Либеральная модель реформирования государственного управления в началеXX в.

Революции в России

Начало XX века в России ознаменовалось усилением либерализма благодаря развитию капитализма и связанному с этим стремительному экономическому подъёму. Поражение в русско-японской войне в 1905 г. привело к тому, что недовольство режимом переросло в революционное движение. Резко усилились радикальные течения, включая марксизм и анархизм.

Илья Репин. 17 Октября 1905

Под давлением сторонников обновления строя среди правительства Витте[9], император Николай II учредил высший представительный орган власти Государственную Думу и провозгласил ряд гражданских прав: неприкосновенность личности, свободу слова, свободу собраний. Возникли первые легальные политические партии: кадеты, октябристы и др. Однако декларациям противоречили практические действия, состоявшие в принятии авторитарных законов, государственной поддержке экстремистских организаций (как, например, «Союз русского народа») и разгонах Государственной думы.

Пётр Струве.

Одним из лидеров либерального движения того периода был Пётр Струве. Он полагал, что государственность и нация в равной степени берут начало от народного единства (политического и духовного). Разочарование Струве в завоеваниях революции 1905 г. выразилось в его работе «Интеллигенция и революция», опубликованной в сборнике «Вехи» (1909 г.) В ней Струве утверждал, что роль интеллигенции состоит не только в агитации среди народа, но и в воспитании из народа ответственных избирателей. В том же сборнике была опубликована статья Н. Бердяева «Философская истина и интеллигентская правда», в которой он подверг критике основную массу интеллигенции за чрезмерное увлечение идеями социализма в ущерб либерализму.

Параллельно широкий ряд философов, юристов, историков, экономистов и социологов (Н. И. Кареев, С. И. Гессен, П. И. Новгородцев, П. Н. Милюков, М. М. Ковалевский, Л. И. Петражицкий, С. А. Муромцев, Б. А. Кистяковский и др.) продолжали работать над синтезом идей либерализма и социализма (см. Социал-либерализм).

Начало Первой мировой войны нанесло удар по российской экономике. Ситуация усугубилась грубыми ошибками в кадровой политике, в результате которой император оказался в изоляции[9]. В 1916 г. на фоне глубокого кризиса власти вновь усилилось забастовочное движение. Острая нехватка продовольствия в Петрограде привела к массовым волнениям[9], к которым 24 февраля 1917 г. присоединился Петроградский гарнизон. 2 марта (15 марта по новому стилю) 1917 г. Николай II отрёкся от престола.

Александр Керенский.

После Февральской революции власть перешла в руки Временного правительства, которое должно было подготовить почву для перехода к новой форме правления[10]. Несмотря на многолетнюю идеологическую подготовку, российские либералы не имели программы и во многом следовали абстрактным принципам[11]. В частности, Временное правительство полагало, что оно не имеет права проводить структурные реформы до созыва Учредительного собрания, которое должно было принять конституцию и дать правовую основу действиям исполнительной власти. Между тем, реальность требовала срочных мер по целому ряду вопросов, и с этой задачей справлялись местные представительные органы самоуправления — советы, в первую очередь, Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Возникло двоевластие. Если во Временном правительстве доминировали либеральные партии (главным образом, кадеты), то в советах преобладали социалисты и марксисты (эсеры, меньшевики и большевики). Из-за нерешительности Временного правительства страна медленно сползала в анархию[9], с трудом удалось подавить мятеж под предводительством Корнилова. Единственными работающими органами власти оставались советы.

Война, которую Временное правительство продолжило, становилась всё более непопулярной[12]. Большевики, которых на I Всероссийском съезде Советов было меньшинство, к сентябрю имели большинство как в Петроградском Совете, так и в Московском. Результатом стал переворот 25 октября (7 ноября) 1917 г., в процессе которого II Всероссийский съезд Советов передал власть новому правительству (Совнаркому), состоящему преимущественно из большевиков.

25 ноября 1917 года состоялись выборы в Учредительное Собрание. На этих выборах победили эсеры, набрав 48,1 % голосов[13]. Большевики заняли второе место с 24 %. Кадеты набрали всего 4,7 % голосов, и не сыграли существенной роли в работе Учредительного Собрания.

