Теотиуаканская культура

Одной из первых культур, отмежевавшихся от ольмекского корня, считается теотиуаканская (100—650 гг.). Ее название происходит от наименования возникшего около 300 г. до н. э. в северо-западной части долины Мехико нового необычайно крупного культового центра — Теотнуакана, что в переводе означает «Место, где боги касаются земли», или «Место, где становишься божественным».

Именно здесь согласно легенде в начале времен были рождены боги Солнца и Луны. Древний текст рассказывает о том, что было время, когда существовало лишь

Высшее Начало «Мать и Отец богов» (Ометеотл) — дуальная основа сущего, от которого все получило бытие. Последний породил четырех детей.

Это были божественные силы — братья: два Тескатлипока1 (красный и черный), Кет-цалькоатль2 (белый) и Уитцилопочтли3 (голубой). Вместе с ними входят в мир пространство и время, в которых им предоставляется возможность действовать далее самостоятельно. Однако эти четыре бога всегда лишены покоя, постоянно напряжены, потому что находятся в состоянии вечной борьбы друг с другом за господство в Космосе. Каждый раз они снова и снова сходятся на поле битвы Вселенной и создают таким образом другие божества, землю и людей. Сотворенный ими мир первоначально не освещался ни одним светилом, и однажды все боги собрались для того, чтобы решить, кто из них возьмет на себя ответственность за сотворение света. Это был не простой вопрос, поскольку для того, чтобы создать что-либо ценное в материальном мире, необходимо затратить много энергии. Нужна была жертва.

В этом тезисе коренятся главные элементы философии мезоамериканских культур, ее мистицизм и обоснование практики человеческих жертвоприношений: солнце и жизнь существуют благодаря жертве, и только с ее помощью можно поддержать и сохранить мир. Боги пожертвовали собой, предложив Солнцу и Луне свою энергию, а светила начали свой путь.

Так, в Теотиуакане, по мнению древних жителей Мексиканской долины, был запущен в действие основной закон нашего мира — закон жертвы, и боги Солнца и Луны вошли в наше пространство и время. Поэтому место это считалось священным и притягивало к себе людей.

Сегодня ученые не могут еще ответить, кем были первые жители Теотиуакана. Возможно, что какая-то их часть происходила от ольмеков, какая-то — от беженцев из района извержения вулкана Шитли (город Куикулька и его окрестности). А еще одна сложилась на основе местного субстрата. Может быть, теотиуаканцы вообще не принадлежали какому-то одному племенному ядру и объединяли их лишь общие религиозные представления. Именно они играли ведущую роль в жизни теотиуаканского общества. Не случайно город часто называют «Ватиканом древней Америки».

Во главе иерархической лестницы общества стоял верховный жрец. Согласно традиции он облачался в длинную черную тунику, а на голове носил убор, напоминающий папскую корону. Личность его была священной, а власть беспредельной. Это объяснялось невероятным ужасом, который вызывал у окружающих чародейскими приемами этот великий мастер черной магии.

Рядовые жители города были ближе к мирским проблемам — занимались земледелием и ремеслом. Они прославились как великолепные гончары, зодчие и художники. Благодаря их талантам Теотиуакан из небольшого селения превратился в роскошный культовый центр и приобрел славу города изобилия и величественной красоты.

Своего максимального расцвета Теотиуакан достигает в III в. н. э., когда Римская империя уже начинала клониться к закату. Теотиуакан занимал площадь 22,5—30 кв. км, а его население составляло 85 тыс. человек (к 500 г. число жителей возросло до 200 тыс.1). Город был тщательно спланирован в соответствии с мистической философией его жителей. Он представлял собой гигантскую модель Космоса, его четырехсекторную имитацию (запад—восток, север—юг).

Теотиуакан2 располагался вокруг центральной оси, получившей название Проспекта Мертвых (Миккаотли) или Дороги Смерти3. Она была сориентирована с севера на юг и имела длину 2000 м. В центре дорогу под прямым углом пересекает восточно-западная улица. Таким образом, город делится на четыре огромных квадрата, каждый из которых представлял собой квартал с общественными зданиями, культовыми сооружениями, рынками, дворцами и жилыми домами.

