ПРИЗНАКИ ВОЗМОЖНОЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ

Ниже указываются некоторые признаки, позволяющие заподозрить у обследуемого психическое заболевание. Ни один из них, взятый в отдельности, не может служить основанием для подобного предположения. Оно может быть сделано только в том случае, если имеется несколько таких признаков одновременно, причем они достаточно сильно выражены.

Животное, изображенное двенадцатилетним Сергеем Б., человекообразно (рис. 114), что вполне обычно для этого возраста. Вместе с тем, форма головы грубо искажена по сравнению со стандартной схемой. Искажение формы головы, а также отсутствие головы или, как в данном случае, отсутствие глаз при сохранении общей схемы человека или животного часто встречается при психических заболеваниях.

Животное изображено как бы в разрезе или в виде рентгеновской фотографии: по сообщению Сережи, видны «мозг, мышцы, кости, кишки, гадость всякая». Изображение внутренних органов может встречаться и при пограничном состоянии (неврозе), однако их столь подробная проработка, а особенно изображение мозга более вероятны при психическом заболевании.

В рассказе о животном Сережа сообщил, что оно «живет в лесах, там, где можно скрыться от противников». На вопрос, кто его противники, он ответил: «Люди. Или скорее он их противник». Следующим был задан вопрос о том, чем это животное обычно занимается. «Жрет всяких людей, – сказал Сережа. – Занимается охотой на крупные живые существа, на человека, например. Жестокий убийца: убивает все равно кого – и ест». Выяснилось, что думает это животное о том, «кого бы еще съесть, где засаду организовать». Отвечая на вопрос, о чем могло бы это животное попросить волшебника, Сережа сказал, что оно «сожрет волшебника», «хочет, чтобы его не убили» и «чтобы самому побольше убивать».

В рассказе наблюдается исключительно сильное «застревание» на теме убийства и пожирания жертв, прежде всего людей. Это может быть проявлением искажения влечений, характерного для некоторых психических заболеваний. С этой точки зрения особенно подозрительно расхождение между грубо агрессивной тематикой рассказа и отсутствием выраженной агрессивной символики в рисунке. Нормальная агрессия, связанная с непосредственными эмоциональными импульсами, обычно гораздо ярче проявляется в графических символах.

О возможности психического заболевания говорят также грубые нарушения логики в рассказе о животном. Жизнь «в лесах, где можно скрыться от противников» противоречит основному занятию животного – охоте на людей. Съедание волшебника делает бессмысленным обращение к нему с последующими просьбами («чтобы его не убили» и «чтобы самому побольше убивать»).

Наличие у Сережи психического заболевания подтверждено другими данными психологического обследования и последующим психиатрическим обследованием.

Животное, изображенное по стандартной инструкции пятнадцатилетним Андреем Р. и названное им «получеловек» (рис. 115), производит довольно неприятное впечатление, что является неблагоприятным признаком (хотя подобная оценка очень субъективна).

Имеется выраженная агрессивная символика: нечто вроде острых клешней вместо кистей рук. Тем не менее, рисунок не содержит явных признаков патологии.

Описание животного, сделанное мальчиком, тоже достаточно нейтрально: «Получеловек. Живет на других планетах. Питается микроорганизмами. Друзья – подобные себе существа». По просьбе пояснить отдельные детали изображения Андрей указал на большую клешню со словами: «Рука такая – способ защиты». На вопрос о том, есть ли у получеловека враги, был получен отрицательный ответ. Тогда был задан вопрос, от кого ему нужно защищаться, на что мальчик ответил: «Мало ли кто с другой планеты прилетит».

Наличие клешни, необходимой для защиты, противоречит утверждению об отсутствии у животного врагов (объяснение возможного вторжения с другой планеты дано только после специального вопроса проверяющего и звучит малоубедительно). Однако это нельзя считать особо грубым логическим противоречием, которое позволяло бы предположить наличие психического заболевания.

Эмоциональная нагрузка, вызванная заданием придумать и нарисовать самое несчастное животное, привела к существенным нарушениям деятельности. Рисунок, выполненный по этой инструкции, остался незавершенным, с незамкнутым контуром (рис. 116).

