Причины отказа от практического использования лечебно-диагностической концепции Галена и пути ее пересмотра

Лечебно-диагностическая концепция Галена господствовала в медицине вплоть до начала второй половины 17 столетия. За прошедшие со времени ее создания полтора тысячелетия она обогатилась целым рядом лекарственных средств и новых, главным образом «рукодеятельных», лечебных технологий. Однако главное — ее ориентация на выявление «внутреннего страдания» и активное устранение его аллопатическими, отвлекающими и опорожняющими средствами и способами — оставалось неизменным.

Оставалось неизменным до тех пор, пока под давлением неопровержимых доказательств не получили всеобщего признания два великих открытия первой научной революции: гипотеза У. Гарвея о кровообращении и данные Ж. Пеке, О. Рудбека и Т. Бартолина о том, что продукты переваривания пищи всасываются по особым млечным сосудам непосредственно в кровяное русло.

В отечественной историко-медицинской литературе сложилась устойчивая традиция считать, что эти открытия не оказывали никакого влияния на практическую медицину вплоть до 19 в. С этой точкой зрения можно согласиться лишь отчасти. Сами по себе они действительно не были востребованы практической медициной 17—18 вв., но из поля зрения историков почему-то полностью выпал факт прямого и весьма существенного влияния на диагностику и лечение той череды опровержений «абсолютных и непреложных истин» галеновской медицины, которые эти открытия повлекли за собой.

Во-первых, стало совершенно очевидным, что хилус не поступает по системе сосудов воротной вены в печень и, следовательно, не «сбраживается» в ней до одновременного образования четырех основных соков (крови, флегмы, черной и желтой желчи)4. Это в свою очередь поставило под сомнение такие «факты», как «физиологическое поступление» желтой желчи в сосудистую систему и существование в человеческом организме флегмы и черной желчи. Во-вторых, выяснилось, что кровь, циркулируя в замкнутой системе сосудов, не прерывающихся ни в легких, ни в головном мозге, не потребляется без остатка органами и частями тела и, таким образом, не является собственно «питательным веществом». В-третьих, оказалось, что воздух не попадает в артерии, которые не являются прямым продолжением воздухоносных путей.

Эти так называемые отрицательные инстанции не только полностью разрушили всю систему галеновских представлений о принципах устройства и механизмах жизнедеятельности человеческого организма, но и нанесли сокрушительный удар по галеновской диагностике и терапии. Врачебное сообщество оказалось вынужденным констатировать, что лечебно-диагностическая концепция Галена либо ориентировала врачей на выявление и устранение не существовавших «внутренних страданий», либо опиралась на неверные исходные данные при выстраивании логических цепочек в процессе диагностического домысливания.

Признание этих фактов послужило главной причиной реформирования практической медицины в 17 столетии, которое первоначально развивалось по двум основным направлениям. Условно говоря, первое из них, избранное ятрофизиками и ятрохимиками, предусматривало наполнение лечебно-диагностической концепции Галена новым содержанием при сохранении ее основополагающих принципов.

Ятрофизики и ятрохимики полностью сохранили и прежнюю ориентацию на выявление ближайшей причины болезней («качеств внутренних страданий»), и стремление к активному устранению ее средствами и приемами противоположного направленного действия. Так, ятрофизики в антитезу восьми галеновским дискразиям в качестве подлежавшей выявлению у постели больного ближайшей причины болезней выдвинули столь же умозрительные идеи о нарушениях «испарения кожей и легкими» (С. Санторио) и изменениях тонуса составляющих тело двигательных волокон (Л. Беллини, Дж. Баливьи). Ятрохимики сформулировали представление о возникающих при болезнях нарушениях равновесного соотношения кислых и щелочных продуктов ферментативных реакций, протекающих в организме (Ф. Сильвий, Т. Уиллис).

Предложенные ими способы лечения носили крайне агрессивный характер. Например, С. Санторио настаивал на применении средств, «возбуждающих сильное потение», а Ф. Сильвий полагал необходимым устранять выявленные «кислые» или «щелочные едкости» с помощью кислот, щелочей и других сильнодействующих средств минерального происхождения (нитрат серебра, сульфаты, ртутные соли — каломель и сулема, препараты сурьмы и др.). Неудивительно, что именно сторонники одного из названных учений первыми высказали и апробировали идею внутривенного введения лекарственных средств и переливания крови. В частности, такие попытки в середине 17 в. предприняли члены так называемой оксфордской научной группы — ятрохимики Т. Уиллис, Р. Лоуэр, Дж. Мэйо5.

Учения ятрофизиков и ятрохимиков привлекли к себе внимание, завоевали сторонников, но лишь на непродолжительный период времени и не получили широкого распространения, а внутривенное введение лекарственных средств и переливание крови были признаны смертельно опасными для жизни больных.

Другое направление реформирования практической медицины предполагало внедрение принципиально иных подходов к диагностике и лечению и оказалось существенно более результативным. Разработанная в 60—80-х гг. 17 столетия новая лечебно-диагностическая концепция очень скоро завоевала всеобщее признание и определяла «ход мысли и порядок действий врача у постели больного» вплоть до конца 18 в.