Вся территория Теотиуакана была вымощена гипсовыми плитами. Здания города имели полы из слюды и камня, стены покрывались штукатуркой, расписывались сценами из мифов и ритуалов или украшались барельефами. Весь город был в разноцветных красках. Уже к 200 г. до н. э. в нем действовала ирригационная система, и вода из озер растекалась по разветвленной сети каналов.

Но самое удивительное в Теотиуакане — его архитектурные сооружения — наиболее впечатляющие на Американском континенте. Прежде всего это пирамиды4. 42-метровая «Пирамида Луны», находящаяся на северном конце Дороги Смерти, была построена первой и олицетворяла первоначальную тьму и ночь. У ее подножья располагался целый комплекс храмовых зданий с еще тремя небольшими пирамидами, двориком с резными колоннами и дворцом, возможно, резиденцией жрецов — земных воплощений божеств. Все это было украшено многоцветными барельефами, фресками и скульптурами зооморфных божеств из тесанного полированного нефрита и порфита.

В центре Теотиуакана — суровая в своей простоте «Пирамида Солнца». Периметр ее основания достигает 1000 м, а высота 64,5 м (первоначальная высота 72 м). По расчетам ученых, строительство пирамиды велось около 30 лет, и в нем принимало участие примерно 20000 человек.

Очевидцы говорят, что строгие трапеции граней этого монументального сооружения, прорезанные лестничными пролетами и уходящие в небо, создают ощущение дороги, ведущей в беспредельность. Пирамида завораживает, наводит на мысли о Боге, а храм, стоявший на ее вершине, служит точкой соприкосновения с ним. В недрах сооружения обнаружен туннель, ведущий к алтарю — пещере, оформленной в виде цветка с четырьмя лепестками (символ мира и его сторон). Это место проникновения в земной мир сверхъестественных сил из недр планеты. Вероятно, «Пирамида Солнца» символизировала собой Мировое дерево и олицетворяла брак «Владыки нашего бытия» (Неба) с «Владычицей нашей жизни» (Землей).

В самом центре города — точно на пересечении Дороги Смерти с восточно-западным проспектом находился ритуальный двор, также игравший важную роль источника всего сущего. Он был окружен ступенчатыми холмами, платформами и лестницами. Далее начиналась Сьюдадела (от. исп. цитадель) — огромное здание длиной около 400 м — эталон точности и планировки. Со всех сторон, кроме западной, она ограничена платформами и небольшими пирамидами. В глубине этого огромного двора еще один знаменитый храм — пирамида Кетцалькоатля (кетцаль — птица, коатль — змея, т. е. пернатый змей).

«Пернатый Змей» был одним из главных божеств индейцев Мезоамерики. Могущественный бог— созидатель, сотворивший людей и добывший для них маис с Горы Обеспечения1. Его двойственная природа выражала связь земли с небом, физической материи — с духом. Идея воплощала человеческое существо и давала смертному, ползающему в грязи подобно твари, надежду на возможность поднять себя силой собственного духа в небесную высь.

Теотиуакан становится первым великим центром религии Кетцалькоатля, столь популярной впоследствии. Блестящий поэтический образ и религиозная концепция воплотились здесь в камне приземистого сооружения. Шесть невысоких террас, расположенных одна над другой, символизируют змея, распростертого по земле. Оштукатуренный фасад храма украшают 365 (по числу дней в году) извивающихся пернатых змеев. Их головы возникают от земли из подобия цветка и чередуются с головами бога дождя с огромными глазами и клыками. Изображения раскрашены красными и белыми красками. Этот излюбленный мотив теотиуаканских мастеров встречается практически на всех зданиях города.

Для архитектуры Теотиуакана характерны еще несколько типичных приемов, получивших затем широкое применение в мезоамериканском регионе. Это таблеро — важная вертикальная панель, талуд — скос, которому придавалось меньшее значение, и, конечно, лестница, расположенная в центре.

Знаменитая школа архитектурного мастерства, невероятная, строгая и впечатляющая красота города, его точная, сакральная организация, ореол священности и благодать места, высокий уровень развития ремесла (особенно керамики) и бойкая торговля сделали Теотиуакан центром новой развивавшейся империи.

Город был первой настоящей блистательной столицей и первым местом в Америке, где «существовало полностью интегрированное, богатое и сытое общество, управляемое силой авторитета сверхъестественных сил и космого-нических формул»1. Теотиуакан выполнял свое назначение несколько веков, а затем погиб около 650 г. н. э. под натиском варварских племен.

