ТЕМА 6. ДОНБАСС В 1921-1941Г.Г.

1. Новая экономическая политика и особенности ее осуществления в
Донецком регионе.

2. Начало индустриализации страны (1926 -1928 гг.)

3. Выполнение пятилетних планов развития страны в Донбассе.

4. Характеристика численности населения края и его изменение в условиях индустриализации (1920 - 1930 г.г.)

5. Культурная революция в развитии Донбасса.

Новая экономическая политика и особенности ее осуществления в

Донецком регионе

Вклад Донбасса в восстановление промышленности СССР в годы новой экономической политики (НЭПа) был огромен. Победа большевиков над иностранными интервентами и своими противниками внутри страны поставила перед РЮТ(б) вопрос о дальнейшем пути развития державы. Реальное же положение в промышленности и сельском хозяйстве после первой мировой войны, иностранной интервенции политики военного коммунизма в условиях гражданской войны было катастрофическим. Начало 20-х годов Россия встречает объемом промышленного производства в 12%, а выпуском железа и чугуна в 2,5% от довоенного уровня.

Сельское хозяйство (которым занималось 80% населения страны) находилось в разрухе. Ведь оно обеспечило российскую армию в годы войны личным составом и лошадьми. Крестьяне составляли основной состав Красной и Белой армий. Многие из них за годы войн полегли в сражениях. Деревня отдала воюющим сторонам в годы гражданской войны и лошадей. Так село осталось за годы лихолетья без работников и тягловой силы. Тракторы появятся в массовом порядке только в 30-е годы II пятилетки. Зависимость сельского хозяйства нашей страны от погодных условий потрясающая: из трех лет только один урожайный, а два полуголодных или голодных. Урожайность была низкой, так как удобрения применялись только органические, пахали плугом. На Западе же давно массово использовались тракторы и минеральные удобрения, что повышало урожайность в разы.

И едва ли не главным в этих условиях являлось отсутствие единого мнения в руководстве партии о дельнейших путях развития огромной страны. Совершая октябрьский переворот в 1917г., позднее названный Октябрьской социалистической революцией, руководствовались безальтернативностью наступления мировой социалистической революции, которую непременно подхватит пролетариат развитых стран. Эта идея властвовала над умами многих

большевиков почти вплоть до начала второй мировой войны. И ни поражение революции в Германии в ноябре 1923г., ни улучшение жизни пролетариата Европы, как результат боязни буржуазии повторения революционных событий Октября 1917г. в России, ни приход Гитлера к власти в Германии в 1933г., ни фашизация Европы не поколебали уверенности в скорейшее наступление мировой социалистической революции многих вождей и участников революционных событий в России. Они свято верили, что мировая революция -это лишь вопрос ближайшего будущего. Всех несогласных с этой точкой зрения считали предателями марксизма, дела Ленина. И такие настроения были настолько массовыми в партийной среде, что могли убрать в руководстве любого несогласного вождя или группу.

Сами же умели только воевать, а не созидать, свято уверовав в собственную непогрешимость. Именно этим объясняется внутрипартийная борьба, растянувшаяся в России до начала второй мировой войны, вылившаяся в различного рода «дела», начавшиеся репрессии вплоть до 1937 г. Троцкий, Зиновьев и Бухарин считали, что главная цель и Коминтерна, и ВКП(б), и Советского Союза помочь в ближайшие годы организовать мировую революцию любым способом. Троцкий считал, что Россия обязана разжечь пожар мировой революции, даже пожертвовав собой. Такая уверенность подкреплялась германской революцией в ноябре 1923 г., хотя и потерпевшая поражение. Сверхрадикалы и не только они, считали, что с ноябрьской революцией 1923г. окончательно восторжествовала надежда на непобедимый союз промышленной Германии и аграрной России. Германия - это промышленность, а Россия - сырье и продукция сельского хозяйства. И противостоять такому революционному союзу не сможет никто, поэтому уверенно можно посылать революционную армию на помощь революционному пролетариату других стран.

