НОВЫЕ ЧЕРТЫ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ ДРЕВНЕРУССКОЙ ПОРЫ

В результате длительного внутреннего социально-экономического развития к IX в. у восточных славян сложились новые феодальные отношения, продуктом которых стало могущественное государство Киевская Русь. Почти вся территория Белоруссии вошла в его состав. К этому времени в основном уже исчезло существовавшее ранее значительное различие в уровне развития производительных сил между северными и южными районами восточнославянской области. Экономической основой Руси было развитое пашенное земледелие, на базе которого начинают развиваться ремесло- и торговля. Этногенический процесс завершился сложением древнерусской народности, создавшей единую в своей основе материальную и духовную культуру. Для эпохи Древнерусского государства характерно удивительное единообразие ее основных элементов.

Археологические памятники эпохи феодализма на территории БССР многочисленны и разнообразны. Поселения были представлены остатками деревень (селищами и сельскими городищами), феодальными усадьбами, пограничными крепостями, городами и т. д.

Разграничение укрепленных поселений древнерусской поры иногда представляет немалую трудность. «В каждую историческую эпоху,— отмечает Б. А. Рыбаков,— между настоящим городом и деревней существует ряд промежуточных звеньев, которые затруднительно отнести в ту или иную группу, но для Древней Руси, где многие сельские поселения имели свой «град» с земляными валами, это разграничение особенно трудно» [7].

Из общей массы древнерусских городищ Б. А. Рыбаков по внешним признакам условно относит в разряд сельских маленькие земляные крепостцы, имевшие 60—150 м в поперечнике. Эти укрепленные поселения крестьян-общинников были представлены главным образом мысовым типом городищ. Для первых веков существования Киевской Руси, т. е. для IX—Х вв., такие городища составляли основную массу укрепленных поселений. Однако к концу Х в. количество их сильно уменьшается. Для последующих эпох, начиная с середины или второй половины XI в., существование укрепленных поселений общинников уже маловероятно. Хозяйственной основой сельских городищ, естественно, являлось сельскохозяйственное производство, и это находит отражение в материальной культуре поселений.

В конце XI и особенно в XII в. широкое распространение получают укрепленные поселения феодалов, приобретающие постепенно черты замков-крепостей.

Одним из отличительных признаков феодальной усадьбы все исследователи древнерусских поселений называют малые размеры площадки городища при непропорционально мощных укреплениях. П. А. Раппо-порт, классифицировавший древнерусские поселения по форме и характеру оборонительных сооружений, отмечает в качестве характерной черты феодальной усадьбы правильные геометрические формы укрепленного поселения [5].

Экономической основой господства феодала является его собственность на орудия и средства производства, собственность, определяющая руководящую роль феодала в сельскохозяйственном производстве. Вместе с тем феодализировавшаяся знать была тесно связана с городской культурой. Все это находит отражение в археологическом материале, происходящем из феодальных усадеб. С одной стороны, он свидетельствует о сельскохозяйственном производстве как хозяйственной основе поселения, с другой — подчеркивает принадлежность владельца усадьбы к господствующим верхам Руси.

Типичными недеревенскими вещами являются найденные в усадьбах особые глиняные сосуды — амфоры. К ним же следует причислить дорогие или сложные изделия городских ювелиров со сканью, зернью, чернью и эмалью, изделия, отлитые в тончайших литейных формах и т. д. По всей вероятности, значительная часть укрепленных феодальных усадеб принадлежала младшим дружинникам («дружине по селам»), хотя и связанным с деревней, но уже приобщившимся к городской культуре. Этот слой, по предположению Б. А. Рыбакова, был основным потребителем и заказчиком всевозможных имитаций: медных и позолоченных подвесок, имитирующих зернь и скань; медных и серебряных колтов и др. К городским вещам, не свойственным деревне, следует также отнести стеклянные браслеты. Характерной особенностью инвентаря из феодальной усадьбы является значительный удельный вес находок, связанных с военным бытом.

Остатки древнего Друцка.

Раскопки феодальных замков обнаруживают значительную имущественную дифференциацию среди его обитателей, указывающую, что наряду с феодалом в замке проживали его многочисленные слуги и холопы.

Феодальные замки сами по себе не были однородны. Существовали слабо укрепленные боярские дворы, обнесенные простым деревянным тыном; были сильные княжеские замки; имелись и специфичные пограничные крепости, отличающиеся и по своему назначению, и по своему устройству от обычных феодальных дворов.

