Глава 3. Некоторые особенности строения Земли и эфиродинамика

3.1. Из истории представлений о строении Земли.

Согласно гидростатической модели академика О.Ю.Шмидта [1] продолжавшаяся какое-то время аккреция несортированного вещества планеты при достижении критического радиуса привела к эффекту грандиозного обрушения и уплотнения (схлопывания) этого вещества, в результате чего произошел динамический разогрев вплоть до расплавления. После этого в теле планеты началась гравитационная дифференциация вещества, и у Протоземли образовалась горячая атмосфера. Далее следуют различные варианты зонной плавки. Непременным во всех вариантах считалось одно: с момента динамического разогрева развитие Земли шло только по линии потери исходной энергии, к остыванию и уплотнению.

В результате этих процессов у Земли сформировалась твердая кора, покрывающие ее теплые морские бассейны и углекисло-азотная атмосфера. А далее, около 3 млрд. лет назад, массовое образование простейших структур земноводного БИОСа начало синтезировать из связанных форм молекулярный кислород, что и определило все ускоряющееся развитие всего живого. Венцом творения всего около миллиона лет назад стал человек разумный.

Выдвинутая еще в 1906 г. американским ученым Г.Ф.Ридом гипотеза сжатия – схрупчивания – упругой отдачи в породах как причине землетрясения (ЗТ), стала основной сейсмологической парадигмой на целый век [2]. Принципиально эта гипотеза опиралась на идею стационарности Земли в целом.

Далеко не все ученые первой половины 20-го века разделяли представления о стабильности платформ. Уже в начале века существовало представление о том, что реки на платформах текут по разломам, разделяющим консолидированные блоки земной коры. Структура «колотого льда» составляющих платформу блоков определяет характер залегания пород осадочного чехла и составляет основу учения о фациях. Академик Н.С.Шатский внес особый вклад в описание морфоструктур Русской платформы (авлакогены, диапиры, малоамплитудные субвертикальные разломы и др.). Инструментально эти долгоживущие геодинамические системы стали картироваться только в середине 80-х годов.

Громадную роль в развитии новых знаний о Земле сыграли результаты исследований по поиску урановых руд (1947-1963) с помощью определения гелия, обладающего высокой проницаемостью. Детальные исследования даже на урановых месторождениях каждый раз показывали, что максимальные концентрации гелия связаны не с локальными, даже очень богатыми рудами, а с обрамляющими их унаследованными активными разломами. Причем активный (раскрытый в настоящее время) характер разломов однозначно оценивался по зияющим в них отдельным трещинам, по их водогазообильности и по самым поздним формам частичного минерального заполнения.

В результате была показана закономерная связь аномалий гелия с глубинными долгоживущими разломами и косвенная связь с находящимися в тех же разломах эндогенными рудами. Фазой – носителем гелия являются жильно-трещинные воды и растворенные в них газы глубинного происхождения, среди которых на первом месте стоит азот, затем – водород. Таким образом, гелий становится универсальным индикатором глубинных, проницаемых (что значит – современных) активных разломов. На этом основании в 1963 г. ВИМС – Всесоюзный институт минерального сырья начал региональную гелиевую съемку, оказавшуюся одним из наиболее эффективных способов структурного геологического картирования. В 1969 г. закономерная связь испускания гелия с геологическими разломами была зарегистрирована в качестве научного открытия № 68 «Закономерность распределения концентраций гелия в земной коре» с приоритетом от 30 декабря 1968 г. [3].

В комплексных (на базе гелия) исследованиях, начатых в 1976 г. и продолжавшихся три года было показано следующее:

1. физика землетрясений не та, которая предполагалась ранее, исходя из представлений о лавинно-неустойчивом трещинообразования и дилатансно-диффузионной моделей очага, основанной на схрупчивании (т.е. усиливающихся в ходе возрастающих динамических нагрузок акустических шумов и форшоковых тресков) пород любого состава в области твердой земной коры (примерно до 50 км глубиной);

2. механизм землетрясений, основанных на тех же представлениях, не тот;

3. принимавшийся за предвестник землетрясений «образ» связан с малоизвестным геодинамическим процессом возмущения всех геофизических полей и сред с выходом на патологию. Оказалось, что этот «образ» универсального глубинного процесса, происходящего, в том числе, и в асейсмичных условиях.

В начале 90-х годов объем информации о принципиально ином строении Земли достиг критического значения. Благодаря параллельным исследованиям Е.В.Барковского (ИФЗ), И.П.Копылова (МЭИ), Н.С.Шаповаловой (Гидрометцентр), Б.У.Родионова (МИФИ) и других стало понятно, что Земля является принципиально иной по организации и энергетике системой. В это же время И.Л.Гуфельд (ИФЗ) совместно со специалистами НПО «Луч» Минатома РФ экспериментально показал, что при повышенных температуре и давлении водород и гелий растворяются не только в урановых рудах, но и во всех кристаллических формах минералов и пород, преобразуя их в метастабильные энергонасыщенные системы (преобразования по схеме «физической взрывчатки»). Тем самым эти авторы на новом уровне воспроизвели результаты экспериментов Э.К. Герлинга (Радиевый институт), Л.Л.Шохина (ИГЕМ), В.В.Чердынцева (ГИН), К.П.Флоренского (ГЕОХИ) и А.Ю.Намиота (Нефтяной институт), производившихся в 1930-1960-х годах, на которые в угаре американских псевдооткрытий никто не обратил внимания. !!!!!!!