Возвращаясь к началу 1920-х годов, следует отметить, что НЭП руководители РЮТ(б), являвшиеся как правило и руководителями правительства страны, рассматривали лишь как временное отступление в виду затягивания мировой революции прежде всего в Германии. И когда она совершится, то тогда рабочий класс Германии и России объединяться и придут на помощь, и покажут пример капиталистической Европе и Англии, в которых уже созданы условия для социалистических преобразований. Рядовые мало грамотные партийцы и многие их вожди свято верили в это. Достаточно вспомнить произведение М.Шолохова «Поднятая целина», попытку изучения большевиком Нагульновым английского языка для общения с английским пролетариатом после наступления мировой революции.

С переходом к новой экономической политике перед властью возникла чрезвычайно трудная задача — научиться управлять производством. Речь шла о том, что преобладание идеологии над экономикой всегда чревато нежела­тельными последствиями. X съезд РЮТ(б) не был съездом начала НЭПа, он лишь обозначил новый курс, приняв решение о замене продразверстки продналогом. Но это было решение, сама же идея выдвигалась ранее, причем неоднократно — на III всероссийском съезде совнархозов (январь 1920 г.) — Ю. Лариным, в записке члена политбюро Л.Троцкого в ЦК РКП(б) (февраль 1920 г.).

Новый курс вызвал широкое непонимание и сопротивление со стороны многих партийных и государственных функционеров. Серьезное столкновение произошло на X партконференции, когда уже В. Ленину — вчерашнему противнику курса - пришлось семь раз выступать в защиту избранного пути.

Политбюро создало специальную комиссию (Л. Каменев, Л. Андреев, А. Рыков и П. Богданов), которая выработала документ, названный «Наказ СНК (Совета народных комиссаров, т, е. - правительства большевиков) о проведении в жизнь начал новой экономической политики». После многочисленных обсуж­дений в партийных и профсоюзных органах он был утвержден пленумом ЦК и 9 августа 1921 г.-СНК.

Наказ содержал два принципиальных момента: 1) переход к управлению «экономическими единицами сообразно принципам коммерческой выгоды»; 2) разрешение свободы торговли, аренды и концессий. Если в период «военного коммунизма» в основе политики лежала идея, по которой методы управления должны сами собой привести к наиболее благоприятным результатам, то НЭП предполагал, что всякий метод хорош и целесообразен, если он дает экономическую выгоду.

Решением X съезда РКП(б) в марте 1921 года о замене продовольственной развёрстки продналогом было положено начало перехода к новой экономической политике, которая характеризуется следующими основными чертами: крестьяне обязаны были сдать государству фиксированное, заранее объявленное количество сельхозпродукции, всё выращенное сверх того оставалось у крестьянина в хозяйстве; допущение в ограниченных размерах капиталистических элементов под строгим контролем и направление их развития в сторону госкапитализма; торговля как основная форма экономических связей между промышленностью и мелкотоварным крестьянским хозяйством; широкое использование товарно-денежных отношений в интересах всемерного развития хозяйства; индустриализация и электрификация страны; постепенный переход мелкотоварного производства к крупному социалистическому хозяйству через простейшие формы кооперации к колхозам; преодоление многоукладности в экономике.

В.И. Ленин видел в воссоздании экономики Донбасса локомотив в осуществлении НЭПа в СССР. Ему принадлежит утверждение о том, что без восстановления Донбасса социалистическое строительство в России останется простым добрым пожеланием. Донбасс явился лабораторией новой экономической политики в преодолении катастрофического положения.

В годы НЭПа начался процесс восстановления индустриального Донбасса как главной угольно-металлургической базы страны. Здесь проходили обкатку новые организационные формы промышленности. Предстояло же сделать многое.

После окончания гражданской войны резко упала добыча угля, шахтам угрожало затопление, 52 тыс. горняков из-за голода покинули Донбасс. Общая потеря основного капитала предприятий донецкой каменноугольной промышленности к концу 1921 г. составляла около 300 млн. золотых руб., а вся дореволюционная стоимость равнялась 450 млн. золотых рублей. В упадке

находились другие отрасли промышленности, парализованы были связь, транспорт и снабжение. Для ликвидации кризиса в 1921 г. в крае ввели натуральную заработную плату в виде продовольствия, что материально стимулировало рост производительности труда в условиях голода. Затем перешли на денежную форму зарплаты в советских знаках и вскоре после денежной реформы - в твёрдой валюте.