Культура Тольтеков

Предыстория знаменитого народа, завоевавшего долину Мехико, остается тайной. Она теряется во мраке времен, известно лишь, что тольтеки называли свою старую родину Тлапаллан. Предположительно она находилась в южной части Сакатекса или в Халиско.

Воинственные племена стояли на варварской ступени развитая общества. Однако после гибели Теотиуакана, унаследовав его культуру, они продолжили традиции науатль и построили новый город — Толлан (Тула2). С тех пор их называют толыпеками — народом удивительных деяний и высочайшей культуры3 (IX—XII в.). Не случайно позднее слово «тольтек» станет равнозначно понятиям «художник», «строитель», «мудрец». Тольтек к тому же еще и «воин духа», сосредоточенный на знании. Причем следует помнить, что наука во всех мезоамериканских культурах была неразрывносвязана с религией и представляла определенный образ жизни, в котором каждый поступок — священнодействие и находится в связи с силами, правящими миром. Вместе взятые наука и религия составляли единое целое и помогали установить гармонические отношения с миром.

Тольтеки жили в двух реальностях: в объяснимой, рациональной, грубой — тональ и необъяснимой, тонкой, иррациональной — нагуаль. В основе обеих лежит первичная энергия — Дух (Ометеотль, Науаль, Огонь, Тайна, Цель). Проявленная Вселенная — лишь его видимое лицо, где Солнце (Тау, Тайау, Тавееррика), Огонь (Татевари), Земля (Тлалтипак), растения, животные и люди — самовыражение бога и потому священны. Цель жизни каждого тольтека — в осознании своей связи с Духом. Он всегда с людьми, надо только навести порядок внутри себя (укрепить тональ), чтобы его услышать. Только чистое может принять чистое. В помощь давался выработанный веками набор специальных практик. Они позволяли поддерживать магический контакт между человеком, Солнцем, Землей и Огнем-Духом для изгнания тьмы.

Чтобы победить в этой борьбе, тольтеки учились у самой природы. Способом познания была жизнь, потому что только сам человек, совершая поступки и используя собственную энергию, может познать мир и прийти к Богу.

На языке науатль слово «учиться» («нимомаштик») буквально значит «обучать себя»). Такая учеба должна приводить к тому, чтобы каждый прочувствовал: природа людей едина с природой дневного светила. Человек — тоже светящийся дух, и его долг состоит в том, чтобы превратить свое сердце в маленькое, чистое, сияющее солнце, а не в угасшую тень.

Центром мира тольтеков стал Толлан, объединивший в единую конфедерацию целый ряд племен и старейших городов (Куаучинанко, Куаунауак, Куауапан, Уастенек).

Новая столица не обладала фантастическим великолепием Теотиуакана, но все же жители города по праву называли себя людьми искусства и знания. О красоте и богатстве Толлана, стабильном достатке жителей и об обилии полей, его технических достижениях, искусстве врачей, астрономов, ремесленников, ювелиров и художников, интеллектуальном и духовном гении философов нам рассказывают первые «археологи» Толлана — ацтеки, пришедшие на эти земли в XIV в1.

В новой столице возникает своеобразное военно-религиозное искусство. Его образец — сохранившийся до наших дней храм Тлауискальпантекутли — «Владыки рассвета» Венеры, (ипостаси Кетцалькоатля). К нему вела платформа с тремя длинными рядами строгих колонн, соединявшимися резными перекрытиями, между которыми в особом углублении горел вечный огонь. Широкая лестница с очень высокими и узкими ступенями вела к храму. Само сооружение представляло собой шестиэтажную пирамиду. Ее стены были покрыты тонированными в разные цвета барельефами. Они изображали воинов и орлов, птицезмеев и ягуаров (символы рыцарских орденов). Вход в храм поддерживают необычные колонны в форме змеев. Их раскрытые пасти лежат на земле, а толстые туловища, покрытые перьями, уходят под самый свод. Так воплотилась идея связи земли и ее жителей с обителью богов — небом. Алтарь несли пятиметровые атланты в одежде воинов.

Внутри пирамиды было четыре камеры («дома») для жрецов и правителей. В былые времена одна из них (восточная) была облицована листами золота, вторая (западная) — изумрудами, бирюзой и нефритом, третья (южная) — разноцветными раковинами, а последняя, северная («дом перьев») — гладко оштукатурена и убрана огромными коврами из мягкого оперения птиц.