Впоследствии, русское либеральное движение перестало существовать в организованной форме. Некоторые представители партии кадетов примкнули к Белому движению, но после победы большевиков в Гражданской войне были вынуждены эмигрировать из страны.

Актуальной научной проблемой, имеющей большой общественный резонанс, является вопрос о выборе Россией нового вектора развития, совершаемого, как показывает история, в условиях необходимости совершения глобального догоняющего рывка. Статья посвящена одному из вариантов преодоления цивилизационного отставания, предложенного российским либерализмом в начале ХХ в. Рассматриваются основные этапы формирования либеральной модели формирования страны и ее основные сущностные характеристики.

Эта статья посвящена проблеме поиска Россией путей выхода из политического и экономического кризиса, предложенных либеральными политическими партиями в начале ХХ века. В статье рассмотрены основные этапы формирования либеральной модели общественного развития. Отдельно охарактеризованы ее главные характеристики.

ХХ век вошел в историю общественной мысли и политической практики как век господства в общественном сознании массовых идеологий. Являясь изначально определенными теоретическими конструкциями, генерируемые в сравнительно небольшой социальной группе, будучи воспринятыми массовым сознанием, они представляли собой мощную силу, формирующую новый тип общественного устройства. Но сами по себе идеологии, при всей своей распространенности и укорененности в общественном сознании, не представляли собой непосредственного регулятора общественных отношений, обеспеченного принудительной силой государства. На этом пути они неизбежно переживали трансформацию своих основных положений в нормы действующего законодательства, воплощаясь в законотворчестве своих социальных носителей.

Не стала исключением и идеология российского либерализма, которая на рубеже XIX-XX вв. не только претерпела значительную теоретическую трансформацию в сравнении с предшествующим этапом его развития, но и была творчески осмыслена, переработана отечественными либералами путем синтеза как опыта реализации различных европейских либеральных политико-правовых моделей общества, частично реализованных в странах Западной Европы, так и опыта теоретического иных направлений общественной (в т.ч. и социалистической) мысли.

Однако при всем своем теоретическом совершенстве, технической проработанности, учете представителями российского либерализма особенностей развития как российского общества, так и институтов традиционной государственности предложенная ими обществу либеральная модель, носителем которой на рубеже веков в России стали, по преимуществу, представители интеллигенции, носила верхушечный, интеллектуальный характер и требовала для своей реализации особой социальной ниши, без которой она была обречена оставаться не более чем разновидностью научной теории.

Переходя к непосредственной реализации своей модели общественных преобразований, российские либералы были вынуждены обратиться не только к законодательному оформлению основных либеральных ценностей, но и одновременно посредством партийной и парламентской работы стараться создать социальную основу для полномасштабной реализации либеральной модели реформирования страны, имея в качестве стратегической цели обеспечение догоняющего развития страны в целом. Этим, а также отсутствием у отечественных либеральных слоев сколь-нибудь масштабного опыта социальных преобразований можно объяснить присущий части либералов радикализм и утопизм, что нашло отражение и в ряде законопроектов, внесенных ими в Думу и послужившими впоследствии основанием для их обвинения в отсутствии желания идти на компромисс с исторической властью. Думается, что радикализм части представителей российского либерализма относится скорее к «болезням роста», чем к органически принадлежащим либерализму сущностным чертам. Что же касается утопизма ряда либеральных теоретических построений и законотворческих инициатив, то они не только вообще характерны политической практике обществ переходного периода, но и являются, судя по всему, неотъемлемой чертой социально-правовых теорий, генерируемых отечественной общественной мыслью.

В области теории российский либерализм не ограничился рецепцией и аккультурацией западных идей и готовых рецептов политико-правовой практики. Российская либеральная модель реформирования страны носила явно опережающий характер, что сказалось на ее воплощении в парламентском законотворчестве, особенно в период работы I-II Думы. В нее входили конструктивные элементы, достаточно близкие к программным установкам партий социалистической ориентации. По целому ряду направлений российская либеральная мысль пошла гораздо дальше своих западных коллег, выступая уже в качестве теоретического донора. Подобные примеры мы можем видеть в области разработки «права на достойное существование» и избирательного права.