Осенью 1921 г. также отказались от трудовых мобилизаций, восстановили свободный наём рабочих и вербовку их в других районах страны. Вскоре в угольной промышленности возник избыток рабочей силы, и была ликвидирована Донецкая трудовая армия. Профсоюзы заключали коллективные договоры с администрацией, контролировали соблюдение трудового законодательства и на частных предприятиях. Так формировался рынок рабочей силы.

Новые организационные формы угольной промышленности прошли следующий путь. Прежде всего была решена проблема использования закрытых шахт, для эксплуатации которых у государства не было средств. Создали Комиссию по использованию мелкой каменноугольной промышленности (КИМКП). Арендаторы обязаны были бесплатно отдавать государству половину добычи. В короткий срок таким способом были получены миллионы пудов дополнительного угля, что позволило пустить в ход Луганский паравозостроительный завод, смягчить безработицу, обеспечить местное население топливом на зиму.

В октябре 1921 г. на территории бассейна образуется Управление государственной каменноугольной промышленности Донбасса (УГКП), которое эксплуатировало 200 наиболее крупных и средних шахт с добычей 56,4% всего угля страны. Небольшая часть угля добывалась на арендованных шахтах государственными учреждениями, организациями и частными лицами. Так, 10 шахт эксплуатировались обществом "Транспортконь", его учредителем явилось Министерство путей сообщения; Государственное политическое Управление арендовало Ольховские копи в Чистяковском районе; "Бахсольтрест" - одну шахту и Донецкий губсовнархоз 11 шахт. Небольшие организации создали паевое товарищество - «Уголь» («ПТуголь» - 76 шахт).

Из Москвы Донбасс получил необходимый кредит в золотом исчислении, что спасло его от неминуемого разорения. Дело в том, что потребители Донецкого топлива в условиях разрухи в стране не имели средств для его оплаты. В 1923 г. угольная промышленность испытала характерную для того времени трудность: топливный голод сменился трудностями сбыта угля, себестоимость которого оказалась высокой. Сокращение же добычи неизбежно вело бы к дальнейшему удорожанию производства. Важно, что стремясь к рынку, правительство не отдало на волю волн рыночной стихии базовую отрасль. Во всех губерниях Украины, России, других республик были созданы особые структуры по содействию сбыту донецкого угля. Трест "Донуголь" В свою очередь добился снижения себестоимости своей продукции путём интенсификации труда шахтёров, укрепления дисциплины, сокращения персонала, что сделало уголь конкурентноспособном по отношению к дровам, торфу, нефти. Для выхода на крестьянский рынок повсюду создавались угольные

склады, которые вели розничную торговлю. В результате в 1924 - 1925 хозяйственном году трест «Донуголь» работал рентабельно, с прибылью.

В 1923 г. при проведении общесоюзной компании по пересмотру трестов УГКП Донбасса преобразуется в Донецкий государственный каменноугольный трест - «Донуголь».

В угольной промышленности дальнейшие организационные преобразования вплоть до создания союзных министерств выразились в том, что в «Донуголь» постепенно влились шахты «Югостали» и «Химугля»,

В конце 1922 г. из механических и машиностроительных заводов образовали Южный машиностроительный трест - «Южмаш». На территории края располагались такие его предприятия как Луганский паровозостроительный завод им. Октябрьской революции (бывший завод им.Гартмана), Торецкий сталеплавильный и механический им. Ворошилова при ст. Ханженковка Донецкой железной дороги, Лутугинский чугуно- литейный и вольцепрокатный заводы (недалеко от Луганска). Уже к 1923 г. трест перешёл к обслуживанию широкого промышленного рынка и укреплению крепкой связи с ним. Это дало возможность в 1924 г. увеличить выпуск продукции заводов на 42% по сравнению с предыдущим.

Крупнейший химический комбинат страны Южный химический трест «Химуголь» - был создан в конце 1921 г. в составе заводов Лисичанского района: Донецкого содового (Донсода), химического, церезинового; 7 шахт. Вскоре к тресту присоединяются предприятия Северо-Донецкий химический, стекольный, также славянская группа содовых и соляных фабрик; карандашная фабрика, константиновская группа химических и стекольных заводов, рудоремонтный завод,7 совхозов, 4 больницы, 6 фельдшерских пунктов, 15 школ. К 1924 г. на предприятиях треста производилось 85 % химической ПРОДУКЦИИ Украины. Во всесоюзном масштабе вклад треста выражался в процентах: производстве щелочей- 74, минеральных красок - 38, солей - 20, кислот - 14.

