Архаическая революция и формирование классического полиса

Эдуард Давидович Фролов – доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории Древней Греции и Рима Санкт-Петербургского Государственного университета. Всемирно известный ученый, один из виднейших современных российских антиковедов. Крупнейший специалист по истории классической Греции.

Архаическая революция – это отнюдь не метафора, не условное обозначение для трехвекового периода греческой истории (VIII–VI вв. до н. э.). Этот период и в самом деле был отмечен грандиозным – масштаба настоящей революции – историческим переворотом, в ходе которого в Греции вторично сложилась цивилизация, но теперь уже в особенной форме суверенных городских общин. Те факторы социального прогресса, которые были заложены в структуре древнегреческого общества вопреки, а отчасти, может быть, и благодаря дорийскому завоеванию – мы имеем в виду высвобождение сельских общин от тягостной опеки дворцовых центров и распространение железа – теперь, наконец, сказали свое слово, и результатом было рождение новых, гораздо более прогрессивных форм социально-экономических и политических отношений – античного рабовладельческого общества и государства.

Содержание этого поистине революционного процесса слагалось из ряда социально-экономических и политических метаморфоз, важнейшими из которых были радикальные успехи в технике производства и экономической жизни, кризис патриархального общинного строя и борьба демоса со знатью, решение первоочередных социальных проблем посредством законодательной реформы и колонизации, форсированное подавление знати тиранией и, наконец, по устранении этой последней, торжество полисного духа, в идеале – в форме античной демократии, в том ее виде, какой был реализован в Афинах.

Фролов Э. Д. Рождение греческого полиса. Л., 1988. С. 92–93.

Феогнид. Элегии.

Эллинские поэты. М., 1999. С. 255–268.

Аристотель. Афинская полития, 4.

После этого, немного времени спустя, при архонте Аристехме, Дракон издал свои законы. Что касается государственного строя, то он имел следующий характер. (2) Гражданские права были предоставлены тем, кто мог приобрести себе тяжелое вооружение. Девятерых архонтов, а также и казначеев выбирали из людей, имевших свободного от долгов состояния не меньше как на десять мин, а на остальные, менее важные, должности – из людей, могущих приобрести себе тяжелое вооружение; на должности же стратегов и гиппархов избирали из людей, которые показывали свободного от долгов имущества не меньше как на сто мин и законных детей от законной жены в возрасте свыше десяти лет. За них до сдачи ими отчета должны были представлять поручительство старые пританы, стратеги и гиппархи, причем сами должны были брать четверых поручителей из того же класса, к какому принадлежат эти стратеги и гиппархи.

(3) Совет должен был состоять из 401 члена, выбранных из числа граждан. Избираться же и на эту и на остальные должности полагалось по жребию людям свыше тридцати лет от роду, и два раза одному и тому же нельзя было занимать ее, пока не отбудут ее все, а тогда полагалось бросать жребий опять сначала. Если же кто-нибудь из членов Совета пропускал заседание Совета или Народного собрания, когда оно бывало, тот платил штраф: пентакосиомедимн – три драхмы, всадник – две, зевгит – одну.

(4) Совет Ареопага стоял на страже законов и наблюдал за должностными лицами, чтобы они правили по закону. Всякий человек в случае нанесения ему обиды мог подать о том заявление в совет Ареопага, указывая при этом, какой закон нарушается чинимой ему обидой. Но ссуды, как сказано, обеспечивались личной кабалой, и земля была в руках немногих. (Пер. С. И. Радцига).

Аристотель. Политика. Афинская полития. М., 1997.

Плутарх. Солон, XVII.

Итак, Солон прежде всего отменил все законы Драконта, кроме законов об убийстве; он сделал это ввиду жестокости их и строгости наказаний: почти за все преступления было назначено одно наказание – смертная казнь; таким образом, и осужденные за праздность подвергались смертной казни, и укравшие овощи или плоды несли то же наказание, как и святотатцы и человекоубийцы. Поэтому впоследствии славилось выражение Демада, что Драконт написал законы кровью, а не черной краской. Когда Драконта спросили, почему он за большую часть преступлений назначил смертную казнь, он, как говорят, отвечал, что мелкие преступления, по его мнению, заслуживают этого наказания, а для крупных он не нашел большего. (Пер. С. И. Соболевского)

Плутарх. Избранные жизнеописания. Т. 1. М., 1990.