В процессе рисования наблюдались резкие эмоциональные перепады, отразившиеся в очень различном характере линий. Тело, глаза и рот нарисованы уверенной линией с сильным нажимом. Руки частично нарисованы тоже с сильным нажимом, но линия неуверенная (с многочисленными исправлениями). Голова, шея и часть руки нарисованы очень неуверенной, местами исчезающей линией с особо слабым нажимом. Количество деталей минимально, однако в противоречии с этим вырисованы костяшки пальцев (деталь, встречающаяся весьма редко).

Столь сильная реакция на эмоциональную нагрузку говорит о неблагоприятном психологическом состоянии Андрея. Неблагоприятным признаком является также почти исчезающий искаженный контур головы, особенно в сочетании с резко подчеркнутыми пустыми глазами и ртом, так что в целом лицо напоминает череп.

Андрей написал следующий рассказ о несчастном животном (текст воспроизводится с орфографическими ошибками, сделанными мальчиком): «Мутант. Человек постядерной цивилизации с диградированным мышлением. Видет почти обычный образ жизни человека, но с повадками животного. Друзья – люди. Имеет неизмеримую мышечную массу». На вопрос, в чем состоит его «несчастность», мальчик ответил: «Его вид его огорчает. Не похож на людей, изменен. Люди к нему по-другому относятся». Затем был задан вопрос, в чем проявляются «повадки животного», о которых он написал в рассказе. Андрей ответил: «Может на дерево залезть. Иногда думает об одном, а потом переключается на другое. Забывает что-то».

Темы измененности животного, странного отношения окружающих («люди по-другому относятся» ) и нарушений умственной деятельности (деградированное мышление, немотивированное переключение направления мыслей, забывание) часто встречаются при процессуальных психических заболеваниях. Отмеченные ранее признаки высокой эмоциональной нагрузки при изображении головы перекликаются с темой деградированного мышления. Для психического заболевания типична также неточность в использовании понятий, в данном случае проявившаяся в том, что к «повадкам животного» отнесены такие проявления, как «думает об одном и переключается на другое», «забывает».

Наличие у Андрея психического заболевания подтверждено последующим психиатрическим обследованием.

Рисунок, сделанный по стандартной инструкции шестнадцатилетним Павлом П., не завершен. Он представляет собой трехглазую птичью голову с длинным острым клювом (агрессивная символика). Голова расположена на очень длинной шее с подробно вырисованными позвонками. Контур не замкнут (рис. 117).

Рассказ, написанный Павлом, очень короток и почти не относится к изображенному животному: «У него слуховые аппараты, он ими слушает, он слепой. Все, что создает воображение, то странное, как фантастика».

Настораживающими признаками в рисунке являются его незавершенность и изображение внутренних органов (позвонков). В рассказе наблюдается фактический уход от задания: вместо того, чтобы описать образ жизни животного, Павел излагает свои взгляды на природу образов, созданных воображением. Неблагоприятным признаком является также противоречие между рисунком и рассказом (на рисунке изображено несколько глаз, а в рассказе сообщается, что животное слепо).

Более явные признаки патологии проявляются в рисунке злого и страшного животного (рис. 118).

Наиболее неблагоприятное впечатление производит отсутствие головы в изображении, которое в остальном полностью соответствует стандартной схеме животного. В рассказе об этом животном Павел написал: «Это животное из другого мира – мира монстров. Кажется, безобидное... Но... Оно способно оглушить звуковой волной любой движущийся объект. После маленькие щупальца высасывают все живые ткани и органы из организма. При виде человека оно лает, как собака, а потом... Алилуя!..».

Высасывание «живвдх тканей и органов» как способ питания – признак нарушенного психологического состояния (патологического либо пограничного). Как уже упоминалось, к подобным признакам относится и расхождение между высокой агрессивностью рассказа и отсутствием выраженной агрессивной символики в рисунке. Совершенно выпадает из общего контекста рассказа сообщение о том, что при виде человека это животное «лает, как собака».

