Открытие и внедрение ингаляционного наркоза

Третьим крупным прорывом стало открытие и широкое внедрение во врачебную практику общего ингаляционного наркоза. Три химических соединения — сернокислый эфир, закись азота и хлороформ, — позволившие осуществить во второй половине 40-х годов 19 в. эту революцию в обезболивании73, были открыты задолго до времени рассматриваемых событий.

Так, сернокислый эфир впервые был открыт в 1200 г. Р. Люллиусом и получил известность под названием «сладкого купороса». В 1540 г. В. Кордус74 синтезировал его из алкоголя и серной кислоты и назвал полученное летучее вещество «сладким купоросным маслом». В 1680 г. Р. Бойль вторично синтезировал эфир; в 1704 г. И. Ньютон в поисках способа изготовления искусственного золота открыл эфир в третий раз, и, наконец, в 1730 г. Фробениус синтезировал это вещество в четвертый раз и назвал его «эфиром».

Закись азота была открыта Дж. Пристли в 1772 г. Последним из «большой тройки ингаляционных анестетиков 19 в.» был получен хлороформ. Произошло это в 1831 г., усилиями С. Гутри, полагавшего, что он приготовил хлористый эфир. Почти одновременно хлороформ также получили Э. Соберан и Ю. Либих, назвавшие его двухлористым эфиром. Формулу этого вещества установил французский химик Ж. Дюма. Он же в 1834 г. дал ему наименование «хлороформ».

Врачи прекрасно знали как об этих открытиях, так и о том, что при вдыхании данных веществ возникает «опьянение» и «проходят болевые ощущения». В отношении эфира об этом сообщал еще в 1540 г. Парацельс, и с тех пор факт обезболивающего действия эфира неоднократно подтверждался многими исследователями (М. Фарадей, М. Орфилла и др.).

Способность закиси азота вызывать эйфорию, склонность к смеху и устранять физическую боль была установлена и экспериментально подтверждена в опытах на животных в 1799 г.75 английским химиком и физиком Х. Деви. Более того, Х. Деви, проведя опыты на себе самом, прямо предложил использовать закись азота, названную им «веселящим газом», для хирургического обезболивания. «Так как закись азота способна устранять боль,— писал Х. Деви,— то она, вероятно, может быть использована с успехом при хирургических операциях…». Анестезирующее действие хлороформа было установлено практически одновременно с открытием этого вещества. В 1831 г. его подробно описал известный французский физиолог М. Флуранс.

Однако врачебное сообщество упорно игнорировало эти публикации. В массовом врачебном сознании боль рассматривалась как неотъемлемая составляющая оперативного вмешательства, и врачи попросту отказывались верить в принципиальную возможность полного и безопасного обезболивания. «Избежать болей при хирургических операциях есть химерическое желание, к удовлетворению которого ныне непозволительно и стремиться,— писал в 30-х годах 19 в. А. Вельпо.— Режущий инструмент и боль в оперативной хирургии есть два понятия, которые не могут быть представлены больным отдельно одно от другого».

Слепую веру врачей в абсолютную невозможность эффективного обезболивания при оперативных вмешательствах нагляднее других демонстрирует пример, связанный с исследованиями английского естествоиспытателя Г. Хикмена. Выполнив в первой половине 20-х годов 19 в. бесчисленное количество опытов на животных, неопровержимо доказывавших, что закись азота и эфир обладают выраженной обезболивающей способностью, он в течение 3 лет не мог убедить английских врачей и хирургов использовать эти вещества в хирургической практике. Не получив поддержки на родине, Г. Хикмен обратился с письмом к королю Франции Карлу X, в котором прямо отметил, что в экспериментах на животных ему неоднократно удавалось «временно выключить жизнь» и что он убежден в возможности «приостановить жизнь и у человека» на время производства операции. В августе 1828 г. Карл Х переадресовал это письмо в Парижскую медицинскую академию, а в октябре того же года академики без какой-либо проверки подавляющим большинством голосов отвергли предложение Г. Хикмена, признав его «иллюзорным»76. После возвращения в Англию Г. Хикмен скоропостижно скончался, а результаты его исследований были преданы забвению. Эфир продолжал использоваться в медицине как «лекарство от чахотки», «веселящий газ» — в балаганах у бродячих артистов, а хлороформ исправно служил растворителем для каучука.

Но прорыв все же состоялся. Состоялся благодаря настойчивости дантистов и зубных техников, для которых обезболивание было не только и не столько проблемой качества оказывавшейся ими медицинской помощи, сколько вопросом их заработка. Панический страх перед любой стоматологической манипуляцией заставлял людей вообще отказываться от идеи лечить или удалять зубы.

Первым общий ингаляционный наркоз применил американский дантист К. Лонг77 в январе 1842 г. при удалении зуба. Однако он никому не сообщил об этом и обнародовал этот факт лишь в 1849 г. Вслед за К. Лонгом серию стоматологических вмешательств под общей анестезией выполнил американский дантист и студент-медик из Гартфорда Г. Уэллс.

Г. Уэллс узнал об анестезирующем действии закиси азота от своего преподавателя химии Г. Колтона. Попросив у него немного газа, он решил испытать его на себе. 11 декабря 1844 г. зубной врач Дж. Риггс под наркозом, который проводил Г. Колтон, безболезненно удалил Г. Уэллсу разрушенный коренной зуб. С этого времени Г. Уэллс с успехом стал применять закись азота при удалении зубов, а в 1845 г. решил предать гласности «свой метод». Для этого он отправился в Бостон — главный медицинский центр Америки того времени — и договорился с главным хирургом Массачусетского госпиталя Д. Уорреном о проведении публичной демонстрации операции удаления зуба под наркозом для студентов и хирургов бостонского общества. Однако демонстрация завершилась полным провалом. Несмотря на то что пациент после операции говорил об отсутствии болевых ощущений, все собравшиеся видели, как в процессе удаления зуба он двигался и стонал. Хирурги не поверили в эффективность метода: Г. Уэллс был освистан и обвинен в обмане78.