Государственная дума объективно давала всем слоям общества, исповедовавшим эволюционные технологии его преобразования, потенциальную возможность перевода мощного социального движения, возникшего в ходе революции, в рамки легальной законодательной деятельности, призванной разрешить основные социально-экономические и политические проблемы российского государства. Можно говорить и о том, что значение Думы, как органа народного представительства, заключается в парламентском оформлении либерального движения (помимо проправительственных и различных радикальных сил). Его деятельность нашла свое главное воплощение в парламентском законотворчестве, попытках открыть путь правовым реформам, что было давним политическим идеалом отечественных либералов. Первоначально развитие событий внушало определенный оптимизм. В новых российских Основных законах нашел отражение ряд подготовленных либералами законодательных новелл, а либеральные силы были широко представлены в Думе первого и второго созыва.

Вышесказанное в очередной раз подвигает нас к научному осознанию и осмыслению того опыта либеральной трансформации, который имеет наша страна. Этим можно объяснить то, что Россия в последние десятилетия переживает «ренессанс юридической школы XIX - начала ХХ вв.», который «был связан с принятием доктрины правового государства и всей логикой постсоветской «борьбы за право».1

Изучение законотворческой деятельности российских либералов помогает в поиске ответа на вопрос о сущности государственного строя страны начала ХХ в. Россия этого периода классифицируется как конституционная, дуалистическая монархия, а ее политический режим как октроированный, монархический или мнимый конституционализм (псевдоконституционализм). Соответственно либеральное законотворчество в рамках парламентской практики начала ХХ в. можно определить скорее не как классическую, традиционную для западных парламентов форму деятельности, а как один из способов реализации либеральной модели развития страны. Одним из ее важнейших элементов выступали планы либеральных кругов по проведению широкомасштабных преобразований общественно-политического строя страны с помощью разнообразных технологий реформирования властных структур, правовой системы и форм собственности.

Научная актуальность темы исследования заключается также и в осмыслении противоречивых процессов становления в России начала ХХ в. институтов гражданского общества и правового государства, в определении способности представленных в парламенте либеральных политических сил реагировать на вызовы российской модернизации и предложить обществу эффективную программу преобразования, отвечающую на острые социальные вопросы, поставленные общественно-политической практикой, а также готовности общества к трансформации по либеральному сценарию и восприятию базовых ценностей, предлагаемых ему либеральной теоретической доктриной в виде конкретной программы законотворчества. Рассмотрение данной проблемы позволяет определить важные тенденции в развитии отечественной государственности, российского парламентаризма начала ХХ в., дает материал для поиска и установления оптимальных взаимоотношений между обществом и государством.

Свой первый опыт практического воплощения теоретических концепций в правовую практику российский либерализм получил в стенах Государственной думы в 1906-1917 гг.

Однако периоду непосредственных попыток российского либерализма реализовать собственную модель преобразования страны, связанному по преимуществу с думским этапом его деятельности, предшествовала сравнительно короткая по историческим меркам, но весьма насыщенная эпоха теоретического осмысления отечественными либералами своего места и роли в процессе трансформации страны. Начавшись хронологически во второй половине XIX в. и завершившись уже при эмиграции большинства видных либеральных мыслителей из России в начале ХХ в., этот период объединяет несколько этапов развития российского либерализма как оригинального политико-правового течения отечественной общественной мысли. Неотъемлемой чертой этого времени стало постоянное стремление его представителей реализовать теории, а в начале ХХ в. и практике парламентской деятельности планы переустройства социально-политического строя страны постоянно генерируемые в среде российской интеллигенции.

При всем разнообразии факторов, в большей или меньшей степени оказывавших влияние на приоритеты в теоретических построениях российского либерализма, нам представляется возможным говорить о том, что, помимо вечного для России интеллигентского типа саморефлексии о судьбах нации и страны, основную роль играли такие реальные проблемы: осознание необходимости преодоления векового разрыва между личностью, обществом и государством, социальная ответственность государства за исторические судьбы нации, выработка компенсаторных механизмов преодоления социальных и политических конфликтов. Подчеркнем, что российские либералы разрабатывали эти базовые идеи, с одной стороны, в общем контексте с западноевропейскими идеями, а с другой – с учетом национальных реалий.