Еще одно чудо города — необычная, вытесанная из темного базальта фигура лежащего Чак-Мооля. Его колени чуть согнуты, а голова обращена к небу. Скорее всего, этот посланник богов был символом восходящего светила и скульптурной интерпретацией великого мифа о «Пятом Солнце». В истории Вселенной, говорится в мифе, сменяют друг друга мировые циклы. В каждом из них преобладает какой-то один элемент бытия — это эпохи, или Солнца. Затем начинаются великие космические сражения, выраженные божественной

Скульптуры тольтекских воинов на вершине «Пирамиды» в Толлане

борьбой между положительным и отрицательным началами (Тескатлипокой и Кетцалькоатлем). Они приводят к разрушению старого мира и возникновению новой эпохи. Так уже перестали существовать четыре солнца, четыре эры. Первая была эрой «четыре ягуара», она закончилась истреблением ягуарами племени гигантов, живших на земле. Вторая эпоха («четыре ветер») завершилась ураганами и превращением людей в обезьян, третья эра («четыре дождь») — всемирным пожаром, четвертая эра («четыре вода») — потопом и превращением людей в рыб. Текущая пятая эра («четыре землетрясение») должна завершиться страшными землетрясениями, голодом и гибелью мира.

Земля подвергается опасности уничтожения, считали тольтеки, каждые 52 года. Миссия избранного народа состоит в том, чтобы отодвинуть катаклизм и спасти космический порядок. Для этого нужно укрепить Солнце, доставить ему жизненную силу и энергию. Она находится в его единственной пище — драгоценной жидкости, благодаря которой живут люди, — крови. Только она может сохранить богам молодость и силу, а значит спасти мир. Именно для крови на левом плече Чак-Мооля находится специальное отверстие, через которое он принимал жертвоприношения.

Архитектурными ансамблями тольтеков восхищались ацтеки: «... Их дома были красивы, украшены мозаикой, гладко оштукатурены, очень красивы, их работы были все хороши, все превосходны, все удивительны, все чудесны»1.

Процветание Толлана частосвязывают с правлением сына основателя города — Мишкоатля. Его звали Се Акатль (Первый Тростник)2 Топильцин (Принц) Кетцалькоатль(Пернатый Змей). Мать принца умерла при родах, но появившийся на свет ребенок остался жив. Толь-теки считали его земным воплощением бога, благодаря которому священные силы проникли в мир людей.

Легенда рассказывает о его весьма необычном для Америки образе: он был высокого роста, белолицым, светловолосым, с густой бородой. Возможно, еще поэтому Кетцалькоатля иногда называют тольтекским Иисусом Христом. Он был воспитан дедушкой и бабушкой в лучших культурных традициях времени. Сначала топильцин постигал необходимые жрецам знания, а затем посвятил себя воинским тренировкам, используя священные силы для совершенствования боевого мастерства. Это позволило ему занять трон отца и стать во главе государства в качестве верховного жреца — правителя. Он научил народ обрабатывать землю и выращивать злаки, работать с камнем и металлом, строить храмы и плавать по морю. Подданные его, гласит старый текст, стали «очень богатыми и ни в чем не знали недостатка, не было голода, а кукурузы было так много, что маленькие початки не ели, а использовали вместо дров»3.

После стабилизации жизни в стране Кетцалькоатль оставил мир и начал вести жизнь горного отшельника, чтобы подготовить себя к контакту с верховным богом (Ометеотлем). Чтобы открыть пути общения с ним, правитель должен был уединиться и погрузиться в покаяние, молитвы и самоистязания (практиковались прокалывание частей тела спицами, обвивание их терновником и т.п.). Старания Кетцалькоатля не пропали даром. Бог одарил его мистической властью. «Истина шла от него, все исходило от него, все искусство и знания»1. Слушая повеления Ометеотля, великий тольтекский мыслитель и мистик проповедует идею единого Бога и изменяет ритуальную традицию человеческих жертвоприношений. «Потому, что любил своих людей тольтеков, Кетцалькоатль внушал им: «Есть только один Бог... Он не требует ничего, кроме змей и бабочек, которых вы должны ему жертвовать»2.