В январе 1922 г. организуется Южный Металлургический трест «Объединенное правление Петровских, Макеевских и Юзовских заводов и рудников», который уже в сентябре преобразуется в трест «Югосталь». В него входят металлургические предприятия, 37 угольных шахт и коксовальные печи. В конце 1922 г. в трест вошли все металлургические заводы Юга. К 1924 г. на его предприятиях производилось 99,8% всего украинского чугуна, 83,2% литого металла, 83,4% проката.

Таким образом, в условиях НЭПа к 1923-24 хозяйственному году закончилось организационное оформление промышленности Донбасса.

Важно отметить, что тяжёлая промышленность края, имея огромный удельный вес в стране, вынесла на себе значительную тяжесть первого этапа восстановительного периода. Этот вклад выразился в том, что промышленность огромной державы, железнодорожный транспорт, остро нуждавшиеся в угле и металле, изделиях химии и машиностроения, получали их не по коммерческим ценам рынка, а по установленным правительственными органами.

Руководство страны прекрасно понимало роль Донецкого края в общем подъёме народного хозяйства СССР. Начиная с 1926г, оно направляло в развитие его промышленности огромные средства. Так, из общей суммы капитальных затрат по общесоюзным трестам на долю «Донугля» в 1926 г. пришлось 87%, в 1927 г. - 86% и в 1928 г. - 82%.

Громадные затраты на увеличение мощности угольной отрасли дали положительные результаты. В 1928 г. добыча угля и антрацита превысила рекордную до революции выемку 1916 г. Механизация добычи поднялась с 7,8% в 1926 г. до 23% в 1928 г. В следующем году Донбасс дал 80% добычи всего угля в стране. Начали вывозить уголь и антрацит в Европу, Южную Америку, США и Канаду, Египет и Турцию.

Рост добычи минерального топлива, большие строительные работы значительно увеличили выплавку чугуна и стали.

Сельское хозяйство в условиях НЭПа В соответствии с решениями X съезда РЮТ(б) в марте 1921 г. были разработаны нормы продовольственного налога, объявлено об упразднении продразверстки, разрешено торговать сельскохозяйственной продукцией, что способствовало повышению трудовой активности крестьян. Уже весной 1921 г. посевные площади расширились. Однако село, лишенное запасов, было зависимым от погодных условий. После неурожая 1920 г. сильная засуха поразила степные губернии Украины в 1921г. Урожай был катастрофически низким, всего 297 млн. пудов. Результатом стал голод 1921 — 1922 годов. Он был результатом значительного недобора урожая вследствие засухи, а также ущерба, причиненного хозяйству семилетней войной.

Новый урожай, в частности, в Донецкой губернии дал в среднем по 6 пудов зерна с десятины (посеяли по 9 пудов на десятину). Руководители Донецкого губернского исполкома сообщали о 500 тыс. чел. голодающих. Но в промышленных центрах положение с продовольствием было значительно легче. За работу платили продовольствием. Голодающим помогали международные организации.

Уменьшение численности рабочего скота обусловили сокращение посевов. Так, в 1922 г. в губернии было засеяно 1682 тыс. десятин против 2386 тыс. в 1921 г. В 1923 г. посевная площадь расширилась и составила 2102 тыс. десятин, или 83% посевов 1916 г., в 1924 г. — 97%, в 1925 г. были достигнуты показатели 1916г.

В 1923 г. было завершено перераспределение земельного фонда. Из 5996 тыс. десятин 4996 тыс., или 93,4%, были предоставлены в пользование крестьян. 330 тыс., или 6,1%, поступило государственным учреждениям и предприятиям, 18 тыс. десятин предоставлено городам. Землепользование крестьян губернии увеличилось на 32%. В расчете на едока прибавка составила в среднем 0,6 десятин. Землепользование стало более уравнительным, вследствие чего выросла группа среднего крестьянства.