Не останавливаясь подробно на конкретных путях и способах проникновения западных либеральных идей в Россию, ставших предметом изучения целого ряда отечественных исследователей,2 отметим, что российский либерализм достаточно быстро прошел путь от рецепции к аккультурации западных либеральных ценностей. Заимствовав на первом этапе базовый пакет либеральных ценностей в том виде, в каком он сложился в Европе к середине XIX в., российские либералы достаточно быстро осознали необходимость отдачи приоритета в теоретических разработках российской специфике, делавшей невозможной прямое приложение к отечественной действительности западных рецептов общественных преобразований. Кстати, именно в этом и состояло дежурное обвинение российских либералов со стороны их политических противников по преимуществу из правого лагеря.3 Однако отечественная либеральная мысль не ограничилась отдельными частными усовершенствованиями достижений западного либерализма. Мы можем говорить о том, что от отдельных предложений по совершенствованию государственно-политического строя страны, свойственных эпохе Б.Н. Чичерина и К.Д. Кавелина, уже к 70-80-м гг. российские либералы перешли к широкомасштабному моделированию нового типа общественной системы, предполагающей взаимосочетание и взаимообусловленность государства, личности и общества. В самом общем виде эта взаимообусловленность выражается в формуле –государство охраняет интересы личности и общества, а последние, в свою очередь, проникнуты сознанием значимости государственности.

Критерием прогрессивности общественного развития выступает на данном этапе примат неотъемлемых прав человека в сочетании с общегосударственным правом, которое признавалось существующим лишь при условии свободы личности. Важнейшим прикладным результатом, в необходимости достижения которого были убеждены его виднейшие представители, является разработка либеральной концепции теории и методологии разрешения общественных кризисов посредством широкомасштабной государственно-правовой реформы.

Соответственно перечисленным приоритетам, как нам представляется, в либеральной политико-правовой мысли России определился и круг объектов исследования, которым в большей или меньшей степени отдавали первенство лучшие интеллектуальные силы страны. К их числу относится вышеназванная триада, взаимоотношения в которой стали предметом исследования еще в философской мысли античности и споры вокруг которых не утихают вплоть до настоящего времени. Взаимоотношения и взаимосвязи в иерархии государство – личность – обществопредставляются одним из базовых теоретических построений в системе ценностной либеральной мировоззренческой системы.

Как отмечалось выше, данная проблематика присутствует в творчестве всех либеральных мыслителей России, хотя, разумеется, далеко не у всех ее элементы получили равную долю внимания. Неоднороден и характер произведений, в которых нашли отражение интересующие нас проблемы. Так, в их круг вошли и многотомные теоретические труды в области государственного права, и публицистические статьи, написанные, что называется, на злобу дня. Одни из них ставят перед собой задачу комплексного теоретического анализа основных этапов развития российского либерализма, его места в общемировом либеральном научно-политическом наследии,4 другие же касаются разработки политических технологий, реализации фундаментальных общетеоретических наработок.5

Нельзя не отметить и такую черту теоретических наработок отечественных либералов в данной сфере, как ее идеологическая и политическая направленность, связанная, однако, не с традиционными для политических технологий демагогическими приемами воздействия на электорат, а, напротив, с транспарентностью декларируемых целей и методов их реализации. Теоретические разработки проблематики взаимоотношений государства – общества – личности выполняли также и определенную пропагандистскую функцию, будучи весьма действенным средством презентации обществу либерального мировидения, мировоззрения и мироощущения, а также и предлагаемых технологий реализации в сочетании с определением места и роли либеральных политических сил в контексте трансформационного процесса начала ХХ в.

Теория правового государства, разработанная русскими мыслителями, во многом опиралась на западноевропейские аналоги. Но объясняется это не только тем, что имело место простое заимствование чужого опыта (к чему подталкивали определенные исторические обстоятельства), но и тем, что фундаментальные основы правового государства имеют внеклассовый и даже внеисторический характер и должны быть отнесены к общечеловеческим ценностям. Прежде всего это соблюдение и развитие всех прав и свобод человека, включая и гражданские, и социальные, и политические права; это верховенство права над государственной властью и закона над подзаконными актами; наконец, это разделение властей как необходимая предпосылка для реализации вышеназванных принципов и высокий уровень правосознания общества, позволяющий воспринимать право как онтологическую ценность.