Нововведения вызвали протест жрецов культа кровавого бога Тескатлипо-ки. При помощи злых чар враги обманом заставляют Кетцалькоатля нарушить жреческую клятву — он отрекается от сана и престола и отправляется в ссылку для самоочищения.

Трудно сказать, что произошло с ним в дальнейшем. Древние мифы противоречивы. По одной версии мифа, Кетцалькоатль ушел в Юкатан, по второй — построил плот и исчез в море, пообещав вернуться тем же путем в свой год (Се Акатль)3, а в третьем варианте — зажег на морском берегу огромный костер и бросился в него, из пламени же вылетели прекрасные птицы — проявление его духа, а божественная энергия сердца перенеслась на небесный уровень и стала планетой Утренней Звезды — Венерой.

С изгнанием Кетцалькоатля великолепные достижения Толлана пришли в упадок, и примерно в XII—XIII вв. город погиб от пожара. Его жители эмигрировали в различные районы Мезоамерики. Так закончился еще один важный период развития американской культуры.

Цивилизация Майя

Наиболее оригинальной и высокоразвитой среди мезоамериканских цивилизаций считается цивилизация Майя (3000 г. до н.э. — XVI в.). Этот народ называют одним из самых выдающихся народов на планете, обладающих гениальными творческими способностями.

Полторы тысячи лет назад майя почти изолированно жили на территориях современных мексиканских штатов (Юкатан, Кампече, Табаско, Чьяпаса, Кистана-Роо), Гватемалы, Белиза и западного Гондураса. Нельзя сказать определенно, когда возникла эта культура. Долгое время эту дату связывали с концом первого тысячелетия до н. э. Но не так давно обнаруженные в районе Куэльо (северный Белиз) деревянные изделия датируются 2750—2450 гг. до н. э. Следовательно, культура Майя — ровесница Ольмекской цивилизации. Возможно, у них один праисточник.

Бросая вызов природе, вопреки логике, майя построили свои уникальные города в труднопроходимых джунглях, далеко от воды, в то время как все подобные цивилизации мира возникали в долинах крупных рек с хорошими землями и сухим, теплым климатом.

Нет ответа на вопрос о коллапсе майя — тотальном одновременном уходе из великолепно организованных городов Древнего Царства для того, чтобы в необжитых северных районах основать свой новый мир. Ни один из ушедших не вернулся назад! Также трудно объяснить, почему этот народ интеллектуалов, добившихся потрясающих достижений в науке, не использовал колесо и плуг, хотя они знали каток с отверстием для оси, который использовали при прокладке дорог.

Перечисленные проблемы — это лишь поверхностный слой айсберга тайн цивилизации майя, которые создают вокруг них особый мистический ореол.

Историю и культуру народа майя принято делить на три основных периода, границы между которыми весьма подвижны: период формирования (3000 до н. э. — 317 н. э).; Древнее Царство (317 — 987 н. э.); Новое Царство (987 — XVI в.).

Согласно старым преданиям давным-давно майя пришли на земли Гондураса и Гватемалы откуда-то с севера. Повсеместный одновременный рост их городов предполагает однозначный вывод: до своего прихода сюда майя уже обладали единой и древней культурой. Новая территория майя имела форму треугольника. Его углы образовывали города Вашактун, Паленке, Копан. Остальные центры, возникшие позднее, находились на сторонах треугольника и внутри него. Тогда же проявилась еще одна специфическая черта майя — расширение земель шло от периферии к центру, а не наоборот, как повсюду.

Майяские города-государства (подобные древнегреческим) были средоточием власти и культуры. Они имели свою схему застройки. Ядро (ритуальная, храмовая зона) располагалось на холме. Вокруг него находились дворцы жречества и знати (амельхенов1). Обычно это были монументальные дворцы из камня и извести в один-пять этажей, расположенные на террасах и платформах, фасадом сориентированные на восток. Они имели свои алтари, бани были обставлены простой, но удобной мебелью (кроватями из прутьев, деревянными и каменными скамейками, столами и ширмами). На периферии, у подножья холма располагались деревянные двух- и четырехкомнатные хижины простых горожан, крытые пальмовыми листьями.

Во главе города-государства стоял халач-виник (великий человек). Его власть была наследственной, пожизненной и неограниченной. Чтобы подчеркнуть избранность и исключительность правителя, воплощения божественных сил на земле, его лицо украшалось изощренной татуировкой, нос наращивался с помощью пластического вещества до размеров огромного орлиного клюва, зубы затачивались и украшались нефритовыми пластинками, а мочки ушей прорезались и вытягивались с помощью индюшиных яиц.