Новый земельный порядок был оформлен Земельным кодексом ВУЦИК УССР, принятым 29 ноября 1922 г. В нем была зафиксирована ликвидация част­ной собственности на землю. Земля была провозглашена собственностью государства. Ее основная часть была предоставлена в пользование крестьянам. В 1921 — 1928 гг. проводилось упорядочение земельного фонда путем размежевания земельных площадей между сельскими громадами и промышленными предприятиями. Проводилось и землеустройство внутри села с выделением в натуре земельных угодий крестьянским дворам и выдачей землеотводных актов, что сопровождалось фактическим уравнением землепользования путем изъятия излишков. В связи с начавшейся коллективизацией в 1930 г. эта работа была прекращена.

Материальное положение рабочих

В 1920 г. оно определялось только расходами на питание. С переходом к новой экономической политике ситуация в корне меняется. Подъем промышленного производства сдерживался обвальной инфляцией. Пока советские рубли обесценивались, нужно было страховать заработки от падения (снижения покупательной способности). Для этого были введены твердые единицы — коэффициенты, называвшиеся «товарными рублями».

Товарный рубль включал стоимость набора из 24 наименований продуктов и товаров широкого потребления. Было подсчитано, что в январе 1913 г. за этот набор нужно было заплатить 10 рублей. На 1 сентября 1923 г. стоимость такого же набора равнялась 350 рублям. Набор был составлен так, что каждого продукта было взято определенное количество, обычно потребляемое рабочим. Зная заработок, можно было заранее подсчитать, какая его часть должна пойти на хлеб, другие продукты, обувь, одежду. Соответственно пересчитывалась, ориентируясь на товарный рубль, зарплата, выдававшаяся еженедельно. Товар­ный рубль давал возможность устанавливать реальную зарплату, и этим был относительно выгоден рабочим. С выпуском червонцев (золотых рублей) то­варный рубль утратил свои функции, так как инфляция прекратилась.

1923 год с особой остротой выдвинул проблему «ножниц цен», Начавшееся еще в 1922 г. вздорожание так называемых фабрикатов (промышленных товаров) нарушило нормальное соотношение цен на продукцию сельского хозяйства и промышленности и достигло таких существенных размеров, которые вынудили государство решительно вмешаться в вопросы регулирования рынка. Дело в том, что «ножницы» вызвали в последнем квартале 1923 г. падение курса червонца на 27,9% его реальной ценности на розничном рынке Донбасса. Соответственно поднялась стоимость советских рублей (совзнаков).

В ноябре 1923 г. средний заработок на едока составлял в совзнаках: у рабочих-металлистов — 20,35, горняков — 15,19, химиков — 10,39.

Эти деньги расходовались (в среднем на едока) у горняков следующим образом: на питание — 4,26 руб., содержание и оплату жилья — 0.55, топливо — 1,89, одежду и туалет — 5,5, хозяйственные расходы — 0,38, стирку и гигиену — 0,2, спиртные напитки — 0,11, культурно-просветительные нужды — 0,18, табак, папиросы и спички — 048, лечение — 0,04, общественно-политические расходы — 0,60, помощь отсутствующим членам семьи — 0,21, расходы на

собственное хозяйство — 0,47, прочие — 0,46 руб. Таким образом, расходовалось 15,03 руб. Остаток дохода составлял с начала года 2 руб. 33 коп.

По данным ноябрьского (1923 г.) бюджетного обследования, 13% из общей суммы зарплаты рабочим выдавались так называемыми бонами, по которым можно было получить продукты в кооперации. Но из-за ограниченного ассортимента товаров рабочие неохотно обращались в кооперацию. Из всех товаров, которыми кооперация могла снабжать рабочих в Донбассе, только четвертая часть товаров покупалась в кооперативных лавках, причем только 4% из общей суммы было куплено за деньги.

Одним из основных показателей уровня материального положения в эти годы являлось питание рабочих. В соответствии с международной нормой Фонта, принятой в 20-е годы, человек, занятый средним по тяжести физическим трудом, должен получать ежесуточно 118 г белка, 56 г жиров и 500 г углеводов. При тяжелой работе нужно 145 г белка, 100 г жиров и 500 г углеводов.

В пище рабочих Донбасса эти вещества содержались в таких количествах (в граммах):

Эти цифры показывают, что пища рабочего по своим нормам была выше потребностей среднего физического труда и приближалась к нормам тяжелого труда. По сравнению с 1922 г. питание значительно улучшилось.