В русской политико-правовой науке теория правового государства получила свое самобытное, глубоко научное развитие. Следует отметить и идею гармонии между интересами личности и общества в правовом государстве. Российской либеральной теории удалось в своих разработках пройти между Сциллой индивидуализма, ведущего общество к анархии, и Харибдой коллективизма, возвращающего общество к «полицейскому государству». Идея общественного интереса, солидарности и т.д. легли в основу совмещения интересов личности и общества путем решения правовым государством важнейших социальных вопросов. Особое значение уделялось разработке концепции личности, ее основных прав и свобод, выяснению ее природы и места в системе взаимоотношений государство – личность – общество, что особенно было свойственно школе «возрождения естественного права».

Другой, не менее важной особенностью отечественной либеральной теории правового государства, вытекающей из ее коренных предпосылок, являлось то, что оно никогда не выступало как только цель развития общества, или как универсальное средство разрешения всех социальных конфликтов. Само правовое государство понималось лишь как исторически необходимое средство, гарантирующее оптимальные условия для свободного и всестороннего развития личности и общества, проходящее в своем развитии несколько этапов, каждый из которых был связан с историко-социальными особенностями развития конкретного общества.

Права человека как системообразующий элемент либеральной теории преобразования общества определили основные направления и содержание исследований и политической практики российских либералов, которые могут быть классифицированы по следующим направлениям: обоснование (историческое, философское, юридическое) прав человека; обоснование совместимости конституционной монархии с институтом прав человека; исследования условий практики воплощения прав человека в России; попытки реализации теоретических разработок в законотворческой (парламентской) деятельности российского либерализма; анализ исторического развития и перспектив взаимодействия правового государства и института прав человека.

Российская либеральная правовая мысль в целом тяготела к западным научным направлениям, взяв в качестве базовых элементов своей модели реформирования общества типично либеральные социально-политические институты. Вместе с тем в ней могут быть выделены две основные тенденции, одна из которых заключалась в последовательной целенаправленной рецепции западного права на российскую почву, другая, в качестве императива рассматривала необходимость учета историко-социальных особенностей российского общества. Подобное разделение полностью не совпадало с партийной принадлежностью отечественных мыслителей, но в целом можно говорить о том, что первая из тенденций больше присуща конституционным демократам, а вторая характерна для либеральных партий и течений, занимавших более правые позиции.

Пути разрешения проблем соотношения права и власти, личности и государства и общества, права и справедливости во многом определялись конкретно-историческими условиями жизни России, что не помешало русским мыслителям развить фундаментальные, основополагающие принципы правового государства. Этим, собственно, и определяется интерес к их наследию, наследию многообразному и подчас противоречивому.

Концептуально сочетание всех базовых элементов либеральных теорий преобразования страны (государство – личность - общество) предполагалось достичь в ходе участия либеральных сил в государственном управлении посредством реализации в России основных институтов правового государства, которое считалось наиболее совершенным типом общественного бытия. «Оно, - по словам Б.А. Кистяковского, - создает те условия, при которых возможна гармония между общественным целым и личностью. Здесь государственная индивидуальность не подавляет индивидуальности отдельного лица. Напротив, здесь в каждом человеке представлена и воплощена определенная культурная цель, как нечто жизненное и личное».6

Впоследствии базовые теоретические идеи оказали решающее влияние на формирование либеральной модели общественного переустройства и были презентованы российскому обществу в программатике либеральных политических партий, а также нашли свое выражение в практической партийно-политической деятельности руководящих органов либеральных (и прежде всего конституционно-демократической) партий.

В целом представляется возможным говорить о том, что практическая и теоретическая деятельность руководящих органов конституционно-демократической партии за весь период существования государственной думы основывалось на учении о правовом государстве, о субъективных публичных правах человека как базовом элементе социальных преобразований, которые стали теоретической базой, лежавшей в основе ее политики. они определяли основные цели политической, парламентской деятельности кадетов и, прежде всего, ее законодательной составляющей.

Анализ изменений, происходивших в тактической линии партии в части реализации программы законотворчества, места и роли этой программы в ряду партийных приоритетов, показывает, что они достаточно четко коррелируются с внешними условиями, определявшими условия деятельности российского парламента. В зависимости от степени соотношения сил общества и исполнительной власти, возможностей влияния либеральных сил на развитие ситуации в стране прослеживаются три основных периода, выделяемых в связи с изменением места либерального законотворчества в деятельности центральных органов конституционно-демократической партии.