Костюм подчеркивал священный сан халач-виника. Он был причудливо украшен блестящими цветными узорами из раковин, древесины, камней и перьев. Множество ремней, браслетов, нагрудников, наколенников имели священные узелки, талисманы и амулеты. Его головной убор, оформленный в виде животного, должен был символизировать тесную связь с богом. Большой круглый нагрудник с тройными горизонтальными петлями (признак могущества) означал, что правитель мог распоряжаться сверхъестественными силами. Передник представлял Мировое дерево, дававшее устойчивость Вселенной в Космосе, и свидетельствовал, что монарх является центром мира майя.

При холач-винике существовал государственный совет, в который входили лучшие представители знати и жречества. Ступеньку ниже занимали управители поселений, примыкающих к городу-государству, полновластные судьи и предводители войска в провинции, далее — помощники управителей и должностные лица общин. Все они принадлежали к элите майяского общества.

Простолюдины делились на две группы: зависимые, но лично свободные земледельцы, рабочие, ремесленники и рабы, не принесенные в жертву богам пленные, должники и уголовники. Низшие люди составляли соседскую общину, сообща владея землей. Их занятиями по преимуществу были земледелие и птицеводство (индейки, утки). Они же возводили пирамиды и дворцы, прокладывали между городами широкие, мощенные камнем «белые дороги». В среднем дороги имели ширину 10 м и протяженность около 100 км, были приподняты над местностью на 0,5—2,5 м и, как правило, представляли собой прямую линию.

Майя были народом сильным, жизнелюбивым и красивым. Европейцы, проникшие на их территорию в XVI в., описывали их хорошо сложенными, высокими, быстрыми и невероятно чистоплотными. К эталонам красоты, заимствованным у ольмеков, майя прибавляют свои собственные: окрашивание лица и тела мазями красного цвета1 с добавлением ароматических растений, а также женское косоглазие, для чего девочкам к волосам подвешивали нефритовые и каучуковые шарики, спускавшиеся между бровей.

Мужчины носили короткие куртки и длинные квадратные плащи с причудливыми узорами из хлопка, волокон агавы или перьев редких птиц. Юбки-фартуки облегали стройные торсы и спускались до колен тупоносыми треугольниками. Талии были перехвачены широкими поясами из кожи оленя и завязаны замысловатыми узлами. Высокие браслеты на руках и голенях ног скорее не украшали, а укрепляли связки. Нагрудные воротники, бусы, перстни из драгоценных камней (изумруд, бирюза, нефрит) дополняли праздничный костюм. Завершал наряд замысловатей головной убор: к плотной повязке, доходившей до бровей, прикреплялись удивительной красоты яркие перья птиц (черно-желтые, сине-зеленые), они образовывали перевернутый конус со срезанной верхушкой, колышащейся и переливающейся при ходьбе. Обувью служили роскошно разукрашенные сандалии. Атрибутом мужского (а не женского) туалета было зеркало.

Представительницы прекрасного пола были одеты менее богато: длинная юбка или туника, вместо кофты — двойная накидка, пропущенная под мышкой, поверх — покрывало. Считалось, что лучшее украшение женщины — скромность. За вольный взгляд, брошенный на мужчину, им смазывали глаза перцем.

Все майя были очень религиозны. Мир в их представлении был сложным образованием, наполненным священными силами. Творцом всего сущего они считали бога Хунаб Ку. Он имел сына Ицстну (господина небес и верховного бога — основателя жречества), отождествляемого с солнцем (порядком, теплом, светом, мужским началом). В большом почете были Чаки — боги дождя (четыре, по сторонам света), Йум Каам — бог кукурузы (ведь она составляла 90% пищевого рациона майя), Кукулкан (майяская транскрипция Кетцалькоатля), Ишчель — покровительница женщин, медицины и богиня луны, Ах Пуч — бог смерти и Иштаб — богиня самоубийств (самого короткого пути в посмертное блаженство). По философии древних майя, все эти божества являлись частью пространственно-временной структуры и сил природы. Благодаря им была упорядочена Вселенная. Она состояла из 13 небес и 9 подземных миров, земля находилась между ними. Основой устойчивости Вселенной в космосе служило Мировое дерево, а на земле — монарх. Его магические, ритуальные действия обновляли мир, вливали в него новые силы.