Все эти признаки в совокупности слишком многочисленны и разнородны для того, чтобы объяснить их только пограничным (невротическим) состоянием. Одно из возможных объяснений – сочетание невротического состояния с психопатическим складом личности. Другое вероятное объяснение – наличие психического заболевания.

Ярко выраженные признаки психического заболевания (в острой фазе) наблюдаются в рисунке двенадцатилетнего Давида Г. (рис. 119).

Изображенное им животное лишено головы (голова почти полностью отсутствует и у нарисованного им человека – см. анализ рис. 67). Лапы животного в нескольких местах проткнуты стрелами. По-видимому, в этом отражается крайне тяжелое самоощущение мальчика. Во всяком случае, изображение ран и увечий – один из распространенных признаков психического заболевания. Об остроте состояния Давида свидетельствуют и графические особенности рисунка: штриховка с особо сильным нажимом, зачернение отдельных частей изображения.

В процессе рисования Давид был полностью погружен в деятельность, однако на вербальном уровне контакт с ним остался ограниченным. Он отказался рассказывать что-либо о придуманном им животном и даже не придумал ему названия.

Огромная рана составляет центр рисунка четырнадцатилетнего Вити К. (рис. 120). Написанный им комментарий также относится только к этой ране, хотя просили его написать название животного и описать образ его жизни. Текст очень краток и эмоционально крайне неприятен: «Живот распороли, а он живой, кровь из него вытекает». Таким образом, в тексте содержится указание на то, что источником раны являются чьи-то действия («живот распороли»). Не исключено, что в этом отражаются патологические представления мальчика о враждебности окружающих по отношению к нему (возможно, идеи преследования).

Рисунок не завершен. Линии «рваные», местами с сильным нажимом, а местами исчезающие. Рисунок неудачно размещен: он как бы выходит за нижний край листа. Наряду с содержательными показателями это служит признаком остроты состояния. Неблагоприятным признаком являются также глаза, расположенные вне лица.

Вите рекомендована консультация психиатра.

Пятнадцатилетний Дима Л. по стандартной инструкции нарисовал Чебурашку (рис. 121). В описании его образа жизни полностью воспроизводится ситуация известного мультфильма: «Чебурашка. Живет в квартире на соседней улице. Питается молочными продуктами и цитрусовыми фруктами. Его лучший друг крокодил Гена, а его враг противная бабка Шапокляк».

Таким образом, Дима оказался не в состоянии выполнить инструкцию, в которой прямо сказано, что животное не должно быть взято из мультфильма. Кроме того, для пятнадцатилетнего возраста выбор персонажа явно инфантилен. Из графических особенностей рисунка настораживающими признаками служат грубая асимметрия глаз и искажение формы одного из них, приведшее к его слиянию с носом. Искажение формы глаз при общем следовании стандартной схеме животного или человека довольно широко распространено при психических отклонениях.

Нарушение инструкции, как и инфантильность, может в равной мере объясняться как психическим заболеванием, так и интеллектуальным снижением. Однако второе из этих возможных объяснений полностью опровергается результатами выполнения Димой методики «Злое животное» (рис. 122).

Животное, изображенное мальчиком на этот раз, вполне оригинально. В рисунке имеется ряд признаков, характерных для психического заболевания: сочетание стандартной схемы человеческого лица с грубо противоречащей ей деталью: рукой, растущей прямо над глазом; грубая асимметрия глаз, выход одного из них за пределы лица; подробное изображение кровеносных сосудов глаза (признак, встречающийся также при невроти-зации); изображение шрама (трактуемого так же, как рана или увечье).

Можно полагать, что Дима, ощущая аномальность своего психического состояния, пытался скрыть ее от проверяющего. Выполняя задание по стандартной инструкции, он воспользовался простейшим способом уйти от демонстрации патологической продукции своего воображения: воспроизвел общеизвестный шаблон. Задание нарисовать «злое и страшное» животное привело к повышению эмоциональной нагрузки и в результате – к потере контроля за выдаваемой продукцией. Поэтому в рисунке ярко проявилась патологическая симптоматика.

Диме рекомендовано обращение к психиатру.