Но эта неудача не остановила дантистов. Поиск путей решения проблемы обезболивания продолжился и триумфально завершился 10 октября 1846 г. Решающий вклад в эту победу внес молодой бостонский врач и зубной техник У. Мортон.

Хотя У. Мортон был учеником Г. Уэллса, он не стал применять в целях обезболивания «веселящий газ», а по совету своего друга, известного американского химика Ч. Джексона, попробовал использовать в этом качестве эфир79. Вначале У. Мортон применял жидкий эфир как анестетик местного действия. Затем, после опытов на собаках и самом себе, провел клинические испытания эфира как средства общего обезболивания, предлагая пациентам вдыхать его пары через смоченный эфиром платок. Однако такой «способ наркотизации» оказался ненадежным, что привело У. Мортона к идее создания специального аппарата80, позволившего ему «успешно и совершенно безболезненно для пациентов» выполнить несколько десятков стоматологических операций.

Убедившись в надежности и эффективности разработанной им методики, У. Мортон решился на испытание анестезирующего действия эфира при какой-нибудь более травматичной операции и обратился к уже упоминавшемуся выше Д. Уоррену с просьбой разрешить ему продемонстрировать эфирный наркоз «для безболезненного производства большой хирургической операции». Операция по удалению сосудистой опухоли подчелюстной области под эфирным наркозом, который осуществлял У. Мортон, была успешно проведена Д. Уорреном 16 октября 1846 г. По окончании операции Д. Уоррен обратился к зрителям и сказал: «Джентльмены, это не обман», — а день проведения операции стал считаться официальной датой начала «наркозной эры в хирургии».

Несколько месяцев спустя эфирный наркоз уже активно использовался врачами Европы. В декабре 1846 г. первые операции под эфирным наркозом были сделаны в Англии (Дж. Робертсон, Р. Листон), в январе-феврале 1847 г. — в Германии (Ф. Шу, И. Диффенбах), Франции (Ж.-Ф. Мальген), России (Ф. И. Иноземцев, Н. И. Пирогов) и других странах Европы. Долгий период неверия в принципиальную возможность обезболивания в одночасье сменился бурными восторгами в связи с победой над болью при хирургических вмешательствах. «Ура! Радость!— восклицал крупнейший английский хирург Р. Листон.— В скором времени ни одна операция не будет произведена без этого замечательно открытия. Радость!»81.

Однако по мере накопления опыта применения эфирного наркоза перед врачами возникло несколько проблем, потребовавших срочного решения. Самая актуальная из них состояла в том, что ряд пациентов при «ингаляционной этеризации впадали в состояние возбуждения и начинали задыхаться». Наряду с М. Флурансом, Дж. Сноу и другими общепризнанными основоположниками анестезиологии значительный вклад в разрешение этой проблемы внесли и российские врачи. Уже в 1847 г. двум специально созданным наркозным комитетам82, в работе которых принимали активное участие А. М. Филомафитский, Ф. И. Иноземцев, Н. И. Пирогов, В. А. Басов, А. И. Поль, А. И. Овер и др., удалось предложить сразу несколько способов неингаляционного эфирного наркоза. В частности, были разработаны и апробированы методики ректального (Пирогов) и внутрисосудистого (Филомафитский, Пирогов) введения в организм паров эфира. Кроме того, Н. И. Пирогов первым применил наркоз при оказании оперативной помощи раненым в военно-полевых условиях.

Но слава эфира продолжалась недолго. Уже в конце 1847 г. его место занял хлороформ. Общепризнанным основоположником хлороформного наркоза является английский хирург и акушер Дж. Симпсон83, сделавший на заседании Эдинбургского медико-хирургического общества 10 ноября 1847 г. специальное сообщение, посвященное «опыту применения хлороформного наркоза и его преимуществам перед этеризацией». Данные, представленные Дж. Симпсоном, произвели эффект разорвавшейся бомбы. Мощный наркотический эффект, быстрое наступление сна, невоспламеняемость, отсутствие резко выраженной посленаркозной депрессии, простота применения (платок, кусок марли, открытая маска) выгодно отличали хлороформ от эфира и обеспечили его триумфальное шествие по миру в 19 столетии.

Не касаясь сейчас проблем побочных эффектов и достаточно выраженного токсического действия как эфира, так и особенно хлороформа, которые будут установлены несколько позже, отметим, что открытие наркоза оказало огромное влияние на развитие хирургии и совершенствование хирургической помощи. Во-первых, благодаря наркозу существенно уменьшилось число смертных случаев от развития болевого шока. Во-вторых, появилась возможность увеличить время проведения оперативных вмешательств, что в свою очередь способствовало повышению качества их выполнения и уменьшило число грубых ошибок. И, наконец, в-третьих, операционные и зубоврачебные кабинеты перестали восприниматься больными как «пыточные камеры».

Широкое внедрение в практическую медицину общего обезболивания стало первым существенным шагом на пути превращения хирургии из сферы оказания «рукодеятельной помощи при наружных болезнях» в современную клинику хирургических болезней. Следующий и решающий шаг последовал после пересмотра представлений об антисептике и разработки эффективного антисептического метода лечения, которое стало четвертым и самым крупным прорывом в лечебном деле периода второй научной революции.