Нужно отметить, что реальная зарплата в сентябре 1925 г. (в сравнении с 1913 г., в процентах) была такой: у металлистов - 54%, пищевиков - 93%, печатников — 128% , химиков - 93%, горнорабочих - 43% .

Фактором, наиболее отрицательно влиявшим на материальное положение рабочих в 1926 - 1927 гг. и принявшим форму систематического массового явле­ния, была несвоевременная выплата зарплаты, Особенно ощутимым это было в тяжелой промышленности и строительстве. В 1929 г. средняя зарплата рабочих в Донбассе составляла 64 руб. 76 коп, в месяц. Уровень жизни можно реально оценить в сопоставлении зарплаты с ценами.

Виды торговли

Несмотря на определенные трудности, в целом же прослеживается процесс постепенного повышения уровня жизни донецких рабочих в 20-е годы. Наиболее динамично это происходило в период новой экономической политики, когда существенным было влияние рыночных отношений на развитие промышленности и социальную политику государства.

Совхозы и колхозы создавались уже в ходе преобразования аграрных отношений. В 1923 году было учтено 139 совхозов, которым отведено 105 тыс. десятин угодий, 55 из них были «приписными хозяйствами» промышленных предприятий.

Создавались и коллективные хозяйства крестьян — коммуны, артели, ТСОЗы. В конце 1922 г. в Донецкой губернии имелось 483 коллективных хозяй­ства, в том числе 35 коммун, 432 артели, 16 ТСОЗов. Всего в коллективных хозяйствах было 64 тыс. десятин земли, числилось 14 334 человека, т. е. в среднем по 29 человек на хозяйство.

Особой популярностью коллективные хозяйства не пользовались. Более привлекательной для крестьян была сельскохозяйственная кооперация. Она была создана на Всеукраинском Учредительном съезде в марте 1922 года под названием «Сельский господарь»- Объединения сельскохозяйственных кооператоров возникают и в Донецкой губернии.

Развитие образования в Донбассе в 1920-е годы

В конце 1915 г. министр народного просвещения граф П. Н. Игнатьев внес в Государственную думу для утверждения проект сметы расходов по народному образованию на следующий год, где указывалось, что всего в стране имелось 5 высших технических заведений, 34 средних, 29 низших технических, 36 ремесленных училищ, 32 школы для ремесленных учеников, 171 низшая ремесленная школа, 68 различных профессиональных школ, 200 профессиональных курсов и классов и 761 класс ручного труда. В Донбассе име­лось всего 8 профессиональных школ, в которых обучалось около 700 человек.

В качестве одной из своих важнейших задач большевики ставили осуществление так называемой « культурной революции». Необходимо было начинать с азов, добиваясь поголовной грамотности. В 1921 г. в Донецкой губернии создаются пункты и школы по ликвидации неграмотности (ликпункты и школы ликбеза). В апреле 1924 г. журнал «Просвещение Донбасса» сообщал, что ликвидация неграмотности проходит очень слабо: из 35 тыс. неграмотных членов профсоюзов обучено всего 7 тыс. На селе ситуация была еще хуже: из 475 тыс. неграмотных крестьян было обучено только 5 тыс. Помимо нехватки средств сказывалось то, что многие шахтеры, строители, химики были се­зонными рабочими, прибывшими в Донбасс временно, чтобы заработать на покупку лошади или инвентаря. Они не видели необходимости даже в начальном образовании. Именно поэтому общество «Долой неграмотность» не только искала средства для содержания ликпунктов и школ ликбеза, а и вело пропаганду необходимости обучения.

Одновременно с ликвидацией неграмотности в Донецкой губернии было решено создать сеть школ для малограмотных взрослых, которых было 90 тыс.чел. Но на эти цели только на три года требовалось 7 миллионов золотых рублей — громадная по тем временам сумма. Поэтому после длительных дискуссий приняли решение отказаться от «немедленного и полного удовлетворения нужды в просвещении решительно всех слоев населения». Губернский отдел народного образования стал на путь «ударности»: в рабочем Донбассе в первую очередь создавались просветительные учреждения для организованного пролетариата, затем — для беднейшего крестьянства и в последнюю очередь — для остального населения» Такой подход объяснялся тем, что профсоюзы вместе с хозяйственными органами приняли на свое полное обеспечение значительную часть просветительных учреждений (271 из 309), существовавших в городах и рабочих поселках, а также 13 профтехшкол. В 1922 г. в Донбассе система профессионального образования рабочих включала 24 школы фабзавуча (2340 учащихся), 7 домов подростков (360 чел.), 2 вечерних техникума (178 чел,), 34 рабочих курса (2560 чел) и 3 научно-физических кабинета.