Первый из них связан с периодом работы думы I и II созывов, когда «положительное законодательство» выступает для российских либералов главным средством успокоения и преобразования страны, имея возможность, при благоприятных условиях, решить проблемы конституирования нового государственного устройства страны. На втором этапе, связанном по преимуществу с работой думы III созыва, мы видим отказ от внесения собственных законопроектов с сохранением общей линии на признание первенства органической законотворческой работы, в ряде приоритетных областей законодательства. Попытки собственной законотворческой инициативы, обсуждавшиеся на V съезде партии, были заблокированы проправительственным большинством думы. В период работы IV думы законотворческая деятельность обнаруживает тенденцию к выполнению агитационно-пропагандистских функций, направленных на повышение статуса партии в обществе. в период образования прогрессивного блока можно говорить об определенном внимании конституционно-демократической партии к вопросу о степени влияния общества в лице законодательного органа на деятельность исполнительной власти, и прежде всего это касалось института «ответственного министерства». однако в связи с преимущественно политическим характером этой борьбы между правительством и думой мы не видим здесь каких-либо масштабных законопроектов, предполагающих новый тип законодательного регулирования отношений между исполнительной и законодательной властью, создающих принципиально иную ситуацию в стране и обществе.

При всей многогранности либерального законотворчества как в теории, так и политико-правовой деятельности руководящих партийных органов, представляется возможным выделить в ней определенные сущностные приоритеты, которые достаточно четко могут быть соотнесены прежде всего с институтом прав человека.

Развитие идеи прав человека не только является одной из интеллектуальных традиций в русском дореволюционном либерализме. Вклад либеральных теоретиков и политиков состоит в разработке идеи прав личности и прежде всего в том, что они выявили связь прав человека с конкретно-историческими условиями, традициями, с социально-экономическими отношениями, социальной структурой общества, с политикой, правосознанием, этикой. Причем разработка данной проблемы осуществлялась представителями различных научных школ и направлений. Одним из примеров подобного рода может служить, как нам представляется, взаимодополняющее сотрудничество социологического и юридического позитивизма. Если первый из них видел источник прав человека в определенном уровне развития социальных отношений,7 то второй, делая акцент на отработке технологической стороны нормы права, способствовал их юридической определенности, что в немалой степени помогало в переводе общих либеральных идей в строго юридическую форму законопроектов. Характерной чертой либерального законотворчества, отличавшей его от деятельности в данной сфере как радикальных парламентских сил, так и быстро оформившегося в Думе подобия «партии власти», был высокопрофессиональный подход к законодательному процессу и технике законотворчества. Результатом совместных усилий были законопроекты, прошедшие проверку скрупулезным, политически неангажированным анализом, осуществленным лучшими представителями российской юридической мысли начала ХХ в. Изучение (предпочтительно постатейное, компаративистское) конкретных законопроектов, позволяет в полной мере раскрыть богатство либерального наследия в области реализации прав человека в России.

При действии либеральных сил в условиях неограниченности законотворческих и правоприменительных прерогатив самодержавия такая постановка вопроса вела к нормативному определению компетенции верховной власти по отношению к личности и обществу. Юридический позитивизм, формализуя государство, стремился сделать его действия предсказуемыми, открытыми и публичными, что объективно создавало условия для развития института контроля власти. Идея законности может рассматриваться как один из вариантов идеи ограничения самодержавия, составляющей часть российской правовой либеральной традиции.

В свою очередь, представители социологического позитивизма не абсолютизировали идею прав личности, что неизбежно привело бы их к выходу за рамки реального политического процесса. На основе анализа зарубежного опыта и того уровня политической зрелости, в котором находилось российское общество, был сделан вывод о том, что осуществление идеи прав человека без учета конкретных условий может привести к дестабилизации всей социальной системы, чего как раз и следовало избегать. Отсюда, на наш взгляд, и вытекают встроенные практически в каждый законопроект в области прав человека механизмы защиты социальной системы, как от неограниченного вмешательства верховной власти, так и от угрожающей ей бесконтрольной реализации индивидуальных прав.

В целом идея прав человека была призвана теоретически обосновать новую социальную роль личности в условиях трансформации общественной системы России начала ХХ в., а главным средством ее практического воплощения выступала законотворческая деятельность российских либералов, по преимуществу конституционных демократов и близких к ним фракций в Думе.