Феодальные усадьбы и пограничные крепости Руси — продукты одной исторической эпохи, и это обусловило некоторые общие, присущие им черты. Но если для боярской усадьбы и княжеского замка одной из ажнейших функций оставалась функция подавления зависимого сельского населения, то основным назначением военно-пограничного поселения была защита границ государства или отдельных княжеств. С переходом Руси к феодальной раздробленности, с обособлением отдельных экономически замкнутых и независимых политически княжеств в условиях непрерывного столкновения между феодалами появилась необходимость в создании системы круговой обороны границ княжеств. Возникновение целого ряда таких крепостей — характерная черта политической карты Руси эпохи феодальной раздробленности. В каждом русском княжестве, отмечает Н. Н. Воронин [4], мы может найти такие пограничные крепости, обеспечивающие устойчивость территории княжеств и служащие базами походов князей на своих соседей. Если стены боярских дворов должны были противостоять напору крестьянских масс, то укрепления пограничных крепостей были рассчитаны на защиту от хорошо вооруженного войска неприятеля. Отсюда повышенные требования к конструкции укреплений, использование новейших фортификационных достижений, обеспеченность достаточным гарнизоном и создание условий для его существования с учетом возможностей длительной осады, достаточная площадь поселений, обеспеченность водой и т. д.

Новым и наиболее сложным археологическим памятником являются древнерусские города. Возникновение их на территории Белоруссии приходится на период феодализма.

Экономические и социальные предпосылки появления городов заключались в успехах земледелия и все возрастающем спросе деревни на разнообразные качественные орудия сельскохозяйственного производства, а феодализирующейся верхушки — на дорогие местные и привозные изделия, в развитии на этой основе ремесла и торговли при уже развитом институте частной собственности.

Если раньше производство хозяйственных и бытовых предметов укладывалось в основном в рамки обычных домашних промыслов, обслуживая текущие нужды семьи или в лучшем случае удовлетворяя заказ небольшого круга людей, то теперь такое производство становится основным занятием некоторых категорий населения. Их производство связано с рынком и рассчитано на него. Местом средоточия ремесленной и торговой деятельности становятся новые поселения — города, само появление которых, по словам К. Маркса, означало итог отделения «...промышленного и торгового труда от труда земледельческого».

Однако при всей ясности в теоретическом плане социально-экономических предпосылок проблема происхождения древнерусских городов остается сложной. Дело в том, что письменные источники помогают в этом вопросе слишком мало, а степень археологической изученности городов для решения проблемы в целом все еще не достаточна.

За исключением сравнительно позднего (конца XIV в.) «Списка русских городов дальних и ближних», помещенного в Новгородской первой летописи младшего извода, письменные источники не дают перечня городов в западных областях Руси. Упоминания о городах случайны и отрывочны и связаны, как правило, с какими-нибудь политическими или религиозными событиями. Картографирование летописных «городов» дает известное представление о числе и размещении крупных укрепленных поселений на территории Белоруссии в ранний феодальный период, но такая карта, естественно, неполна.

Археологические материалы в значительной степени восполняют недостачу письменных источников. Более того, они обладают доказательной силой в вопросах установления специфики того или иного поселения, его социально-экономической природы. Но, к сожалению, археологическому изучению было подвергнуто пока незначительное количество белорусских городов, а масштабы исследований были в ряде случаев совершенно недостаточны. Основываться только на данных разведок нельзя, так как археологическое понятие «городища» не тождественно научному понятию «города». Научное разграничение белорусских городищ эпохи феодализма все еще остается задачей будущих исследований.