Более высокой ступенью являлась система индустриально-технического образования, в которую входили 5 техникумов (Юзовский горно-механический, Таганрогский металлургический, Бахмутский механико-электротехнический, Горловский и Лисичанский горные). В те годы техникумы давали хотя и узкое, но высшее образование. В Донбассе также работали кооперативный,

музыкальный техникумы, 2 медицинские, 3 музыкальные и 2 художественные школы, в которых обучалось более 1200 человек.

Для получения специального сельскохозяйственного образования к 1922 г. были созданы Луганский сельхозтехникум, Каменская, Власовская и Таган­рогская профшколы, четыре специальные школы, две лесных, а также землемерные курсы. В этих заведениях обучалось 620 человек.

Преподавателей не хватало, их в начале 20-х годов готовили лишь на шести трехгодичных курсах (697 чел.) и двух краткосрочных курсах (213).

Требовалось учить прежде всего детей. Школы социального воспитания, предназначенные именно для этого, испытывали особенные трудности. Среднее (семилетнее) образование мог получить далеко не каждый — школам не хватало средств. В основном заканчивали первую ступень (концентр) 3 или 4 группы и получали начальное образование.

Осенью 1922 г. в газетах РСФСР и Украины проходила дискуссия: где взять деньги для школы. Предполагалось либо сделать школы платными, отказавшись от бесплатной политики в области народного образования, либо закрыть многие из них. Донецкий губернский отдел народного образования, отражая настроения рабочего центра, нашел третий путь - ввел денежное обложение. Аргументировалось это следующим образом. В дореволюционный период плата за обучение означала получение права на образование. Новый подход — так называемые взносы обложения - означал лишь добровольное участие родителей в хозяйственном обеспечении просветительного учреждения. Если раньше неуплата родителями за обучение означала исключение ученика из школы, то по новому положению этого не было.

В 1923 г. в Донецкой губернии числилось 2118 учреждений социального воспитания. Из них 1750 трудовых школ. На средства родителей и населения содержались 66% школ, 14 % получали деньги из местного бюджета, 7,3% существовали на средства профсоюзов и только 3,5% - за счет наркомата просвещения. Так за короткий период времени произошли резкие изменения, причинами которых было широкое привлечение населения к содержанию школ на договорных началах.

Параллельно велись поиски иных путей материального обеспечения школ. Каждая волость выделила специальный земельный фонд, хозяйственное исполь­зование которого и давало средства для содержания просветительных учреждений. Это ставило их вне зависимости от обеспеченных слоев населения, создавало прочную материальную базу просвещению.

Следующей важнейшей задачей Донецкого губернского народного отдела образования было просвещение беднейшего крестьянства. 2 октября 1921 г. сессия губернского исполкома декретировала самообложение на просветительные нужды в селе. Работники губернского и уездных отделов народного образования выехали в села для агитационной работы. Несмотря на голод, поразивший губернию, к апрелю 1922 г. было собрано 26 миллиардов рублей (образца 1921 г,) и небольшое количество продуктов. Это была сумма, равная той, которую народный комиссариат просвещения Украины выделил Донбассу на 5 месяцев.

Чтобы обеспечить учителям средства к существованию, стали внедрять так называемое «хозяйственное обрастание» - засев земельных участков при школах- семилетках и детских домах. Благодаря энергии работников просвещения и содействию местных советов народных депутатов, земельных органов в первый же год в Донбассе при всех просветительных учреждениях было засеяно 2000 десятин земли (2200 гектаров). Губернский исполком отменил погашение детскими учреждениями полученной семенной ссуды, что увеличило результаты посевной кампании.

По статистическим данным, в 1922 г. учителя сельских школ получили оплату труда хлебом, собранным по договорам у населения, Но если в Мариупольском уезде им выдавалось по 2—3 пуда в месяц, то в Шахтинском -до 11,5, а в среднем по губернии - по 6- 7 пудов.