Важную роль в информационном взрыве сыграла Международная научная конференция «Геофизика и современный Мир», проведенная 9-13 августа 1993 г. в МГУ. В сборнике тезисов оказалось около 20 сообщений, в которых Земля характеризовалась уже совсем не как «мертвая каменная твердь». В январе 1998 г прошло совещание на тему «Тектоника и геодинамика: общие и региональные аспекты» (ГИН, ГЕОС МГУ). Особый интерес представляет доклад Н.И.Павленковой (ИФЗ) «Сейсмические модели земной коры и верхней мантии и их геолого-геофизическая трактовка».

Во второй половине 20-го столетия некоторыми исследователями разработаны физические и математические модели геопатогенных явлений.

В работах Игоря Колесникова (Русское физическое общество) изложен механизм циклического сброса магнитоэлектрической энергии планеты в виде нелинейных и дискретных процессов, обусловленных «квантованностью» угла нутации оси вращения земли. Концепция Колесникова удовлетворительно сопрягается с электромагнитной моделью фазово-импульсного собственно полевого пространства Земли профессора МЭИ Игоря Копылова. Из последней следует наличие особых квантовых токов, замыкающихся в области тектонических разломов, В области таких разломов предполагается перекоммутация теллурических токов и сброс энергии в виде излучений и уединенных волн-плазмоидов.

Подобных теоретических поисков много, например, модель электрического взаимодействия Земли с верхней ионосферой построена Львом Похмельных. По его экспериментальным данным электричество вообще играет ведущую роль во взаимосвязях геофизических и атмосферных процессов.

Теоретические исследования подтверждаются экспериментальными наблюдениями. Сотрудник ЦНИИМаш Комического Центра имени Королева Андрей Невский количественно описал физику радиопаузы, возникающей при вхождении космического аппарата в плотные слои атмосферы. Образующийся при этом потенциал оценивается в миллиарды вольт; сила тока определяется массой тела. Аналогичные эффекты показаны и для метеоритов, что приводит к электроразрядным взрывам огромной мощности. Например, для Тунгусского метеорита расчетная мощность взрыва составила порядка 20 мегатонн тротила. Гигантские потенциалы возникают также при подземных атомных взрывах, причем в физике очага землетрясений и атомных взрывов, по данным специалиста ОИФЗ РАН Иосифа Гуфельда, тоже много общего.

В 80-х годах инструментальные многоканальные космические исследования окружающей среды приобрели массовый характер. Возможность сканирования земной поверхности распространилась на большую часть Земли. Хотя такого рода наблюдения по существу были случайными и чаще выполнялись в рамках малоинформативных и даже псевдонаучных программ, но даже в них не могли остаться незамеченными непонятные «аномальные» явления. С учетом того, что подобные явления регистрировались наземными и авиационными (высота 10-12 км) радиолокационными, радиорелейными и другими средствами наблюдений, массовый многоканальный характер исследований перевел регистрацию аномалий из случайной в закономерную. Оставалось только учиться интерпретировать такого рода факты и находить их связи с первопричинами, а не отмахиваться от поступающей информации, как это случилось со знаменитой фразой космонавта Владимира Ковалёнка в 1977 году. Во время полета космонавт сообщил на Землю «Вижу на поверхности океана бугры и впадины», на что из ЦУПа ему ответили: «Володя, ты устал, отдохни!..»

Главным мешающим фактором в получении информации, являлась вездесущая секретность, например, факт прогибания протонного слоя ионосферы, зарегистрированный до момента Чернобыльской катастрофы, стал известен только через 6 лет, а секретные ранее сейсмограммы, зарегистрировавшие опережающее взрыв 4-го реактора землетрясение, были обнаружены и преданы гласности лишь через 9 лет.

Тем не менее, в результате проведенных за последние 20 лет 20-го столетия многочисленных, хотя и разрозненных исследований качественно изменились представления о планете Земля:

– выяснилось, что Земля является предельно энергонасыщенной системой, умеющей аккумулировать и сбрасывать энергию разными способами и в разных масштабах;

– открытие газового-гелиевого дыхания Земли подтвердило протекание «холодного» синтеза химических элементов в недрах Земли за счет поглощения энергии втекающего в нее эфира из окружающего космического пространства;

– сейсмика, как феномен природы, оказалась прямым следствием фундаментальных эволюционных процессов планеты и генетически с ними связана, как в плане механизма реализации землетрясений, так и их энергетики.

Постепенно выясняется, что над поверхностью Земли наличествуют не только изотропные электромагнитные и гравитационные поля, как это ранее предполагалось, но и целый ряд структурированных прямоугольными ячейками-сетками полевых образований неизвестной природы и происхождения. Эти энергетические сети определяются пока только с помощью биолокации, физический механизм которой современная ортодоксальная наука объяснить не в состоянии. А поскольку методы биолокации продолжают оставаться достаточно субъективными, то и доверие к ним со стороны научных кругов оставляет желать лучшего, и это одна из основных причин поверхностного исследования слабых полевых структур, всевозможных полос, линий сетей, зон и других образований. Для науки оказалось совершенно неожиданным существование прямоугольной глобальной решетчатой сети (РС), ориентированной по странам света, со сторонами, направленными на север-юг с шагом около 2 м и восток-запад с шагом около 2,5 м. Решетки образуют энергетические плоскости, идущие от поверхности вверх в космос, отображают очень слабые флуктуации гравитационного поля и сопровождающие их электромагнитные процессы между землей и космосом.

Имея причудливую внутреннюю структуру и разную восходящую или нисходящую энергетическую интенсивность, полосы РС условно разделены на «положительные», «отрицательные» и «нейтральные». Сложная суперпозиция полей и узлов РС образует диагональные сетки и зоны, которые, как предполагается, являются геопатогенными. Это относится к узлам прямоугольных сеток Э.Хартмана, Ф.Пейро, Э.Витмана, к диагональным сеткам М.Кури и др. Эти зоны непрерывно подпитываются энергетикой эфирных потоков, поступающих в Землю из космоса.