Письменные источники называют свыше сорока географических пунктов на территории Западной Руси IX—XIV вв. К IX в. относится упоминание о Полоцке; Х в.— о Турове; к XI в.— еще о 10 городах: Бресте, Витебске, Копыси, Минске, Орше, Голотическе (?), Друц-ке, Логойске, Лукомле, Пинске. В связи с событиями XII в. упомянуты 17 новых городов: Слуцк, Борисов, Гродно, Клецк, Заславль, Неколочь (?), Стрежев, Гомель, Рогачев, Брагин, Мстиславль, Славгород, Мозырь, Кричев, Городок, Чечерск, Каменец; в XIII в. упомянуты также Новогрудок, Речица, Слоним, Волковыск, Копыль, Кобрин. Совершенно очевидно, что первое упоминание о том или ином «городе» отнюдь не означает времени его возникновения. Отмеченные в письменных источниках населенные пункты, как показывают археологические исследования, в своей подавляющей массе появились задолго до того, как о них сообщили летописи. Например, уже в XI в. существовали такие «города», как Волковыск, Слоним, Новогрудок, Гродно, Свислочь, Чечерск, Славгород, упоминание о которых относится к более позднему времени. Причем это только те города, по которым имеется археологический материал из начальных слоев. Можно смело утверждать, что именно на XI—начало XII в. приходится возникновение большинства летописных «городов» на территории Белоруссии.

Процесс возникновения и развития древнерусских городов сложен и многообразен [1, 2]. Общность экономических предпосылок не исключает различий в путях формирования городов. В большинстве случаев они развились из поселений иного социально-экономического облика. Проходит известное время, прежде чем ремесло и торговля становятся их наиболее характерной чертой, определяющей специфику самого поселения. Так, можно предполагать, что древнейший город на территории Белоруссии — Полоцк ведет свое начало от небольшого укрепленного поселения кривичей эпохи разложения первобытнообщинных и формирования феодальных отношений.

В основе многих белорусских городов лежали феодальные и княжеские замки или пограничные крепости. Так, летопись рассказывает об основании ряда «городов» князьями. По свидетельству В. Н. Татищева, пользовавшегося некоторыми из утраченных ныне списков, полоцкий князь Борис Всеславич в 1102 г. построил город Борисов в ознаменование своей победы над ятвягами. Волею князей, судя по летописям, были основаны Изяславль и Каменец.

Археологическое изучение Заславля и его окрестностей позволяет прийти к выводу, что город развился на базе нескольких сельских поселений. К югу и юго-западу от Заславля в радиусе до 2—2,5 км выявлены следы нескольких селищ. В Х в. некоторые из них превратили существование. Их жители, по-видимому, переселились под стены замка. Рядом с крепостью находился некрополь Х—XI вв., насчитывавший до недавнего времени несколько сотен курганов. Среди раскопанных погребений некоторые принадлежали дружинникам, составлявшим близкое окружение и военную силу князя.

Есть основания думать, что из феодальных замков развились Волковыск, Клецк, Копысь, Кричев, Мсти-славль, Рогачев, Свислочь, Стрешин, Чечерск. Возможно, что возникновение некоторых замков было связано с процессом освоения новых территорий, занятых неславянским населением. Но, возникнув как центры властвования феодала над своей сеньерией или иноплеменным населением, они постепенно меняли свое лицо. Стекавшийся с окрестных деревень ремесленный люд селился возле стен замка, образуя ремесленно-торговые посады. Впрочем, мастерские ремесленников обнаруживаются при археологических раскопках и внутри укреплений. По имеющимся данным превращение таких поселений в ремесленно-торговые центры приходится в основном на XI—XII вв. Удобное географическое положение на речных путях способствовало экономическому возвышению городов. Не случайно почти все они расположены вдоль рек.

Археологические раскопки показали, что такие города, как Минск и Гродно, развились из военных пограничных крепостей.

Не исключено, что некоторые города возникали на базе сельских поселений путем постепенного возрастания в них роли ремесла и специализации их населения на ремесле. Но применительно к территории Белоруссии таких примеров пока неизвестно.

Каковы бы ни были пути происхождения городов, значение их в экономическом и культурном развитии русских земель чрезвычайно велико. Появление ремесленно-торговых центров обеспечило дальнейшее развитие производительных сил, способствовало еще большему разделению общественного труда, возникновению и развитию противоположности между городом и деревней.

Обеспечивая нужды крестьян окрестных деревень в качественных ремесленных изделиях, города превращаются в промышленные центры сельских округ.

Благодаря археологическому изучению древних белорусских городов уже можно представить их внешний облик. В известной мере в этом помогают письменные и графические материалы [З].

Многие города в начальном периоде своей истории, по-видимому, не выходили за пределы крепости. Но по мере возрастания населения территория внутри укреплений становится недостаточной. Поселение распространяется на примыкающие к крепости площади. С этих пор становится типичным деление городской территории на две основные части: укрепленный центр — детинец — и ремесленно-торговый район — посад. Со временем укреплялись и отдельные участки за пределами собственно крепости. По-видимому, это и были так называемые окольные грады, упоминаемые летописью.

