущее есть и не-сущее не есть, – значит говорить истинное (alȇthes)» (Met.1011 b25). Наиболее известным стало определение Фомы Аквинского: «Истина состоит в согласованности вещи и ума» (veritas est adaequatio rei et intellectus). Уже в схоластической философии слово «согласованность», «соответствие» (adaequatio) приобрело различные версии для своего выражения: correspondentia, conformitas, convenientia. Важно помнить, что контекстом Аквинатовой (и вообще схоластической) версии корреспондентной теории истины является теологическое учение о сотворении мира по божественному замыслу. Человеческий разум может адекватно познавать внешний мир прежде всего потому, что и этот разум, и этот мир суть творения Бога.

Семантическую теорию истины Альфреда Тарского можно рассматривать как версию корреспондентной теории. Его 119-страничный труд «Понятие истины в языках дедуктивных наук» в 1933 году был опубликован на польском языке, в 1936 году – на немецком, а в 1956 году – на английском. Тарский отмечает, что его намерение состояло в исследовании истины согласно интуиций Аристотеля. По мнению Поппера Тарский «реабилитировал теорию соответствия» (т. е. корреспондентную теорию).

Семантическая теория истины позволяет избегать парадоксов, связанных с естественными языками, например, парадоксов такого типа: «Р: обозначенное с помощью “Р” утверждение является ложным». Наиболее известным примером логического парадокса является так называемый «парадокс лжеца». Я говорю: «то, что я сейчас сказал – ложно» или «я вру». Исторически формулировка парадокса лжеца принадлежит Эпимениду. Критянин Эпименид сказал: «Все критяне – лжецы». По Тарскому подобные парадоксы связаны с «семантической замкнутостью естественных языков»: предикаты «истинный» и «ложный» функционируют в рамках отношений между высказываниями определенного естественного языка L и предметами, обозначаемыми с помощью высказываний L. Если мы хотим избежать парадоксов, то семантические предикаты надлежит толковать как высказывания другого языка, так называемого метаязыка (ML).

Определение предиката истинности (для языка L в метаязыке ML) в соответствии с «конвенцией Т» Тарского является адекватным, из него следуют утверждения типа «Х является истинным тогда и только тогда, если р» (где Х принадлежит L, а р принадлежит ML). Пусть английский язык будет примером предметного языка (L), а русский язык – примером метаязыка (ML). Тогда «“Snow is white” является истинным высказыванием в английском языке тогда и только тогда, когда снег — белый».

В «Логико-философском трактате» Людвига Витгенштейна мы находим формулировку своеобразной «теории отражения»: «Утверждение (Satz) является образом действительности (Bildder Wirklichkeit)» (Т 4.021). Истинность объясняется здесь как «логический образ» фактов. Карл Поппер называет эту формулировку «на удивление наивной». Дескать, Витгенштейн истолковывает отношение между предложением и фактом аналогично отношению между звуком и звукозаписью (например, на диске или диктофоне). Однако соответствие или согласованность (нем. Übereinstimmug, в англ. переводе – agreement) предложений и фактов Витгенштейн понимает как структурное сходство, а не как наивное копирование или отображение.

Теория отражения в несколько упрощенной (а иногда и вульгаризированной) версии была краеугольным камнем «марксистско-ленинской» теории познания. Она до сих пор сохраняет свою силу в естественных науках. В связи с ее обоснованием возникает ряд вопросов. Прежде всего, что здесь означают слова «образ», «отражение»? Тезис об истине как соответствии реальности или согласованности с действительным положением вещей порождает вопрос о природе соответствия между языком (или концептуальными схемами) и реальностью. При этом значение ключевого слова «соответствие» остается непроясненным. Также, как утверждают критики, сторонники корреспондентной теории истины попадают в логический круг, ведь такие понятия, как «действительность», «реальность», «факт» уже предусматривают то, что мы их интерпретируем в терминах истины и истинности. Например, утверждая, что X «действительно» является фактом, или что событие Y является «реальным», а не выдуманным (иллюзорным), мы применяем оценки, уже предусматривающие различение истинности и ложности как существенный элемент их словаря.

Еще одна проблема: соответствует ли определенной истине определенный факт? Разве мы не можем предположить, что в отношении одного факта мы можем формулировать противоположные утверждения? Тезис о том, что в экономике важны не столько факты, как то, что люди считают фактами, имеет силу не только для экономики. Не все факты так очевидны, как дождь за окном. И что же является носителем истинности: высказывания, утверждения, суждения, понятия?

Несмотря на все проблемы и дискуссии, корреспондентная теория и сегодня остается одной из самых влиятельных теорий истины. Да, мы можем уточнять ее формулировки, мы можем дискутировать о тех или иных вопросах. Можно подвергать критике такие метафоры, как «соответствие», «отображение» и т. п. Но разве весь наш язык не метафоричен?

Принимая все замечания и коррективы, мы все же не можем отрицать нечто существенное и несомненное, что-то такое, что безусловно свидетельствует в пользу корреспондентной теории истины: и наш обыденный язык, и язык науки соотносятся с самой действительностью. Предложения обыденного языка, и научные высказывания направлены на внелингвистическую реальность. Наш язык – это средство коммуникации с внешним миром. И этот внешний мир (как показывает самый элементарный опыт и успешность наших научных теорий) соответствует нам и согласуется с нашими языковыми практиками.

Очевидно, что природа нашего языка и природа реальности отличаются друг от друга. Но, с другой стороны, между языком и реальностью существует корреляция, структурное соответствие. В высказывании «вода закипает при температуре 100 градусов» нет ни воды, ни факта кипения, ни 100 градусов. Но мы наверняка знаем, что это высказывание коррелирует с определенным событием внешнего мира. Диагноз кардиолога (написанный неразборчивым почерком в амбулаторной карточке) коррелирует с реальным состоянием моего сердца. Расчеты инженера (выраженные в математических уравнениях и чертежах) имеют отношение к реальному мосту. Проект дома и мой дом, возведенный по этому проекту, также определенным образом коррелируют между собой.

Да, бесспорно, мы можем исследовать особенности наших языков, обращать внимание на точность, корректность или правильность языковых высказываний. Но все это не должно закрывать от нас существенное свойство языка: быть связующим звеном между нами и реальностью. Проблема истины – это не только языковая проблема (не только вопрос грамматики, синтаксиса или семантики). Это также и практический вопрос, от которого зависит само наше существование. Как мое или ваше здоровье зависит от правильного диагноза, безопасность и комфорт – от проектов моста или дома, справедливое функционирование общества – от политических и судебных решений.