Как отмечалось несколько выше весьма перспективным представляется сравнительный анализ тех прав, свобод и обязанностей, которые в той или иной степени нашли свое отражение в либеральном законотворчестве начала ХХ в. с теми правами, обязанностями и свободами, которые стали предметом правового регулирования в большинстве цивилизованных стран на рубеже ХХ-XXI вв. Результаты данного анализа показывают, что отечественная либеральная юридическая мысль во многом предвосхитила современный уровень наработок в этой области не только в таких традиционных группах прав и свобод как «Неотчуждаемые права и свободы», но и в разделе «Экономические, социальные и культурные права». Тем более естественно, что полностью совпадают общие принципы правового положения личности, к которым относятся верховенство права, правовая определенность и равноправие.8

Примечательной чертой является высокая степень совпадения между программой конституционно-демократической партии, либеральными проектами Основного закона Российской империи, вышедшими из творческой лаборатории либеральной юриспруденции России начала ХХ в., и конкретным законотворческим материалом, где общие принципы правового регулирования основных прав и свобод человека были облечены в статьи проектов нормативных актов. Наряду с постатейным анализом текстов либеральных проектов, этот факт свидетельствует в пользу выдвинутого тезиса о цельности и единстве либеральной программы реформирования России посредством комплексной правовой реформы, что и нашло отражение в совокупности взаимосвязей между указанными документами.

Обращает на себя внимание особый акцент либерального законодателя не только на регламентацию прав и свобод, но и на их защиту как при помощи государства, так и посредством предоставления индивиду возможностей к самозащите нарушенных прав и свобод. Отражением вечной для России проблемы – традиционного произвола чиновников в отношении «маленького человека» служит большое количество нормативного материала в той или иной мере защищающего право индивида на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной (местной) власти или их должностных лиц. Проблеме окончательного преодоления тяжелого наследия сословного общества так же был посвящен ряд специальных законопроектов, что и отразилось в соответствующих разделах таблицы, где речь идет о равноправии как принципе, определяющем правовое положение личности в обществе, и где данный принцип находит непосредственное выражение в нормах законодательства (свобода совести и вероисповедания, свобода преподавания, право на использование родного языка, право выбора языка общения, воспитания, обучения и творчества). Немало статей различных законопроектов связаны и с обеспечением свободы передвижения, выбора места пребывания и жительства, а также возможности выезда за границу.

Но особое внимание уделено гарантиям неприкосновенности личности и как таковой, так и в связи с необходимыми и неотъемлемыми для этого материальными гарантиями, связанными с неприкосновенностью жилища, корреспонденции, личной жизни. Думается, что это связано не только с естественным желанием каждого человека быть возможно более защищенным, но и обеспечить начало формирования необходимого элемента будущего гражданского общества – свободной, осознающей собственную самоценность личности. В этом контексте следует рассматривать так же большой пакет законопроектов, посвященный участию граждан в государственном управлении различного уровня и в области избирательных прав. В начале ХХ в. вопрос о целесообразности и возможности введения в России всеобщего избирательного права был дискуссионным, остается он таковым и для современной науки. Далеко не все представители либеральных партий эпохи первых лет отечественного парламентаризма однозначно выступали за всеобщее избирательное право (в данной статье мы оставляем за пределами рассмотрения избирательные права женщин), что нашло отражение в многочисленных партийных и парламентских дискуссиях.

Анализ материалов, представленных в приложении, так же показывает, что применительно к сравнению либеральных наработок в сфере прав человека с тем уровнем правового регулирования, к которому пришли в конце ХХ в., определенные пробелы либерального законотворчества связаны с общим уровнем развития права той эпохи. Отсутствуют законопроекты в области регламентации прав гражданства, его смены, института мультипатрида и т.д. Данная ситуация вполне объясняется тем, что уровень развития международного гуманитарного права (понимаемого как право прав человека) в начале ХХ века был совершенно иной и международно-правовое регулирование вопросов гражданства было весьма неразвито, в основном тяготея к защите прав собственных граждан. А тот факт, что либеральные юристы ввели в свои проекты нормы о национальном режиме иностранцев в России, делает им честь, доказывая прогрессивность разрабатываемого ими законодательства.

Что касается пробелов в области экологии, то это объясняется сходными причинами. В этом случае можно вспомнит<