Деление городов на детинец и посад в большинстве случаев прослеживается топографически. Детинцы, как правило, занимали территории, имеющие наилучшую естественную защищенность. Формы их и размеры в значительной мере определялись рельефом местности. Так, многие детинцы располагались на мысах, образованных слиянием двух рек. Часто они устраивались на городищах предшествующей поры. Средние размеры детинцев были от 1 до 6 га.

Детинцы являлись не только военными крепостями, но и районами, где селилась преимущественно привилегированная часть городского населения — князь, дружина, высшее духовенство вместе со своей челядью. Инвентарь из раскопок детинцев обычно подтверждает принадлежность их обитателей к имущим слоям.

Если детинцы западных городов Руси изучены более или менее удовлетворительно, то о посадах сведения пока очень скудные.

Древний город немыслим без укреплений. Исторические планы многих белорусских городов зафиксировали остатки древних валов. Хорошо сохранились валы до сих пор в Друцке, Заславле, Логойске, Копыси, Ре-чипе. Во время археологических раскопок они обнаружены в Полоцке, Минске, Волковыске, Пинске и других городах. В отличие от невысоких валов первобытных городищ земляные укрепления древнерусских городов достигали в высоту 10 и более метров. По верху вала возводились крепостные стены. Иногда и внутри вала сооружались специальные субструкции. Некоторые крепости обносились широким рвом, иногда заполняемым водой.

Крепости большинства западнорусских городов имели по одному въезду, защищенному воротной башней.

Как можно судить по раскопкам, почти все западнорусские города застраивались небольшими деревянными наземными срубами, состоявшими преимущественно из одного помещения площадью в 16—25 кв. м. Изба на одно жилое помещение была традиционным типом белорусской постройки и в последующее время.

Техника рубки большинства построек была одинаковой. Угловые чашки и продольные пазы для лучшего скрепления венцов делались в верхней стороне бревна, щели между венцами часто проконопачивались мхом. Низкие двери вращались «на пятке». Возле некоторых изб во время раскопок были обнаружены крылечные лестницы. Археологические материалы, равно как и этнографические параллели, свидетельствуют о том, что древние городские постройки имели двускатную крышу «на самцах». Во второй половине XIII в. были крыши и на стропилах. Постройки имели деревянные полы. В углу жилых изб возле входа помещалась глинобитная или кирпичная печь на невысоком опечке.

План и профиль курганного погребения под Заслав-лем. 1— топор; 2—сосуд; 3—фибула; 4 — нож.

Кроме срубов, археологические раскопки выявили в городах столбовые, каркасные и плетеные постройки. Но их было значительно меньше. В некоторых городах были и полуземлянки.

Городская территория была поделена на отдельные участки, занятые усадьбами, которые включали в себя одну или две жилые постройки, несколько хозяйственных и внутренний дворик между ними. Замощенный деревом дворик иногда перекрывался легким навесом. Внутри детинцев, как показали археологические раскопки, площади городских усадеб составляли 220— 250 кв. м. В посаде, возможно, они были больше. Бросается в глаза чрезвычайная устойчивость внутренней планировки отдельных дворов. Усадьбы были отделены одна от другой или оплошным рядом построек, или деревянными заборами с запирающимися воротами.

Имелись в городах и каменные постройки. Это были главным образом величественные храмы, резко выделявшиеся на фоне рядовых городских построек. Только немногие из них сохранились до наших дней, да и то в неузнаваемо перестроенном виде. Однако существование каменных сооружений в большинстве крупных западнорусских городов подтверждается археологическими раскопками, обнаруживающими остатки все новых и новых памятников монументальной архитектуры. Памятники архитектуры обычно являются объектами самостоятельных исследований.

В заключение следует сказать о погребальных памятниках эпохи Древней Руси. В течение IX—XII вв. господствовал обряд захоронения в курганах. Правда, в связи с принятием христианства уже к XI в. этот обряд в основном исчезает в городах, но в деревне он продолжался до XII—XIII вв. По-видимому, под давлением церкви трупосожжение в XI в. было сменено трупоположением. Курганы XI—XIII вв. представляют собой преимущественно деревенские кладбища, дающие важный материал для изучения древнерусской деревни.