Многозначность и недосказанность.

Если в научном логическом мышлении все четко и однозначно, то образная мысль – многозначна. Художественный образ так же глубок, богат и многогранен по своему значению и смыслу, как сама жизнь.

Недосказанность, безусловно, является одним из аспектов многозначности художественного образа. А.П. Чехов говорил о том, что искусство писать – это искусство вычеркивать. А Э. Хемингуэй сравнивал художественное произведение с айсбергом. Лишь небольшая часть его видна на поверхности, главное и существенное спрятано под водой. Именно это делает читателя активным, а сам процесс восприятия произведения превращает в сотворчество.

Художник заставляет читателя, зрителя, слушателя додумывать, дорисовывать. Однако это не домысел произвола. Воспринимающему дан исходный импульс для раздумий, ему задается определенное эмоциональное состояние и программа переработки полученной информации, но за ним сохранены и свобода воли, и простор для творчества фантазии.

Недосказанность художественного образа, стимулирующая мысль читателя, с особой силой проявляется в принципе non finita (отсутствие концовки, незаконченность произведения). Как часто, особенно в искусстве XX века, произведение обрывается на полуслове, не договаривает нам о судьбах героев, не развязывает сюжетные линии!

Великий художественный образ всегда многопланов, в нем открывается бездна смыслов, которая становится видна по прошествии многих веков. Каждая эпоха находит в классическом образе новые стороны и грани, дает ему свое содержание, свою трактовку. В XIX веке Гамлета рассматривали преимущественно как рефлексирующего интеллигента. В XX веке в нем увидели борца со злом. Характерна в этом отношении трактовка Гамлета И. Смоктуновским в фильме режиссера Г. Козинцева. Примечательно, что существует множество разных и одинаково правомерных трактовок этого образа.

Столь же многозначен и другой великий шекспировский образ – король Лир. Один из лучших исполнителей этой роли, С. Михоэлс, утверждал, что за несколько веков, которые живет образ, было сформулировано бессчетное количество его «сущностей». Считали, что «Король Лир» – это трагедия вероломства и дочерней неблагодарности, превращали его произведение в интимную, интерьерную, семейную трагедийку, почти мелодраму. Считали, что трагедия Лира – политическая, государственная. Ведь герой делит свое королевство в тот момент, когда историческая необходимость подсказывает стратегию собирания страны. Сам Михоэлс считал, что это трагедия обанкротившейся ложной идеологии.

Художественный образ – это целая система мыслей, идей. Поэтому автор чаще всего не может сказать, какова идея его произведения, – для этого ему пришлось бы вновь написать его от начала до конца.

Э. Хемингуэй в интервью по поводу своей повести «Старик и море» в шутливом тоне высказал положение о смысловой бесконечности художественного произведения: «Я попытался дать настоящего старика и настоящего мальчика, настоящее море и настоящую рыбу, и настоящих акул. И если это мне удалось сделать достаточно хорошо и правдиво, они могут быть истолкованы по-разному» .

Если бы художественный образ можно было объяснить, однозначно истолковать, перевести на язык логики, наука легко заменила бы нам искусство. С другой стороны, если бы художественный образ вообще не подлежал осмыслению и истолкованию, ни литературоведение, ни искусствознание, ни художественная критика не могли бы существовать. В том-то и дело, что художественный образ одновременно и переводим, и непереводим на язык логики. Он непереводим потому, что при анализе неизбежно остается «смысловой остаток». Но он переводим, потому что, проникая в суть произведения, мы все полнее, многостороннее выявляем его внутренний смысл. Художественный образ соответствует сложности, эстетическому богатству и многогранности самой жизни. И отношение критического анализа к художественному образу является процессом бесконечного углубления и приближения к сути.

Художник говорит не декларациями, а конкретно-чувственными образами. И именно это роднит образы искусства в форме самой жизни, хотя, конечно, было бы ошибкой понимать эту родственность буквально. Таких форм, как художественное слово, музыкальный звуковой ряд или архитектурный ансамбль, в самой жизни нет и быть не может.

В искусстве каждое изображаемое художником лицо – тип, но вместе с тем и вполне определенная личность – «знакомый незнакомец». Типизация – художественное обобщение через индивидуализацию. Художник схватывает характерное, существенное в явлениях. Умение в бурном потоке действительности выделить существенное, отделить характерное от второстепенного, случайного – драгоценное качество любого талантливого художника.

Именно поэтому искусство способно, не отрываясь от конкретно-чувственной природы явлений, делать широкие обобщения и даже создавать концепцию мира.

Художественный образ – единство мысли и чувства, рационального и эмоционального. Там, где исчезает хотя бы одно из этих начал, распадается художественный образ, кончается искусство. Эмоциональность – исторически ранняя и эстетически существенная первооснова художественного образа. Для создания непреходящего произведения важен не только широкий охват действительности, но и идейно-эмоциональная температура, достаточная для переплавки впечатлений бытия.

Художественный образ – еще и единство объективного и субъективного. В нем отражаются существенные стороны действительности, заключено большое объективное содержание. Вместе с тем искусство вовсе не предполагает, чтобы его образы принимались за реальность. Этим искусство существенно отличается от религии, например.

В художественный образ входят не только факты действительности, переработанные творческой фантазией художника, но и его личное отношение к изображенному, а также все богатство личности творца. Роль индивидуальности художника особенно наглядна в исполнительском искусстве. Каждый актер, например, по-своему трактует образ, и перед зрителем раскрываются совершенно разные стороны пьесы. Поскольку личность творца получает отражение в художественном образе, то чем ярче и значительнее эта личность, тем значительнее само творение.

Каждая личность, ее мир, ее внутренняя шкала ценностей, наконец, ее жизненный опыт неповторимы. Можно сказать, что в диалектической сущности художественного образа коренится его оригинальность.

Художественное произведение – это художественный образ. Итак, художественное произведение, как художественный образ – это неделимая целостность, элементы которой выделяются условно, только для удобства анализа. Тем не менее, условно художественное произведение можно представить в виде структуры, которая имеет несколько уровней и множество составляющих компонентов:

Тема и идея (идейно-тематический уровень) → сюжет и композиция (Сюжетно-композиционный уровень)- герои → персонажный уровень → языковой уровень. Об этом, как известно, речь шла на первом курсе. Это мы вспомним на следующих лекциях.