Согласно мировоззрениям майя боги и человек должны были взаимно заботиться друг о друге. Боги дают людям жизнь, здоровье, богатство и счастье, а люди должны им свою энергию и кровь. Отсюда вытекает идея об исключительной важности любой формы жертвоприношения. Ими могли быть цветы, пища, любимые животные и украшения, произведения искусства и ароматические смолы — все, что только дорого сердцу. Более серьезным видом жертвы считалось прокалывание языка, гениталий, щек и губ колючей проволокой или женская кровь. Майя были убеждены: раны в теле человека служили проходом сверхъестественных сил и предков в мир людей. С их помощью передавалась энергия звезд и светил на землю. Так достигалась реальная взаимосвязь и единство всех уровней космоса и земного сообщества.

Более жестокие жертвоприношения — ритуальные убийства и каннибализм — совершались в особо критических случаях (природные катаклизмы, политические события, эпидемии и прочие несчастия и опасности). Ритуал каннибализма осуществлялся лишь с одной целью — обрести достоинства умершего.

На алтаре — символе Мирового дерева — у «избранника богов» каменным обсидиановым ножом вырывали живое пульсирующее сердце. Именно в нем содержалась теолиа («дающая жизнь») — самая ценная сила, которой обладал человек, его душа. Она дает жизнь и не умирает после смерти тела. Поэтому кровью сердца окроплялась статуя бога, в чью честь проводился обряд. Мертвое тело сбрасывалось со ступеней пирамиды. Уже внизу с него сдирали кожу, в которую облачался главный чилан (жрец-пророк, предсказатель). Тело разрезалось на множество кусков и либо съедалось знатью, либо сжигалось, после чего обряд жертвоприношения считался выполненным.

К повседневным ритуальным действиям относились воскурение душистых растений, молитвы, посты (воздержание от соли, перца, мяса и секса), исповеди (публичные рассказы о грехах с целью очищения души), культовые танцы и песни.

Всеми религиозными церемониями ведало жречество (Ах-Кины — «люди Солнца»). Жрецы объединялись в корпорации со строгой иерархией. Ее главой был первосвященник — «господин змея» (Ахав-Кан-Май). Он руководил клиром, был высшим теологом государства, магистром письма, астрологии и астрономии. В специальных жреческих школах он передавал основы своего мастерства юным представителям майяской аристократии. Должность Ахав-Кан-Майя была наследственной. Ему подчинялись высший клир и низшее духовенство: чиланы, накомы (жрец, отвечающий за жертвы), чаки (помощники накома) и ахмены (колдуны и знахари).

Все жречество носило одежду простолюдинов, но поверх нее надевался плащ из красных перьев со свисающими по краям и касающимися земли многочисленными поясами из хлопка. Их непременные атрибуты — высокая корона на голове и крапило из змеиных хвостов в руках.

Храмы были настоящими исследовательскими центрами древних майя. Основы математики, астрономии, письменности они переняли у ольмеков. В то время эти науки были тесно связаны между собой. Наблюдения за звездным небом фиксировались письмом и связывались в последовательности и периодичности математикой. Впервые в мире майя разработали точную систему нумерации и применили идею учета местоположения при записи больших чисел. На тысячи лет раньше Европы они оперировали понятием нуля и выражали бесконечно большие величины.

Мысль о том, что все живое (в том числе звезды, светила, люди) подчинено числовым периодичным законам гармонии, необходимости и стабильности, привела к появлению астрологии. Зодиак майя представлял собой иллюстрацию модели космоса, привязанную к реинкарнационному циклу человека. В нем было 13 главных созвездий: Кабан (Стрелец), Олень (Козерог), Обезьяна (Водолей), Ягуариха с близнецами (Рыбы), Белка (Овен), Лягушка (Скорпион), Попугай (Весы), Удав — Пернатый Змей (Дева), Сова (Лев), Скорпион (Рак), Черепаха (Близнецы), Гремучая Змея (Телец), Летучая Мышь (Змееносец). Судьбу человека определяли исходя из момента зачатия и рождения. В этом им помогали астрономические знания, отличавшиеся большой сложностью.