Голод 1921 — 1922 гг. выбросил на улицы тысячи беспомощных детей. И борьба с этой бедой в первой половине 20 х годов оттеснила на второй план все другие заботы органов просвещения. Работа прежде всего была сосредоточена на создании особого типа детских воспитательно-образовательных учреждений — детских домов. По разрабатывавшейся в те годы теории советского социального воспитания детский дом представлял собой ячейку общества, в которой ребенок воспитывается в духе коллективизма, с малых лет приучается к коллективным навыкам, к коллективному сознанию. В качестве идеала выдвигалось положение, при котором существующая школа должна была по­глотиться детским домом, устраняющим влияние семьи, Но жизнь уже тогда отбросила подобные крайности.

В декабре 1921 г. в Донецкой губернии был 261 детский дом, где находилось 19792 ребенка. Примерно столько же беспризорников оставалось на улице. По­этому создавались коллекторы-распределители по устройству этих детей, открывались дневные детские дома, детские сады при школах-семилетках, детские площадки, 71 детский дом был прикреплен к богатым хозяйственным организациям — шахтам и заводам. Беспризорных детей передавали на попечение богатым частным лицам, сначала на принципах добровольности, а затем пришлось перейти к принудительному патронированию. К началу 1923 г, около 1500 детей в губернии имели опекунов.

Но проблема снижения детских правонарушений и борьбы с преступностью не исчезала. Повсеместно создавались комиссии по делам несовершеннолетних, а в Таганроге, Мариуполе и Луганске были организованы так называемые полуреформатории — учреждения социальной реабилитации малолетних правонарушителей.

Культурные преобразования в Донбассе Уже с 1920 года по требованию жителей поселков и городов Донбасса открывались рабочие клубы и красные уголки. К1923 г. в Донбассе работали 127 рабочих клубов, а через год — почти вдвое больше. В 1924 г. рудничные комитеты под руководством Донецкого губернского отдела профсоюза горнорабочих начали строительство клубов на свои средства, первый такой клуб появился на Боково-Антрацитовом руднике. А в марте 1925 г. на V Донецком

съезде профсоюзов было решено строить клубы-театры (получившие позднее название дворцы культуры) в первую очередь на восьми крупнейших рудниках

— Горловском, Щербиновском, Краснотворческом (Рутченково), Петровском,
Брянском, Енакиевском, Гришинском и Рыковском. Было создано строительное
бюро по проектированию и организации работ и за сезон 1926—1927 гг.
построено не 6-8, а 12 дворцов культуры. В них, а также в красных уголках при
шахтах, заводах, рабочих общежитиях действовали кружки, проводились вечера
вопросов и ответов, читка газет, лекции, беседы.

В сельской местности открывались хаты - читальни и сельские дома, красные уголки, многие из которых содержались на средства местного населе­ния.

На 1 января 1923 г. в губернии работали 124 общедоступные библиотеки, 7 сельских домов, 135 клубов, 43 хаты-читальни, 52 «Просвиты», 84 театра (дома культуры), 32 кинотеатра, 4 музея, 1 студия. А к осени 1925 г. количество сельских домов увеличилось в 35 раз, хат-читален - в 4 раза.

Показательны такие цифры: если до 1917 г, в губернии было 44 библиотеки, то к 1923 г. открылось еще 67, из них 55 в сельской местности. В городских библиотеках в 1923 г. было 209753 книги, в поселковых — 5019, а в сельских — 54293. По меркам сегодняшнего дня число читателей было ограниченным: в городских библиотеках губернии — 18866 чел,, в поселковых — 920, в сельских

— 7748. Крупных библиотек (с числом книг более 10 тыс.) было всего 7, а 80,7%
библиотек имели 150 и менее книг.

Но в целом просветительская и культурная работа в 1920-е годы была наиболее слабым местом в Донбассе. Деятели искусства, работавшие на периферии, часто «развлекали» неискушенного зрителя откровенной халтурой. Сюда поступали далеко не лучшие фильмы, приезжали невысокого художественного достоинства театральные и эстрадные группы.

Проведение украинизации в 1923 - 1932 г.г.

Историческое прошлое Украины, учитывая его субъективные и объек­тивные причины, обусловило ситуацию, при которой в Донбассе укра<