Майя определили продолжительность года (365,242129 дня)1 и период обращения Луны вокруг Земли (29,53059 дня), с необычной точностью, даже для нашего времени, предсказывали затмение Луны и фазы Марса и т. п. Остается загадкой, как смогли они получить такие точные цифры столь примитивными средствами: вертикально поставленной палкой и нитками для проведения визуальных линий! Тем не менее майя имели самую точную среди древних цивилизаций систему летоисчисления.

Их календарная система включала 269-дневный счет по 13 дням недели (связан с периодом беременности — «цолькин»), 365-дневный счет, сориентированный по солнцу (состоял из 17—20-дневных месяцев и пяти добавочных дней — «хааб»), и 52-летний большой цикл, разработанный на основе комбинаций двух первых календарей. Большую роль в жизни майя играли 20-летний малый (короткий счет — «катун») и лунный циклы.

Математике и календарю подчинялась даже архитектура. Майя строили свои сооружения не в силу необходимости, а тогда, когда им приказывал это календарь: каждые пять, десять, двадцать лет. И обязательно с указанием даты постройки. Это было связано с убеждением в существовании тесной взаимосвязи Земли и Космоса, основанной на принципах гармонического резонанса. Майя верили, что благополучие человеческой жизни зависит от отражения поддающихся математическому выражению небесному выражению небесных циклов. Ими руководила идея духовного служения Вселенной. Именно она отличала майя от цивилизаций Старого Света, основанных на приобретении материальных благ и их защите.

Астрономии и календарю посвящались регулярно проводимые общемай-яские «конгрессы». Их целью было совместное уточнение начала нового хааба, исправление допущенных неточностей. Майя также имели весьма обширные знания по минералогии и сейсмологии, географии и геодезии, метеорологии и медицине. Высокого уровня достигли диагностика, гомеопатия, искусство массажа и хирургическая практика. Проводились сложные операции по удалению опухолей, соскабливанию катаракты с использованием наркотических средств в качестве наркоза.

Майя развили, обогатили и усложнили ольмекское иероглифическое письмо новыми элементами. В большинстве своем их иероглифы имеют строго определенное фонетическое значение и являются слогами. Долгое время они не поддавались расшифровке, и только в 1959 г. ленинградский ученый Ю.В. Кнорозов впервые их прочитал. Это позволило ознакомиться с содержанием книг майя. К сожалению, до нас дошло всего три майяских манускрипта — многое было сожжено испанскими завоевателями в XVI в.

Немногочисленные сохранившиеся книги майя условно называют кодексами и различают по месту хранения: Парижский, Дрезденский, Мадридский. Кроме них еще имеется несколько рукописей, написанных латиницей в первые годы завоевания Америки европейцами. Это «Пополь-Вух» и «Чилам-Балам». «Пополь-Вух» состоит их трех главных частей: космогонической, мифологической (о двух братьях-близнецах Хун-Ахпу и Шбаланке и их путешествии в преисподнюю — Шибальбу) и антропогонической (о создании прародителей человечества). Текст передает религиозные, философские и эстетические воззрения майя.

Особый интерес представляют книги пророчеств жрецов ягуара. Это рассказы о мировых эрах, о грядущих событиях и катастрофах. Известно несколько таких рукописей: из Чумайеля, Тисимина, Каба, Ишиль, Текаш, Нах, Тусик и Мани. К исторической литературе относятся написанные по-майяски «Какчикельские анналы» — книга племени майя какчикель.

Народ майя сумел сберечь свою устную литературу: песни и молитвы, пророчества и заговоры. Это поэтический мир мистических образов, мир магии и таинственных сил космоса. Литература майя знакомит нас со своеобразным мышлением этого народа. Выше холодного разума и сухого расчета они ставили чистоту и благородство человеческого сердца и служение божественным проявлениям Вселенной.

Майя очень музыкальны. Пение и музыка были частью их жизни (обыденной, мирской и ритуальной, религиозной). Сохранились музыкальные инструменты майя и их изображения. Это в основном различные виды барабанов, погремушек и бубенцов, буковых труб, флейт и свистков. До нас дошли песни, записанные в «кодексах»: богу Кукулкану, Солнцу, «черным дням», катунам, цветам и т.д. Как правило, музыка и пение сопровождали танец. Нам известны танец воинов, длившийся целый день (холан окот, в котором участвовало более восьмисот человек), танец «с